Провал

«Бежать, бежать, бежать!» — крутилось в его голове, когда он судорожно собирал вещи. Больших сумок не было, да и брать с собой столько вещей – только самому себе мешать! Бесконечный и неразборчивый поток мыслей в скором времени должен был достигнуть своего лимита, и тогда его голова взорвалась бы. Обычно Фэн мог себя успокоить, но сейчас ему было очень трудно сосредоточиться на своём состоянии и понять всю импульсивность и тревожность своих мыслей. Он не мог думать ни о чём другом. Как его нашли – Фэна это не интересовало, больше всего он беспокоился о том, чего от него опять хотят. Он на сто процентов уверен, что за ним следили с самого дня побега и следили до сих пор(спасибо Системе), однако не трогали. И это малость смущало Фэна, но не так сильно, как то, что его всего-навсего запугивали. В прошлый раз подчинённые главы Не усыпили его и доставили в темницу, а сейчас просто в открытую дали знать об их присутствии, хотя в этом не было никакого смысла абсолютно! Почему они играют с ним!? Почему нельзя как в прошлый раз приковать к цепям, а не играть в кошки-мышки?.. Возможно потому, что тот, кто хотел чего-то от Фэна, понимал, что тот всё равно сбежит. И так оно бы и было, ведь Фэн никогда и ни за что не согласиться добровольно сидеть в той ужасной камере. Вот только ему всё же трудно понять ход мыслей главы Не. Так что же ему нужно на этот раз?.. Глупее вопроса и не придумаешь. Очевидно то же, что и в прошлый раз. «Но я не могу предоставить им эту информацию», — подумал Фэн, закидывая в сумку мешочек с деньгами. Сумка была не слишком тяжёлой – самое то. Ему оставалось только переобуться в более удобную обувь, которая позволит ему бежать по разным видам земляных пород. — «Пусть лучше найдет сам, без моего участия. Так хотя бы вина грызть не будет». Фэн открыл дверь и побежал. Он не потушил свечи в доме, в надежде обмануть преследователей – создать видимость, что там ещё кто-то есть. Пока они отвлечены, у Фэна будет время скрыться в лесах или где-нибудь ещё. По крайней мере, он на это надеялся. Поселившись здесь пару месяцев назад, Фэн уже изучил каждую тропу и закоулок; знал все дороги, пути и их направления; знал, где можно спрятаться, а где достать еду. Потому легко вышел по направлению к лесу за час, хотя раньше мог потратить на это два. Ему уже начинало казаться, что позади него кто-то есть. Были ли так на самом деле или это просто ему так кажется – не ясно. Но спрашивать у Системы он не хотел, а оборачиваться не было смысла: вряд ли преследователи покажутся перед ним ещё раз. «Будет смешно, если сейчас я обернусь, а они там. Я побегу быстрее и попаду в какую-нибудь ловушку – физическую или психологическую. Вот так сценарий! Вот ведь молодец глава Не!» — Фэн, может, и бежал, но ничего ему не мешало злиться. На кого? Да на всех подряд. А почему бы и нет? Он злился на преследователей, посланных главой Не; на самого главу Не, на Систему, в конце концов, на себя! Почему первые вынуждают его бежать? Почему второй всё никак не отстанет от него? Как Система умудрилась переместить в этот мир другого человека? И почему Фэн вообще с ними как-то связан? Будь проклят тот день, когда он проснулся в теле не пойми кого и не пойми где! Будь проклят тот момент, когда он принял предложение Системы! Теперь нет ему покоя, а если уж быть честным – никогда не было. С тех самых пор, как он переместился сюда. С самого начала и по сей день что-то да мешает ему жить. Фэн не считал важным смотреть себе под ноги, ведь он прекрасно знает дорогу, однако это никак не помогло ему дойти без падений. Фэн споткнулся о затвердевшую грязь и, громко выругавшись на своём родном языке, упал лицом в траву. Запах сырости тут же заполнил его лёгкие, а он почувствовал ни с чем не сравнимое отчаяние. Вполне вероятно, что люди, возможно, прятавшиеся сейчас за кустами, хлопнули бы себя по лбу за столь театральное падение, но Фэн, во-первых, не упал нарочно, поэтому пусть думают, что хотят, а, во-вторых, это было больно. Даже больнее, чем падать перед глазами у главы Не. Вспоминая наглое и насмешливое выражение того человека, у