Тиран морей хмур, Моё хайку не впечатлило, Появляется Ехидна.
***
Рея распахнула глаза, увидев знакомый белый потолок Библиотеки Посейдонаса. Ее глаз дернулся. — Еще один кошмар, спасибо Кроносу, я очень ценю это, — саркастически сказала она. — Пошел ты, я не помогу тебе, сукин сын. — Грязный сатир зовет тебя, — с усмешкой говорит белокурый бог. — Он не грязный, — возразила она. — Он отвратителен. Лицо черноволосой девочки оставалось невозмутимым. Она вталкивает свое сознание из Плана трезубца, открывая глаза и видя лицо Гроувера — Как дела? — Она проснулась! — крикнул сатир. — Ты спала достаточно долго. Аннабет успела приготовить завтрак. Названная бросает ей пачку кукурузных чипсов со вкусом начо из закусочной Тетушки Эм. — Гроувер был на разведке, — говорит светловолосая. — Смотри, он нашел друга. Сатир присел недалеко от них на одеяле и скрестил ноги. На его коленях было что-то пушистое и грязное, не естественно розового цвета. Пудель подозрительно тявкнул на Рею. — Нет, это не так, — отвечает ему Андервуд. — Что эта штука здесь делает? — с холодной усмешкой спросила она. Собака зарычала. — Эта штука, — начал сатир. — Наш билет на запад. Будь с ним вежлива. — У нас достаточно денег! Выбросите эту штуку! — Рея, познакомься с Гладиолой, — проигнорировав ее слова, говорит Гроувер. — Гладиола, Рея. Зеленоглазая перевела взгляд на Аннабет, которая издала «хм-хм» и показательно посмотрела на собаку. Дочь моря прекрасно поняла, что от нее хотела Чейз, но она отказывается это делать. — Я не буду здороваться с розовым пуделем, — сказала ей Джексон. — Забудь об этом. — Рея, — протянула сероглазая. — Я поздоровалась с пуделем. Значит и ты тоже. Пудель зарычал, и черноволосая пристально посмотрела на него сверху вниз. Она выглядела совершенно устрашающе — уши пуделя прижались к его голове, и он спрятался за Гроувером, скуля. — Я так и думала, грязная дворняга, — она продолжала смотреть на собаку. — Я чертовски сильно ненавижу собак. Я больше кошатница. — Рея! — Аннабет нахмурилась. — Это некрасиво! — Мне жаль, я люблю всех животных, — ответила она. — Но не собак. Гроувер объяснил, что встретил Гладиолу в лесу, и они разговорились. Пудель сбежал от богатой местной семьи, которая объявила награду в двести долларов за его возвращение. Гладиола на самом деле не хотела возвращаться к своей семье, но он был готов, если бы это означало помочь Гроуверу. — Откуда Гладиола узнает о награде? — спросила Рея. — Подожди, не отвечай… Он прочитал знаки, да, конечно, глупая я. — Никогда не кради слова из моих уст… это жутко, — Гроувер посмотрел на нее пустым взглядом. Рея ухмыльнулась. — Итак, — объясняет Чейз. — Мы возвращаем Гладиолу и получаем награду. После покупаем билеты до Лос-Анджелеса. Все просто. — Ребят, вы не слушаете меня. У нас, — хлопок руками. — Есть. — еще раз. — Деньги. — еще один хлопок. — Я забрала все деньги у Медузы. — Еще двести не помещают, — дочь Афины пожала плечами. — Туше, — будучи вынужденной согласиться, она берет свою сумку. — Мы не идем на другой автобус. — Нет, — согласно кивает Аннабет, кивая вниз по склону, в сторону железнодорожных путей. — В полумиле отсюда есть станция «Амтрак». По словам Гладиолы, поезд, идущий на запад, отправляется в полдень.***
Они использовали вознаграждение за Гладиолу, чтобы купить билеты до Денвера. Гроувер был единственным, кто спал, при этом громко храпя. — Итак, — вдруг начала сероглазая, когда они с Реей поправили кроссовки сатира. — Кому нужна ваша помощь? — Что? — растерянно моргнув, пробормотала черноволосая. «Я же не говорю, когда сплю…» — Когда ты спала, то пробормотала: «Черт ты, я не помогу.»