Энакин был абсолютно уверен, что всё это лишь ночной кошмар. Иначе, почему он мог оказаться посреди песка? И, конечно, два солнца! Это точно песчаная дюна на Татуине, не меньше. Но сейчас ему это не нужно.
Он не знал, зачем вернулся на «Незримую Длань» за телом графа Дуку. Конечно, именно он остановил его и спас Канцлера. Да, забрать тело мог кто-то другой, но, как всегда, большинство мастеров сейчас были далеко. И вряд ли мастер Йода захочет увидеть обезглавленное тело своего бывшего падавана, поэтому эта задача была для них с Оби-Ваном, на случай, если ситх напоследок оставил сюрпризы. Но это может быть не простой ночной кошмар, а какое-то насланное ситхами видение, которое заставляет его думать, что он в песке на Татуине. Так или иначе, это было слишком реалистично.
Чтобы совсем не отчаиваться, Энакин зацепился за воспоминания о беременности Падме и об Оби-Ване, который сказал, что Асока уже вовращается с пойманным Молом. Воспоминания вызвали улыбку. Он станет отцом. Он вернёт своего падавана. Война закончится. В целом, это был хороший день. И он был рад этому.
Плохо то, что вселенная решила сравнить хорошее с песком.
Он выплюнул песок, мечтая о стакане воды, но он понимал, что не скоро получит его, только если приступ жажды не пройдет самостоятельно. Мгновение он лежал неподвижно, в надежде, что хоть что-нибудь произойдёт. Когда ничего не произошло, он повернулся, прикрыл глаза рукой от солнца и попробовал включить свой коммлинк. По всей планете расположены ретрансляторы, которые должны помочь ему подать сигнал. Он когда-то улучшил свой коммлинк, на случай вот таких непредвиденных ситуаций.
Он подал сигнал правильно, но соединение не установилось, вероятно, здесь такой номер не пройдет.
— Хватит, это бесполезно.
Это очень похоже на ситхов — идеально захватить планету, ненавидимую им, и лишить его возможности сбежать отсюда.
С усталым стоном, Энакин заставил себя встать, стряхивая песок. Немного песка попало под одежду. И в обувь. Он знал, что сделает хуже, если попытается снять ботинки. В любом случае придётся страдать.
Выпрямив спину, он натянул капюшон плаща на голову, радуясь, что взял новый в Храме. Расположение солнц чётко указывало, что сейчас утро, и если уже сейчас тепло, то скоро станет невыносимо жарко.
Не было ни одного признака жизни: ни следов, ни испарителей, ни отблесков металла или стекла. К счастью для него, он имел возможность видеть не только зрением. По крайней мере, он надеялся, что в этой симуляции или что бы это ни было, Сила работает. Немного концентрации, и он обратил всё внимание на Силу.
Пустыня наполнена жизнями, хоть ему и не хотелось это признавать, так как он предпочитал считать каждую часть этой планеты отвратительной. Маленькие насекомые, пауки, скорпионы, а также странные растения живут на поверхности и в камнях, и Сила чувствует их присутствие. Разумных существ практически нет. Значит, он точно далеко от любых поселений. Отлично. Просто отлично. Всё, чего он хотел, после семидесяти часов бодрствования, половину из которых он сражался, а затем обсуждал каждое своё действие с самодовольными сенаторами и Советом джедаев, это оказаться именно в пустыне, чтобы пройти много миль, чтобы добраться до ближайшего поселения.
Когда он уже собрался идти наугад, он почувствовал, что кто-то приближается. И этот кто-то двигался в его направлении. На Татуине есть только два типа людей, которых можно встретить далеко от цивилизации: грубые и жестокие, которые ограбят при первой возможности (к сожалению, их большинство), и благородные, считающие своим долгом помогать потерявшимся людям, надеясь на возвращение добра впоследствии. На таком расстоянии Энакин не мог сказать, кем окажется подъезжающий, но если что постоять за себя он сможет. У него есть световой меч и… ох, ну конечно. У него нет светового меча, его пальцы схватились за воздух, вместо привычного цилиндра, который должен был висеть на поясе.
Уже ничего не сделать. Спидер приближался, и Энакин так или иначе уедет на нём.
Энакин забрался на ближайшую дюну, чтобы его было лучше видно. Он поднялся как раз вовремя, наблюдая, как спидер огибает очередную дюну.
