Часть 4. Смерть
28 октября 2023 г. в 19:10
Можно ли считать ночь в клубе продуктивной? Вроде и диплом отпразднован, и потребности удовлетворены. Правда, костюм испорчен. Его жаль, да. Только вчера купила, как подарок самой себе, а потом какой-то придурок, не умеющий смотреть по сторонам все испортил. Ну хоть в сексе неплох. Уже что-то.
На небе уже забрезжил рассвет, а я все никак не могла поднять себя с дивана. Кожа время от времени покрывалась мурашками, только лишь порождая мысли о том, что надо бы пойти в душ и поспать пару часов перед тем, как садиться за руль. Но раз за разом это желание ускользало от меня, оставляя только пустоту. Ни о чем не хотелось думать. Ничего не хотелось делать. И никуда не хотелось ехать. Жаль нельзя было наплевать на все и всех, оставшись на этом мягком, ужасно притягивающим к себе, диване, и смотреть в окно на то, как на горизонте медленно появляется яркий солнечный диск.
Девочки еще наверняка вовсю гуляли. А я, как всегда, ушла самая первая, променяв подруг на член. Ну, что ж, потребности они, знаете ли, важнее каких-то там обид. в конце концов, мы не договаривались на «всю ночь вместе». Да и плевать, если честно. Я так устала от их общества, что и согласилась то на этот тихий ужас только ради приличия. Все-таки четыре года бок о бок в университете не могли пройти бесследно.
Телефон где-то на полу тихо пискнул, оповещая о сообщении. Я глянула вниз, замечая его вывалившимся из сумочки в коридоре. Да уж, таким образом я еще со своими драгоценными сумками не обращалась. Что ж там за парень такой был, что ради секса с ним я пошла на такой грех?
Пришлось поднять задницу с дивана, поежившись от накатившей прохлады. Горячий душ по мне точно плакал. Я собрала с пола все вещи, сразу же кинув в стирку, привела в порядок коллекционную сумку, аккуратно поставив ее на стеллаж к остальным. На телефоне оказалось всего лишь уведомление о встрече с отцом. Да, я обещала ему заехать завтра, точнее, уже сегодня через несколько часов.
Да уж, нам пришлось слишком тяжело, когда мамы не стало. Папа был единственной моей опорой, помогал со вступительными экзаменами для университета, с оплатой обучения. И вот сейчас, когда я защитила диплом, когда могла выплыть в полностью самостоятельную жизнь, нужно было увидеть его, поблагодарить и обнять. Я слишком давно его не видела.
Эти мысли вернули меня на диван, заставив растечься на поверхности, как старый, забытый всеми чай. Чем я теперь должна заниматься? Что я должна делать?
Прожигать молодость, как все мои ровесники? Строить незримое будущее, которое могло просто не наступить? Был ли хоть какой-то смысл в том, что люди делают?
Не знаю, сколько времени прошло, но солнце уже вовсю освещало комнату, заставляя щурить глаза и, наконец, пойти в душ. Нельзя было больше откладывать многочисленные планы на сегодняшний день.
***
Душ, полноценный завтрак, кружка кофе — полный набор для того, чтобы жить и доехать до небольшого поселка за городом, пережить обед с отцом и вернуться обратно. Всего лишь.
Я переоделась в спортивный костюм, оглядела себя в зеркале. Затем подумала, что, если я умру, то мой призрак вечно будет ходить в этой одежде. А выглядела после бессонной ночи я совсем уж неприглядно, поэтому переоделась в синие джинсы и белый топ. Да, так намного лучше. Даже если я умру, то не стыдно будет потом навещать тех, кто меня раздражал, во снах.
Легкая улыбка легла на губы. Что ж, моя жизнь не так уж и плоха, если так подумать. Я довольна почти на сто процентов. Конечно, есть к чему стремиться, но ведь не все сразу. Мое будущее принадлежит мне. И сейчас оно состояло в том, чтобы увидеться с папой и поблагодарить его за все, что он для меня сделал. Я чувствовала, что так правильно, поэтому отбросила сонливость на задний план, захватила диплом и вышла из квартиры.
