***
Юнги устало трет переносицу и медленно идет по дорожке к своему дому. Сегодня вновь выдался сложный день, в совокупности с делом, что они расследуют вот уже 3 месяц подряд, еще и пришлось два раза выезжать на место преступления. Идя на эту работу, он совсем не ожидал такого количества дел, что свалять на его плечи. Радовало лишь одно — высокая зарплата, с которой Юнги мог обеспечить достойную жизнь им вдвоем с Чонгуком. Чонгук... Как же он скучает по своему малышу. Сил после окончания рабочего дня вообще не остается, отчего возможности, как раньше подолгу лежать в кровати и утопать в теплых объятиях, не предоставляется. Винит себя в загруженности, но иначе не мог. Мин обязан обеспечить своего мальчика, чего бы этого не стоило. Ключ поворачивается в замочной скважине и дверь открывается с противным скрипом. Нужно будет смазать, а то все время либо забывает, либо руки не доходят. Квартира погружена в мрак и гнетущую тишину, что странно ведь на часах лишь семь вечера. Чонгук куда-то ушел? Он обычно предупреждает его о своем уходе. Юнги сразу идет в спальню и останавливается в проеме, сжимая до побеления руку на ручке. Его Чонгук, лежит на кровати на животе, ноги согнуты в коленях и мотаются взад-вперед. Комната освещена лишь парой тройкой свечей, на прикроватной тумбочке стоят два бокала одно из которых наполнено вином, а также тарелка с ярко-красной клубникой. Но заставляет члену в штанах встать моментально — это не романтичная обстановка, а чертов его парень. Младший не подает вида, что Мин пришел, продолжая смеяться с тупых фотографий, скидываемых Тэхеном. А старший только и смотрит на чулки, на короткую, мать его, розовую юбку и топик, открывающая вид на поясницу. Во рту резко слюны становится слишком много, отчего приходиться сглотнуть, а после нервно откашляться. — Что такое, милый? — будто лишь сейчас заметил чужое присутствие, откладывает телефон и тянется к бокалу с розовой жидкостью. Кадык дергается, стоит жидкости проникнуть внутрь младшего. Маленькая капля вина течет по подбородку, следом по шее и исчезает в яремной впадине. Зрачки старшего расширяются, а в голове лишь одни развратные мысли. — Малыш... — титанические усилия прилагает Юнги, чтобы отлипнуть от двери и сесть рядом с парнем. — Чего? — он явно доволен собой, поэтому сейчас игриво ухмыляется и глаза в полумесяцы превращаются. Мин кладет руку на стопу, массируя, потом нежно проводит по голени, чувствуя приятную ткань чулок, поднимается выше, недолго задерживаясь на задней части бедра. Проскальзывает под подол юбки и гладит аппетитные половинки, а следом тихо рычит, понимая, что Чонгук без белья. — Что все это значит? — выныривая из под юбки, прикасается рукой к шее, тут же ведя пальчиком по позвоночнику. — Просто, — младший знатно захмелел, поглотив в одиночку почти литровую бутылку вина. Голова несильно кружится, расслабляя. — Ты это для меня? — на вопрос черноволосый лишь хмыкает и встает с кровати, под очарованный взгляд старшего. — Мечтай, — специально нагибается у лица русоволосого, зная, что длина юбки не способна от такого действия не открыть вид на его задницу. Натягивает сползшие чулки, а после идет к двери, собираясь принять ванную. Он этого ждал, господи, как давно мечтал вновь почувствовать это. Рывком Юнги настигает парня и припечатывает к двери, сильно сжимая бедра. Опаляет горячим дыханием ухо и касается влажными губами шеи, отчего по телу моментально рассыпается рой мурашек. Чонгук протяжно стонет, когда чужой стояк ощущает, что устроился меж его половинок. — А мне мечтать и не надо, малыш. Не играй с огнем, — старший