— Эй, — закричал он, размахивая руками. Не важно, как сильно это его раздражало (он привык помогать жителям разных поселений и джедаям, при этом он сам в помощи не нуждался). — На помощь!
Спидер остановился, и Энакин спустился с дюны, медленно приближаясь с поднятыми руками, чтобы доказать, что он не опасен.
Молодой человек, на самом деле едва ли больше чем подросток, вылез из спидера. Винтовка на нём висела свободно, но была в полной готовности. Сын фермера, судя по одежде. На нём не было доспехов, которые носил бы охотник за головами или контрабандист. Распущенные, выгоревшие на солнце волосы, которые немного спадали на глаза. Это не тот, кто мог застигнуть врасплох. Такие волосы, безусловно, непрактичны. Энакин прекрасно понимал это, но когда-нибудь он отрастит достаточно длинные волосы, чтобы их можно было собрать в хвост. Возможно, это займёт чуть больше времени, учитывая как часто они повреждаются в битвах. Но он отрастит их.
— Что ты здесь делаешь? — спросил парень.
Сила подсказывала, что опасности нет. Ему можно доверять, он не проявляет агрессии. Это хорошо. Однако, Сила намекала на что-то другое. И это «что-то» касается этого парнишки. Он чувствителен к Силе. Очень чувствителен, но абсолютно не тренирован. У него нет даже ментальных щитов, о чём уж тут говорить. Он мог бы стать прекрасным джедаем, если бы Совет нашёл его раньше и допустил к посвящению. Так или иначе, он точно может почувствовать ложь. Лучший выход из ситуации — говорить правду, или хотя бы её часть. Сила его предупредила, и он не должен возмущаться из-за упущенной возможности. Всё-таки Оби-Ван хорошо его обучил.
— У меня небольшая проблема, — ответил Энакин. — Я проснулся по другую сторону этой дюны. Как далеко мы от ближайшего поселения?
— Ты без спидера? Думаю, нужно потратить целый день, чтобы добраться до Анкорхеда пешком.
Энакин поморщился. Всё не так плохо, как могло бы быть. Но всё равно не идеально. Это не тот путь, который он готов проделать без припасов и бодрости. Насколько он помнил по историям из детства, по этой пустыне трудно пройти.
— Не мог бы ты меня подвезти?
— В обычный день я бы согласился, но сейчас один из дроидов моего дяди сбежал и мне срочно нужно вернуть его. А Анкорхед находиться в другой стороне.
— Мастер Люк, стоит ли вам разговаривать с этим незнакомцем? Он кажется слишком подозрительным.
Энакин заглянул за плечо парня и увидел там дроида, сидящего на спидере. Он потрёпан, много золота стёрто, но его ни с кем нельзя спутать.
— Он наверняка нас покалечит, — продолжал дроид, и, если какие-то сомнения о его имени ещё оставались, то слова и нервная интонация объясняет всё.
— Си-Трипио? — Энакин обогнул спидер, чтобы разглядеть получше. — Что с тобой случилось?
— Вы знаете меня, сэр? — спросил дроид одновременно с вопросом парнишки: «Вы знаете его?»
— Конечно я знаю тебя, — ответил Энакин Трипио. — Ты меня не помнишь?
— Боюсь, что нет, сэр.
Теперь Энакин подошёл уже к парню.
— Что ты с ним сделал? Ты стёр его память?
Парень крепче сжал винтовку, и Энакин отошёл с поднятыми руками. Он не должен был разозлиться так быстро. Не до тех пор, пока не поймёт, что это оправдано и безопасно. Но будь проклят этот невинный мальчишка, если он причинил вред Трипио.
— Нет, — ответил парень. — Мой дядя купил его у джав вчера. Если его память стёрта, то это сделали именно они.
— Прошу прощения, но я прекрасно помню своего бывшего хозяина капитана Антиллеса. Я был переводчиком на борту его корабля, помогая сенатору Органе в различных гуманитарных миссиях.
— Сенатор Органа? Это Падме отправила тебя к нему?
— Я не знаю, кто это, поэтому я полагаю, что возможно, если вы правы относительно состояния моей памяти.
— Если ты меня не помнишь, значит, в твою память определённо кто-то вмешался. Я сделал тебя, Трипио.
