Losing Reality

      — Да блять… — бубнит Уён, протирая глаза. — Надолго я отключился?       — О чём ты? — непонимающе переспрашивает Ёсан. — Не сходи с ума. Ты всё это время просто молча шёл.       В ответ Уён лишь задумчиво смотрит перед собой и молчит.       Его будто бы выключило…       …но путь продолжал?       Оглядываясь, неожиданно понимает — с поляны вновь перешли на дорогу.       — Можно пару вопросов задать? Есть небольшая вероятность, что мой «блэкаут» связан с этой гнетущей тишиной, — неловко произносит, получая лишь пожатие плечами, после которого всё-таки спрашивает. — Ты не проголодаешься? Идти, конечно, осталось немного, но никто не знает — будут ли там тёмные…       — Я сыт. Да и взял с собой небольшой запас. На твоих не нападу, не парься.       — Да я как-то об этом даже не подумал. А такой злой ты из-за… Чего? У меня бывает злость как раз из-за голода.       Ёсан молчит какое-то время, и Уён успевает подумать, что их короткая беседа на том и завершится, но слышит внезапное:       — Ты с парнем моим таскался где-то. Вот и злюсь. И больше на себя, чем на вас.       — А, так ты с Юнхо… — Уёну внезапно становится стыдно за поцелуи. И за тот, что для передачи информации был, и за тот, которым отблагодарил. Но Юнхо ничего не сказал и сам предложил ритуал. Значит Ёсан, по идее, не должен быть против подобного?.. Кстати. Ведь есть ещё… — А Минги?       — До всей этой дебильной ситуации со сменой рас мы были втроём. А теперь Минги стал моим донором… А с Юнхо они даже приблизиться друг к другу не могут. Думаю, как бы эта светлая жопа ни отрицала очевидное, именно поэтому и ушёл в свой поход, — последнее звучит с таким сожалением, словно это сам Ёсан виноват во всём, а не злополучная зелёная отрава, изменившая каждого представителя человечества. — И да — я чувствую его запах на твоей одежде, на волосах. Он тебя, очевидно, спас. Не страшно, если помогал… Нестандартно. У нас такое не в обиходе, но надо же как-то выживать в этом убогом новом мире.       Уён, слушая внимательно, удивлённо таращится на Ёсана, но ходу не сбавляет.       Тем временем пейзаж меняется — лес редеет, а после и вовсе оказываются на участке дороги с полями по обе стороны от неё.       Почти пришли.       — Слушай, мне действительно жаль, что так вышло. И надеюсь, что ситуация изменится, — медленно говорит Уён. Он такой себе в роли утешающего, но почему-то именно сейчас хочется произнести слова поддержки. — Мне многое неизвестно, но вдруг найдётся способ, чтобы светлые и тёмные смогли находиться рядом.       — Было бы неплохо, — отвечает Ёсан. Неожиданно — с улыбкой. — Спасибо, что не осуждаешь… Так, стоп! — вместе с этими словами хватает Уёна и прячет его за своей спиной.       Тот хочет уже было возмутиться, но улавливает резкий запах, который в мозгу отзывается непонятно откуда взятым: зомби.       — Кого-то из них знаешь? — спрашивает тихо, чуть пригибаясь. Словно хищник перед прыжком.       Уён вглядывается в толпу, которая тоже их настороженно осматривает, остановившись дальше по дороге.       — Вот чёрт! — вырывается из него громкое, после чего бросается вперёд и приближается на максимальной скорости, пока не налетает на невидимый барьер, откидывающий на несколько метров назад. — Что за хрень? — едва приподнявшись на локтях, спрашивает мученически, уводя глаза к небесам.       — Идиота кусок! — Ёсан явно негодует, когда поднимает горе-спутника с земли. — Бежим!       И они кидаются…       …следом за толпой, с которой пока ещё не особо что-то выяснили.       Уён в очередной раз ничего не понимает.       Его откинуло, не дало подойти, так какого?..       Впрочем, оборачиваясь, находит ответ на возмущение.       Выглядит этот самый ответ довольно живописно — за ними несётся несколько десятков зомби. И не из тех, разумных, а из тех самых, которые одичали и стали превращаться в нечто лишь отдалённо напоминающее человеческое существо…       Таких он видел и там, в пустыне, когда был с Хонджуном.       — Сюда! — кричит кто-то из дружественной толпы, после чего все ускоряются и сворачивают с основной дороги на маленькую боковую.       Впереди виднеется двухэтажное широкое здание, с забором вокруг. И ладно бы ограда возвышалась и внушала доверие, но это просто металлические вертикальные прутья, снизу и сверху переплетённые мощной ковкой. Расстояние между прутьями слишком большое, чтобы…       Уён кубарем вкатывается за ограду, поскольку все эти раздумья и мечущийся туда-сюда взгляд помешали увидеть вполне себе приметный булыжник на пути.       Немного придя в себя, усаживается прямо в пыли и неразберихе на задницу, опираясь руками на бёдра и подпирая одной ладонью щёку.       Поза, конечно, неуместная, но мыслительные процессы затруднены постоянно сменяющимися локациями и проблемами.       А ещё все эти люд- существа вокруг…       Первой достаточно адекватной вещью, что наконец доходит до спутавшегося сознания, оказывается приятное понимание — зомби впечатываются в какое-то невидимое силовое поле и добраться до них не могут.       — Ну какой же ты у меня придурковатый! — раздаётся рядом знакомый голос, обладатель которого ставит Уёна на ноги. — Сынок, ну нельзя же быть таким растяпой.       — Папа! — вопит вовсю и кидается родителю на шею. — Я наконец дошёл до вас!       — Не без помощи, — фыркает за его плечом Ёсан.       — Точно-точно. Пап, знакомься, это — Ёсан. Он вампир. Ёсан, а это мой отец — Чон Чимин. Он…       — Тоже вампир, — отвечает вместо сына, протягивая руку. — Спасибо, что довели этого непутёвого. Он у меня периодически с ума сходит. И окружающих сводит с него же. С ума этого.       Ёсан хочет было уже пожать руку, но кто-то налетает на него, сбивая с ног так, что оба — и жертва, и виновник — оказываются на земле.       — Ладно. Стоит признать, что оба моих сына непутёвые, — с улыбкой произносит Чимин, обнимая Уёна за плечи. — Ёсан, знакомься, это Чонхо.       — Привет, — с улыбкой говорит представленный как Чонхо, после подрываясь на ноги и помогая встать жертве своей растяпистости. — Надеюсь, что тут никто не испугается, но я — зомби.       Уён ошалело смотрит на брата, приоткрыв рот. После переводит взгляд на тех, кто ещё не сдаётся и пытается к ним проникнуть. Затем снова на брата.       — А как ты?..       — Тебе многое хочется узнать, да? — спрашивает с сочувствием Чимин. — Давай сперва поедим. И особо не расслабляйся, у меня для тебя есть задание.       — Куда же без этого, капитан, — шутливо отзывается, специально говоря прозвище, данное родителю в их семье за то, что тот обычно занимается всеми важными вопросами и именно его мнение чаще всего оказывается решающим во всём.       Впрочем, звание, по ходу дела, оказывается верным и в существующих обстоятельствах, ведь именно Чимин координирует всех присутствующих, раздавая указания.       Когда они вчетвером уходят за здание и устраиваются на одном из аккуратно сложенных по кругу брёвен, Ёсан немного нервно говорит:       — Мне уйти надо бы.       — Пока толпа за оградой не разойдётся, никто из нас не сможет уйти, милый. Обезумевшие зомби могут напасть на представителя любой расы, ты наверняка в курсе, — мягко говорит Чимин. — Скажи — ты-то не голоден? У нас есть тёмные, которые могут стать тебе донорами.       — Я со своим, — Ёсан покачивает в воздухе извлечённой из-за пазухи бутылкой, на которую тут же заинтересованно уставляется Чонхо. — Чего тебе?       — Ничего, — усмехается, покачивая головой, зомби, который в следующее мгновение поднимается и уходит, более не произнося ни слова.       — Только не говорите, что я его обидел, — раздражённо реагирует Ёсан, не в силах сдержаться.       — Нет, что ты. Он пошёл за едой, — объясняет Чимин, который, впрочем, смотрит в этот момент на своего старшего сына. А тот уже успел было подумать, что о нём забыли. — Что хочешь узнать в первую очередь? — спрашивают именно у Уёна.       