Плач полуночной флейты

Проснувшись ночью от гула в ушах, Антон беззвучно прошептал протяжное: «Да бля-ять», прислоняя к вискам непослушные руки. Все вокруг немного покачивалось. Почувствовав, что ему дико жарко, парень решил выйти проветриться. Осторожно поднявшись на пол с кровати, он едва удержался на ногах, и поплелся к выходу из шатающейся комнаты. В его голове будто кто-то разговаривал – проблема в том, что он не мог ничего разобрать, и это очень сильно напрягало. Спустившись, чуть не падая, по лестнице, Антон заглянул на кухню, чтобы выпить полстакана воды, которая сразу застряла у него в горле, вызвав приступ сухого кашля. Антон подумал, что он наверняка разбудил весь дом и замер, прислушиваясь, но все было тихо. И хорошо, что тихо. Парень вышел из кухни, быстро обулся, накинул легкую куртку, висевшую на крючке у двери, в темноте не разобрав, чья она, напялил шапку, замер, разглядывая в кружащемся отражении в зеркале свое бледное лицо. Глаза его были слегка красноватыми из-за того, что он не мог долго уснуть, и смотрели как-то безжизненно. Хотелось съесть что-нибудь. Едва выйдя на улицу, парень огляделся, и, подойдя к скамье, к которой никто не прикасался так долго, что об ее существовании забыли, снял с нее небольшой слой снега, который скатал в снежок. Помяв его в руке еще пару секунд, Тоха закинул кусок снега себе в рот, пожевал задумчиво пару секунд и выплюнул – не то. За его спиной раздался сдавленный смех. Резко обернувшись, парень увидел лисью маску за углом. - Тошенька, ты что же, настолько скучаешь, что уже и снег жевать стал? Идем к нам! - Да. – Антон быстро подошел к лисе, покачиваясь, и увязая в небольших ямках под снегом. В тот день, когда была метель, где-то снег успел растаять очень быстро, а где-то – как в этих ямах – до сих пор лежит. Он улыбнулся сущности, и она тихо засмеялась. - Зайчик… Идем! – схватив его за руку, Алиса понеслась по снегу быстро, что Антону приходилось с трудом успевать за ней. В небе над ними прошуршали перья, и подняв голову, Петров увидел Птицу, следящую за ними сверху. Он помахал ей, и сущность издала странный высокий звук, похожий на скрип несмазанных петель, в ответ на этот жест. Едва оказавшись на поляне, где уже не раз собирались звери, Алиса закружилась на месте, задрав голову кверху и что-то напевая себе под нос. Антон не разобрал ничего кроме «раз-два», наверное, это была какая-то считалка. Из леса, или, может быть, из-под снега, появились Медведь и Волк, что-то тихо шепчущие друг другу, и сразу умолкшие, заметив остальных. Сова возникла со стороны поселка, спустилась к ним с неба. Птица появилась последней, под первый звук флейты, отшвырнула в сторону большой холщовый мешок, и замерла, как и все. Настороженно прислушиваясь к первым робким звукам, звери вытянули шеи в сторону леса, и Антон вместе с ними. Следующее парень помнил очень смутно. Он помнил, как сильно кружилась его голова, как высоко он прыгал, что земля была для него почти несуществующей. Он взлетал, а не просто прыгал. Он помнил, как когда Птица разрезала ткань мешка своим острым, как бритва, клювом, оттуда потекла, заливая весь снег вокруг мешка, темно-красная жидкость, остро пахнущая железом, от которой выворачивало желудок наизнанку и которую так непременно хотелось попробовать на вкус. Помнил ярко-красные куски мяса с застывшими полосами жира и крови. Он не думал. Он хотел это, и нему было все равно на то, кому принадлежала эта плоть. В какой-то момент, почувствовав, что что-то маленькое и твердое чуть не поломало ему зуб, парень не стал заморачиваться и проглотил это. Затем они стали играть в салки. Алиса водила, и, как ее парень, Антон поддался лисе, и теперь он гнался за сущностями в масках на огромной скорости по поляне. А потом по скользкому склону. Между черных деревьев. Они играли в прятки, выглядывая