Плач полуночной флейты

Глядя на полную луну, Антон сидел за столом. В наушниках играла какая-то песня, наушники лежали на столе. Парень напряженно всматривался в темное небо, где, на фоне луны, вырисовывался силуэт человеко-образной птицы. Взмах крыльев, Тоха вскочил, с грохотом опрокинув стул, и подлетел к окну. Сова приветственно кивнула ему. Заметив нерешительность в его взгляде, она наклонила голову на бок, как-бы разрешая задать вопрос. Парень собрался с силами, и прошептал, зная, что птица слышит его сквозь толстое стекло: - Ты украла Вову Матюхина? – сущность сверкнула глазами. «И как это понимать?», а понимать ничего не пришлось. - Как посмотреть. – ее гулкий голос будто бы раздавался в голове парня. - Что?! – поняв, что шепот превратился в голос, Антон заткнулся, со страхом глядя на сову. Ему в голову пришла смешная мысль, что когда она так сидит на подоконнике – она похожа на гопника. Такая же странная и худая. - Он просил конфет по ночам, мешая мне спать. Я отвела его туда, где много конфет. Больше я его не трогала. - И куда он делся? – затаив дыхание, уставился Антон на ночную гостью. - Я не - у-у - знаю. Может быть, он заблу-удился. – парню очень понравилось, когда Сова тянула букву «у», при этом не прекращая говорить. Получалось, будто в программе для создания музыки на голос наложили эффект. Звучало жутко. - А ты поможешь мне найти его? – ляпнул Антон, и покраснел. Он как маленький ребенок – еще хочет играть в детектива. - Хм… Помогу-у. – он ошеломленно уставился на сущность. - Чего? Вот так и сразу? - Да-а. Только ты пойдешь со мной. - А если вы со своими дружками хотите меня сожрать? – недоверчиво протянул все еще удивленный парень, глядя в желтые глаза птичьей маски. - Не-ет, могу пообещать, что нет… Мы никогда не нарушаем обещаний. - Ладно. – Антон решил поставить на кон свои рассудок, здоровье и жизнь. Он взялся за ручку окна. Сова слетела с подоконника, и уселась на крыше. – Стой, погоди! – Петров подбежал к шкафу, и, распахнув его, почувствовал запах сосновой ели. Так, погодите, духи Оли? Он не стал задумываться об этом, просто схватил запасную куртку, и криво надел ее. Забыв закрыть шкаф, он прыгнул на подоконник, и распахнул окно. В комнату влетел холодный зимний ветер. Парень вдохнул его полной грудью, и почувствовал, как его наполняют тоска и радость. Страх и возбуждение. Вдали играла флейта, от звуков которой хотелось танцевать и кружиться. Он встал на подоконнике, держась одной рукой за распахнутое окно. Сова подлетела к нему. Этот маленький странный зверь, - или человек, или как называть его? – взялся за руку Антона, и рухнул камнем вниз. Ветер засвистел в ушах парня, и тот понял, что они взлетели. - Держи-и за талию. – руки парня сами сползли на середину туловища сущности, и та смогла спокойно размахивать крыльями. Хотелось вопить от восторга, видя, что земля далеко внизу под ногами, но все когда-то заканчивается. Они рухнули на середину поля. Парень медленно поднялся. Осмотревшись, он не увидел ни одного обладателя таинственных силуэтов. Сова встала следом, и оглядела поле, как и ее сегодняшний гость. И тут небольшие сугробы, лежащие тут и там, поднялись, и на их местах выросли буквально из-под земли человеческие фигуры в масках зверей. Сову и Антона окружили низкий и широкоплечий, хотя и немного толстый, медведь; высокий и худой волк; маленькая и очаровательная птица с красными щеками; и невысокая, среднего телосложения, лиса. - Привет. – нерешительно сказал Антон, глядя поочередно на Лису и Волка. - Ну вот посмотрите на него, он даже не испуган! – возмущенно сказала Птица, высоким голосом, отдававшимся эхом в голове. Когда он звучал, то казалось, будто в каждом слове есть картавая буква «р», потому что голос звучал очень мелодично, и даже мило. - Н-да, Зайчик, как так можно? – а вот голос Лисы показался Тоше знакомым, и он сузил глаза, пытаясь вспомнить, кто скрывается за маской. - Простите, я не хотел вас обидеть. – неловко переминаясь с ноги на ногу, парень заметил, что снег очень обжигает его, и ноги уже колит от холода. - Ты чего ж без сапог-то пришел? – голос Медведя был низким, и немного рокочущим. Гулким, как у Совы, и с буквой «м» на заднем фоне. Он как-то лениво растягивал слова, будто уже устал от чего-то. - Забыл. – просто ответил Антон, поджимая под себя левую ногу, и пытаясь согреть ее таким образом. - Гляньте-ка! Да ведь нам нужен был Зайчик, а ты, Совушка, привела нам цаплю! – язвительно заметила Птица, скрещивая на груди руки, крылья на которых были покрыты черными и красными перьями. - Не возмущайся. – хмуро прервал ее Волк, до этого молчавший. Его голос был одновременно низким и высоким. Протяжным, и рычащим. Было похоже, будто он тяжело дышал, но ведь они все всего лишь вылезли из-под снега. – Лучше слетай к нему, и принеси какие-нибудь сапоги. - Верно, верно, Птичка ты наша! Ты – самая быстрая. – согласилась с вновь замолчавшим Волком, Лиса. - Тьфу на вас! – Птица обиженно плюнула под ноги Лисе, и, быстро воспарив в небе, исчезла в темноте. Полная луна выплыла из облаков, и ее уже не было видно. Наступило неловкое молчание. Антон пытался понять, кем является Лиса, а звери разглядывали его. Сова все так же молча стояла, прижавшись спиной к спине парня. - Не обижайся на нашу птичку, Тошенька. – внезапно сказала Лиса, и парень дернулся – откуда она могла знать его имя? – Она очень завистливая, и гордая. Если все внимание не сосредоточено на ней, то она злится. И нам приходится каждую ночь терпеть ее. - Не обижаюсь… Алиса. – лиса усмехнулась. – Угадал? - Угадал, Тошенька. Ты объяснишь мне, что такое «аниме»? Например завтра я свободна весь день. - Сходим еще раз в кино? – предложил в свою очередь Антон. Он все больше привыкал и к морозному покалыванию в ногах, и к этой странной компании. – Или можешь показать