— Вы сделали меня! Боже, мне трудно в это поверить. Вряд ли этой истории можно доверять. Я не хотел вас обидеть, сэр.
Энакин вздохнул.
— Итак, ты можешь говорить на шести миллионах языков, как минимум, и ты не специалист по протоколам и этикету. У тебя нет процессоров как от Цзерки, так и от LeisureMech, хотя большая часть твоих ног была собрана из деталей Cybot. Хотя покрытие было добавлено позже и выполнено на заказ, обычно считается неразумным смешивать детали от разных производителей.
Трипио крутил головой, поворачиваясь то к Люку, то к Энакину.
— Безумие! — внезапно объявил он. — Но если это был набор разных деталей, то зачем вам было делать меня? Ничего не понимаю.
— Эй, твои процессоры в порядке, точно тебе говорю. У меня был доступ только к металлолому, поэтому такой странный набор. Что ж, я всё равно справился.
— Я понимаю. Но, сэр, что ещё я не помню? Я представляю, что бы мог сделать или сказать. Это так ужасно! Пожалуйста, скажите, если вы правда меня знаете, что я не причинял вам неудобств.
— Ты никогда не мешал, — сказал Энакин абсолютно честно. Но с этим не все согласятся. Трипио испытал на прочность терпение многих людей. А всё из-за его нервности и нескончаемых монологов. Энакин чувствовал только нежность, и знал, что Падме чувствует тоже самое. Мнение остальных не интересует.
— Может, память не стёрта, а лишь заблокированна? — предположил он и скривился, думая, что и у него не такая уж безупречная память. — Или то, что случилось со мной, случилось и с тобой.
— Ты тоже потерял память? — спросил мальчик.
— Не совсем. Я потерял много времени.
— Я думаю, это возможно, — произнёс Трипио. — Мой партнёр R2D2 похоже думает, что у него миссия галактического масштаба, и он должен найти генерала Кеноби.
— Ардва и Оби-Ван тоже здесь?
— Подожди, — сказал парень. — Мне кажется, немного перебор. Ты знаешь и этого астромеха?
— Серый и белый с синими деталями? Гладкий верхний купол? Без остановки спорит с Трипио?
Парень кивнул.
— Тогда, да. Думаю, знаю и его.
— Тебе стоит пойти со мной, чтобы найти его, если хочешь. Старик по имени Бен Кеноби живёт в той стороне, куда мы ехали. Может быть твой Ардва думает, что он и есть Оби-Ван Кеноби.
Энакин изучил мальчика. Он излучает искренность, и под «излучает» Энакин подразумевает, что он светится с яркостью гигантской звезды. Устоять перед таким хорошим предложением невозможно.
— Спасибо, — сказал он, улыбаясь, и протянул руку для пожатия. — Я правильно услышал, что тебя зовут Люк?
— Всё верно. Я Люк, — он взял руку Энакина, пожимая металлические пальцы и, казалось, не замечая, что под перчаткой не кожа и кости.
— Рад с тобой познакомиться, Люк. Меня зовут Энакин.
Глаза Люка округлились, что сделало синеву его глаз ещё ярче. Энакин дёрнулся, когда почувствовал удивление Люка через Силу. Затем Люк покачал головой.
— Что-то не так? — спросил Энакин.
— Возможно, просто совпадение. Ты с Татуина, верно? Думаю, я услышал это в твоём голосе. Должно быть, просто популярное здесь имя. Моего отца звали Энакин.
— Ох, — улыбка пропала с лица Энакина. — Ясно. Какое забавное совпадение, — Конечно, он не думал, что это забавно, но фраза должна была прозвучать именно так. Что-то подсказывает, что это всё подозрительно, как одно из плохих предчувствий Оби-Вана. — Нам стоит идти.
— Да, конечно, — Люк уловил настроение и не стал продолжать разговор, за что Энакин был ему очень благодарен. — Трипио, ты можешь сесть назад.
— Почему, я же никогда… — объявил Трипио. — Я точно упаду со спидера, останусь в песке до тех пор, пока мои сенсоры не перестанут работать.
— С нами ты не упадёшь, — Энакин похлопал Трипио по плечу, помогая дроиду сесть назад. — И при первой же возможности я проверю твой блок памяти. — Он посмотрел куда-то над дроидом, прищурив глаза. — И твои тазобедренные суставы.