… и кучу других оскорблений, о которых я тебе не расскажу, — отвечает светловолосая. — Кто тебе снился? «Ох… Я сказала это, когда проснулась в Плане…» — пронеслось в голове Реи. Джексон пожала плечами и рассказала ей свой сон, но без подробностей. Аннабет долгое время молчала, обдумывая услышанное. — Это не похоже на Аида, — наконец сказала сероглазая. — Он всегда появляется на черном троне и никогда не смеется. — Он эмо, поняла. — Рея! — поперхнувшись воздухом, воскликнула дочь Афины. — Что? — она закатила глаза. — В любом случае, он предложил мне вернуть мою маму. И помочь ему подняться или еще что-то. — Думаю… — Аннабет вздохнула. — Он имел ввиду: «Помоги мне подняться из Подземного Мира». Это если он хочет войны с олимпийцами. — Чейз прикусила губу. — Но зачем просить тебя принести ему главный болт, если он у него уже есть? — О, пожалуйста, «помогите мне подняться из Подземного Мира», это глупо, — она закатила глаза. — Как будто вы говорите, что он не может выбраться оттуда. С точки зрения армии… У Аида самая большая армия нежити. — Рея выдыхает. — Я не думаю, что полубоги в лагере будут в состоянии бороться с ними. — Давай не будем об этом думать, — Аннабет прикусила губу, поправив на голове Гроувера кепку, чтобы закрыть его рожки. — Рея, ты не можешь торговаться с Аидом. Ты же знаешь это, да? Он лживый, бессердечный и жадный. Меня даже не волнует, будут ли его Милостивые не такими агрессивными… — Плащ тьмы Тени больше не окутывает его чернотой, Молния сверкает в гневе, обвинениях без намека на опасность, Море ошибочно обвинено, его чистота нарушена, Время насмехается своим тиканьем, каждый миг хаоса прилипает, Война готовит свою мощь ради неправильного дела, А Вор ждет приказов, решающих судьбу. — говорит Рея. — Что… — растерянно выдыхает светловолосая, смотря на зеленоглазую. — Я сказала то, что сказала, — прохладно отвечает Рея, одарив Аннабет пустым взглядом. Сероглазая некоторое время обдумывала слова Джексон: «Это звучало как…» — Что бы ты сделала, окажись твой родитель в Подземном Мире? — сменила тему дочь Посейдона, прерывая так размышления Аннабет. — Мой отец? Я позволю ему сгинуть там. — Понятно, — Рея кивает. — Когда-то у меня был отчим. — Что с ним произошло? — с любопытством спрашивает блондинка. Черноволосая мрачно улыбается второй девочке, и Аннабет внезапно понимает, что больше не хочет знать, что с ним произошло.***
К конце второго дня в поезде, тринадцатого июня, за восемь дней до летнего солнцестояния, они проехали через золотые холмы и переправились через реку Миссисипи в Сент-Луис. Аннабет вытянула шею, чтобы увидеть Арку Ворот. — Я хочу это сделать, — вздохнула она. — Здание? — Да, мне бы хотелось сделать что-то такое. Ты когда-нибудь видела Парфенон, Рея? — Фотографии. — Когда-нибудь я увижу его лично. Я собираюсь построить величайший памятник богам на свете, — говорит светловолосая. — Что-то, что прослужит тысячу лет. — Кто знает? Возможно, однажды тебе выпадет честь построить здание на Олимпе, — сказала Джексон. — Да, я не думаю, что это произойдет, — сероглазая усмехается. — Новые здания для богов, Дочь Афины хорошо рисует, Олимп восстанавливается. — Рея хихикнула, как будто композиция хайку была какой-то шуткой. — Что за… это было хайку? — недоверчиво спросила Аннабет. Черноволосая только улыбается, чувствуя раздражение Посейдонаса из браслета. Он всегда ненавидел ее хайку, бумер.***
Они подъехали к станции «Артмак» в центре города. По внутренней связи поезда им сообщили, что у эта остановка продлится три часа, а потом путь продолжится до Денвера. Гроувер потянулся, пробормотав всего одно слово, даже не проснувшись полностью: — Еда. — Давай, козлик, — сказала ему Аннабет. — Осмотр достопримечательностей. — Осмотр достопримечательностей? — Арка на входе, — кивает на свои слова. — Возможно это мой единственный шанс подняться на вершину. Ты идешь или нет? Гроувер и Рея обменялись взглядами. — Пока есть закусочная без монстров, — пожав плечами, говорит сатир. — Химера на буксире, Появляется Ехидна, Что