поворачивает младшего лицом к себе и наслаждается видом вставших сосочков, просвечиваясь через ткань топа. Сразу с напором целует Чонгука, а второй блаженно мычит, наконец вспоминая мятный вкус своего парня. Юнги каждый день жует жвачку, а младшему это лишь в кайф, ведь их поцелуй становятся от подобного только волшебнее. Руки Чона устраиваются на широких плечах, а пальчики правой зарываются в волосах на загривке, перебирая прядки. Лишь Юнги мог возбудить поцелуем, члену изнывать от желания кончить, а ногам дрожать. Язык сталкивается с чужим, переплетаясь, исследуют будто в первый раз рот Чонгука. Руки вновь проникают под ткань юбки и обхватывают ягодицы, приподнимают стройное тело, чтобы младший обхватил его талию своими ногами. Юнги сильно оттягивает молочную кожу, оставляя красные следы, а зубы покусывают припухшие губы черноволосого, наслаждаясь чужими стонами. Юнги относит своего малыша на кровать и бросает на мягкий матрас, разрывая поцелуй. Ниточка слюны моментально обрывается, оставляя влажность на подбородке. Темные волосы разбросаны по подушке, щеки горят красным, а сам младший тяжело дышит, пальцами водя по юбке там, где его член. Прелестное создание. Чудная картина. Наспех раздевается до гола, но Чонгука не спешит. Нет, он собирается трахать его в этом крышесносном наряде. Мин наклоняется и через топ прикусывает сосок, отчего младший выгибается дугой с тихим хрустом позвоночника, громко стеня. Не обделяет и второй, а когда отстраняется, то наслаждается двумя выпирающими бусинкам, вокруг которых темные мокрые пятнышки из-за слюны. Какой же он глупец раз отдал предпочтение работе, а не его мальчику. Вечно не сходящие засосы, теперь не украшали кожу шеи. Значит стоит это исправить, отчего старший будто зверь всасывает, тянет, отстраняется и делает эти три действия снова и снова. Пока не наслаждается видом полностью покрытой красными отметками шее. Юнги изголодался, не ощущал вкуса младшего так долго. Поэтому без промедления, поднимая юбку к верху, лижет ствол Чонгука, слыша скулеж от его действия. Головка обильно покрыта предэякулятом, которую с наслаждением, будто чупа-чупс, сосут. Старательно опускается, пока нос не утыкается в гладко выбритый лобок. Круговыми движениями насаживается и рокочет, почуяв сильную хватку в волосах, значащую приближение скорого финала. Начинает активнее двигать головой, довольствуясь позабытым ощущением чонгукова члена внутри. Младший содрогается в оргазме, брызгая спермой в глотку, пальчики на ногах поджимает, выгибается, глаза закатывает и тянет макушку парня, что не спешит отстраниться. Обмякает, наконец, кончая не на кафель в ванной или в собственную руку, а в рот своему парню и удовлетворенно улыбается. — Малышу понравилось? — нависает над Чонгуком и улыбается подобно чеширскому коту. Но младший обиженно отворачивается, не давая себя поцеловать. — Что такое, Гуки? — Юнги поворачивает чужой подбородок, вглядываясь в глаза. А в них вселенская печаль, слезы подступают, но их старательно отзывают назад. Чон лишь хмурится, ничего не говорит, нервно кусает нижнюю губу. Изучающий взгляд тяжело осилить, поэтому приходиться прикрыть веки, из которых все-таки стекает в разные стороны влага. — Прошу не молчи, — Юнги садится и тянет на себя родное тело, устраивая на своих коленях. — Что тебя тревожит, малыш? — он обнимает младшего, гладя по дрожащей спине из-за накатывающей истерики. — Юни-я… — Чонгук отстраняется и тыльной стороной руки утирает слезы. — Скажи честно, я тебя больше не привлекаю? — смотрит на старшего своими бусинками, что так сильно любит Мин. Вот