мне лес… - В каком это смысле еще раз? Алиса? Мы чего-то не знаем? – Волк с подозрительным видом посмотрел на Лису, наклонив голову в карнавальной маске на плечо. Лиса проигнорировала его. - Оу, с большим удовольствием, Тошенька. - с неба спикировала Птица. Не справившись с особо резким поворотом, который должен был выглядеть в глазах Антона особенно эффектно, она с размаху врезалась в землю, и встала возле Медведя с немного помятым видом. – Эй, ты куда летала вообще? Где сапоги для Тоши? – сразу возмущенно спросила Лиса. Волк по-прежнему смотрел на нее с подозрением. - «Для Тоши» не нашлось сапог. – резко ответила Птица. Антон усмехнулся, глядя в ее черные глаза, следившие за каждым его движением. - А мне и не нужны больше сапоги. – назло ей сказал парень. Птица топнула ногой, и встала в обиженную позу, скрестив крылья на груди. - Тошенька, ты такой классный. – заметила Лиса, явно заигрывая с ним. Парень улыбнулся. - Объясняйте, что у вас тут за дискотеки каждую ночь? Иногда музыка даже спать мешает. – сказал парень, который любил засыпать под рок. - А ты сейчас сам все поймешь. – еще шире улыбнулась маска Лисы. В тишине из ниоткуда раздался звук флейты. Все они замерли, и навострили уши. Антон поднял голову, глядя на луну. Три звука. Семь звуков. Все тело начинало дрожать, требуя подчиниться заигравшей безумной мелодии. Антон не удержался, и прыгнул вверх, что интересно – в один момент со зверьми. Он сам не заметил, как вместе с другими стал прыгать и кувыркаться под луной. В какой-то момент Лиса шепнула ему на ухо, что луна – слишком большая, и он вызвался исправить это. Прыгнув, он почувствовал, как его ноги оторвались от земли, и вскоре он взлетел вверх, выше самых высоких деревьев. Луна была недосягаема. Он попытался было дотянуться до нее хоть пальцем, но ничего не вышло. Приземлившись вниз, он схватил Алису за руку, и они взлетели вместе. Дотянуться до ночного светила вновь не вышло. Не желая сдаться, парень не прекращал движение по поляне, кувырки, когда случайно падал, и прыжки все выше, и дальше. Алиса со смехом взлетала с ним. Ударившись обо что-то в небе затылком, Антон быстро упал вниз, именно упал, а не приземлился, как до этого было. Недоумевая, он поднял голову вверх – неужели все-таки достал до чертовой луны? Да не, такого быть не может. Тогда зачем, собственно, он пытается? - Тоша, ты чего расселся? – Антон помотал головой, и картинка не такой уж большой луны в небе рассеялась, показав ему склонившуюся над ним Алису. Ее янтарные глаза обеспокоенно смотрели на парня, и ему сразу стало тепло на душе. - Да так, все хорошо. А ты чего не веселишься? - Без тебя не так классно, вставай! – она протянула парню руку в варежке, и тот с охотой взялся за нее, и поднялся на ноги. Опустив взгляд, он увидел, что его ноги уже потеряли цвет, и из белого медленно превращаются в красно-голубые. Он замер на секунду, а потом, услышав высокую трель флейты, решил, что ничего страшного в этом нет. Не придется же ему ампутировать ноги, если они будут голубыми? Никто от этого не умирал! Наверное. Схватив Лису за руку покрепче, парень с воплем, от которого у нее широко раскрылись глаза, побежал по снежно-ледяной поляне, и, ни разу не поскользнувшись, взлетел вверх, вместе с новой подругой, и выше самых высоких деревьев этого леса, он увидел весь лес как на ладони. Никогда еще он не чувствовал себя так хорошо. Алиса смеялась, взлетая вслед за ним ввысь, к небесам, к далекой луне. Сова и Птица плавно падали вниз, но они уже давно были ниже Антона и Лисы, что их очень озадачило. Их ноги коснулись земли, и они замерли, глядя наверх, на этих двоих. - Ну что, убедилась? – Птица вздрогнула, вдруг услышав у себя над ухом голос Медведя, о существовании которого она совсем забыла, когда появился Петров. - А, что, ты о чем вообще? – она обернулась. За их с Совой спинами стояли довольный Медведь, и хмурый Волк, оскаливший клыки на своей маске. Или лице. - Антон – наш Зайчик! И ты должна его принять. - Да никакой он не Зайчик! Че вы прицепились именно к нему? Он обычный городской пацан, я вообще не понимаю, нахрена он вам сдался! - Господи, хватит из себя что-то строить. – тихо и раздраженно сказал Волк, до этого молчавший. – Даже ты со своими крыльями в первый раз не так высоко взлетела. Еще что-то выдумывает. - Почему такой злой? – обиженно спросила Птица, отворачиваясь от него, и вновь поднимая голову в яркой маске с острым клювом наверх. - Не нравится мне, что Лиса к нему прицепилась. Он мой подопечный, и я за него разорву. Как ты, Сова, за его сестру. - Странные вы оба. – Птица щелкнула клювом, закатывая красно-черные глаза. – Не понимаю вас. - И не поймешь. – губы Волчьей маски искривились в выражении, означающем отвращение и крайнюю злость. Глаза ее обладателя, черные, как смоль, или как темнота космоса, слегка сощурившись, не сводили глаз с двух фигур в небе. Антон опустил глаза, глядя на Алису. Ему казалось, что они летят среди звезд. Лиса улыбалась, он знал это, хотя ее маска и не изменялась совсем. Опустив взгляд ниже маски, он увидел, что они вновь летят вниз, и внизу кучкой стоят звери, смотря на них. Он оглядел их всех, и остановился на странной фигуре Волка. Он был самый высокий из всех, и одновременно с его странной жуткой маской это давало неприятный эффект. Но что-то все-таки манило в нем Антона. Наверное, именно эта аура таинственности, которой не было у Алисы, или Птицы. Только он, и, наверное, Сова обладали такой атмосферой. Теперь-то, посмотрев на Сову, парень и понял, почему Оля так сильно боялась человекоподобной птицы. Внезапно в затылке парня что-то стрельнуло холодом – на него кто-то смотрел. Это была не Алиса, взгляд которой он чувствовал на себе совершенно по-другому все это время. Он быстро перевел взгляд снова на высокую таинственную фигуру. Они с