— Я был бы вам весьма признателен, сэр. Мастер Люк великодушно сделал мне масляную ванну, но мои суставы не такие, какими должны быть. Этот песок не идет мне на пользу. Знаете ли вы, что Ардва и я разбились в спасательной капсуле, а затем, после того, как мы бродили полночи, нас схватили эти ужасно грубые существа? Я думал, с нами покончено и нас разнесут на запчасти!
Пока это продолжалось, Люк рванул на полной скорости. Дюны сменялись утёсами, пока Трипио то жаловался на судьбу, то рассыпался в благодарностях Люку и дяде Люка, то пророчил несчастья, которые в будущем должны были настигнуть их.
Люк сконцентрировался на управлении спидером и следовании следам Ардва, пока Энакин боролся со сном. Сила подсказывала, что здесь можно безопасно отдохнуть, и, сидя на кожаном кресле и слушая звук мотора, он расслабляется. Он дремал (пусть и против своей воли) пока они не остановились, а Сила не закричала об опасности.
Он услышал Ардва, и Ардва, конечно, болтал о необходимости найти генерала Кеноби, а потом резко предупредил о надвигающихся существах. Энакин тоже их почувствовал. Тускены.
— Нам лучше уйти, — сказал Энакин.
Ардва фыркнул, услышав его голос. Спросил, откуда он. Как он здесь оказался. Настаивал на том, что Энакин аномалия.
— Я тоже рад тебя видеть. У меня выходной. Нет, я не знаю, как я здесь оказался. Почему
ты здесь?
Ардва ответил одним словом:
— Секретно.
— Что это значит?
Он ответил, что не может рассказать об этом. Пока они спорят, Тускены нападут, а Энакин ничего от этого не получит.
— В укрытие! — закричал он, заставляя Люка и дроидов спуститься. Может, у него и нет светового меча, но он ему и не нужен, чтобы справиться с этими дикарями. Они больше никогда никому не причинят вреда на его глазах.
***
Оби-Ван уже несколько дней чувствовал, что скоро должно произойти что-то важное, какое-то изменение, начало конца (если быть более драматичным). Когда он пришёл к каньону, он ожидал увидеть три вещи. Песок. Тускены. Люк. Но он точно не ожидал найти двух дроидов Энакина и самого Энакина.
Скорее всего, он просто сошёл с ума, наблюдая за призраком молодого Энакина, отчаянно сражающегося с тускенами с такой свирепостью, на которую, как думал Оби-Ван, тот не был способен. Затем молодой Энакин замер, тяжело дыша, повернул голову, чтобы увидеть Оби-Вана, и позвал его по имени: «Оби-Ван!» — и тут же потерял сознание, оставляя Люка в смятении, а дроиды бросились к нему. Чтобы ни думал Оби-Ван, это не галлюцинация. Это реальность. Конечно, ложная реальность, но тем не менее реальность. Он начал разбираться с этой ерундой, чтобы не заплакать, или рассмеяться, или сделать что-то безумное, например, убить Энакина, что лишило бы его доверия Люка.
— Осторожней с головой, — сказал он Люку и поддерживал Энакина, когда Люк сажал его в спидер. Вместе они посадили его на сиденье, и Оби-Ван задержался слишком надолго, убирая волосы с лица Энакина. Но Люк был слишком добр, чтобы притвориться, что ничего не замечает.
— Где ты нашёл его?
— Он сам нашёл меня. Сказал, что очнулся в дюне. Он хотел, чтобы я доставил его до Анкорхеда. Я думал, что отвезу его туда, как только найду своего дроида. Вы Бен Кеноби, верно? Мой дроид утверждает, что он принадлежит вам. Или точнее Оби-Вану Кеноби. Вы знаете его?
— Конечно, я знаю его. В некотором роде. Он — это я. Я когда-то был Оби-Ваном Кеноби, но я не помню, чтобы у меня когда-либо был дроид, — он посмотрел на Ардва, подняв брови.
— Этот дроид утверждает, что у него послание для генерала Кеноби.
— Правда? Тогда нам лучше войти. Тускены наверняка придут сюда, чтобы позаботиться о… погибших, — Оби-Ван не мог смотреть на них. Он не мог этого вынести.
