déformation professionnelle

зуко постоянно морозит. самое большое счастье в мире для него — это тот миг, когда перед тем, как очередной посетитель заберёт свой готовый напиток, он пару секунд может подержать картонный стаканчик в ладонях и ненадолго согреть их. в таком случае, думает он, чайная дяди айро явилась не самым худшим вариантом трудоустройства: зуко не думал, что когда-то ему придётся работать со своей семьёй, потому что, откровенно говоря, он этого никогда не хотел. впрочем, с дядей всё немного проще. его дядя — не как его отец, не как его сестра. с дядей у него получается разговаривать и чувствовать себя человеком. ещё один очевидный плюс — чай его согревает. холодная погода — главный его враг. для его тонкой, чувствительной кожи зимние условия становятся не просто неподходящими, а скорее невыносимыми и мучительными. страдания вынуждают кутаться в шарф, тратить на такси деньги, которых к концу месяца остаётся не слишком много, и заливаться чаем. сначала он пил тот, что готовил ему дядя айро, пока постепенно не научился заниматься этим сам — и не стал заменять дядю у прилавка, наливая частым посетителям, занимающим места за старенькими столиками в заведении, и тем, кто заходит лишь единожды и дальше спешит по своим делам. постоянных посетителей зуко удалось запомнить довольно легко, хоть и не без помощи дяди айро. бабуля, каждым ранним утром выгуливающая свою собачку, берёт чашечку самого обычного чая эрл грей, безумно торопливый бизнесмен из соседнего офисного здания всегда приходит за чаем с мёдом, а две подруги из школы неподалёку забегают за малиновым чаем с мятой. новым людям зуко противится — он не то чтобы фанатеет от людей вообще. впрочем, наверное, даже у зуко, не то чтобы фанатеющего от людей, есть тот человек, с которым ему в самом деле теплее, чем наедине с самим собой. первый раз, когда зуко замечает его, этот парень приходит с друзьями: девушками и парнем, и зуко не уверен, если честно, встречается ли он с кем-то из них. зуко на удивление хорошо запомнил их заказы: жасминовый чай с грейпфрутом — для парня помладше, с бритой головой и интересными татуировками. в первый же визит компании в чайную он спросил у дяди, какой из напитков будет «полезен для нервов». зуко хочется мягко улыбнуться на это: он прекрасно понимает, что значит страдать от неполадок с нервной системой. дядя айро говорит, что чай должен идеально помочь ему с этим, и зуко рекомендует жасмин, снимающий напряжение и устраняющий бессонницу. парень шутит в ответ, что для этого у него есть его пёс, аппа, — и в следующий раз он действительно приводит с собой огромного пушистого пса, чтобы познакомить его с зуко, словно между делом обмолвившимся, что их заведение весьма pet-friendly. молочный улун — для девушки с милым смехом и глубокими глазами, которая держится за руки с парнем с татуировками и смеётся над глупыми шутками парня, приглянувшегося зуко. у неё такой же усталый вид, как и у её бойфренда, и длинные мягкие волосы, которые она часто переплетает из косы в высокий хвост, будто бы немного волнуется в компании. зуко в ней сразу признаёт «маму» компании, переживающую за каждую мелочь, которую может не зацепить взглядом. переживала она и о другом: «в каждом месте, где мы бываем, я беру молочный улун! не могу избавиться от мысли о том, что в этом постоянстве есть что-то неправильное»; кажется, её огорчало то, что она не способна выбрать другой напиток. «в постоянстве нет ничего плохого. иногда всё, в чём мы нуждаемся — это немного постоянства», — сказал ей тогда дядя айро, заставив девушку смущённо улыбнуться — и каждый последующий раз в их чайной брать именно молочный улун. чай с лемонграссом — для девушки, которая сидит в обнимку с парнем, приглянувшимся зуко. у неё острый взгляд, звонкий голос и уверенная походка. она берёт чай с лемонграссом, не раздумывая, говорит, что предпочитает яркий вкус. зуко нервно теребит пальцы, глядя на неё. тай ли, которая время от времени приходит навестить его и, при желании, даже помочь с заказами, говорит, что ей точно не нравятся парни — «ну я даже издалека это вижу, зузу!». она