Волком встретились глазами, и парню показалось, что Волка он точно видел раньше. Такой пристальный, хмурый взгляд был ему определенно знаком. Может быть это был Артем? Нет, у того вроде бы глаза серого цвета. Или Константин Тихонов, тот полицейский, приходивший к ним с фотографией пропавшего Вовы. Нет, у того вроде бы тоже серые. Или не видел. Ощущение это сразу прошло, как только его ноги коснулись земли, и он увидел, какого Волк роста. Он был выше него, но при этом ниже взрослого человека, ему нельзя было дать и двадцати, а Артему или Тихонову наверняка около сорока лет. - На что уставился? – хмуро спросил Волк у парня, и тот сразу отвел взгляд. – Смотри, Лисичка у нас ревнивая, подумает еще… - Ты че, спятил?! – возмущенно воскликнула Алиса, стряхивая с шубки снег, и обиженно глядя на Волка. – Мы знакомы с ним два дня, а ты уже… Впрочем, время угощения. Чья очередь сейчас была? - Угощения? Какого угощения? – Антон непонимающе посмотрел на зверей, у которых после слов Лисы загорелись глаза. - Понимаешь, Тошик, мы ведь не можем просто так прыгать всю ночь, мы уже проголодались, а ты нет? - Кажется да… - Антон с удивлением почувствовал, что тоже дико хочет есть, и едва держится на ногах. Ноги болели. - Ну вот, а я о чем! Так кто же угощает? - Я, вам понравится. – Птица усмехнулась, и взмыла в небеса, никто даже не заметил, как она исчезла среди надвигающихся туч. - Кажется снег пойдет. – скучающе-задумчиво произнес Медведь, поднимая голову на тучи. Все остальные тоже подняли головы. - Ужас. – заметил Антон, переминаясь с ноги на ногу. Он уже почти их не чувствовал. Из-за спины Медведя, тихо ступая по скрипучему льду, показалась Птица, на плече держащая большой холщовый мешок, полный чего-то. Она хитро улыбнулась Антону, единственному, кто ее заметил, и резко вскрикнула Медведю в ухо. Медведь комично подскочил от испуга, а все звери и Тоха с ними покатились со смеху. - Это тебе за то, что ты меня напугал. – довольно произнесла Птица. Она перевела взгляд красных глаз на парня, и нахмурилась. – Эй, Антон, у тебя взгляд какой-то мутный. - Голова кружится… - парень присел на корточки, и, взяв в замерзшие пальцы кусок льда, быстро отломанный от общей массы, приложил к мокрому от пота лбу. Он поморщился. Алиса посмотрела на него внимательно, и пристально, и помогла подняться обратно на ноги, и парень увидел перед глазами белую пелену. – Мне было с вами очень хорошо. – только и успел сказать он, прежде чем упасть без чувств и признаков жизни на холодный, отливающий голубым лунным светом, лед. *** - Антон! Антон! Антон мать твою! – парень открыл глаза. Чувствовал он себя отвратительно. Болела голова, и не ощущались ноги. – Живой, ну и хорошо. - Бать? Ты че, вернулся уже? – парень попытался рассмотреть силуэт отца, но без очков это было невозможно. – Где мои очки? И ноги. - Слава богу, на месте. – Борис Петров пошарил, не глядя, рукой по тумбочке, и. взяв очки парня, передал ему. Слабыми руками Антон надел их, и отчетливо увидел отца. Небритое лицо, синяки под глазами, темные волосы, серые глаза. – Ноги тоже. - А что, собственно, было? – спросил парень, потирая затылок. - Ты был в комнате. Окно – нараспашку, шкаф – тоже, вещи наружу. И ты, босой, на полу. Такое блаженное выражение лица. Ты не обкурился, случаем? - Нет. – парень медленно сел ровно. – Мама знает, что ты здесь? - Конечно. Кто же меня по-твоему, в дом-то запустил? - Ага. – невпопад ответил Петров-младший, высунул забинтованные ноги из-под одеяла, и опустил на пол. Он аккуратно встал на них. Чувствительность медленно возвращалась назад. Он максимально осторожно прошелся туда-сюда по комнате, и упал назад на кровать. – Блеск. Я вообще ходить смогу? У меня такие планы на сегодня были. - Планы? – весело переспросил отец, разглядывая Антона, так не похожего на него. - Ты неделю назад сюда приехал, какие планы? - Самые превосходные, пап. – Антон перевел взгляд на маму, стоящую в дверях, и смотрящую на него с укором. - Антон, что ты делал ночью? – своим железобетонным голосом спросила Карина Петрова, в упор глядя на сына. - Я думаю – ходил во сне. – не моргнув глазом, соврал тот. - Да? Раньше ты не страдал лунатизмом. Что это с тобой? - Подростковый возраст, любимая. – пожал плечами Борис Петров, и наткнувшись на ее суровый взгляд, непонимающе выгнул бровь. - Никаких «любимая», «дорогая», или еще как-то, пока не извинишься. Бросил нас в этой глуши, и засел в городе на полторы недели! Как так можно, а? – она возмущенно мотнула головой, и, последний раз помешав чай, стоящий на столе Антона, серебряной ложечкой с его именем на ней, вышла. - Ну вот ты видел? – удивленно спросил отец, поворачиваясь к Тохе. - Я там деньги значит зарабатываю, от бандитов прячусь… - Чтобы вернуть долг, который сам и заработал, играя в карточные игры. Выйди пожалуйста. – раздраженно закончил за него Антон. Отец посмотрел на него грустно, и, встав с заскрипевшей кровати, вышел из комнаты, не забыв закрыть за собой дверь. Парень медленно прошелся по комнате туда-сюда, разминая ноги, затем сел на стол, на котором ничего не лежало, и, притянув к себе левую ногу, стал растирать ступню теплыми руками. Вдруг раздался стук в окно. Парень поднял голову, и, увидев на подоконнике клочок бумаги, быстро слетел со стола, рывком раскрыл окно, и схватил его, не чувствуя мороза. «Надеюсь, ты поправишься, Тошик. Пиши сюда, Сова донесет до меня. Когда будешь себя хорошо чувствовать, то сходим в кино. Алиса» - парень расплылся в улыбке. Подобрав с подоконника перо Совы, он вновь плотно закрыл окно, и, все еще улыбаясь до ушей, вновь сел на стол, положив две свои находки рядом. Растирая пальцы на холодной ноге, парень думал – как Алиса, которая вроде бы не ходит в школу, научилась писать? У нее очень красивый почерк, почти как у Лилии Павловны, учительницы