Улица встретила туманом и, кажется, собирающимся дождем. Отчего еще сильнее хотелось вернуться домой. Я не особо сильно верила в предчувствия, но это казалось именно таким. Желание остаться в квартире было таким сильным, что в любой другой день я бы отменила планы. Но не сегодня. Сегодня у меня такой роскоши не было, поэтому я юркнула на водительское сидение машины, достала телефон, набрав номер отца. Казалось, так нужно. Правильно.
Ответ прозвучал почти сразу же.
— Привет, папа, — произнесла я, прокашлявшись.
— Доброе утро, милая, — раздалось на том конце провода, — Ты уже едешь?
— Сейчас буду выезжать, уже в машине.
— Хорошо, тогда жду тебя, — в голосе послышалась улыбка, мгновенно рисуя картинку того, как он по обыкновению, наверное, уже ставит чайник на плиту. А потом выйдет встречать на крыльцо, наблюдая за тем, как машина, шурша гравием, оказывается на подъездной дорожке.
Сердце защемило от этой картины, словно это было самое лучшее, что могло вообще происходить в жизни. Словно это было синонимом любви и безмолвной поддержки.
— Что-нибудь нужно купить? — глухо отозвалась я, пытаясь параллельно с этим выкинуть грустные мысли из головы. Почему именно сейчас нужно было подослать анализ своих поступков и жизни? Почему сейчас?
— Ничего не нужно, милая. Будь осторожна, Вики, — проговорил папа, с едва слышимом волнении. Кажется, не только меня одолевали тяжелые мысли.
— Конечно, как всегда. — я сбросила звонок, положив телефон на соседнее сидение и заводя машину.
Дороги в это время были почти пусты, спокойная музыка заливала салон машины — подарка отца на совершеннолетие. Боюсь представить, сколько времени он копил на это чудо. А все потому, что мне нужно было добираться из пригорода на учебу почти по четыре часа в день — два утром и столько же вечером. Это уже потом я переехала в съемную квартиру около университета.
Глянула в зеркало заднего вида, замечая странный черный внедорожник. И даже не понимая чувства предостережения, мелькнувшего в мыслях.
Что будет с папой, если со мной что-то случится? — такие мысли кружили с некоторой периодичностью в голове уже около недели. Было страшно, но одновременно с этим хотелось узнать ответ, чтобы быть уверенной, что он будет в порядке. Папа тяжело переживал смерть мамы и свалившуюся полную ответственность за меня. Ведь ни бабушек, ни дедушек, никого, кто мог бы быть рядом и помочь — не было.
Я ведь буквально его единственный близкий человек. Конечно, у отца были и друзья, и коллеги. Но ведь это не заменит семью. Тем более, если она состоит из всего одного человека.
Это страшно. Я даже не хотела думать о том, что было бы со мной. Если бы папа ушел.
Я выкрутила громкость музыки на полную, пытаясь заглушить мысли, от которых по всему телу словно разливалась кислота и едва видимая желчь, заставляющая подкатывать тошноту к горлу.
Это всего лишь мысли, Вики. Всего лишь страх перед будущим. Ничего серьезного. Просто сосредоточься на том, чего ты добилась. Сосредоточься на том, что для тебя значит отец. Что ты хочешь ему сказать?
Глубокий вдох. Выдох. Спокойствие. Только спокойствие.
Я вернула внимание на дорогу, выкрутив руль вправо. Глянула в зеркало заднего вида, заметив все ту же машину позади.
Нехорошее предчувствие забралось буквально на колени и обхватило за плечи, словно маленький ребенок искал спасения и спокойствия.
Спокойно. Меня никто не преследует. Это всего лишь игра воображения. Просто человеку тоже нужно в эту сторону. Сегодня выходной, многие собираются за город. Ничего подозрительного.
Но я все же нажала на педаль газа, ускоряясь. К моему удивлению и растекшейся паники, он не отстал. Внедорожник позади меня начал набирать скорость.