оказывается права, потому что эта девушка — суюки — на выходе из чайной просит у тай номер и приглашает её в кино на какой-то новый ужастик. тай ли с кокетливой улыбкой соглашается, зуко с облегчением выдыхает. шу пуэр — для их подруги, которая начинает появляться в той же компании позже, она немного младше остальных и, кажется, очень плохо видит. зуко замечает, как парень с собакой читает для неё меню, его девушка поправляет её волосы, а девушка, не раз теперь бывавшая на свиданиях с тай ли, держит её под руку, когда они входят в чайную и поднимаются из-за стола, чтобы выйти; зуко не может не улыбаться, глядя на них. девушка, несмотря на нужду в помощи остальных, держится уверенно, шумно стучит по столу кулаком, когда смеётся, и давится чаем, когда говорит слишком быстро. зуко думает, что она младшая сестра кого-то из компании, и не может не почувствовать укол в сердце: он бы хотел, чтобы у его сестры тоже было столько друзей и повод улыбнуться. этот парень, на которого зуко не может перестать смотреть, сокка, как он выяснил позже… ну, каждый раз он берёт что-то новое. и каждый раз зуко хмурится, когда не угадывает его заказ ли и не угождает ему. гэммайтя показался ему слишком горьким, ванильный чай с клюквой — слишком кислым, а шоколадный какао-чай — слишком приторным. зуко начинает сомневаться — умеет ли он вообще готовить чай. зуко наблюдает за ним издалека — не может позволить себе больше. иногда сокка слишком шумный, когда отчаянно пытается веселить своих друзей, перевоплощаясь в друга-клоуна с глупыми шуточками и несмешными подколами. иногда сокка чуть более задумчивый, когда сидит за столиком, уткнувшись в свой мобильный, и медленно попивает чай. первый раз зуко улыбается ему, когда парень узнаёт песню из его плейлиста, играющего в кофейне. теперь он действительно крайне рад, что дядя разрешил ему ставить свою музыку даже в присутствии посетителей, потому что сокка улыбается ему в ответ, постукивая пальцами по столу в ритм. впрочем, всё стало ещё более неловким, когда сокка начал приходить под самое закрытие — совсем один. зуко не хочет пялится, но пялится, краснея щеками: он высматривает каждый прокол в ушах парня, каждую бусинку украшений на его шее, глазеет на то, как он держит зубами резинку, пока перевязывает волосы, и на то, как он улыбается в ответ на готовый напиток, забирая его словно невзначай медленно и стараясь завести хоть какой-то нелепый смол-ток. в первый раз сокка едва касается его ладони, передавая стаканчик с чаем — его пальцы горячие. зуко никогда не думал, что ему понравится кто-то вроде него: громкий настолько, что чуть ли не заглушает слуховой аппарат, весёлый до боли в животе, красивый до мурашек. он не думал, что ему понравится кто-то, кого его отец-расист и сестра-расистка вмиг бы возненавидели. он не думал, что сможет позволить себе такую блажь. сокка, между тем, никогда не думал, что ему понравится смущённый его и так не слишком чрезмерным вниманием парень из чайной, куда они с друзьями зашли однажды лишь потому, что катара не переставала ныть о том, как сильно у неё устали ноги, а суюки не предложила заглянуть в ближайшее место, которым оказалась чайная дядюшки айро, всё это время скрывавшая в себе, как выяснилось, любовь всей жизни сокки. с тех пор ныл уже сам сокка: говорил, что они должны вернуться туда, чтобы он мог поглазеть на работающего там парня — любовь всей его жизни, очевидно. достал он даже аанга, которого из себя вывести довольно затруднительно — именно аанг собирает всех на следующий поход в чайную, берёт аппу и сменившего прикидов пять перед встречей с едва знакомым парнем сокку. едва ли тогда их компания знала, что с этого момента сокка станет — каким-то образом — ещё более невыносимым и незатыкающимся. из-за зуко. они начинают видеться чаще, когда сокка спрашивает, нравится ли зуко что-то помимо чая — и приглашает его выпить смузи и поболтать о чём-то помимо чая; и чем больше зуко узнаёт о сокке, тем больше, кажется, тот ему нравится. сокка любит свежую выпечку, любит лепить наклейки из детских коллекций своей сестры себе на лицо, не боясь