С некоторой суматохой и большим количеством ругательств от Ардва, они добрались до дома Оби-Вана и относительной безопасности в этих четырёх стенах.
И снова Оби-Ван задержался с Энакином подольше, укладывая молодого человека на кровать. Видеть его в таком возрасте кажется и проклятием, и благословением одновременно. Он ещё не ситх, но и не невинный юноша. Он видел войну. Отсутствие колебаний с тускенами говорит о многом. Это беспокоит, и Оби-Вану придётся поскорее с этим разобраться в ближайшее время. Он внушает Энакину состояние сна. Это было легко, благодаря доверию и любви, которые он ещё испытывает к нему.
Не в силах больше оставаться, Оби-Ван повернулся к Люку за объяснениями. И когда он остановился, чтобы прослушать сообщение от Ардва, Оби-Вану захотелось присоединиться ко сну Энакина. Он почувствовал себя слишком старым, вспомнив, когда Лея просила его о помощи в последний раз. Он не знал, есть ли слова, чтобы выразить его нынешнее состояние.
***
Энакин очнулся в тесном пространстве. Его спина согнулась, а колени были слишком близко к лицу. В воздухе не хватало кислорода, и Энакин решил выбираться. Он попытался ударить ногами по стене, но лишь застонал, потому что всё было из металла. Его охватывает клаустрофобия, и на этот раз он стал выбираться с помощью Силы. Ему удалось вскрыть металл, пусть и с грохотом. Он выскочил, готовый к бою, так как шум точно кто-нибудь слышал.
Вот только никто так и не появился. Он был на пустом корабле. Двигатели не шумят. Так даже лучше. Всё это значит, что корабль не летит, и он может сбежать. Он не имел ни малейшего понятия, как и почему он здесь оказался. Он точно сначала был на Корусанте, потом на Татуине с милым парнишкой, а потом… Оби-Ван? Всё слишком расплывчато и непонятно.
Он рассмотрел тесное пространство, из которого вылез. Трюм контрабандиста? Кто вообще осмелился поместить его в такое место? Он не предназначен для людей. Он же мог задохнуться. Что ж, какой бы идиот не запихнул его туда, сейчас рядом не было никого, кто мог бы увидеть его возмущение. Разрушенный люк останется как подарок.
Он поплёлся в следующую комнату, более комфортную, чём грузовой отсек. И если это не его световой меч прямо сейчас лежит в углу на полу, то он точно сошёл с ума. Он мог поклясться, что это его меч. Не то чтобы он жаловался. Это даст Оби-Вану на одну возможность меньше угрожать ему. Теперь надо найти отсюда выход.
***
Дарт Вейдер думал, что этот день не закончится. Он начался плохо: повстанцы попытались выкрасть информацию в битве при Скаррифе и успели скрыть информацию, потому что её не оказалось на корабле сенатора Органы. Уничтожение Алдераана не улучшило ситуацию. Он представил, какой головной болью станет Корускант из-за последних новостей. По сравнению с этим битва с повстанцами кажется весьма интересней.
Но потом он почувствовал то, чего он не чувствовал вот уже десять лет. Оби-Ван. Вся ситуация замнётся со смертью его старого мастера. Рано или поздно он вернётся на корабль, на котором прибыл. Вейдеру нужно только ждать.
Его терпение окупилось, когда перед ним появился Оби-Ван, то же безмятежное спокойствие, которым он временами окутывал себя во время Войн клонов, смягчало его морщинистое лицо. Эта битва станет более абстрактной, чем любая из предыдущих дуэлей. Для постороннего, не чувствительного к Силе, они, должно быть, кажутся стариками, дерущимися светящимися палочками.
Небольшой шаг, удар. Медленное вращение, удар, удар. Касание. Выпад. Два шага в сторону.
Правда в том, что они борются, используя Силу, поэтому оказываютя в тупике: ни один из них не способен сдвинуть другого с места. Здесь нет горы камней, которую Оби-Ван мог бы бросить в него. А Оби-Ван слишком юркий, чтобы Вейдер успел задушить его.
Вейдер хотел крикнуть, чтобы он остановился, сдался, принял неизбежное: тёмная сторона сильнее и она течёт через Вейдера, её больше чем крови, поэтому ситуация оборачивается в его пользу. Это не могло закончиться по-другому, не было других вариантов.