русского языка, или как у ее дочки Кати. Большие буквы все с завитками, хотя и не очень большими, буква «д» вверх хвостом, похожая на шестерку в обратную сторону… Кто ее учил? И кто играл на флейте? Флейта же не может играть сама по себе. Или все-таки может? Ведь Сова и Птица-то летают. - Тоша! – Оля постучала в дверь, и парень поднял голову. – Можно мне зайти? - Да, конечно Оль, заходи. – девочка осторожно приоткрыла дверь, и просочилась как тень в комнату, все разглядывая, и прижимая к груди мягкую игрушку – большого розового зайца, у которого ноги и руки росли сразу от тела, и уши падали вниз, как макароны. - А почему у тебя так холодно? Ты что, окно открывал? – строго спросила девочка у брата, и тот улыбнулся. – Нельзя так делать, Тоша! Где ты был ночью? - Оль, я спал. - Ну ладно! – вся строгость в голосе девочки пропала, и она с огромным любопытством уставилась на парня. – Мне-то ты можешь рассказать! Ну пожалуйста! - Нет Оля, я спал. – твердо ответил парень, думая, что о своих ночных похождениях вряд ли расскажет кому-то. – Во всяком случае я не помню того, что могло бы быть. - То-ош, а это что? – Оля с интересом уставилась на записку от Алисы, лежащую вниз текстом возле руки парня. Тот быстро схватил ее, и смял в комок. - Да так, ничего Оль. А сколько времени? - Девять часов утра. Ну Тош, ну покажи… - Я же говорю. Ничего тут нет, это просто бумажка! – парень быстро спрятал «просто бумажку» в карман джинс, и недоумевающе посмотрел в окно. – А почему так темно тогда? - Какой темно, Тош! Тут уже скоро светлеть будет. Просто еще не начало. Скоро будет. – и, будто подтверждая слова девочки, на горизонте, за лесом, показалось солнце, и небо стало светлее. - О, понятно. Ну что, пойдем тогда завтракать? Какой день недели? Я сбился уже. - Воскресенье. Ну ладно, так и быть я от тебя отстану. Пойдем. – Оля схватила брата за руку своей маленькой ручкой с тонкими пальчиками, и потащила за собой вниз, пытаясь бежать как можно скорее, и Антон побежал за ней, почему-то улыбаясь до ушей. Сбежав по лестнице, и ввалившись в сумрачную, и уже ставшую родной за эту неделю, кухню, Антон и Оля расселись на деревянных стульях, как короли. Карина Петрова обернулась на шум за своей спиной, стоя у плиты. Она удивленно посмотрела на сына. - А как же твои ноги, Антон? Ты не заболеешь так, а? - Да нет, мам, я себя уже хорошо чувствую. – быстро ответил парень, надеясь, что мать не станет пичкать его таблетками. - Хм, ну ладно, поверю тебе, только после завтрака пойдешь пополощешь горло, и еще запшикай его чем-нибудь. И таблетку выпей. – мама быстро достала из ящика стола упаковку таблеток от кашля, и положила перед сыном. Тяжело вздохнув, и поняв, что теперь от него не отстанут, Антон налил себе чаю, и быстро выпил таблетку. – Ну вот, что, так сложно что-ли? Проигнорировав вопрос, парень подпер щеку кулаком, и облокотился о стол, ожидая, как и Оля, завтрака. Девочка разглядывала морозные узоры на окне, сидя с поджатыми под себя ногами. Она тихо что-то шептала себе под нос, водя пальцем по стеклу. Карина поставила перед детьми по тарелке яичницы с жареной колбасой, провела рукой по волосам дочери, и вышла из кухни. - Тош, а ты был у нас в лесу, когда в школу ходил? – вдруг спросила девочка, все так же глядя на замерзшее стекло. - Да, только не прям в лесу, у нас тут роща. А в самом лесу нет. – парень взял вилку, и принялся поглощать яичницу. - А Кирилл был? – продолжила свой допрос Оля, поворачиваясь к столу, и садясь нормально. - Да, он же там живет. Ой, что ты все вокруг да около ходишь, спрашивай уже! - Мы с мамой, когда вчера домой возвращались, встретили его, и он мне такое про лес рассказал! – парень заинтересованно поднял голову. Оля мечтательно подняла глаза, держа на поднятой вилке кусок колбасы. – Что там есть водопад, и речка замерзшая, и даже крепость из льда! - Да он врет, не может быть крепость из льда! – Антон поднял брови, он был очень изумлен. - Ну конечно! Не врет! Я ему верю. - Ну, там проверять надо, кто его знает. – парень пожал плечами. - А он сказал, что если ты захочешь, то он может тебе показать все, и меня с собой взять. Тоша, ты пойдешь? - Пойду. – твердо ответил он, с таким же заинтересованным выражением глядя на лес. - Ура! А я? - А ты – сиди дома. Кто знает, на какую дичь мы в лесу наткнемся. Вдруг медведя встретим. - Вау, медведя! – девочка с восторгом уставилась на брата, но тот строго сказал: - Нет, Оль. Сначала я там все изведаю, а потом уже и ты с нами пойдешь. Опасно это, по лесу зимой шататься. А ты можешь взять мой телефон, и наушники тоже, если хочешь. - Ну хоть что-то хорошее. – девочка вздохнула, опуская глаза на тарелку. – А ты возьми папин фотоаппарат, покажешь мне водопад? - Покажу, Оль. Если сегодня Киру встречу, то сегодня же мы с ним в лес и пойдем. - Кто это там в лес собрался? – в кухню, подкидывая в руке брусок для заточки ножей, вошел Борис Петров. При солнечном свете он выглядел еще более уставшим и небритым, чем при лунном. - Я. – парень отправил в рот еще один кусок яичницы. – Мы с другом пойдем, одолжишь свой фотоаппарат? - Друг? Ну ты даешь, за неделю уже и друзей себе нашел! Да, бери, только постарайся его не поломать. - Пап, мне уже не двенадцать лет, не поломаю. – Оля хихикнула. Она знала о той истории только от самого Антона, а сама при ней не присутствовала, но ей она запомнилась даже лучше, чем самому парню. Когда все Петровы были на даче, то Антон вышел из дома, чтобы найти редкий вид птиц, фотографии которого были нужны ему для школьного доклада. Он пошел по дороге, и брел очень долго, так, что добрел до реки в другом конце поселка. Увидев цапель на другом ее берегу, он попытался сфотографировать их, но одна из цапель подняла голову, увидела парня, полетела на него, и еще до того, как он успел понять, что происходит, агрессивная