выглядеть глупо, и любит свою сестру. сокка любит рамен с яйцом, любит руками и ногами делать ангелов на снегу и любит аккуратно целовать зуко в щёку со шрамом, когда забирает его вечером после работы на прогулку или благодарит за напиток, пока никто не видит. (каждый раз сокка пытается всучить зуко хотя бы маленькую ложечку вишнёвого сорбета, пока тот занят чтением, но зуко только воротит носом — и получает в него поцелуйчик с лёгкой влюблённой улыбкой.) сокка действительно аккуратен: он придерживает зуко за талию словно невзначай, когда они близко-близко стоят друг к другу в метро из-за толкучки, он помогает снять слуховой аппарат, когда резко начинается дождь, он позволяет тому выражать свои эмоции открыто, честно и без страха — или молчать, когда тому этого действительно хочется. сокка показывает ему «скотт пилигрим против всех» и «но я — чирлидерка», обсуждает последние новости из мира политики и спорит о лучшей прожарке мяса. сокка обожает давать ему говорить и выговариваться — он обожает его слушать, он обожает его голос. у зуко голос звучный, иногда чуть более громкий, чем у других (сокка думает, что это из-за проблем со слухом, но пока осторожничает, не спрашивает), но когда они наедине, он говорит немного тише обычного, словно боится сказать что-то не то и прокручивает фразы сперва в своей голове, отчего они звучат как эхо, лишь отголоски его мыслей. и сокка, конечно, делает всё возможное, чтобы помочь зуко понять, что говорить — это забавно, а говорить глупости — ещё забавнее. (сокка любит матчу на банановом молоке, который зачастую он пьёт холодным. зуко смеётся, думая об этом.) — это смешно, потому что ты действительно напоминаешь мне матчу на банановом молоке. — знаешь, у тебя какая-то весьма своеобразная профдеформация. — надеюсь, это достаточно глупо и забавно. с соккой ему тепло. тай ли говорит, что он выглядит ужасно влюблёнными последнее время, аанг говорит, что у зуко светлая душа, катара говорит, что они хорошо смотрятся вместе, тоф подтверждает, заставляя сокку недовольно поджать губы и ближе притянуть зуко к себе. с ними зуко классно, у него никогда не было столько друзей — и никогда бы не появилось, если бы не сокка. зуко любит высокие конверсы тёмных цветов, любит куртки из плюша на два-три размера больше, которые он таскает у сокки, и любит сокку. зуко любит приходить на тренировки сокки и глазеть на то, как тот закидывает в кольцо один мяч за другим, любит, когда вся их компания проходит в чайную, чтобы провести время не только друг с другом, но теперь и с ним, и любит, когда дядя позволяет ему уйти немного пораньше, чтобы сходить куда-нибудь с новыми знакомыми: с катарой — в музей на новую выставку инсталляций или к набережной, посмотреть на море и поговорить по душам, с тоф — в торговый центр, чтобы помочь ей выбрать одежду, или к её врачу, чтобы подержать её за руку перед входом и пожелать удачи, с тай ли и суюки — в студию танцев, где они теперь занимаются вместе, и сказать, как отлично они справились после очередного великолепного выступления, с аангом — на выгул аппы или йогу, даже если у зуко не очень хорошо получается (аанг всё равно не станет над ним смеяться). с соккой, конечно, он готов быть где угодно — от его комнаты в их с сестрой квартирке до стойки в чайной, где по обе стороны они теперь флиртуют ещё нелепее, но уже немного более уверенно. зуко казалось, что сокка весьма полезен, если нужно согреться особенно холодными днями, когда посетителей не так много и греться об чужие напитки совсем не получается. но на самом деле с соккой ему больше, чем просто тепло. сокка и рад, в целом, служить обогревателем, если зуко продолжит так крепко обнимать его и пропитывать его одежду своим запахом. сокка ничего от жизни особо не хочет, зуко, кажется, тоже. впрочем, хотеть быть рядом друг с другом — этого уже вполне достаточно. — а у тебя-то есть любимый? — кто? — ну, чай. зуко неуверенно кивает. да, у зуко есть любимый. чай тоже. ему теперь очень нравится готовить матчу на банановом молоке. зуко теперь морозит гораздо, гораздо реже, потому что с соккой тепло и хорошо.