Наполняя чернильницу

«Создатель оазиса», говорят Калиму окружающие, это показатель твоей щедрости. Ты принесёшь славу и пользу своему роду! Тобой будут гордиться все следующие поколения! И Калиму хотелось бы в это верить изо всех сил. Делиться ему совершенно не трудно, он только рад угодить. Однако его уникальная магия — ничто иное как все его уязвимости вместе взятые. Легко раскрытые перед всеми смотрящими и опавшие им прямо на головы. Ему так жаль. «Создатель оазиса», признает Калим, это все его непролитые слёзы. Упорно сдерживаемые и ненавистные. Ведь на лице Аль-Асима всегда должна красоваться блистательная улыбка, дарующая остальным надежду, вселяющая уверенность в завтрашний день. Но кто подобным образом улыбнётся самому Калиму? Все выражения лиц, которые он видит наполнены множеством самых разных оттенков: они переливаются под разными углами просмотра, похожие на бесконечные драгоценные камни в его сокровищнице (такие бессмысленные и пустые), они мешают вместе и зависть и благодарность, и презрение и дружелюбие. Так сложны, как схемы компьютеров Игнихайда, как карта лабиринта роз в Хартстабюле. От мысли, что ему нужно будет вглядываться в каждое изменение мимики своего собеседника, чтобы «счесть его ходы наперёд» у него кружится голова. Калим не запоминает лица: ему не нужно снова и снова напоминать себе, что мир враждебен просто так, по факту рождения. Калиму нужно что-то, что замаскирует его мокрые щёки и опухшие глаза. Что-то, что заглушит его крики и лязги украшений друг о друга при дрожи в его теле. Что-то, что не потребует от него слишком много энергии (потому что её недостаточно, ничтожно мало) или пресловутой гениальности, которую все говорят ему проявить. Ему нужен вечный дождь. И было бы благодатью безмятежно по воде плыть, забыв последние крупицы воспоминаний; его мозг всё равно заблокировал половину из них, оставив некрасиво сшитую последовательность отрезных событий. Побороть сухость в горле, раздирающую его кашлем. Никогда не чувствовать голода (даже когда стол ломится от яств) и крадущуюся рядом тревогу. Утонуть и не всплыть.