Сон в летнюю ночь

      День был… Выматывающим. Такие дни как этот приносят за собой сотни бумаг, которые приходилось долго и методично разбирать. У Нёвиллета не было секретаря — не то чтобы всему виной было недоверие к работникам суда, просто не привык. Уже много, очень много лет Верховный судья сам разбирался со всей документацией, тратя на это драгоценные часы, которые мог бы потратить на отдых.       За все это время суд не успел стать для него рутиной. Он уважал своего архонта и понимал, что Фурина знает свое дело, но архонт действует несколько… Поспешно. Это его в некоторой степени огорчало, ведь заседание суда не является тем, что можно просто спустить на самотёк. Именно из-за этого мужчина взял в себе привычку по несколько раз проверять материалы дела, изучать аргументы обеих сторон, пытаясь сопоставить их или наоборот, опровергнуть уже принятые гипотезы… В какой-то степени это можно назвать маленьким хобби Нёвиллета, которое, все же, в некоторой степени было бессмысленным. Оратрис никогда не врёт. Или же…       Шаги, что были направлены к двери его кабинета прекратились и внезапный гость замер в нерешительности. Нёвиллет невольно перевел взгляд на часы — без десяти полночь. Неужели он так засиделся? Кто мог прийти в столь поздний час? Хотя, глупо было спрашивать. Он сам прекрасно знал ответ на свой вопрос. В дверь вкрадчиво постучали. — Войдите. — Голос прозвучал немного хрипло за столь долгое время молчания, что он находился в кабинете.       Рядом стоял опустевший графин с водой, которую Нёвиллет выпил за время своего пребывания в кабинете. В кувшине осталось немного и судья сделал глоток, не боясь показаться невежливым из-за того, что не поприветствовал вошедшего. Они знают друг друга так хорошо, что иногда даже слова не нужны. — Ты вновь пропускаешь сон? — Ризли хмурится, из-за чего уголки губ Нёвиллета невольно вздрагивают от лёгкой улыбки. Тот всегда так похож на злого серого волка из детских сказок, когда хмурит брови. Злой серый волк, который, на деле, защищает мирно пасущихся овечек. — Это не смешно. Тебе, как и любому другому, тоже необходим отдых. Нёвиллет невольно вскидывает брови, поняв, что слишком ушел в свои мысли об овцах и волках. Судя по всему, ему действительно нужен сон. — Прости. Я не хотел так надолго задерживаться. — Снова извиняешься? — Мужчина вздохнул и колечки серёжек в его волчьих ушах мелодично звякнули. Человек бы не услышал, но Нёвиллет — не человек. — Мне действительно жаль. Не стоило задерживаться допоздна, но я сам не замечаю того, как быстро летит время.– Отложив в сторону записи, что недавно перечитывал, судья сам и не понял, ради чего это сделал — ради первого шага к отдыху или ради успокоения Ризли.       Тот же тяжело выдыхает, подходит к Нёвиллету и протягивает руку. Вместо того чтобы подать руку в ответ, мужчина изучающе осматривает ее, будто бы на ладони его написан неведомый шифр, или она как-то изменилась после того, как он видел ее в последний раз. Но нет, обычная ладонь, в лёгких мозолях от частого использования боевых перчаток. И, решив не размышлять о причинах, Нёвиллет укладывает руку в протянутую ладонь.       Всё произошло довольно резко. Герцог потянул на себя, обхватил и подхватил под коленями, поднимая на руки и прижимая к себе. Близко, Нёвиллет мог даже слышать стук чужого сердца… Наверное, стоило воспротивиться, но он лишь расслабился, давая полную власть Ризли над местоположением своего тела. Ткнувшись ему в висок, герцог забавно принюхался, будто пёс, что пытался выяснить, что случилось с хозяином за время, пока они не виделись. — Даже пахнешь усталостью. Так больше дело не пойдет, я сам буду уходить с работы раньше и караулить тебя, чтобы забирать домой. — Но мне, все же, нужно закончить с делами. Или, по крайней мере, убрать документы… — Нёвиллет все же совершил безуспешную попытку высвободиться из хватки крепких рук, но на то попытка и безуспешная, что ничего у него не вышло. — Завтра уберешь. За сегодня ты уже наработался, слыхал я, что произошло. А теперь домой, я уже устал засыпать один в холодной постели.       