Привкус горечи

      Когда Ветос Мимингер вошёл в дом, то его тут же встретила лестница, ведущая на второй этаж. По всей видимости там располагались комнаты, где непосредственно проживали люди. А на первом этаже удачно уместился оборудованный кабинет частного дантиста.       - Тук-тук, кто-то меня встретит?       Из-за двери, которая располагалась слева от входа, упало что-то металлическое и в большом количестве. Ветос догадался, что это могли быть какие-то шприцы и мелкие инструменты. Затем, после копошения, послышались и тяжёлые быстрые шаги. Будто бы бежал медведь. Дверь открылась, из комнаты показался мужчина с заметными клочками седины на бороде и голове.       - Вы кто? - его голос был низким и хриплым. Не то, что у Ветоса.       - Сейчас и познакомимся, мистер Вонка, - улыбнулся мужчина, нагло проходя дальше по прихожей.       - Я сейчас в Скотленд-Ярд позвоню! Выйдите немедля! - мужчина махнул рукой в белой перчатке, но Ветос даже и не думал останавливаться. Он расслабленно оглядывал серую прихожую.       - М-да, теперь понятно почему Вильяму было тут та-ак скучно, - он присвистнул, увидя на тумбочке рядом с зеркалом во весь рост фотографию какого-то мальчика с брекет-системой на голове. - Ого, великая Удача, это что маленький Вильям? - Он взял фотографию в руки, чтобы рассмотреть получше.       - Отдайте, мужчина! - дантист выхватил из рук фото сына в рамке, поставил на место. - Последний раз спрошу вас. Кто вы такой?       - Последний раз и что? - хихикнул Ветос. - Вызовите Скотленд-Ярд? Так я тоже его вызвать могу, - он подмигнул ему. - Ну, а вообще, - он продолжал с интересом разглядывать окружение, - я тут по поводу вашего сына Вильяма Вонки.       - Вы что из Скотланд-Ярда? Он что-то натворил?       В этих словах Ветос распознал беспокойство.       - Давайте-ка вы нагреете чайник и мы сядем поболтать вместе.       - А ещё что мне сделать? И вообще, как вы вошли?       - Я-то? Так открыто было, вот я и вошёл, - совершенно не скрывая, ответил Мимингер. Для себя он подметил, что даже если бы он вошёл в дом через окно, вернее залез, то он бы и этого не срыл. Сказал бы только: "Окно было открыто. Вот я и вошёл". Вообще, такую формулировку он мог приплести абсолютно к любой ситуации. Ну а что? Хорошая отмазка его незаконного проникновения в чужие дома с надобностью и без. Но в основном без.       Непонятно почему, Уилбур Вонка ещё не выгнал этого наглеца из дома. Он был выше Ветоса почти на пол головы и определённо больше в плечах. Физической силы, по крайней мере на вид, ему бы хватило с лихвой. Этот мужчина как будто бы околдовал его. У него была светлая кожа, чуть пухлые губы, открытый лоб, немного худое лицо, которое вокруг обрамляли светлые волосы до лопаток. Его не очень крепкое телосложения говорило о том, что он не сможет дать физический отпор кому-то. Одет в классический костюм с галстуком, будто бы работал в какой-то крупной фирме.       Но более всего дантиста заворожили его волшебные светлые глаза. Может, именно в них и была главная сила привлекательности этого мужчины. Они светились голубизной. Если бы они были тёмные, то мужчина определённо выглядел бы устрашающе, но они голубые. Небесно-голубые. Вонке невзначай вспомнились ангелы. Возможно этот мужчина и был самим ангелом...       - Меня зовут Ветос Мимингер. - Наконец сказал мужчина, отпивая горячий чёрный чай. Хоть он и любил исключительно зелёный, другого просто не было. - А к чаю ничего не будет? - с надеждой спросил он, когда машинально рукой потянулся к чему-то. А дело было в том, что он невероятно любил за чаем есть кексы, торты, разное печенье. В общем, все виды кондитерских изделий он любил.       - Я не ем сладкое, - пробурчал Вонка, отпивая свой крепкий кофе.       - Какой вы странный, - хихикнул Ветос, убирая от себя кружку. - Ну, так, повторю. Я Ветос Мимингер и я... Ну, кто я, сказать достаточно сложно. Я держу винодельни в разных, частях Европы, инвестирую в проекты, ну и ещё я отец. Я считаю это очень сложной работой.       Уилбур тупо смотрел на него в надежде на продолжение его повествования, но мужчина-ангел просто молчал в ожидании, что дантист начнёт говорить о себе.       - Что ж, меня, как вы уже знаете, зовут Уилбур Вонка. Я работаю частным дантистом, лечу людям зубы и ставлю брекет-системы. До недавнего времени я ставил только внешние, а сейчас и внутренние.       - О-о-о, неплохо, - Ветос зевнул, но при этом делала всё возможное, чтобы Уилбур поверил, что его заинтересованность настоящая. - А вашему сыну нравились его брекеты? Не испытывал ли он дискомфорта, когда их носил?       - Откуда вы знаете, что у меня есть сын? - твёрдо спросил Вонка.       - Да ведь каждому известно откуда, - посмеялся Ветос. - Как минимум у вас одинаковые фамилии. А если провести недолгое расследование, такое, какое провёл я, то тут и дураку станет понятно, что вы кровные родственники. И гадалкой тут быть даже не нужно.       - И зачем же вы явились ко мне?       - А вы разве не понимаете? - Мимингер искренне удивился. - Ваш сын - гений. Буквально. Ну, может и не гений, но точно умный человек. Наверное, один из самых умных, кого я знал.       - К чему вы клоните?       - Да к тому, уважаемый мистер Вонка, что хочу оплатить проект вашего сына и его идеи.       - Делайте с ним что хотите, - бросил стоматолог, словно бы бумажку на ветер.       - Что ж, благодарю за разрешение. Но перед тем, как он всецело перейдёт в мои руки, я бы хотел кое-что у вас узнать, как у родителя.       - Я не хочу отвечать ни на какие вопросы. Если это всё, то немедля убирайтесь из моего дома и не предоставляйте мне никаких проблем!       Ветос устало выдохнул.       - Как же с вами трудно, - он закачал головой, смотря куда-то в пустоту, но потом резко встрепенулся, в глазах у него засверкало что-то нехорошее, что заставило Уилбура поёжиться. Теперь-то Мимингер совсем не походил на ангела, которого мужчина видел некоторое время назад. Теперь это был какой-то зверь. Только вот Вонка пока не понимал кого же он ему так напоминает.       - У вас есть жена, мистер Вонка?       Почему-то на вопросы мужчины отвечать хотелось всё охотнее. Вонка не понимал почему, но сопротивляться этой силе становилось всё сложнее и сложнее.       - Какое вам дело?       - Я задал прямой вопрос, - неожиданно холодно, громко и, как по металлу, прозвучал Ветос. - Ответьте же на него, Уилбур.       - Выйдите вон из дома, - прошипел дантист.       - Нет, - ухмыльнулся Ветос, определённо насмехаясь. - Я беспокоюсь за будущее вашего сына. Почему вы даже не хотите узнать что с ним происходит? Я с порога сказал вам о вашем сыне. И? Реакция будет?       - Что вам нужно от меня? - начал сдавать обороты мужчина.       - Я хочу знать была ли у вас жена.       - Была, - коротко ответил Уилбур.       - Что с ней случилось?       - Умерла.       - От чего?       - Что вам ещё рассказать? - вспылил доктор. - Где она похоронена? Номер её паспорта?       - Мне нужно зать от чего она умерла, - непоколебимо продолжал Ветос.       - Вы не мой близкий друг, чтобы я вам об этом говорил.       - А могу им стать.       Эта фраза забилась в голову мужчины, притупляя остальные мысли. Она, будто бы змея, закольцевала разум, делая диаметр кольца и всё меньше и меньше. Теперь-то Уилбур понял кого же напоминал ему Ветос. Змею. Он был не ангелом, а змеем.       - Ну, - продолжал беловолосый, - от чего жена умерла? От диабета?       Уилбуру ничего не оставалось более, как кивнуть.       - А вы не хотите выразить слов поддержки там или...       - А смысл? То, что случилось, уже не воротишь, - перебил Ветос, явно ожидающий этого вопроса.       - А если ваша жена умрёт, то тоже так скажете? - несмотря на всю обаятельность Мимингер, Вонку начинал поглощать гнев из-за этой холодной самоуверенности змея.       - А если у меня нет жены? - совершенно спокойно отозвался мужчина.       У дантиста по виску катилась капля пота. Он так не нервничал, даже когда при его работе что-то шло не так. Мужчина в белом (а Ветос был полностью в белом) излучал от себя такой холод, что врачу захотелось приютиться рядом с батареей. Металл в голосе заставлял зубы дрожать, а холодный пот уже струился по спине, от чего рубашка неприятна липла к телу, но пошевелиться он не мог. Вонку сковал паралич, будто бы окунули в ледяную воду. Мышцы свело до того, что их нельзя было почувствовать.       - Соболезную, - прошептал Уилбур, а после услышал волну на удивление тёплого смеха.       - Не стоит, мистер Вонка. С моей женой всё прекрасно. Я всё жду, когда она станет пухлее. Даже представить не можете, как мне нравятся девушки с формами. А моя какая-то спичка. Бывшая модель как никак. Но хочется всё-таки, чтобы она поправилась.       - Вам нравятся... пухлые? - осторожно спросил Уилбур и почему-то резко всё то напряжение, которое было в нём, исчезло.       - Мне нравятся все женщины. Хоть худые, хоть пухлые. Свою жену от этого я любить не перестану. Просто пухленькие они такие... - первый раз за всё время, что Уилбур наблюдал за Ветосом, на нём появились эмоции помимо самоуверенной улыбки. Он смущался. Мужчина закрыл нижнюю часть лица тонкими пальцами, скрывая за ними румянец на бледной коже.       - И всё же, - через некорое время продолжил Ветос, - я думаю, что не стоит соболезновать тем, у кого уже нету родственников. Тем более, как ни посмотри, а вы вполне сжились с этим фактом. Да, наверное вы скучаете, пытались защитить своего сына, а он по итогу от вас ушёл.       - Это он вам рассказал?       - Вилли ничего мне не рассказывал. - От имени сына, Уилбура пробрала дрожь. Как давно он не слышал его имени. - Я сам додумываю. Позже спрошу и у него.       - Где вы его встретили?       - Он спас мою дочку из-под колёс машины, - признался Мимингер. - Уверен, что ещё бы немного и он бы сам угодил под колёса.       Вонка встрепенулся. Когда он снимал очки, то всё вокруг расплывалось, но сейчас, даже без очков, он отчётливо улавливал эмоции мужчины напротив.       - Не переживайте, - он лучезарно улыбнулся. - С вашим сыном всё нормально. - Заверил Мимингер его. - Более того, я повторюсь, у меня на него есть планы.       - Что за планы? Куда вы его хотите втянуть?       - О-о, - протянул Ветос. - Так вы и беспокоиться умеете. Недурно, очень недурно.       - Да объясните же толком что вы с ним хотите делать? - паралич полностью ушёл от Вонки и он вскочил со стула, нависая над Ветосом.       - Будете менее эмоциональны, то расскажу, - зевнул беловолосый. - Признаться, я спать хочу, потому, давайте по быстрому и я скроюсь домой в свою тёплую постель.       - Да как тут можно быть спокойным, когда ко мне в дом, закрытый между прочим, вламывается какой-то мужик и начинает расспрашивать про моего сына, которого я года четыре уже не видел и видеть не хочу?!       - Успокойтесь, дяденька врач, успокойтесь. Я пришёл с миром и вы это прекрасно понимаете. Тем более, посудите, - Ветос привстал, раскрывая пиджак, - я безоружен.       Врач натянул очки, начиная осматривать гостя. Непонятно только что он там хотел разглядеть, ведь к обычному дантисту точно не стали бы приходить с оружием. Или...       - Это что у вас там? - Он кивнул головой на левый карман мужчины.       - Тут? - Он засунул руку в карман, доставая маленький пистолет, который был даже меньше ладони, будто бы игрушечный или для ребёнка. - А он не для вас. Я эту курву для других целей ношу. Он вообще-то с фонариком даже, - особо гордо сказал мужчина. - А ещё в нём лазер есть. Ну и в конце концов, магазин тут разряжен. - После его слов магазин выпал из пистолета и по полу горохом рассыпались шесть пуль.       - Откуда у вас пистолет? - почти завопил Вонка.       - Ой, ну, подумаешь, забыл магазин вытащить. Он мне вообще для того, чтобы дорогу освещать, мистер врач.       Ветос поспешно наклонился, стал на четвереньках собирать пули, выпавшие случайным образом. Про себя в этот момент беловолосый с сарказмом благодарил Госпожу Удачу, дающую ему удачу почти везде, кроме чего-то бытового. Как будто бы какое-то проклятие. Ветос ведь всего-то хотел показать пистолет и то, что он разряжен. "Разряжен"...       - Да кто вы такой?       - Сколько вопросов и ни одного ответа...       Ветос сел обратно в кресло, разглаживая складки, образовавшиеся на пиджаке. Не то, чтобы они его так уж сильно заботили, он просто пытался произвести впечатление опрятного и вежливого адекватного человека. Но с последним он точно просчитался. Всегда у него так происходило. А он ведь ещё думал взять с собой Лазари. Может тогда у дантиста возникло бы меньше вопросов к нему.       - Слушайте, давайте так, - беловолосый соединил руки в замок, - вы отвечаете на мои вопросы, я отвечаю на ваши. Как вам?       - Хорошо, - неуверенно согласился Уилбур. - Но сначала я вам буду задавать вопрос.       - Годится, - весело ответил мужчина, почти как ребёнок. - По одному вопросу. Только давайте конкретные. А то на вопрос кто я такой, я не смогу вам ответить.       - Вильям знает, что вы тут?       - Нет, не знает. Теперь я. - Судя по игривому голосу Ветос и вправду считал это за игру. - Вы любите своего сына?       - Да, - неуверенно ответил врач. - Какой план у вас на Вильяма?       - Я хочу развить его кондитерское дело на максимум. - Ветос покрутил в руках кружку с чаем. - Он гений, мистер Вонка. Не понимаю, как вы раньше этого не разглядели. Он упорно старался, чтобы достигнуть в кондитерском деле высот и сейчас на свой возраст справляется даже лучше, чем другие кондитеры. C'est effarant!       Уилбур смерил подозрительным взглядом Ветоса после его французского слова. Он никогда не слышал, чтобы кто-то при нём так выражался.       - А Вильяму нравилась его брекет-система?       Вопрос застал врача врасплох. Он знал, что не нравилась, но не хотел этого признавать. Это было сделано на благо его же сыну. Ему было непонятно от чего Вильям так ненавидел свои брекеты.       - Да или нет? - резко спросил Мимингер.       - Нет, - наконец выдавил из себя дантист, зажмуриваясь, будто бы в ожидании, что на него что-то обрушится. Когда ничего не происходило, он приоткрыл один глаз и увидел, что откуда ни возьмись, у Ветоса в руках появились записная книжка и ручка. Он упорно писал левой рукой, кивая и приговаривая что-то под нос.       - Вы долго ещё думать будете? Вроде бы задать вопрос не так сложно.       - Зачем вы спрашиваете меня об этом. Обо всём таком?       - Мне казалось, вы думаете над более серьезном вопросом, - усмехнулся мужчина, не поднимая взгляд. - А задаю я вам эти вопросы, чтобы понять как вы относитесь к сыну, какие у вас были отношения. Составляю психологический портрет, так сказать. - Ветос хихикнул со своих же слов. - И вообще, что за странная формулировка? "Обо всём таком"? Я мог это понять по-своему и ответить по-другому. Задавайте конкретнее. - Он наконец оторвался от книжки. - А жену вы любили?       - Что за вопрос такой?! Конечно!       - Самый обычный вопрос, - пожал плечами беловолосый. - Ну, знаете, может вы жену не любили, а Вилли был нежеланным ребёнком и тому подобное. Вот я и Лисса Лазари любим. Она такая кроха. Видели ли бы вы её гетерохромные глаза. Просто чудо! А ещё её вот эти маленькие клычки. Просто загляденье. Даже выдавать её не за кого не охота, - выдохнул он наконец. - Ну, так, задавайте вопрос, давайте. Время не ждёт.       - С моим сыном всё в порядке?       Ветос и виду не подал, что удивился вопросу. Он ожидал подобного, но не думал, что это произойдёт так скоро.       - Всё нормально. Я ещё не спрашивал его о вас, но после нашей встречи собирался. Он очень даже понравился Лазари. А его сладости и нам приглянулись.       - "Нам" - это кто?       - Эй, ещё не ваша очередь. Моя, - посмеялся Ветос, обводя взглядом кухню. - Как ваш сын вас покинул?       Казалось, хитрый змей заранее знал куда бить безоружного дантиста. Он очень пользовался тем, что Уилбур про него ничего не знал, хотя имя всё же казалось знакомым. Ветос настолько попадал, что не мог не задеть самые потаённые воспоминания, которые Вонка-старший старался забросить новыми, но, как на зло, не получалось.       Тот страшный день, когда сын ушёл из дома всё возвращался и возвращался к врачу. Будто бы проклятие. Этот момент снился ему в кошмарах, преследуя и пожирая. После продолжительной серии страшных снов он даже начал ходить в церковь, а как-то раз признался батюшке в том, что выгнал сына из дома. Почти не препятствовал ему. Совесть грызла его день за днём всё больше.       Когда Уилбур поднял затуманенный взгляд на мужчину, то снова удивился. Змея перед ним уже не было, а был человек, излучающий не только тепло, но и свет. Почти ангельский свет. Тогда-то и он раскололся.       Чаша эмоций была переполнена, оттуда лилось всё, что только можно: гнев, сожаление, раскаяние, обвинения и много чего ещё. Взрослый мужчина рыдал как девчонка перед Ветосом, который старался его успокоить. Но он не был психологом. Всё, что делал Ветос, так это старался донести до дантиста, что он ровно так же, как и его сын, живёт в первый раз в этом мире. Да, он совершил ошибку, но это не значило, что её нельзя исправить.       Хоть Ветос и не являлся медицинским работником, но успокоительное вколол. В этот вечер он узнал, что Уилбур Вонка действительно любит своего сына. Это была та самая безграничная родительская любовь. Такое сожаление в чужих глазах Мимингер видел редко. Испытывать его могли только те, кто на собственной шкуре ощутил свою ошибку. Огромную ошибку. Но всё ещё было не поздно исправить. Никогда не поздно.       Перед уходом Ветос оставил Уилбуру приглашение на бал-карнавал. Он обозначил, что там будет и его сын. Он сделал это не из жалости, далеко не из-за неё. Ему только хотелось, чтобы дантист до конца понял, что очень ошибся в своём поступке, чтобы он точно не повторял ошибок и думал перед каждым действием.       Для Уилбура же встреча с Ветосом была равносильна встрече с ангелом. Этот беловолосый мужчина подарил ему возможность увидеть сына хотя бы издалека. Дантист жаждал этой встречи. Он не мог поверить в то, что чудо возможно. Этим самым чудом оказался человек по фамилии Мимингер.