то из-за одного, то из-за другого ствола березы, дуба, какой-нибудь сосны. Парень не думал ни о чем и ему было хорошо. Так восхитительно, легко и свободно. А когда он очнулся посреди темной полянки, обставленной только черными заснеженными деревьями, больше похожими на неотесанные бревна, он почувствовал нечто совершенно иное. Страх пробрал его до костей, и едва он поднялся, испуганно озираясь, чуть не свалил со слабых ног. Язык парня примерз к небу, так что он лишь молчал, поворачиваясь вперед-назад вокруг себя, в надежде, что не пропустит опасность, если та появится. Когда за его спиной хрустнул снег, он рухнул наземь, переворачиваясь на спину отполз назад и лишь тогда увидел – никого там нет. Он долго лежал вот так, уставившись на это место, где провалился снег в маленькую ямку. Невыносимо, когда ты не знаешь, что делать, чтобы выпутаться. А здесь еще и не у кого спросить. Где звери? Они бы указали верный путь… Да даже Волка он сейчас рад увидеть. Где то чувство неземной легкости, когда он мог парить над землей выше, чем летят самолеты? Осталась лишь тяжесть, приковавшая его к мерзлой земле и не дающая пошевелиться. Когда в голове раздался гулкий незнакомый голос, который нашептывал что-то, то парень подскочил, озираясь, хотя и знал, что обладателя голоса он не увидит. Он замер, готовый бежать, если понадобиться, и попытался прислушаться к словам, не обращая внимания на то, как громко стучит его сердце. - Иди на мой зов… Парня пробрала дрожь, когда он осознал смысл слов, хотя удивительного в этом ничего не было. - Где ты? – тихо прошептал он, и на его лбу выступил пот, хотя ему уже и не было жарко. - Я в твоей голове. Пока-а что… - голос затих, будто обдумывая что-то, парень с трудом соображал о том, что же ему делать. Как вдруг громкий нечеловеческий рев в его собственной голове подействовал на него, как удар битой, оглушив его. – ВЫПУСТИ МЕНЯ! Антон упал на колени, зажимая ладонями уши, и не сразу сообразил, что он сам кричит, разрезая себе горло в клочья этим воплем. Парень откинулся назад, падая в снег, и выбивая из легких воздух. Осознал себя он через пару секунд. Он продирался через лес, не зная, в ту ли сторону идет, ветви царапали лицо, он отодвигал их руками, и они резали его руки, и по ним струилась, заливая куртку и капая на снег, черно-красная жидкость. Деревья были бесконечными. Ощущение безнадежности засело глубоко в сознании парня, и он понимал, что ему не выбраться из этого лабиринта деревьев без посторонней помощи. В какой-то момент деревья расступились, открывая над его головой темное небо и яркие, совсем не как те, которые он видел, звезды. Другие такие. Переведя взгляд на картину, открывшуюся перед ним, парень обомлел и замер, как вкопанный. Огромное голубое озеро, сверкающее под лучами стольких звезд, простиралось вдаль, так, что его край был, конечно, виден Антону, но он был так далеко… Деревянная изба на сваях стояла на краю озера, возвышаясь над ним на пару метров. Дом и вся картина, голубоватый снег, озеро, отражающее небо, все было так прекрасно и волшебно, как в сказках. Или в старых советских фильмов по типу «Морозко». Парень замер, не в силах осознать того, что видит. Слишком нереалистично смотрится этот милый домик в сравнении с гигантской кровожадной тайгой. Ловушка. Стоит ли идти туда? Парень долго стоял на опушке поляны, смотря тупо на дом, и думая. Вот, поняв, что иначе он из леса не выйдет, Тоша медленно, на ватных ногах, двинулся к хижине. Преодолев половину пути он замер, не понимая, стоит ли это того, и все же решился. Вот он поднимается по деревянной лестнице на веранду. Вот заносит кулак, собираясь постучать. Дверь распахнулась. - Я ждал тебя. – на пороге стоял старик. Худой, но крепко сложенный, в красной клетчатой рубашке и странных, будто самостоятельно сделанных, штанах. Его