цапля вышибла у него из рук фотоаппарат, и тот повис на ее красном клюве за веревку, которую нужно было одевать на шею. Пролетев несколько метров вместе с цаплей, фотик слетел с ее клюва, и рухнул на землю, развалившись на части. Антон бережно собрал остатки, и в городе его смогли починить. Да, много пережил этот несчастный фотоаппарат. - Ну ладно, поверю тебе в этот раз. А потом заходите к нам, я тортик из города умудрился привезти. – Борис наконец нашел тот нож, который хотел поточить, и начал это дело. - А слежку за собой ты не привез? – на всякий случай спросил парень, следя за движениями руки отца – вправо, влево, дзынь, дзынь. - Нет, надеюсь. – на лицо отца набежала тень, он нахмурился. – Да и вряд ли они надолго останутся в этом захолустье. - А мы – надолго? – вздохнула Оля, заранее зная ответ. - Да, малышка. Придется задержаться. - Ладно, допустим что я этого не спрашивал. Насчет друга. А ему не будет неловко, от того, что мы тут все – семья, а я его притащу? - Не, не должно. Если он стал твоим другом за такое короткое время, то он тоже теперь часть нашей семьи. – Борис вновь улыбнулся, и вроде бы перестал думать о бандитах, о которых все Петровы думали почти не переставая. - Ну ладно. – парень облизнул губы, и поставил тарелку в полупустую посудомойку. – Давай до встречи, я схожу куплю продукты, чтоб вы не ходили. Заодно может быть Кирилла встречу. - Давай, ноги не болят хоть? А-то и я сходить могу. - Не, не болят. Оль, пойдешь со мной? Тебе надо начинать ориентироваться, а-то завтра уже в школу идти. - Ура! – девочка вскочила со стула, и кинулась в прихожую одеваться. - Нифига себе, как быстро среагировала! – Антон удивленно посмотрел вслед сестре. – Даже быстрее, чем Смирнова, когда видит, что Ромка курит. - Смирнова? Ромка? Кирилл? Господи, а я думал, что ты тут до сих пор одинокий, а у тебя уже вон сколько знакомых появилось. Надеюсь, что я на новой работе тоже найду знакомых себе. - Найдешь, бать, не переживай. Мы тут уже двух классных взрослых знаем. Может кто-нибудь из них твоим корешом станет. – парень убрал тарелку сестры в посудомойку вслед за своей, и тоже пошел в прихожую, где застал Олю уже почти одетой. Борис только усмехнулся, глядя сыну вслед. Теперь Антон казался ему уже совсем взрослым. «Парню семнадцать лет, а ты только понял. Вот идиот нашелся» - едко сказал голос в его голове. Помотав головой, и изгнав оттуда эту маленькую дрянь, говорящую подозрительно похожим на голос Карины тоном, он решил, что следует узнать, а есть ли в этом захолустье психиатры. - Оль, не беги вперед, оставайся рядом, тут… - девочка вскрикнула, и взмахнув руками упала на лед. - …скользко. – закончил Антон. Под яркими лучами уже взошедшего утреннего солнца снег, тонким слоем покрывающий корочку голубовато-серебристого льда, сверкал. Там и тут на нем появлялись и быстро убегали прочь солнечные зайчики, которые заодно лезли в лицо Антону, и не давали ему быстро идти. Сегодня, несмотря на зиму и приближенность к бескрайнему хвойному лесу было тепло, и как-то весело. Наконец дойдя до сестры, парень увидел, что она сидит на снегу, глядя в небо, и упираясь руками в лед. В ее счастливых голубых глазах застыли маленькие капельки слез. Девочка улыбалась во всю ширину рта, но губы ее дрожали. Она перевела взгляд на брата, не знавшего, как ему реагировать на такие неопределенные эмоции, и засмеялась. - Тоша, как же давно я не выходила на улицу! Тут так красиво! – девочка вцепилась в его протянутую руку, и с трудом встала. Поняв, что на ее щеках слезы, она быстро отвернулась, и вытерла их шарфом. - Оль, ты в порядке? – спросил Антон, с улыбкой глядя на сестру. Она казалась ему милой особенно в такие моменты, когда была по-настоящему счастлива. - Д-да, Тош, пойдем дальше, а? А-то я тут че-то разлеглась… - девочка повернулась к нему лицом, и теперь на нем была написана только радость от долгожданного выхода на улицу. - Пойдем, Оль. – парень усмехнулся, и, протянув сестре руку, в которую та сразу же вцепилась, пошел по ледяному полю. Оля шла рядом, теперь уже не падая. Она с небольшим страхом смотрела на лес. – А мы же вроде бы уже выходили на улицу всей семьей, еще вчера, разве нет? – вспомнил вдруг Антон. - Да, просто я только сейчас осознала, какое это счастье, дышать этим зимним холодным воздухом. Под голубым небом, и смотреть на лес, и на тебя, по которому бегают солнечные лучи… - Да ты прямо великий мыслитель, Оль. – брат с сестрой подскочили, и едва удержались на льду. Они оба заозирались, и услышали смех откуда-то спереди. Антон пригляделся, и увидел Кирилла, сидящего на низкой ветке дерева, растущего в двух метрах от них. Кирилл, лежащий на ветке, был прямо на уровне глаз Антона. - Тьфу, опять ты меня напугал до полусмерти! Почему ты нормально появиться не можешь? – Антон повернул голову сестры так, чтобы и она смогла увидеть парня, и девочка рассмеялась. Кирилл спрыгнул с ветки, странным образом сгруппировавшись в воздухе, встал, отряхнул с себя снег, и подошел к Петровым, широко улыбаясь. - Просто не могу и все. – парень пожал руку друга и его сестры, которая сразу слегка порозовела. – А вы, собственно куда направляетесь? Вы разве не больны, сударь? - Откуда ты знаешь? – удивленно ответил вопросом на вопрос Антон, кивая в сторону леса, и все трое возобновили движение к нему. - У меня ж сова есть. Она за тобой следит. Она специально обучена для слежки. - А… А совы же не умеют говорить? – Оля непонимающе уставилась на Кирилла, но встретившись взглядом с его черными глазами, сразу уставилась себе под ноги. - Ну, там как сказать… - загадочно ответил парень, и они пошли дальше молча. Войдя под тень голых ветвей деревьев, покрытых разве что снегом, они сразу почувствовали себя немного лучше. Антон обдумывал, как бы спросить Кирилла о прогулке в лес, Оля – как