я сделала, а? — Рея выдыхает это себе под нос. — Заткнись. — Бумер, — надувшись и гладя на браслет, тихо говорит она. Арка находилась примерно в миле от железнодорожного вокзала. К вечеру очереди на вход были не такими уж длинными. Они пробирались через подземный музей, рассматривая крытые повозки и другой хлам 1800-х годов. Это было не так уж и захватывающе, но Аннабет продолжала рассказывать им интересные факты о том, как была построена Арка, а Гроувер продолжал передавать мармеладные конфеты Рее. — Ты чувствуешь что-нибудь? — пробормотала она ему. Он вынул нос из мешочка с мармеладками, чтобы принюхаться. — Под землей, — сказал он с отвращением. — В подземном воздухе всегда пахнет монстрами. Наверное, это ничего не значит. Тишина. — Разве у Сами-Знаете-Кого нет Шлема Тьмы? — Рея вздрогнула. — Это немного похоже на шляпу-невидимку Аннабет, верно? — Да, это его символ власти. Я видела его рядом с его местом во время заседания совета по зимнему солнцестоянию, — ответила Аннабет. — В последний раз, когда я проверял, Король Подземного Мира не был одним из олимпийцев, — протянула черноволосая. Она проигнорировала то, как ее браслет немного затрясся. — Это единственный раз, когда ему разрешено посетить Олимп в самый темный день в году, — Аннабет кивнула. — Но его шлем намного мощнее моей шапки-невидимки, если то, что я слышал, правда… — Он позволяет ему стать тьмой, — подтверждает Гроувер. — Он может раствориться в тени или проходить сквозь стены. Его нельзя коснуться, увидеть или услышать. И он может наводить страх такой силы, от которого сходят с ума или случается разрыв сердца. Как вы думаете, почему все разумные существа боятся темноты? Аннабет на мгновение нахмурилась, думая о чем-то, перед тем, как отмахнуться от этой мысли. — Представьте, что он сейчас наблюдает за нами, — с улыбкой говорит Джексон. После этих слов ее спутники выглядели очень неуютно. — Синие мармеладки! Ням!***
Рея очень сильно ненавидела лифты! А потом этот самый лифт останавливается, чтобы впустить внутрь к ним полную женщину. При этом, полная дама — мать монстров. — Без родителей? — спрашивает она у них троих. У нее были глаза-бусинки, острые зубы цвета кофе, мягкая джинсовая шляпа и джинсовое платье, которое так раздулось, что она выглядела как синий джинсовый дирижабль. — Они внизу, — ответила Аннабет. — Боятся высоты. — Ох, бедняжки. И тут ее чихуахуа зарычал. — Ну-ну, сынок, — говорит полная дама своей собачке. — Веди себя хорошо. У собаки были глаза-бусинки, как и у ее хозяина, умные и злобные. Рея взглянула на «собаку». Смотровая площадка на вершине Арки напоминала Рее консервную банку с ковровым покрытием. И ей не нравилось быть запертой на высоте шестисот футов. Аннабет продолжала говорить о структурных опорах и о том, как бы она сделала окна больше и спроектировала прозрачный пол. Вероятно, она могла бы оставаться там часами, но, к счастью для Реи и Гроувера, смотритель парка объявил, что смотровая площадка закроется через несколько минут. Рея повела Гроувера и Аннабет к выходу, погрузила их в лифт и собиралась войти, когда поняла, что внутри уже находились еще двое туристов. Для нее нет места. «Ух, какая удача.» — Следующий лифт, леди, — сказал смотритель парка. — Мы выйдем, — говорит Чейз. — Подождем с тобой. Рея показала им большой палец вверх, Гроувер и Аннабет выглядели нервными, но позволили двери лифта закрыться. Их машина исчезла под съездом. Теперь на смотровой площадке остались только Рея, маленький мальчик со своими родителями, смотритель парка и полная дама со своей «чихуахуа». Джексон посмотрела на Ехидну, которая улыбнулась ей и быстро продемонстрировала ей раздвоенный язык. Чихуахуа спрыгивает с рук женщины и начинает тявкать на черноволосую. — Ну-ну, сынок, — начата ворковать она. — Похоже, это хорошее времяпровождение? У нас тут есть