седые кудрявые волосы были заплетены в пучок сзади, пара прядок лежала на лбу. Мужчина хмуро посмотрел на Антона, жестом пригласил в дом. Антон ошарашенно принял круглую без ручек чашку, полную темной жидкости. По запаху парень понял, что это чай, и быстро отхлебнул глоток. Лишь проглотив немного этого напитка, он сразу расслабился, и уже без страха а только с любопытством смотрел на хозяина дома, который подошел к шкафу, и достал с полки что-то. - Садись. – резко сказал он, и парень, не сопротивляясь, так как не чувствовал опасности, спокойно и быстро сел за стол у окошка, со всего двумя стульями. Старик упал на стул напротив, задумчиво разглядывая Антона цепким взглядом не по-старчески ярких серых глаз. Он взял одну из рук парня, положил на стол, достал из кармана острый зубчатый нож, и резко резанул им по руке парня, которую продолжал прижимать к столу крепкой своей рукой. Антон скорчился от боли. Чашка выпала у него из руки, со звоном коснулась деревянного пола, проливая на него чай. Парень закричал, чувствуя, как нож срезает его кожу. Из его глаз потекли слезы, он изо всех сил вцепился в стол второй рукой, пытаясь заглушить невыносимую боль. Он чувствовал, будто так надо. Хотя и не понимал, для чего. - Сиди. – приказал старик, быстро перевязывая его руку, чтобы остановить кровотечение. Он отошел, подошел к странному аппарату, стоящему в углу комнаты, и Антон услышал, как заработала игла, будто на швейной машинке. Старик вернулся к нему через несколько минут. Антон лежал головой не столе, царапая столешницу, и чувствуя безумное жжение в том месте, где недавно был нож этого человека. - Кто вы? – парень поднял голову, глядя на мужчину. Тот усмехнулся, протягивая Антону маску. Парень осторожно взял ее в руки, и уставился на заячьи уши и черные глаза бусинки. Он дико захотел надеть ее, и старик будто ждал этого. Сев ровно, парень одной рукой (вторая очень болела) приложил маску к своему лицу, и почувствовал себя так, будто его окружают его друзья звери, или будто он внезапно обрел бессмертие. Прекрасно. - Чт… - Антон прикоснулся к маске и почувствовал, что она теплая, будто живет своей собственной жизнью. - Соберешься отказаться позже – умрешь. – резко сказал мастер, глядя непонимающему парню в глаза. – Так что или сейчас, или никогда больше. – Петров сглотнул. Он не вполне понимал происходящее. - Ты станешь по-настоящему собой. – прошептал голос в его голове. Какое замачивое предложение. А не потеряет ли он свою личность, если станет собой по-настоящему? Сейчас-то он… Другой. Наверное. - Соглашайся. – предложил сухо старик, и Антон замер, тупо глядя на него через прорези для глаз. Так хорошо было, когда он был в этой маске. Сняв ее, он снова почувствовал холод, страх и безнадежность тайги. Уставившись на внутреннюю сторону маски, парень обнаружил, что в одном месте ее цвет точно такой же, как цвет его кожи. - Я… Да, я согласен. - Согласен принять маску? – уточнил старик. - Согласен принять себя первого? – уточнил изумленный голос в его голове, явно не ожидавший, что парень так быстро решился. - Согласен. – Антон хотел этого, хотя и не понимал, что может последовать за этим решением. Да и все равно было как-то. За спинами хозяина дома и его гостя заскрипела входная дверь, ударилась о стену. Тяжелое дыхание и хор голосов ворвались в избу. - Снова эти твари! – раздался отчаянный вскрик вбежавшего человека. Оба находившихся в доме перевели взгляды на мужчину на пороге. Антон был изумлен. Тот самый бандит. Он жив. Его левая рука выглядела очень неестественно, пальцы были темно-серого безжизненного цвета, на них запеклась кровь. Конечность беспомощно висела вдоль тела, он явно не мог ее контролировать. Лицо мужчины было очень бледным и изможденным, волосы давно не причесаны, спадали на лоб закрывая частично многочисленные