Вздохнув, мужчина понял, что ультиматум тут невозможен, отчего слегка надавил на плечо Ризли. Тот повиновался, отпустив его на пол и, взяв свою трость, Нёвиллет подошёл к нему ближе. — И что конкретно ты узнал? — Все судачат о том, что Оратрис Меканик д’Анализ выдал приговор одному из Фатуи. Тот воспротивился и тебе пришлось остановить его, пока он весь суд не разгромил. Из-за него у тебя перемена в стиле? — О чем ты?.. — Нёвиллет замолк, когда пальцы Ризли провели по его щеке, подушечками оглаживая тонкую царапину. От незамысловатой ласки по коже пробежались мурашки, и мужчина ткнулся в чужую ладонь, устало выдыхая. — Очень надеюсь, что он не получит из-за этого предвзятого отношения от тебя. Я… Я подозреваю, что Оратрис мог ошибиться. Это лишь теория, но из-за нее я задержался. Не хочу, чтобы в крепости Меропид из-за этого был заперт невиновный. — Ничего не могу обещать насчёт отношения, но я знаю одно — мы должны идти домой. Иначе ты вот так у меня на ладони и заснешь, Нёви. — Он слегка наклонился, чтобы коснуться губами его лба и судья был вынужден признать поражение. Он действительно очень, очень устал. Настолько, что глаза начали слипаться от того, что он просто пригрелся об вечно теплого Ризли. — Твоя правда, пойдем. Не хочу снова спать в кабинете, кости ломит. •••       Дом встретил их свежим запахом мяты, что доносился с кухни. Мелюзины любят делать подарки Нёвиллету — небольшие букеты, ракушки, жемчужинки. Недавно ему подарили мяту и судья взял в привычку добавлять ее в чай, отчего расслабление приходило быстрее. Но сейчас единственным из желаний был крепкий сон и Нёвиллет решил приступить к осуществлению этой небольшой цели. Пальцы не слушались — пуговицы будто бы протестовали, противостояли тому, чтобы освободить тело из плена рубашки, но тут ему помог Ризли. Расстегнул пуговицы и манжеты, аккуратно сложил рядом и дал в руки чашку, в которой слегка дымился чай. Поднеся к лицу чашку, Нёвиллет вдохнул. Мята. — Ты даже не представляешь, как я ценю тебя. — Нёвиллет поднял взгляд на мужчину. Тот уже был в одних домашних шортах ведь, несмотря на его глаз бога, зачастую Ризли всегда было очень жарко. Вместо ответа тот лишь улыбнулся, но бьющийся о его бедра довольный хвост выдавал герцога с головой.       Осушив чай тремя глотками, Нёвиллет прошел к их постели и аккуратно улёгся у стены, шумно выдыхая. Ему нужно переварить этот день и сон будет лучшим спасением… пружины кровати тихо скрипнули и рядом улёгся Ризли, сгребая судью в охапку и утыкаясь носом в его волосы. Из окна дул теплый, летний ветер, отчего жарко не было и Нёвиллет охотно прильнул к нему. — Спасибо тебе. — За чай? Не стоит уж так упорно из-за него в благодарностях рассыпаться. — И за него тоже. Но в первую очередь, спасибо за то, что украл меня с работы. Мне действительно нужен был отдых.       Ризли наклонился к его лицу и, повиновавшись, Нёвиллет мягко его поцеловал. Может, ему и хотелось большего, но он устал и герцог прекрасно это понимал, отчего не настаивал, а сам закрыл глаза, готовясь ко сну. — Мне, между прочим, воровать по профессии не положено. Но ради тебя я готов идти на подобные жертвы. Надеюсь, не придется самому себя охранять. Нёвиллет мягко засмеялся и расслабился. Совсем скоро он заснул и снилось ему нечто спокойное, несмотря на бурный поток событий.       За окном шумели водопады Фонтейна и пели ночные птицы, оберегая их общий, один на двоих, сон в летнюю ночь.