все эти хорошие люди. — Собачка! — вдруг воскликнул мальчик. — Смотрите, песик! Родители притянули его ближе. Чихуахуа оскалился на черноволосую — с его черных губ капала слюна и пена. — Ну, сынок, — женщина вздохнула. — Если ты настаиваешь. Зеленоглазая прищурилась и щелкнула пальцами — мальчик с родителями и смотритель потеряли сознание. — Дочь моря, — полна дама усмехнулась. — Как жестоко с твоей стороны. Женщина закатывает джинсовые рукава, обнажая кожу на руках, которая была покрыта зелеными чешуйками. Когда она улыбается, Рея видит что зубы женщины были клыками. Присмотревшись, черноволосая замечает, что зрачки были вытянутые, как у рептилий. Собака же лаяла все громче, с каждым мгновением становясь больше. Сначала до размеров добермана, потом до льва. Лай превратился в рев. — Что я могу сказать, — начала Рея без эмоций в тоне, удобнее перехватывая трезубец. — В этом я похожа на своего отца. «Химера» стала достаточно огромной, чтобы ее спина касалась крыши. У нее была голова льва с запекшейся кровью в гриве, тело и копыта гигантского козла, а вместо хвоста змеиный хвост. Ромбовидная спина десяти футов длиной, растущая прямо из его мохнатого зада. Ошейник со стразами все еще висел на шее, а надпись на жетоне, размером с тарелку, теперь легко читалась: ХИМЕРА-БЕШНАЯ, ОГНЕДЫШАЩАЯ, ЯДОВИТАЯ — ЕСЛИ НАЙДЕТСЯ, ПОЖАЛУЙСТА, ПОЗВОНИТЕ ТАРТАРУ-ЭКСТ. 954. — У Тартара есть номер телефона? — девочка моргнула. — Для тебя это должно быть честью, Рея Джексон, — змеиная женщина издала шипящий звук, который мог быть смехом. — Лорд Зевс редко позволяет мне испытать героя с одним из моих отпрысков. Ибо я Мать Чудовищ, ужасная Ехидна! — Муравьед Ехидна? — не сумев остановиться вовремя, спрашивает зеленоглазая. — Ненавижу, когда люди так говорят! — змеиное лицо потемнело и стало зеленее от ярости. — Ненавижу Австралию! Назвали это глупое животное в мою честь. За это, Рея Джексон, мой сын уничтожит тебя! — Да, встань в очередь, — с пустым взглядом говорит черноволосая. — Там много людей, которые хотят меня убить. А ты даже не в пятидесяти лучших. «Химера» бросается веред с открытой пастью, чтобы вгрызться в нее клыками. Да, большая ошибка. В тот момент, когда монстр открыл пасть, полубогиня вонзила свой трезубец ему в нёбо. Урок монстров: Как атаковать. 101. Когда у полубога есть меч или копье, используйте когти, потому что есть девяносто процентный шанс, что полубог атакует ваш рот, если вы его откроете. Очевидно, кто-то пренебрегал уроками. Чудовище рассыпается пылью, оставив только пару кинжалов в качестве военных трофеев. Джексон забирает из себе. — Проклятая Дочь Посейдона! — в ярости закричала Ехидна. — Я заберу твою голову! Рея же молча метнула свой трезубец в монстра, который уворачивается в сторону. — Ха! Как же ты будешь защищаться, когда бросила свое оружие! — с усмешкой говорит Ехидна, подойдя к трезубцу черноволосой. — Я убью тебя твоим же трезубцем! Только она не успела даже прикоснуться к нему, как он сам по себе поплыл в воздухе и резко рванул вперед — Ехидна превратилась в пыль. Рея вытянула руку, в которую трезубец сам прилетел. Быстрым движением запястья Джексон крутанула его, чтобы резко ударить основанием оружия по полу, который раскололся из-за силы удара под ее ногами. — Пора спускаться, — черноволосая покачала головой. — Для Матери Монстров такое легкое поражение разочаровывает. И, честно говоря, я не думала что у меня получится это. — Рея выдыхает, заходя в лифт. — Ты бросила трезубец, зная, что есть вероятность того, что твой план не сработает, — заявил Посейдонас — его голос эхом раздался от браслета. — Ты узнаешь, что монстры, какими бы могущественными они не были, чрезвычайно глупы, — спокойно отвечает она. — И мне повезло, что она была гордой идиоткой. По ее мнению, моя смерть от моего же трезубца была бы иронично поэтичной.