Фэна открылось второе дыхание. Он встал, слегка пошатываясь, и побрёл по извилистой тропе прямиком к чаще. Фэн шёл достаточно быстро, но уже не бежал. Наконец-то, рассудок вернулся к нему и верные мысли теперь уже управляли его телом. Но когда низкие кустарники и тонкие деревья, изредка растущие посреди поля, сменились высокими стволами елей и дубов, он резко остановился. Ноги задрожали – Фэн не мог идти дальше, словно ему что-то мешало. Будь то страх или волнение – раньше ничего его не останавливало? Страх? Бросьте, он столько уже пережил, разве очередной побег мог его напугать? Тогда Фэн задумался, уставившись на свои испачканные сапоги. Эти сапоги он украл ещё у стражников, когда покидал темницу ордена Не, но они были столь непрактичными, поэтому пришлось их модернизировать – переделать на свой лад, сделать удобными. Теперь они сильно отличались от того, какими были изначально: Фэн убрал всё металлическое, чтобы не цеплялось за всё подряд, и поменял шнурки на более крепкие. В них стало намного удобнее ходить, но ноги всё ещё неизбежно потели в них, потому каждый вечер Фэн опускал ступни в таз с холодной водой... Вспоминая о приятной атмосфере тех вечеров, он невольно улыбнулся, а в груди что-то кольнуло. Фэна осенило: он покидал не просто своё убежище, а свой дом. Дом... От этого слова становилось так тепло, но и так больно, ведь если Фэн уйдет, то уже никогда не сможет насладиться уютом своей коморки. — Хм, — он задумался. А почему он, собственно, убегает? Почему бросает свой дом, своё ремесло? А куда ему идти? А кто его примет – такого странного чужака? Счастье, что здесь на него уже не смотрели с опаской, хотя встречались ещё такие люди, но Фэн на них не обижался – понимал их реакцию. И не сказать, что другие торговцы относились к нему плохо – его не сразу, но приняли в это маленькое общество, чему он был несказанно рад. Так зачем он уходит? Из-за опасности? Можно ли считать наличие рядом прислужников главы Не опасностью? А разве за ним не следили всё это время? Ничего же не сделали! Фэн тяжело вздохнул: — Намного опаснее сейчас идти в другое место... Примут ли меня там – не знаю. Люди древности не отличаются человечностью... Кто-то да наверняка захочет продать меня на черном рынке... С тяжестью на сердце, но с ещё более тяжёлыми мыслями, что он только что чуть не бросил всё то, к чему приложил столько усилий, Фэн развернулся и пошёл обратно. Позади него никого не было, хотя он предполагал обратное. Только тусклые огни города вдалеке напоминали грустные глаза собак, ждавших возвращение своего друга. Подул холодный ветер и вместе с ним Фэн сорвался с места. Бежать по открытому полю ночью не только небезопасно из-за возможности упасть и сломать себе пару костей, но и из-за большого количества невидимых врагов – зверей, мирно спящих в норах или вышедших на охоту. Фэн бежал, предпочитая не думать о том, как на него ещё не набросились змеи и мелкие хищники, когда он шёл здесь в первый раз. Несмотря на то, что город Шэй называли «бессонным», это было, конечно же, только образно. Ближе к середине ночи или, бывало, и к полуночи большая часть населения города – та, что работает днём, – закрывала свои лавки. На их месте открывались совершенно другие, не схожие с дневными лавки. И в простонародье торговцев, выходивших работать в ночную смену, так и называли – ночными. С закатом солнце закоулки города Шэй превращались в шумные улицы. Ночью, как и днём, было многолюдно: будь то сами жители города или заехавшие гости – всем не терпелось прогуляться по ночному рынку. Только раз Фэн видел, как фонари светили ярче солнца – и всё на этих улицах. Ему хватило выйти ночью однажды, чтобы умерить своё любопытство, но не зря же есть столько поговорок, что именно любопытство может привести к беде. Той ночью Фэн ускользнул от толпы разъярённых пьяниц, недовольных его внешностью, едва живой – синяки и ссадины ещё несколько недель сходили, но пережитый страх запомнился навсегда, и он пообещал себе больше никогда не выходить ночью на рынок. Но иногда в нём пробуждалось странное желание снова прогуляться и посмотреть