спросить его об его знаке зодиака. Сам Кирилл быстро оглядывался по сторонам, чувствуя чужое присутствие, и не понимая, где. Артем сидел под тенью старого дуба, сливающийся с древесной корой, и подозрительно разглядывал детей Петровых, и парня, идущего рядом с ними. Он медленно встал, и, стараясь не шуметь, подвинул одну из низких маленьких веточек, закрывающих ему обзор. Он разглядывал троицу, и больше всех его привлекала фигура незнакомого ему парня. «Ты кто сука такой?» - он задумчиво почесал подбородок. Да, конечно, он должен следить за Борисом Петровым и всеми членами его семьи, дабы узнать распорядок их дня, но интересно же. «Ладно, узнаю кто он, и вернусь к заданию» - утешил себя мужчина. - Братик, а… - Кирилл и Антон сразу перевели взгляд на Олю, которая испуганно смотрела назад, прямо на Артема. Тот приложил палец к губам, и быстро спрятался опять за дубом. Это ж надо было так облажаться! - Что, Оль? – Антон посмотрел туда же, куда сестра, но ничего не увидел. Троица остановилась. Кирилл сузил глаза, ожидая ответа. - Там какой-то человек следит за нами. – тихим шепотом сказала девочка, и Антон нахмурился. В его глазах застыл страх. - Пойдемте быстрее. – предложил Антон. «Я тебя еще поймаю, тварь. Кто ты, и почему следишь за ним?!» - на лице Кирилла появилась раздраженная гримаса, и он быстро пошел за друзьями. - И не страшно тебе жить тут, в лесу, пока там маньяки бродят? – Антон шел настолько быстро, сжимая руку сестры, бегущей за ним, что парню приходилось чуть-ли не бежать, как Оля. - Не, Тони, мне – не. Если б вы жили, вы б боялись, а я привык уже. К нам в дом как-то раз забрел медведь, а ты говоришь, что мы маньяков должны бояться. - Нифига себе, целый медведь. – Антон наконец смог выдохнуть нормально, и они пошли нормальным шагом – лес сменился поселком. - Тони, ну не по кусочкам же! – Кирилл с трудом переводил дух, идя рядом с Петровыми. – Я думаю, вам тоже не стоит бояться маньяков. Во всяком случае тебе точно. - Это еще почему? – с интересом спросил Тоха, а его сестра вздохнула. - Ну, во-первых, ты – старшеклассник. На таких еще нападений не было. А может и не будет. Во-вторых – вы городские. Таких редко трогают. Оль, а ты все-таки аккуратней, оке? - Хорошо, буду. – девочка улыбнулась. И все-таки задала вопрос, который долго ее мучил. – А-э-а, Кирилл, какой у тебя этот… Знак зодиака? – сделав большие глаза, она уставилась на парня. Антон не выдержал, и прыснул в землю. - Что смешного? – парень поднял бровь, а затем, порывшись в карманах штанов, извлек черный круглый брелок. На него был нанесен белой краской круг, не закрашенный внутри, перечеркнутый крестом. – Это? - Не, не это! – девочка покраснела, и заулыбалась шире. – Когда ты родился? - Сложный вопрос. Дай-ка вспомнить. – парень задумчиво уставился в небо, убирая брелок в карман. Антон закашлялся, и наконец замолчал. Он поднял голову, и удивленно уставился на парня, что-то подсчитывающего в уме. - На своем Зодиаке, я так понимаю, ты помешан? – спросил Антон, вспоминая, что то, что Кирилл показал Оле, было знаком серийного убийцы под псевдонимом Зодиак. - Есть такое, а что? – оторвался от вычислений парень. - А день рождения ты раньше не отмечал? - Отмечал. Просто давно уже. – он пожал плечами. – Оль, я потом тебе скажу, хорошо? - Да, хорошо. – девочка закивала. - Вспомнил тут… Тони, ты подумал над моим предложением? В лес-то пойдешь? Я тебе столько всего показать могу. - Да, я все пытался спросить, и не знал, как. Пойду. - Супер. Оля с нами? И да, ты можешь просто спросить без предисловий. - Круто. Нет, Оля пока что дома посидит. Вот когда я узнаю, что там безопасно для нее, то тогда с нами пойдет. - Хорошо. Я не против. – парень кивнул. – О, так вы в магазин шли? Я мог бы более короткую дорогу показать, там если срезать… - Да норм, зато поговорили. – Антон улыбнулся. – Ладно, тогда давай, примерно в… Э-э-э, давай в час дня встретимся на опушке. - Хочешь, могу даже на пороге у тебя ждать тебя. – Кирилл улыбнулся. Его клыки зачаровали Олю, и та даже подумала, что сейчас влюбится в этого скрытного парня, непонятно как подружившегося с ее братом. Она вообще не понимала, почему все взрослые парни, старшие ее на много лет, такие красивые для нее. – Только одна проблемка – Тони, у меня нет часов. - Сейчас придумаем что-нибудь. – прежде чем Антон действительно что-то придумал, Оля сняла с руки светло-сиреневые часы, и протянула парню. - Я все равно не люблю такие, а тебе хотя бы какие-то часы будут. – девочка радостно улыбнулась, когда Кирилл принял у нее часы, и без лишних слов надел на руку. - Спасибо, Оль. – он едва сдержал улыбку, увидев на циферблате подпись «Disney». - Ого. Да. Точно. Ладно, в общем до встречи. – парни снова пожали друг другу руки, Кирилл и Оля внимательно посмотрели друг на друга, и сделали то же самое. - То-о-ош, а почему вы все, когда вам становится семнадцать, становитесь такими красавчиками? И ты тоже, если на тебя смотреть чужими глазами. Я тоже красивая стану, Тош? - Ты уже красивая, не придумывай. – Антон расплылся в улыбке. Ему показалось, что от количества сегодняшних улыбок у него скоро сведет челюсть. – И в школе у тебя обязательно появится друг. И целая куча подруг. А может быть даже первый парень будет. – это предположение сопровождалось отрицательными мотаниями головы, и словами: «Ну Тош!». Зайдя в небольшой уютный магазинчик, Антон первым делом заметил сквозь запотевшие очки, мигающие желтым электрическим светом лампы, несколько стеллажей с продуктами, прилавок, на котором были разложены сладости разного рода, а за спиной миловидной продавщицы лет двадцати восьми – стеллажи с выпивкой, и закрытый шкаф с сигаретами. Цокая каблуками зимних ботинок, продавщица ходила туда-сюда за своим прилавком, пытаясь избавиться от компании из троих подростков, которые никак