***
Вокруг Тома собиралось все больше и больше людей. Некоторым нравилась его манера общения, другим — идеи, которые он высказывал, третьи были в восторге от его достижений. После Рождества проблема с оценками полностью решилась — с собственной палочкой жить оказалось во много раз легче. Том прямо-таки чувствовал родство с обеими палочками, но колдовал лишь одной — светить двумя перед Дамблдором было бы необдуманно. Тот и так с недовольством поглядывал на Тома на уроках. Зато старшекурсники Слизерина взглянули на Тома по другому — возможно из-за медальона Салазара, который пару раз ярко сверкнул изумрудами из-под мантии. Конечно, появлялись мысли и том, что этот медальон всего лишь подделка, но Том на такие выпады отвечал теплой улыбкой. — Интересная блестяшка, Риддл. Где нашёл? Сколько у тебя еще таких вещей в чемоданчике, а? Может поделишься со своими друзьями? — Где нашёл, там уже нет, — спокойно ответил Том. Он сидел в кресле у камина, одновременно вальяжно и собранно, как настоящий аристократ.– А поделиться могу только парочкой историй. Интересует? — Ну дерзай, мальчишка, — компания старшекурсников рассмеялась. — Однажды один мой знакомый, самоуверенный и делавший все необдуманно, увидел у другого моего знакомого дорогой браслет. Браслет достался ему по наследству, от прадедушки, и он им очень дорожил. Первый знакомый об этом знал и, помня о том, что второй знакомый довольно сильно бьёт, решил взять у него на время парочку других вещей. Да только он не учёл, что другие вещи тоже были важны для второго знакомого, и удар был не слабее, а, возможно, даже сильнее ожидаемого за браслет. — Интересный…интересная история, — прищурившись сказал самый крикливый старшекурсник. — Что ж, Риддл, мы поняли, спасибо за историю. Том медленно кивнул головой и раскрыл лежащую на коленях книгу, поставив точку в разговоре.***
Приближался день Святого Валентина — Гарри и Том никогда не праздновали его в приюте, так что украшенный к празднику Хогвартс стал для них приятным сюрпризом. — Хотя, знаешь, я не совсем в восторге от этих сердечек, — закатил глаза Том. Гарри посмеялся. Да, украшения выглядели нелепо, но что-то такое в этом было. Девчонки празднику были рады намного больше мальчишек. Агата и Дэйзи уже неделю шептались, косились на мальчиков, снова шептались, а потом весело смеялись. — И чего они так хихикают? — нахмурился Альфард после очередного взрыва хохота. В этот раз, как подозревал Том, объектом смеха стали они втроем. — Ну это же девочки, они все такие, — неуверенно протянул Гарри. «С мальчиками все же интереснее» — промелькнула у него в голове мысль. — Вроде бы, когда взрослеют, они хихикают меньше, — кивнул головой Том на парочку старшекурсниц, спокойно идущих по коридору. — Ага, зато они вон что с парнями делают, — вздоргнул Фар, показывая на целующуюся в уголке парочку. Рука парня скользнула под мантию девушки, и ребята поспешили отвернуться. — М-да…– протяжно выдохнули все трое.***
На завтраке было неспокойно, хоть и нельзя было сразу сказать, что произошло. Кто-то шептался, кто-то громко кричал, кто-то сидел в гробовом молчании. За столом Слизерина же царило приподнятое настроение. — Я чего-то не знаю? — тихо спросил Том у Фара, который пришел в Большой Зал немного раньше него. — Почта пришла. Многие получили газеты, — так же тихо ответил Альфард. — Вот, посмотри Ежедневный Пророк, тут про Гриндевальда. Том посмотрел вверх, задумался. Вроде бы он уже слышал это имя, но в каком ключе? Газета была красивая, с яркими движущимися фотографиями — на самой большой красовался мужчина лет пятидесяти, в плаще, с холодной, пугающей улыбкой. Один его глаз, с голубой радужкой смотрел пронизывающе, прямо в душу, а другой, с черной, словно гипнотизировал. Упаси Бог — как бы смешно не звучало, прости, Гарри, — встретить его в жизни! Вокруг мужчины яркими всполохами горел огонь. Вся первая полоса пестрела заголовками: «Переворот в Чехословакии!», «За что борется Гриндевальд?», «Ждать ли магическую войну? Интервью с премьер-министром!». Том поежился. — Он какой-то известный военный лидер? — А ты не в курсе? — удивленно воскликнул Фар. — Известный, конечно. У многих тут родители его поддерживают. Просто на словах или там, деньгами, но его идеология многим близка. Он сейчас «сотрудничает», — на этом слове Альфард показал пальцами знак ковычек, — с маггловским военным. Гитлер, может ты слышал? Том слышал. В приюте говорили про него, на Лондонских улицах висели вырезки из газет с его фотографией. Он хотел войны, но ведь никто не думал, что война дойдет до них! — А в Великобританию они…могут? Фар серьёзно кивнул. — Вполне. Им это, правда, пока не очень выгодно, но они могут попытаться. Все таки эти двое очень радикально настроены. — Вот бы обошлось, — Том отложил газету подальше и посмотрел в потолок. На наколдованном небе в эту минуту пошёл снег.