на редчайшие товары этого мира, однако Фэн умел себя вовремя остановить. Да, ночью город Шэй уже не был столь приличным и гостеприимным, но всё ещё оставался популярным из-за большого количества эксклюзивных товаров, ведь именно в ночное время суток на прилавках появлялись достаточно необычные и, возможно, запрещённые товары. И Фэна они привлекали очень сильно, но сильнее было прожить свою жизнь спокойно. Он осторожно шёл возле домов, пытаясь слиться со стенами, чтобы не нарваться на неприятности. Накинутый на голову капюшон прикрывал лишь его лоб, но Фэн натягивал его до самого подбородка. Время ещё не перевалило за девять, но шум был слышен едва ли не в соседнем городе. Столь громкие звуки пугали, но ему ничего не оставалось, кроме как пробираться сквозь толпу к более уединенным местам. Наконец, он дошёл к самому последнему ряду домов, за которыми находилась его маленькая пристройка. Дверь была приоткрыта, но не из-за пробравшихся внутрь грабителей, а из-за халатного отношения Фэна к своему жилью. — Вот это да... Я поражаюсь насколько страх может влиять на поведение человека. Интересно, если бы мне угрожали засадить нож в бочину и заставили убить человека, смог бы я? Хм... — эта коротка мысль не задержалась в голове надолго, но оставила не самые приятные эмоции. Теперь Фэну стало ещё и гадко на душе. — Ой, не знаю! Спорный вопрос! [Эта Система сомневается...] — яркий свет от панели служил ему своеобразным фонариком, освещавшим эту безлунную ночь. — Да? Это хорошо, что ты всё ещё сомневаешься во мне и в моих действиях. Способен ли я убить кого-нибудь?.. Я уже не уверен, что могу ответить твёрдо «нет». Будь рядом кто-то ещё, то Фэна наверняка посчитали бы сумасшедшим; психом, живущем в старом, полуразрушенном доме, и занимающимся не самыми хорошими вещами. Но разве кто-то мог преследовать его от самого прилавка и наблюдать такое неординарное поведение? Но Фэн даже не задумывался, что его могут принять за чокнутого паренька с окраины города, потому что не хотел вспоминать о странном человеке, который заглянул к нему под козырёк. Будто бы могло мнение главы Не от этого измениться в худшую сторону – оно и так находилось ниже отметки «нижайшая ступень». Он зашёл внутрь, захлопнув за собой дверь. И в момент, когда дверь только заскрипела, прошлась корявыми досками по деревянному порогу, издав при этом звук скольжения, около окна пробежала чья-то тень. Топот ног был достаточно громким, чтобы его услышали, но скрип дверных петель был громче. Черная тень метнулась за дом, к другому окну, где горел свет, и, спрятавшись в кустах, немного отворила створки. Фэн убирал беспорядок, устроенный когда он торопливо собирал вещи. При этом он, как кажется, с кем-то активно спорил и, похоже, проигрывал спор, потому и злился. Лицо его менялось за считанные секунды: становилось то красным от ярости, то блекло на глазах и приобретало хитрые и ехидные черты. «Сумасшедший», — подумал мужчина в чёрных, как сама ночь, одеяниях, прищурив глаза от раздражения. Наблюдать за психом – не самая приятная работа, а за таким и подавно. Но приказ есть приказ. Велено следить – нужно выполнять. Глава Не не потерпит такого отношения к себе, даже если понимает тяжёлую сторону такой работы. «Я с самого начала знал, что он не от мира сего», — думал про себя мужчина, вспоминая как этот тип кричал ему вслед, — «Нужно было ещё тогда с ним закончить. О чем думает глава?» Чем дольше он сидел, тем больше убеждался в своих догадках. Или этот парень разговаривает с духами или просто больной на всю голову. Кем бы он по итогу не являлся, мужчине этот чужак всё равно не нравился. Не пойми, что творится у таких в голове. Вон, даже сейчас, вместо того, чтобы бежать и прятаться, сидит себе спокойно за работой. «Что-то опять задумал, гад! Мало ему было прятать тело главы Цзинь, так ещё и черным делом решил заняться?» — мужчина вытянул шею, желаю разглядеть, чем Фэн там занимается. Кажется, что-то смешивал в миске, а потом выливал в другую, но поменьше, и оставлял под столом. — «И что это он делает? Яд готовит?» Мужчина привстал и почти вплотную