не желали отвязываться от нее. - Сигареты до восемнадцати не продаю! – в который раз возмущенно воскликнула она, тыча пальцем в грудь парня в спортивной черно-белой куртке Адидас, в капюшоне. Тот продолжал уговаривать ее, знакомым Тохе голосом: - Галина Григорьевна, ну пожалуйста, ну вы мне их с шестого класса продаете, что за несправедливость, на! Двое других парней следили за тщетными попытками друга, стоя рядом с ним. Парень в короткой черной куртке без капюшона и черной шапке поднял голову, и встретился глазами с вошедшим. - О, Тох, привет! - Привет, Ром. Че вы тут делаете? - Да вот, Бяха сиги купить пытается. – тряся друга за плечо продолжил, без пробелов: - Бях, да пойдем уже отсюда в конце концов, ты заебал тут торчать! – Рома обратил внимание на то, что Антон зашел не один. – О, и тебе салют, мелкая. Сорян за маты, но я думаю, что в школе ты и не такое услышишь. - П-привет. – Оля покрепче взялась за руку брата, пряча лицо за рукавом его куртки. - О, Тошик, привет на. - Привет, Игорь. Ты все на, да на… - с усмешкой сказал Антон. – Можно мы продукты купим? - Да, че спрашиваешь-то, это ж для всех магазин на! А сиги-то продадите? - Нет. – отрезала продавщица, и сразу же сменила тон на добрый: - а вы чего хотите купить, молодые люди? - Ну нихера себе! – возмутился парень, стоящий рядом с Ромой, и незнакомый Антону. – Мы, значит, паршивцы, дебилы, козлы, а они – молодые люди! Теть Галь, вы как это объясните? - Сем, да заткнись ты уже, не мешай человеку работать. – раздраженно сказал Пятифан парню, и тот сразу заткнулся. Антону этот самый Семен пока что не очень нравился. Пока Петров перечислял продукты, тетя Галя успела сказать Роме спасибо, за то, что хотя бы он один есть среди этих баранов адекватный. Потом повернулась к Антону, и милейшим голосом спросила: - Пакет нужен? - Да. – спокойно сказал парень, и начал складывать продукты в пакет. - Тох, хочешь помогу? – предложил Ромка, опираясь рукой о прилавок. - Да его даже Оля донесет, если что, не надо. - Ну как знаешь. Ты сегодня занят? А то у нас дело есть одно, может поучаствовать хочешь? - Прости, сегодня занят. Завтра после школы – вообще без проблем. Если не появятся. Только ты сначала объяснишь. - Ладно Тох, до встречи тогда. – Парень махнул Петровым рукой, и через секунду оперся о прилавок как настоящий бандит. – Женщина, ты сигареты продавать будешь? Мне восемнадцать! - А он правду сказал, что ему восемнадцать? – сразу спросила Оля, как только они снова вышли на морозный воздух. Под кроссовками Антона заскрипели деревянные ступеньки, сам парень пожал плечами. - Не знаю. Может быть. Только ты даже не надейся, Оль. Ромка влюблен, и влюблен он явно не-понарошку. - Ну и ладно. – Оля вздохнула. – Все равно он бы в меня никогда не влюбился. - Оль, да не переживай ты так, а? Найдешь себе кого-нибудь, когда время настанет. Рано задумалась о таком. - Наверно ты прав. Можно сок? - Дома выпьешь. Петровы пошли по широким заснеженным улицам обратно домой. Вот тут – надпись на всю стену дома, какие-то непонятные доисторические граффити на потрескавшихся досках. Вот тут – мигающий в темноте фонарь, слава богу, что сейчас светло, и все фонари выключены. А вот тут в кусте… - Жулька, привет. Тьфу, да не крутись ты. – Антон присел на корточки, и погладил облезлую дворнягу по голове рукой в перчатке. – А хозяйка твоя где? - Ой какая милая! – Оля присела на корточки рядом с братом, и тоже стала гладить довольную собаку. Жулька явно была счастлива получить столько внимания. Достав колбасу, Антон осторожно смог ее расковырять, и дал Жульке откусить кусок от нее, отчего собака, когда доела, начала громко лаять, и весело носиться вокруг брата и сестры. - Пойдем, Оль. – Антон встал, и сложил колбасу обратно в портфель. Жулька побежала за ними, но, когда они прошли половину пути, выдохлась, и ушла куда-то, Петровы так и не поняли, куда. Вот и дом. С крыльца свисали голубые нетающие сосульки. Антон сломал одну, и отдал Оле, которая сразу же забежала в дом, чтобы положить свой трофей в морозилку, и сохранить до лета, а летом показывать всем, чтоб они завидовали. Парень прошел следом за сестрой. Часы тянулись мучительно медленно, Антон перепробовал все, что можно было, и остановился на рисовании. Своей целью, так он называл того, кого рисовал, он выбрал Алису. Нет, лучше сказать по-другому – Лису. Он нарисует черно-белой акварелью девушку в карнавальной маске лисы, стоящую близко-близко, и смотрящую с хитрым прищуром янтарных глаз, светящихся цветом на фоне серой картинки. Он так сильно хотел закончить портрет так, чтобы тот выглядел идеально, что вспомнил о назначенной прогулке в лес, или даже лучше сказать экскурсии туда, только когда мама крикнула ему, что к нему гости. Парень пулей слетел со стула на колесиках, подлетел к шкафу с одеждой, открыл его, и был мгновенно погребен под футболками, кофтами, штанами, рубашками, и прочим, потому что они все лежали слишком ненадежно. Ну ладно, не так чтобы погребен. Через несколько секунд попытки выбраться из-под груды одежды дали о себе знать, и Антон, с синим свитером на голове, показался на поверхность. Быстро натянув свитер, он пулей вылетел из комнаты, забыв даже закрыть за собой дверь. Слетев по лестнице в коридор, он увидел Кирилла, пожимающего руку его отцу. - С ним вы в поход пойдете? – с сомнением спросил Борис, оглядываясь на сына, который подлетел к шкафу, и начал выискивать ту куртку, которую всегда надевал. - Угу. – кивнул парень, наконец нашел куртку, и расслабился. Обернувшись к стоящему в дверях Кириллу, он увидел на его лице широкую улыбку. – Что? - У тебя краски на лице. А это больше не поход, а экскурсия. Тони же там не был ни разу, вот я ему и покажу все. – Антон молча, чтобы не получить по затылку от отца, подошел к зеркалу, и аккуратно вытер полоску черной