только Юнги совсем не понимает подобного умозаключения парня, обескураженный застывает и только бегает глазами по родному лицу. Да, русоволосый виноват в отсутствии должного внимания к своему малышу. Но, подождите. Не привлекает? Что за глупости говорит этот мальчишка? — Почему ты так решил? — он заправляет пряди волос за уши, открывая себе вид. — Ты не целовал меня. Уходил и приходил, когда я сплю. Про секс вообще молчу… — Малыш… Ты же знаешь, у меня много работы, — оправдания, оправдания и снова оправдания. — Мне казалось, что тебе больше не нужен. Что у тебя появился другой… — Господи, нет конечно, — Юнги целует каждый сантиметр лица, стирает слезы, успокаивает. — Ты у меня самый лучший и красивый. Я на других даже не смотрю, ведь рядом со мной такое сокровище. Не думай о таком больше, прошу. — Я люблю тебя, — измучено улыбается и легонько целует в мягкие губы, сразу отстраняясь. — И я тебя. Прости меня, — старший прижимает тело к себе, а Чонгук укладывает голову тому на плечо. — Прости, что заставил так думать. Я ведь хотел обеспечить нам хорошую жизнь, но забыл, что без тебя она потеряет свой смысл, — рука массирует кожу головы, а вторая сильнее обнимает за талию младшего. — Все хорошо, — черноволосый обхватывает лицо и нежно прикасается к устам своего парня. Они отдают всю боль и тоску друг другу, растворяясь в любовном поцелуе. Сосут то верхнюю, то нижнюю, иногда прикусывая зубами. Член Юнги снова наливается кровью и отчетливо ощущается между двух соединенных животов. Чонгук елозит, создавая трение, отчего хватка на талии становится все сильнее. Младший хищно ухмыляется, заканчивая терзать малиновые губы Юнги. Пробка, которая находилась внутри добрые несколько часов, вытаскивает и смазка начинает вытекать по стройным ножкам. Разрабатывать не нужно, поэтому Чон привстает и сразу насаживается на толстый член. Их стоны соединяются воедино, создав гармоничную музыку — услада для ушей. — Мой малыш готовился? — Мин знает, что Чонгука возбуждают разговоры во время секса, а еще, когда старший душит. Отчего рука окольцовывает шею и сжимает, не убирая, пока слезы не начинают стекать по лицу, а глаза не закатываются. — Дааа, — он скачет, доставляя обоим долгожданное удовольствие. — Боже, я так хочу тебя. — А я тебя, — Юнги сначала укладывает на кровать черноволосого, но после переворачивает на живот и ставит в коленно-локтевую позу. — Вот только кое-кого нужно наказать, — громкий шлепок раздается в комнате, оставляя красный и отчетливый след руки на молочной коже. — Мой Гуки позволил столь глупым мыслям закрасться в свою голову, — другая половинка тоже поддается нападкам. Задница нещадно горит от череды ударов, а изо рта срываются полу-крики, полу-стоны. Стоит резко вогнать члену Юнги по самые яйца, как стенки сжимаются вокруг него. Чонгук кончает на чистые простыни мелко дрожа. Скулит будто побитый щенок, когда его начинают жестко и без промедления трахать. Русоволосый рычит, кусается и сжимает любимое тело, изучает его вновь, будто за тот большой промежуток время и забыл. Они утопают в том наслаждении, что так обоим нравиться. Только оба дарят каждому те эмоции, будоражащие кровь и пьянящие голову. Никогда не смогут насытиться друг другом, даже вечности не хватит. Поэтому договариваются встретиться в следующей жизни и наслаждаться, любить, сгорать дотла.***
Чон
Мы поебались)
Придурок Тэ ТЫ ЧТО-ТО ПЕЧАТАЕШЬ НАДЕЮСЬ ЭТО НЕ ПОДРОБНОСТИ ВАШЕЙ НОЧИ ПОЖАЛЕЙ МОЮ ПСИХИКУ ГУК! Но я рад, что у вас все хорошоЧон
Он был таким горячим, а его член так хорошо входил в меня…
Придурок Тэ ЧОН ЧОНГУК!!!!!! Я УБЬЮ ТЕБЯ