прижался к окну, но когда он случайно задел ставни, которые скрипнули как калитка на кладбище, кто-то с силой схватил его за шиворот и потянул назад. Фэн дёрнулся от внезапного звука и посмотрел в сторону окна, откуда он исходил. Оно было приоткрыто и в комнату ворвался холодный воздух, играя со свечами. Фэн нехотя поднялся со стула и подошёл к окну. За ним никого не было, но это не помешало ему понять, кто сидел в кустах, ветки которого выглядели так, будто по ним прошлись двое взрослых мужчин. — И куда делись? Если уж начали следить, то довели бы дело до конца... — но потом Фэн всё осознал. — Наверное, пошли к главе Не всё докладывать. Делать же им больше нечего. Интересно, а как они осуществляют передачу полученной информации? Бегать туда-сюда одному человеку неудобно. Может, они поделены по станциям? Один человек доносит до другого, второй до следующего, а последний до главы Не? Но разве так информация не искажается? Хм, как думаешь, Система?.. Рассуждая вслух, Фэн закрыл окна на крючок так, чтобы ни одна живая душа не смогла открыть ставни с той стороны; окно открывалось изнутри. А в это время где-то неподалеку за стволом дерева, нервно поглядывая на отдаленную постройку, двое мужчину переглядывались злобными взглядами. — И что делать? Не сработало, он всё ещё здесь! — Что делать? Доложить главе Не как есть! — Нас же живьём съедят! — За кого ты принимаешь господина, а? Если не сработало, значит план был малоэффективным. Тут уж нет нашей вины. Нужно пересмотреть всё и решить, как лучше заманить этого неудачника в ловушку. — Ты прав! Эх, а ведь мы были так близко! Ещё чуть-чуть и точно бы выбежал, куда надо! И чего это только свернул обратно? Он что-то понял? — Не знаю, но об этом тоже нужно сообщить. Пиши доклад. Мужчина невесело вздохнул, достав из-за пазухи лист бумаги и кисть. А Фэн весело насвистывал себе под нос, заливая последнюю порцию жидкого мыла в формочку. Его тревога быстро ушла, стоило заняться любимым делом и подумать о прибыли. Наверное, именно так нужно справляться со стрессом – устроить себе что-то на подобии праздника, не задумываясь о причинах беспокойства. Такое, конечно, не всегда прокатит, ведь всё зависит от уровня проблемы, но человеку хотя бы полегчает. В своём воображении он уже видел красиво обустроенную комнату, большое количество разных инструментов для работы в отдельной мастерской и, естественно, большую и мягкую кровать! Все пять лет он только грезил о своей кроватке – такой удобной и тёплой! Здешние кровати, конечно, не сравняться с современными, но они тоже были не плохими – Фэн так думал не потому, что это была правда, а потому, что любая кровать лучше циновки. И если он заработает, если его план удастся, то Фэн сможет купить себе кровать! И не только её! Кусая губы от радости и предвкушения, он ещё с большим энтузиазмом взялся за работу. Вот так вот он забыл о существовании своего «врага-не-врага» и полностью погрузился в своё увлечение. — Чокфнутфый, — зажимая между зубов кисть, а в руках держа тушь, сказал мужчина, одним глазом всё ещё заглядывая в окно. Они переместились обратно к дому, но уже к другому окну, чтобы не упускать из виду Фэна, но им определённо не нравилось это делать. — Умом тронулся, — подхватил другой. — И чего только главе Не приспичило за ним гоняться? — сказал не думая мужчина, тут же получив от своего товарища по затылку. — Дурак что ли? Разве не понимаешь? — Ай, больно! И что я не понимаю? — ...дурак, точно. Вы друг другу подходите с этим умалишённым. *** Когда до главы Не дошли известия о том, что его план провалился, прошло два дня. Не Хуайсан тогда обедал, но после услышанного и кусочек в горло не полезет. — Ясно. Раз так, то продолжайте следить. Что делать дальше я скажу вам потом. — Есть, — слуга удалился, а Не Хуайсан отодвинул от себя поднос с едой, облокотившись об стол и взявшись за голову. — И чего тебя так сложно понять? — тихо вздохнул он, постучав по столу ногтем. — Или ты, наоборот, всё понимаешь и потому не бежишь? В тот день Не Хуайсан не мог притронуться к еде, полностью погрузившись в дела ордена и свои размышления.