царапины, оставленные веточками деревьев, сквозь которые он продирался много дней и ночей. На губах также запеклась кровь, они были обкусаны. Глаза метались из стороны в сторону будто уже по привычке, и когда его взгляд скользнул по Антону, он отшатнулся к стене, и замер, глядя на парня со страхом и готовностью убить в глазах. Старик не был удивлен такой реакцией. - Как много их на этот раз? – он облокотился о стол, выглянул в окно. Антон примирительно поднял руки, глядя Артему в глаза, надеясь, что тот, в припадке безумия, не нападет на него. - Очень. Я не считал. - Замечательно! – раздраженно произнес старик. Обернувшись к Антону, он схватил его за плечо и поднял на ноги. – Беги, не оглядываясь на озеро. – приказал старик, глядя на него в упор. Парень кивнул, быстро поняв, что не стоит спрашивать ни о чем. Мастер был доволен. – Сам все поймешь. И маска даст о себе знать. Беги. Антон быстро подошел к распахнутой двери, и вылетел наружу. Сбежав по деревянным неотесанным ступеням на снег, он быстро оглянулся, чтобы убедиться, что все на самом деле существует, и не снится ему, и его взгляд случайно уперся в ледяную гладь озера. Парень замер, завороженный. Лед трескался, и из него во все стороны лились потоки черного света. Тут и там из трещин, похожие на дым, с трудом протискивались огромные непропорциональные люди, скорее нелюди, с то и дело меняющими форму длинными конечностями. По их головам и шеям струились пустые ручье их вытекших глаз, их тонкие длинные пальцы тянулись к небу. И хотя их нельзя было опознать, он вспомнил некоторых. Вот это – Вова Матюхин. Мальчик, пропавший в ту неделю, когда они только приехали сюда и похороненный только несколько дней назад. Это – тот самый бандит, которого он видел пару минут назад. Если он все-таки мертв, то кто сообщил о пришествии этих тварей? Их становится все больше. Антон наконец отмер. И побежал. Все больше становилось расстояние между ним и загадочным голубым озером, и вот его поглотила тайга. *** Парень с трудом разлепил глаза. На его плечах были сжаты чьи-то руки, и этими же руками человек тряс его, пытаясь разбудить. Как сквозь воду он услышал голос отца, зовущий его, и отключился. *** Потолок знакомой палаты. Антон заморгал, и быстро заметил, что видит все четко, хотя очков на нем нет. Он осторожно приподнялся на кровати. Раздались вздохи облегчения, и он, выкрутив резкость своего зрения на самый максимум, увидел нескольких медсестер. - Скажите, сколько я здесь? – Антон уронил голову на подушку. Он чувствовал себя прекрасно. - День. – ответила одна из медсестер, подходя к нему и проверяя показатели. – Как чувствуешь себя? - Аху… Хорошо. – Антон закрыл глаза и почувствовал полную безмятежность. - Уверен? – удивилась девушка. Она подозвала своих коллег, и они вместе стали следить за какими-то непонятными цифрами на мониторе небольшого прибора, провода от которого шли к руке парня, куда было вколото несколько игл. – Удивительно… - Что? - Ты будто бы совершенно здоров и никогда не будешь настолько здоровым! – девушки переглянулись, и двое из них сразу вышли из комнаты, наверное, чтобы позвать врача. Сегодня же вечером парень сидел за столом на кухне и рассказывал своим родителям и не вполне уверенной в том, что он не врет, Оле, что не помнит ничего кроме как того, что он спустился вниз попить воды, и у него дико кружилась голова. Мама поверила. Отец тоже. Тревожно глянув на сестру, он понял, что полностью убедить ее в том, что все так и было, не удастся. На следующий день, когда нужно было идти в школу, он слышал шепотки за своей спиной, и несколько человек, в их числе Полина, Алексей с параллели, его девушка, несколько одноклассников Оли, и его временная классная руководительница, подходили напрямую, чтобы спросить, что было, и предложить ему свою помощь. Полине он сказал, что