На это Ёсан только хмыкает.       — А можно сразу всё? Если это слишком много, то просто вкратце, — не обращая внимания на реакцию своего провожатого, разглядывает родителя. Словно бы изменившегося за время, которое они не виделись, но как-то больно неуловимо.       — Хм. Во-первых, мы сейчас находимся на силовой земле. Таких мест довольно много, все они разные, — медленно принимается рассказывать. — Какие-то не пускают только зомби или только светлых, на других могут находиться вообще представители всего одной расы…       — Стоп! — прерывает рассказ Ёсан. — Как тогда ваш второй сын сюда прошёл?       — Спроси у него. Он всё объяснит.       Вампир лишь молча кивает и действительно отправляется в ту сторону, куда ушёл ранее Чонхо.       — А мне это так-то тоже интересно, — говорит Уён, продолжая внимательно разглядывать родителя и мучиться от непонимания — что с тем не так, что же… — Знаешь… У меня вопрос. Ты ведь не совсем честен был ранее? Какая у тебя раса на самом деле?       — Ничего-то от тебя не скроешь. Светлый я.       — Зачем обманул?       — Твой друг стоял, окружённый представителями других видов. Хотелось его немного успокоить, — как ни в чём не бывало поясняет Чимин и пожимает плечами.       Ну да.       Вот так всё просто.       — Понятно. Родители, конечно, учили меня не лгать. Но понятно, — притворно драматично говорит, едва заметно улыбаясь, на что получает прищур и лёгкий подзатыльник.       — Итак! — бодро начинает, обозначая тоном, что теперь уже прерывать его больше не стоит. — Если вернёмся к теме, то нужно пояснить, что мы продвинулись в некоторых изысканиях за время твоего радио-молчания. А кое в чём вообще с места не сдвинулись…       За следующие полчаса Уён узнаёт весьма необычные и любопытные вещи.       Во-первых, зомби могут каким-то образом трансформироваться, если удерживаются от жажды человеческой плоти и принимают исключительно мясо животных и кровь двух рас эльфов. Данный выбор пропитания словно даёт им возможность перерасти в какой-то новый вид.       Это, собственно, и произошло с его братом, давая тому возможность находиться на силовой земле, что не пускает других зомби.       Во-вторых, зомби, что не питаются более недели, начинают терять разум и превращаются в тех самых, «киношных», при этом ещё и начиная разлагаться, то есть умирать в полусознании.       В-третьих, оказалось, что вампиры способны питаться кровью, как тёмных, так и светлых, при этом если произвести обмен между всеми тремя, тогда они…       — Надо сказать об этом Ёсану! — и пусть Уён не всё ещё дослушал, сразу после этих слов подрывается с места и мчится к своему провожатому.       Чимин, и удивлённый таким поведением сына, и нет, лишь усмехается и отправляется по своим делам.       — Ёсан, прикинь!.. — начинает было, но тут же бьёт себя ладонью по губам, поскольку слишком неожиданным оказывается то, что вампир и его брат стоят и… Обмениваются кровью. С помощью каких-то трубок. — А чего это вы? — подходит ближе и внимательно всё разглядывает, самую малость жалея, что не дослушал рассказ родителя.       — Это даёт возможность заходить на силовые зоны друг друга, — поясняет Чонхо, поднимая глаза. — Папаня тебе этого ещё не рассказал?       — Я что-то поспешил и ушёл раньше, — со смешком объясняет, рассматривая Ёсана, который прикрыл веки и выглядит блаженно. — Чего это с ним?       — Да так… Кровь зомби имеет специфичную особенность. Влияет на вампиров. Особенно кровь «изменённых», как я, — Чонхо отсоединяет трубку и встаёт за спину к Ёсану, чтобы того придерживать, не позволяя упасть. — Ты уже знаешь про отца? — спрашивает осторожно, своим тоном сразу намекая, что новости не особо хорошие на эту тему.       — Нет…       — Вернись к папе. Он расскажет подробнее, чем я.       Уён вздыхает, ещё раз смотрит на Ёсана, а после молча разворачивается и уходит.       Вроде становится понятнее, но ему это совсем не нравится.