В очередной поворот он пошел на обгон, жестко подрезав меня. Я даже не успела ничего сделать перед тем, как осознала, что машина полетела в кювет. Затем последовал глухой удар подушки безопасности, липкий страх и боль во всем теле. Буквально всего лишь вспышка боли, от которой я даже не успела заплакать.
И почему я не сказала папе, что люблю его во время разговора? А сколько всего я не успела сделать. Я не успела сказать, что благодарна ему за все.
Это были последние мысли перед тем, как глаза закрылись.
А 25 мая 2020 в 9:57 Вики Уокер перестала существовать на земле.
***
Легкость. Невообразимая легкость. Спокойствие. Словно я плыла в теплой воде, а вокруг меня была темнота. Словно мое тело не весило ничего. А душа, наконец-то успокоилась, найдя свой путь, осознав свою ничтожность. Никогда в жизни мне не было так спокойно.
А потом я открыла глаза.
Яркий свет мгновенно ударил острой болью. Где-то вдалеке раздавался шум воды, будто я правда оказалась в воде. Вот только руками я чувствовала мягкую траву. Будто я лежала на лугу, залитом солнечным светом. И так не хотелось просыпаться. Хотелось остаться в этом сне. В нем не было ничего, оттого он казался спасительным. Но вот воспоминания медленно начали складываться в единую картинку, будто сплетенная паутина рисовала красивый и ровный узор.
— Вставай, — раздался строгий голос где-то в отдалении, на мгновение прервав шум воды. Я, повинуясь этому восклику, поднялась на локтях, оглядывая совершенно невероятный мир — ярко-зеленая трава, висящие в воздухе острова, с которых вода текла не вниз, а вверх, словно гравитация здесь не имела силы, вокруг того места, где находилась я стелились облака, загораживая горизонт. Почему-то мне подумалось, что и горизонта здесь никакого не будет. Это сон? Но я ведь умерла. А точно ли умерла?
Я поднялась на ноги, снова осматриваясь по сторонам. Вдалеке виднелась плотная полоса леса, а совсем рядом со мной глубокий обрыв, от которого в стороны расходились облака.
— Выбери сторону, — снова раздался голос теперь уже звучавший с каким-то еле слышимым напутствием. Это сон? Я должна прыгнуть? Пойти в лес?
Если это сон, то прыгнув, я проснусь? Так ведь обычно бывает? Человек резко подрывается с кровати, когда бесконечно падает в бездну.
Я сделала шаг. Еще шаг. Если это сон, то я просто проснусь. А жизнью это быть не может.
Еще шаг и пропасть. Ветер мгновенно ударил по лицу, вырывая из глаз слезы и мешая вдохнуть, отчего легкие вдруг загорели, словно их обожгло кипятком. Теперь я могла разглядеть землю, к которой неумолимо приближалась. И сейчас пришло осознание, что это не сон, что еще немного и я разобьюсь.
Паника липкими щупальцами стала ловить за плечи, но совсем не помогая, а делая еще хуже, еще страшнее. Я разобьюсь! Умру по-настоящему!
Глаза инстинктивно зажмурились, будто это могло хоть как-то спасти от скорой боли. Время растягивалось, словно жвачка, прилипшая к ботинку, но ничего не происходило. Боли не было. Она не пришла. Я ничего не почувствовала. А потом что-то раскрылось за моей спиной, задержав в воздухе.
Я открыла глаза, понимая, что стою на том самом месте, откуда спрыгнула. Часто моргала, пытаясь понять, что все-таки произошло. Вывод напрашивался сам по себе, словно красная мигающая лампочка.
— Я умерла, — прошептала я. Другого объяснения я просто не могла найти.
— Быстро догадалась, — раздалось все тоже строгое уже где-то совсем рядом. Я резко обернулась, замечая мужчину средних лет в черном одеянии и с крыльями за спиной и женщину во всем белом, которые стремительно приближались ко мне.
— Кто вы? Где я? Что происходит?
— Ты в Небесной школе, Вики, — мягко, почти по-матерински проговорила женщина, — И ты, правда, умерла. — Я Мисселина, а это Геральд, — она указала на мужчину, — мы тут, чтобы помочь тебе.