наверняка ходил во сне, но то, что он был в лесу ночью, он помнит обрывками – темные деревья, отсветы луны на снегу… Очень быстро разнеслись по школе жуткие рассказы о том, что Петрова похитили, убили, воскресили, превратили в марионетку, и много еще чего. Кирилл не поверил слухам. Он подошел к парню на последней перемене, и спросил, глядя в упор в его глаза: - Где ты был? – Антон знал, что друг поймет, что он что-то не договаривает. - Я расскажу после уроков. – парень кивнул, и они разошлись – Антона вызывала к себе школьный психолог. Которая опять-таки не узнала ничего, кроме того, что и так знали все. И после уроков, вместе с тихими учениками, Тоха быстро оказался на улице, ожидая друга у фонарного столба. Кирилл не заставил себя долго ждать. Кивнув друг другу, они двинулись по улице, не зная куда. В какой-то момент друг открыл рот, чтобы начать разговор, но передумал, и они побрели в абсолютном молчании. Антон обдумывал, с чего бы начать. - Куда идем? – уточнил Кирилл, оглядываясь. Антон, особо не заморачиваясь бросил: - На кладбище. - Ты другой. - Что? – парень удивленно повернул голову на друга. Тот отвел глаза. - Незримо изменился. Просто глаза режет. А что – не вижу. Другой какой-то. Антон задумчиво перевел взгляд на небо, по которому быстро плыли куда-то вдаль большие серые облака. Кирилл молчал, Антон тоже не говорил. Вот они уже медленно шли вдоль старых могил. Оперевшись о какой-то крест, Петров замер, и тихо сказал: - Ты говорил, что когда-нибудь мы откроем друг другу все тайны. - Говорил. - Время уже настало? - Пожалуй нет. - Что происходит в твоей жизни? – Антон задумчиво оглядел с головы до ног небольшую фигуру друга – он совсем не выглядел как человек, который когда-то принимал наркотики, убил человека и как тот, кто способен свалить с ног и заставить кричать от боли взрослого мужчину на две головы выше него. – Главное – кто ты? - Я не уверен, что ты тот, кому я могу говорить обо всем. Позже. Я лишь хочу знать, что изменилось. Не открывай мне всего самого личного, пока я не сделаю того же. – Кирилл отвернулся. - Нет, правда. Я даже не знаю твоей фамилии. – Антон задумчиво смотрел на парня. – Что такого ты не можешь мне сказать, что настолько сильно боишься, что я узнаю? – он задумчиво потеребил шарф. Кирилл заскрипел зубами. - Перестань, Тони. – он зашагал из стороны в сторону, стараясь не смотреть ему в глаза. Антон задумчиво склонил голову набок. – Я лишь не хочу причинить тебе вреда. Я твой друг. Но и у друзей, разумеется, могут быть секреты! - Конечно! – раздался знакомый голос неподалеку. Оба быстро перевели туда взгляды, оба напряглись. Из-за поворота показались три силуэта, очень знакомых Тоше, но он не мог понять, кто они. Сощурившись, он попытался увеличить резкость зрения. – А вы друзья? Тох, что ж ты не говорил никогда? – теперь только, когда до них оставалось лишь несколько могил, Антон узнал Ромку Пятифанова и за его спиной его друзей – того самого огромного Семена и Игоря. - Просто не было повода. – Антон выпрямился и встал рядом с Кириллом. Тот выглядел явно обеспокоенным. – Мне интересно, вы специально шли за нами, или случайно здесь оказались? - На самом деле мы достаточно часто тусуемся в гараже у Семиново бати. Вот и сейчас, а тут вы. Какая интересная парочка. Ты знаешь, Тох, что он у нас за человека не считается? – Антон увидел, как на лице друга появилась злорадная улыбка. - Что, Пятифанов, давно ножей не терял? – хрипло спросил Кирилл, пряча руки в карманы. Тоха помнил, как Полина рассказала ему о том, как все же познакомилась с Киром. Правда, ни он, ни она не знали, что нож Кирилл все же вернул потом. Рома огляделся. - Да я здесь вроде не один. И нож при мне. – он вытащил из кармана новый блестящий на солнце нож-бабочку и подбросил. Схватив и снова убрав в карман, парень шагнул