акварелью пальцем. - Прости. Я слегка забыл. - Ага. – парень многозначительно кивнул. – Проблема в том, что я тоже слегка забыл. - Ой, прости еще раз. - Да ладно тебе. Передайте Оле ее часы, они очень… - Не, подожди, Оля тебе их подарила. – Антон наконец управился с обувью, быстро натянул шапку, и выпрямился. – Оставь себе. - Правда? – глаза парня загорелись. – Спасибо! Ну что, пойдем, Тони? - Идем. – Борис остановил его в дверях, и серьезно сказал, тихо, чтобы услышал только Антон: - Тох, ты там поаккуратнее, а-то этот пацан выглядит как-то… Э-э-э… - Бать. Я с ним уже неделю через лес в школу хожу в шесть часов утра. Не выдумывай чепухи. Кир нормальный пацан. - Ладно, тогда пока. Парни молча прошли поле, и вошли в рощицу, которая служила началом самой тайги. Антон не понимал, насколько тайга огромна. Она что простирается до Байкала? Или просто до Москвы? Или как вообще? Господи. - Как ты думаешь, сколько километров тайги впереди? – задумчиво спросил Антон, раздвигая ветки, лезшие в лицо. Кирилл пожал плечами. - Даже не знаю, сто точно есть, наверное даже больше тысячи. - Это так странно. - Что? - Осознавать, насколько ты ничтожен в сравнении с ней, стоя под этими гигантскими деревьями. – парень замер на несколько секунд, глядя вверх, на деревья, которые становились все выше, когда они заходили все дальше. - Если честно, никогда не думал об этом. – Кирилл задумчиво уставился в глубину леса, не прекращая идти, и Петров быстро нагнал его, и пошел снова рядом. Черные глаза парня блуждали от дерева к дереву. - Ты показался мне жутко умным, пока я не узнал тебя лучше. Ты умный, но больше философ. И странный человек. – Антон задумчиво посмотрел на друга. - О, поверь, ты тоже. – Кирилл усмехнулся. – Ты просто сам еще не открыл в себе тех черт, которые будут казаться окружающим странными. – Антон не стал спрашивать, что это за черты. Он пригнулся, проходя под одной из веток, и продолжил разговор. - Предлагаю игру, меня ей научила Оля. - Готов. - Мы задаем друг другу такие вопросы, какие вряд ли задали бы просто так, или хотели задать кому-то, но все никак не решались, или рассказываем то, о чем никто не знал. - Интересно, начнешь? – у парня сверкнули глаза. – У меня где-то была парочка таких вопросов. - Давай. – Антон снова пригнулся под веткой, и начал. – Если тебе предложат продлить свою жизнь на десять лет, если ты убьешь сто человек, то ты сделаешь это? Условие: никто не будет знать о том, что ты убил их, и расследовать дело никто не будет. - Чувствую, будет интересно. – парень улыбнулся, и быстро посмотрел на друга. – Нет. Десять лет за сто человек – слишком мало. - А, то есть, если дадут больше – убьешь? – на лице Тоши было видно отвращение. - Смотря сколько. Если дадут сто лет – вполне вероятно, убью. Могу даже открыть тебе один свой секрет, только ты никому. – он улыбнулся как-то криво, и его лицо сразу стало выглядеть немного жутко. Антон пожал плечами, и кивнул. – Я когда-то убил человека. Не беги, я не маньяк, это произошло по чистой случайности. – улыбка сползла с его лица, и оно снова стало безучастным. - Господи… - Антон испуганно уставился на друга. – Я поверю тебе, хотя чувствую себя из-за этого сейчас полным идиотом. Задам еще вопрос? – кивок. – Почему? - Я был под веществами. Сейчас я эту дрянь бросил, слава с… Богу. - Слава с…? Ты хотел сказать «Сатане»? Кирилл, ты о-очень странный. И я теперь точно чувствую себя идиотом. Ладно. Твой вопрос. Задумавшись на несколько секунд, парень произнес: - Если ты окажешься в ситуации, когда тебе нужно человеческое мясо, ты убьешь человека, или ампутируешь себе руку? – он с интересом перевел взгляд на друга, лицо которого выражало непонимание. Игра со странными вопросами и откровениями для него вышла на новый уровень. - Я никогда не смог бы убить человека. Но ампутировать себе руку, боже, какой ужас… Да, я выбрал бы ампутацию, хотя даже не представляю, как это ужасно. - Твой секрет? - Я хотел задушить свою сестру. Наступила тишина. Парни остановились среди деревьев. Этих стволов Антон уже не узнавал – они зашли достаточно далеко. Белые стволы берез будто потемнели. Кирилл обернулся, и Антон увидел в его глазах затаенный страх. - Ты? Сестру? – с заметным отвращением переспросил Кирилл. – Почему? - Я не помню. Мне было десять, а Оля… Она разозлила меня чем-то. Я очень долго стоял над ее кроватью с бельевой веревкой, и слава Богу не смог. Я так долго вспоминал это, и мне было так стыдно, что я никогда ни с кем не делился. Я рад, что сказал это хоть кому-то. - Ахуеть. – Кирилл развернулся, и медленно двинулся дальше, сложив руки в карманы. – Я тебя явно недооценивал. - О чем ты? Кстати, скоро мы дойдем до водопада? - Не думал, что у тебя даже мысли такие были когда-либо. И нет, не очень скоро, еще примерно... - он огляделся. - Что? - Минут десять-пятнадцать. – он пожал плечами. – Идем быстрее, там есть пещера, где дрова лежат, можно костер развести, и погреться. - О, круто! А я никогда костров не разводил. - Серьезно? Я тебя научу. Только садись подальше от меня, у меня крышу слегка сносит, когда я огонь вижу. И дым. - Ого, не знал. – ненадолго повисло молчание. Парни обдумывали все, что только что услышали. И особой радости это не доставляло. Вот, правда, то, что им удалось высказаться было для них чем-то великолепным, и из-за этого они оба были в приподнятом настроении. Внезапно Кирилл поднял голову, и нахмурился, не прекращая идти. Увидев в его взгляде беспокойство, Антон одними губами спросил: «Что?», и получил ответ в виде произнесенных шепотом слов: «На счет три – останавливайся». Он непонимающе посмотрел на друга, и на его руку, поднятую теперь у груди. Один палец – два пальца – три. Они резко замерли. Сердце Антона бешено застучало в груди, когда он услышал, что за их спиной некто сделал еще один, лишний шаг.