— Помочь в чем? — голос уже скатывался до высоких истерических ноток от непонимания ситуации. Что за дурное шоу тут устроено? Что происходит? Хотелось просто сесть и расплакаться. Разрыдаться от непонимания ситуации. Но вместо этого я сложила руки на груди, защищаясь от их внимательных взглядов. Хотя мне казалось, что они понимают, что еще немного и им придется что-то делать с настоящей истерикой.
— Теперь ты Непризнанная, Вики. Ты пройдешь обучение в Небесной школе, примкнешь к ангелам или демонам и будешь жить. Здесь. В этом мире.
— Но… — прошептала я, растеряв все чувства разом. Как же отец? Что с ним? Почему так? За что?
Вопросы копились с бешеной скоростью, просто не давая даже моментра для того, чтобы о чем-то задуматься.
Мисселина обхватила мое предплечье. Ласково, с невесомой нежностью и спокойствием. От ее прикосновения мысли улетучились, а внимание сосредоточилось только на ее словах. Я даже забыла о том, что позади нас остался мужчина.
— Здесь живут ангелы и демоны. В этой школе они учатся держать Равновесие, в котором мы все живем, — проговорила женщина, ведя меня в сторону, я, словно кукла, следовала за ней, перебирая ногами и жадно вслушиваясь в ее слова, — Сейчас ты Непризнанная, но после курса в Небесной школе, станешь одной из нас. Я — ангел, а мужчина, которого мы оставили позади — демон. Ты привыкнешь. Только не паникуй, ладно? — Мисселина вгляделась в мои глаза, отчего я спокойно кивнула. Она что, как-то воздействовала на мой мозг? Отчего такое резкое спокойствие?
— Вот здесь часто проходят тренировки, — она указала рукой на зеленое чистое поле, на котором сейчас стояла кучка людей (?) с крыльями. Можно ли было считать их людьми? — Это корпус с комнатами, здесь ты будешь жить, — я осмотрелась, замечая два разных здания, соединенных коридором с большими арочными окнами. Повсюду находились ангелы и демоны. Они переговарились, общались между собой и даже смеялись. Все это очень напоминало атмосферу моего университета.
Как она там сказала? Небесная школа? Неужели мне придется снова учиться? Ходить на уроки? Я ведь умерла! Почему даже после смерти мне не положен покой?
— Понимаю, тебе нужно время для того, чтобы привыкнуть, — кивнула женщина, — Я отведу тебя в твою комнату. Там ты познакомишься с соседкой, а потом узнаешь других Непризнанных. Учеба совсем скоро начнется.
Я ничего не ответила, но, кажется, этого даже и не требовалось. Мисселина повела меня в сторону каменного серого здания с горгульями на крыше и причудливыми, старинными рисунками из камня на стенах и отделке окон. Удивительно красивый мир. Такого нельзя придумать или увидеть на земле. И, даже если это сон, то мое воображение нужно очень хорошо поблагодарить, потому что лекции в университете по истории искусств не прошли зря.
— Это статуя Равновесия, — она указала на мраморный постамент, делящийся на две стороны — с одной над головой был нимб, а с другой острый, как игла, рог. — Здесь ты можешь проводить время в одиночестве, если тебе потребуется.
Отчего-то хотелось, не отрываясь, смотреть на статую. Казалось, что в этом месте я могла найти ответы на все свои вопросы.
— Вижу, она тебя заинтересовала.
— Она красивая, — пожала плечами я.
— Отлично, ты даже можешь говорить, — беззлобно заметила женщина, — Но сейчас у нас нет времени, чтобы останавливаться около нее. Я провожу тебя в комнату, а уже оттуда ты можешь погулять везде, где тебе хочется. Кроме, лабиринта, разумеется. Я попрошу кого-нибудь устроить тебе экскурсию, а сейчас идем.
Мы снова двинулись вперед. Но тут в гурди возникло странное чувство, будто кто-то пристально за мной наблюдал. А за прошедшие несколько часов я поняла, что игнорировать свои предчувствия нельзя. Я глянула в сторону коридора с большими окнами, заметив мелькнувший красный взгляд. Игра воображения или предчувствия все же существуют?