ближе. – Петров, ты понимаешь всю опасность своего положения? Ты нарушил мои правила. - Правила? – уточнил Антон, поднимая бровь. – Ты не говорил об их существовании. - Ты подходил к Морозовой. И к этому. - У этого есть имя. Как и у Полины. – заметил Петров, глядя на Пятифанова из-под шапки, надвинутой на лоб. – Да и я так понимаю, что он даже лучше, чем вы. Он нормальный. – Кирилл быстро отвернулся, явно смущенный. - Да? А ты знаешь, из-за чего все это? Весь этот цирк с игнором и правилами? – он оглянулся на парней за своей спиной, и увидев кивок Бяши, продолжил. – Твой друг – убийца. Это он убил Еву Лебедеву пару лет назад. Это он стоит за всем этим, что сейчас происходит, или как минимум связан с этим. Он подставил меня, я уверен. А ты говоришь, он лучше нас. Одумайся, Петров, если не хочешь попасть в больницу с сотрясением. - Пока я жив, будет жив и он. – Антон уставился на друга, который слегка подался вперед, говоря эти слова с какой-то странной, угрожающей интонацией. – И любого, кто хоть попытается его тронуть, я на куски порву. Будь он даже самим дьяволом. - Ого, вот так поворот! – вклинился в разговор Бяша. – Он еще и педик. - Сам себе могилу роешь. На кладбище, кстати. Вы все. – процедил сквозь зубы Кирилл. Антон с огромным изумлением смотрел на друга. Было так непривычно видеть его таким, хотя он и видел однажды – в лесу, перед тем, как Артем исчез в тайге. - В бой. – резко с присвистом сказал Рома, и все трое кинулись вперед, наступая попутно на могилы мертвецов и перепрыгивая через низкие заборчики, снося кресты, недостаточно крепко стоящие в земле. Антон запаниковал, но в следующее мгновенье страх отступил. Включился режим выживания. Увидев огромный кулак Семена, Тоха отшатнулся в сторону, и этот здоровый медведь не смог ударить его. С размаху пнув его в бок, Антон только заставил его качнуться, но не больше того. Быстро повернувшись на противника, Семен снова замахнулся. Тяжелое кольцо с печатью промелькнуло в нескольких миллиметрах от лица парня, и он выбрал тактику отступления. Быстро понесся между крестов, и снес один из них – железный. Подходящее оружие, решил он, примерив его в руках. Все звуки, кроме собственного сбитого дыхания отошли на второй план. Главное – не дать этому огромному наброситься на себя. Рома с яростью налетел на Кирилла, и тот сразу же получил кулаком в плечо, что сильнее разозлило его. Пятифанов увидел, как загорелись в предвкушении битвы глаза одноклассника. Кир скинул на снег куртку, и хрустнул шеей, попутно выпрямляясь. Ромка отметил, что на самом деле Кирилл может стать ростом и с него самого. Но он безоружен, а Пятифанов – вооружен. Шансы неравны. Шансы неравны, подумал Рома, когда через несколько минут парень прижал его к земле, пытаясь отобрать нож, которым Пятифанов яростно оборонялся из последних сил. Явно неравны. Кирилл, скаля зубы в неприятной недо-улыбке прорычал: - По-хорошему говорю, отдай. – Рома вместо ответа снова наугад махнул ножом и попал. Парень отскочил с воплем, закрывая рукой правый глаз. Скривившись от боли, он быстро отбежал в сторону, прижимая ладонь к лицу. Из под пальцев заструилась кровь. Пятифанов с трудом поднялся. - Вот я и нашел твое слабое место, псина. – он широко ухмыльнулся, стирая кровь с губ, и разбитого носа. Кирилл с ненавистью посмотрел на Пятифанова. - Ром, ну это все. – сзади появился Игорь, на его щеке красовался кровавый подтек. – Зачем тебе в тюрьму, а? - Бях, блять, ты… - Рома не договорил, почувствовав, как нож был выбит из его руки. Он быстро перевел взгляд на противника, который стоял прямо перед ним, глядя в лицо пустым черным глазом. Пятифанов осекся. - Насчет псины ты угадал. – шепотом произнес голос Кирилла в его голове. Парень усмехнулся, отнимая руку от правого, и парни увидели, что кровь сочилась из нетронутого века, а глазное