Бог Крови

Он идёт за мной. Он приходит за всеми нами. Рано или поздно, так или иначе. Мы не скроемся от него, не сбежим, не спрячемся даже в самом дальнем углу вселенной. Во всей Галактике не найдётся столько крови, чтобы смыть наш след. Лазерный огонь бесполезно разбивается о мои доспехи, опаляя краску на керамите. Багрянец и медь, пузырясь, порастают чернотой. Гвардеец стоит передо мной, в его глазах отчаяние и ужас, сведённый судорогой палец застыл на спусковом крючке. Смертный не понимает, что батарея уже пуста, лазган мёртв. И он тоже мёртв. Мгновение. Цепной топор в моих руках срубает его голову с плеч, высвобождая фонтан алой крови из обрубка шеи. Ещё мгновение. Тело с опозданием падает навзничь, и я переступаю через него, игнорируя пролитую кровь. Мгновение. Следующий гвардеец умирает, рассечённый ударом топора по диагонали, от плеча до бедра, словно кровавой перевязью, его труп распадается на половинки ещё до того, как коснётся земли. Мгновение. Вспышка алого. Я спрыгиваю в окоп, и смертные рабы трупа-на-троне начинают умирать вокруг меня. Вой сервоприводов топора смешивается с какофонией их воплей, пока цепной клинок перемалывает тела в тёплый фарш, наматывая кишки на зубья. Я продолжаю рубить, заливая окоп кровью, даже когда они все уже мертвы. Больше. Мне нужно больше. Сбоку слышится рокот автопушки. Я поворачиваюсь в эту сторону и бегу на звук, готовый убивать снова и снова. — Кровь Кровавому богу! — кричу я, бросаясь вперёд. Цепной клинок издаёт яростный вой и снова взгрызается в плоть. Кровь бьёт фонтаном из разрубленных тел, заливая мне визор. И тогда я снова оказываюсь там. На выжженных пустошах мира, в небесах над которым мне суждено умереть. Под стенами Дворца. И еретики умирают под ударами моего топора. Нет. Я всё ещё здесь. Другой мир, другое место. В бессильной ярости я хватаю оператора автопушки и впечатываю его в щиток. Снова и снова, пока вместо лица смертного не остаётся одно кровавое месиво. Этого не будет. Я не поддамся. Император давно мёртв. Империум человечества — прогнившее до основания средоточие лжи и грязи. Он должен быть уничтожен. Только кровь смоет эту мерзость с лица галактики. Только ярость чиста. Только в ней мы найдём искупление за то, что когда-то сражались на той стороне. Отринув ложную верность, отрекаясь от своего наследия, мы очистились от скверны. Мы избавились от своего проклятия. Но если так, то почему я снова вижу стены Дворца? Почему я убиваю на этих стенах Пожирателей Миров? Почему… Почему я вижу проблеск белых крыльев в отравленных небесах? Счётчик убийств перед глазами расплывается. Что-то горячее смачивает кожу на моём лице под шлемом. Почему?.. Почему ты предал нас, Хорус? Нет. Взрыв на близком расстоянии возвращает меня к реальности. Осколки бесполезно стучат по броне. Некоторые вонзаются в сочленения между пластинами. Я не чувствую боли. Я иду вперёд, оставляя за собой выпотрошенные тела. Кровь должна литься всегда. Рабы трупа-на-троне должны умереть. Хорус должен умереть. Нет. Человек в фуражке комиссара встаёт передо мной с обнажённым клинком. Я узнаю его нелепое стремление бесполезно умереть за своего бога. Когда-то я сам был не лучше. Это будет недолгий бой. Я иду за тобой, Хорус. Нет. Я делаю шаг вперёд, занося топор. Очертания смертного расплываются. Огромная фигура в терминаторской броне проступает за его образом. Теперь я вижу. Вижу, кто он на самом деле. — Ты не сможешь обмануть меня, брат! — кричу я, бросаясь вперёд. Мгновение. На самом деле проходит намного больше. Я не узнаю места, где нахожусь. Мёртвые тела лежат на пропитанной кровью земле. Я иду вперёд, но не вижу новых врагов, чтобы сражаться. Гнев закипает в моей груди. Где они? Как они смеют скрываться от битвы? Мне нужно убить хоть что-нибудь. Я вымещаю свою злость на мёртвом теле, разрубая его пополам, но свернувшаяся кровь больше не течёт из сосудов. Бессмысленно. И тогда я вижу его. Наш рок, наше проклятие, от которого мы ушли давным-давно. Думали, что ушли. Я вижу своего генетического отца. Ангел стоит передо мной, его крылья замараны пятнами крови. Руки, которые он простирает ко мне, так же в крови. Я вижу кровь на его губах. И я знаю, почему. — Нет… — шепчу я, отступая на шаг. Цепной топор опускается к земле. Неосознанно я вдавливаю руну активации, но ничего не происходит. Полотно не двигается, оружие мертво. Ангел смотрит на меня. — Мы отреклись от тебя, — говорю я, глядя на него в ответ. Радужка его глаз алая, как свежая кровь на его ладонях. Он качает головой. — А я от тебя не отрекался. Я никогда не отрекаюсь от своих сынов, даже если они совершают ужасные вещи. Я вновь отступаю назад, но парадоксальным образом он оказывается только ближе, возвышаясь надо мной. — Я больше не сражаюсь за Империум. — Конечно, — говорит он. — Но ты сражаешься за меня. Это неправда. Это не может быть правдой. Но с каждым мгновением я всё больше осознаю свою ошибку. — Говоря о кровавом боге, ты кого имеешь в виду?.. Я понимаю, что он пришёл за мной так же, как однажды придёт за всеми нами. Мы бежали очень долго, не сознавая, что это бег по кругу. Стрелка завершает полный оборот. Я возвращаюсь к тому же, с чего начинал. Мой кровавый бог протягивает руку. — Ты пойдёшь со мной? — спрашивает он, и я шагаю вперёд. Я иду за ним. Мы отправляемся на “Мстительный дух”.