Он уже приготовился сразить своего бывшего мастера, и никакие зловещие слова, предостерегающие его, не остановили бы Вейдера, когда Оби-Вана выдергивают за пределы досягаемости его меча. Он последовал за траекторией движения бывшего мастера, и его ноги приросли к полу, когда он увидел, кто вытащил Оби-Вана и кто теперь тянет остальных повстанцев на борт грузового судна. Это Энакин Скайуокер. Невозможно, но это был он двадцатилетней давности. Он знал сам себя, и никто не смог бы его одурачить. Его взгляд говорил о той же ярости, которая живет внутри Вейдера. Хотя ярость отступает, уступая место нарастающему чувству растерянности.
— Что это было? — всё, что сказал Вейдер, следя за улетающим кораблём.
***
Энакин вцепился в кресло пилота, жалея, что он не один за штурвалом. Он не доверял этому парню. Он не знал его. И Оби-Ван… Где Оби-Ван? Они вылетели в гиперпространство, и Энакин, отпустив спинку сиденья, отправился искать мастера. Он в камбузе, а там нашлись и остальные. Он активно рылся в шкафах. Энакин знал, что лучше не мешать ему, когда он в таком настроении. Это наверняка так, даже несмотря на то, что Оби-Ван выглядит примерно таким же старым, как граф Дуку. И он такой же проворный, каким был старый ситх до того, как Энакин убил его.
— Вам не нужна помощь, мастер? — спросил он. Легче поддразнивать, чем признать, что положение вещей так же далеко от нормального, как Татуин от центра Галактики.
Оби-Ван посмотрел на него через плечо, тщательно обдумывая ответ, после чего пожал плечами.
— Если ты хочешь.
— Эй! Ничего подобного, — сказал пилот этого корабля. — Никто больше не будет рыться в моих вещах. И ты, старик, тоже не будешь. Какого черта ты делаешь?
Оби-Ван встал на цыпочки, чтобы осмотреть верхнюю полку.
— Ты контрабандист, я уверен, что у тебя должен быть… Ага! — с триумфом он достал бутылку корелианского виски.
— Что? Нет, ты не… — пилот безуспешно попытался забрать бутылку у Оби-Вана.
— Успокойся, Хан. Пусть возьмёт, — сказал парень — кажется, Люк?
Девушка, которая была с ними, когда они сбежали с большого корабля, скрестила руки на груди, её лицо выражало безразличие.
— Я думаю, неплохо было бы поделиться.
— Делиться? — запротестовал пилот.
— Если ты не заметил, сегодня мы все прошли через тяжёлое испытание.
Оби-Ван, который минуту назад выглядел так, словно вот-вот начнет пить виски прямо из бутылки, деликатно поставил бутылку на стол и сел на диван.
— Абсолютно верно, — сказал он. — У всех нас был длинный день. Я ужасно сожалею о твоей потере, Лея. Твои родители были хорошими людьми.
— Ты потеряла родителей? — спросил Энакин.
— Да.
— Мне жаль. Потерять родителя очень тяжело.
— Я потеряла не только их. Я потеряла всю планету.
Энакин выдохнул. Он посмотрел на Оби-Вана в поисках подтверждения.
— Боевая станция, с которой мы улетели, обладает настолько ужасными возможностями, что никто никогда не подумал бы, что такое можно сделать. Увы, ситхи процветают на ужасе.
— Тогда мы остановим их. Я не знаю, что происходит, я не знаю, почему мы все оказались на Татуине, не знаю, почему ты так постарел, не знаю, куда мы летим. Но знаю одно: мы их остановим.
— Да, — сказал Люк. Его глаза сияли. — Я тоже мало знаю о том, что происходит и я не умею пользоваться световым мечом, как ты. Ты был прекрасен, кстати, и я тоже хочу этому научиться. Бен уже обещал научить меня. Может, ты тоже будешь меня учить?
Энакин не ожидал такого восторга. Это успокоило и согрело что-то внутри. Ему нравился этот мальчик. Теперь он понял, почему Силе он тоже нравится.
— Конечно, — сказал он и улыбнулся. — Знаешь, я ведь так и не услышал твою фамилию.
Оби-Ван нащупал бутылку виски, вытащил зубами пробку и начал пить.