яблоко было целым. Кирилл заулыбался. – И ты подписал себе смертный приговор, Пятифанов. - Твою мать, что за… - Рома отшатнулся, не в силах смотреть в эти глаза, похожие на две черные дыры. Кирилл тихо сказал, уже так, что услышал и Бяша: - Знаешь, можно же было разойтись мирно. Отзови его. – он кивнул в сторону Семена, замахивающегося таким же, как у Антона, крестом, на Тоху. – И вы не пострадаете. - Сем, заканчивай! – рявкнул Пятифанов, и тот сразу опустил оружие, а Антон замер, непонимающе оглянувшись на этих троих, дипломатически стоящих в сторонке. - Умный мальчик. – Кирилл кивнул. Парни увидели, как медленно возвращается нормальный, просто темный оттенок, в его глаза, и как он снова сгорбился, став ниже ростом. Рома быстро махнул рукой Семену, и они втроем кинулись прочь. Антон непонимающе проводил их взглядом, подошел к другу. - Господи, да у тебя кровь! – Антон поднял голову друга на себя за подбородок, и с ужасом осмотрел его лицо. - А, не переживай. Ты сам как? – друг тепло улыбнулся ему. Антон отпустил его голову, удивленный тем, что он вообще никак не реагирует на то, что в его глазу царапина, чуть ли не перерубающая его напополам, и разрезано нижнее веко. - Я по сравнению с тобой просто восхитительно. Этот жирный вообще не может нанести ни одного удара. Идем. - Куда? – с беспокойством спросил Кир. Антон быстро оглянулся. - Ко мне. *** Карина Петрова работала медсестрой в травмпункте когда-то. Она видела множество случаев самых отвратительных ранений, но такого, с чем пришли домой сын и его друг, она не встречала никогда в жизни. Еще больше женщину смутило то, что Кирилл не выглядел как человек, который так серьезно ранен. Сидя на стуле возле стола на кухне он спокойно разглядывал вторым глазом внутренности аптечки. Антон крутился возле матери, всячески стараясь помочь ей. - Антон, сядь! – приказала она в какой-то момент, не выдержав. – Так почему вам нельзя в больницу? - Я не собираюсь его там кидать, но мне врач запретил хоть какие-то физические активности еще как минимум на неделю. А мы подрались. - Да и мне там не рады. – заметил Кир. - С кем это? – в кухне появился отец Антона. Кирилл быстро глянул на него, и снова вернулся к аптечке. Борис замер, уставившись в то место, где только что было лицо парня. - С Пятифановым. – ответил Антон, с тревогой глядя на маму. – И его дружками, но это не важно. Так что, ты сможешь что-нибудь сделать? - Тони, да не переживай ты так. – улыбнулся друг, выпрямляясь на стуле. – Я бы сейчас к отцу пошел, он… - Как ты вообще можешь быть таким спокойным?! – Антон в шоке смотрел на парня, не понимая ничего, что происходит. - А чего переживать? – Кирилл поднял брови. - Хм, ну, даже не знаю, наверное того, что у тебя глаз разрезан на две половины, и веки также! – воскликнул Антон. Кирилл рассмеялся. - Ты такой странный, Тони. За себя ты не переживаешь, когда говоришь с Пятифановым в таком тоне. - Я не думал, что он способен на такое. – Антон опустил глаза. Друг улыбнулся. - Ну, теперь знаешь. Хорошо, что ты не пострадал. - Действительно, сын, как так вышло? – спросил Борис у Антона, когда они, стоя в коридоре, смотрели на запертую Кариной дверь кухни. – Он получил такую травму, а ты – без единой царапинки. - Мне попался очень слабый противник. То есть не так. Очень здоровый, но очень медленный. Я думаю, что Рома использовал нож против него. - Это итак логично. – кивнул отец, слушая тихий, неразборчивый голос жены из-под двери. – Только неужели Пятифанов так глуп, что напал на вас едва его освободили? - Его освободили? - Мать заплатила. Слышал, как в магазине говорили об этом. – Борис задумчиво посмотрел на сына. – Ну что ж, Тох, вот так друг у тебя. - Да я сам в шоке. Антон подпер голову рукой, уставился в дверь. Не было слышно ничего, что могло бы прояснить то, что происходит за дверью.