Итерация

– Добро пожаловать в наш дурдом, – хихикнула Арисава и игриво толкнула Орихиме локтём в бок.       Девушки стояли на крыше школы, оперевшись на ограждение, дышали свежим воздухом, попивая сок и тихо беседуя. – Я так и не поняла, что это было, – растерянно ответила Орихиме. – Это были мои друзья. На самом деле, они очень классные. – Расскажешь? – вдруг попросила Орихиме, сама от себя не ожидая, – Например, про того, который в очках... – О, это наш ботаник и главный оплот спокойствия и рассудительности, – улыбнулась Тацуки и развернулась, прислонившись спиной к металлическим перилам, – Очень интересный малый. Занимается лучным спортом, ходит на какие-то там дизайнерские курсы, учится на «отлично», а ещё он просто обалденно играет на скрипке, ты бы слышала... – Вот это да! Столько всего... И как он только успевает? – Вот и я говорю — сверхчеловек. Ну, а тот рыжеволосый идиот, как ты уже слышала, Ичиго Куросаки. Не обращай внимания на его морду – он всегда такой серьёзный, будто все вокруг достали, но, как ни странно, он очень добрый. – Да ну? Никогда бы не подумала... – Мы с ним когда-то ходили вместе на дзюдо, – девушка посмотрела в небо, заметно предавшись ностальгии с улыбкой, – Там и познакомились. Получал он, конечно, звиздюлей от меня, да и не только от меня, но то время давно прошло. Сейчас Ичиго – главный драчун в нашей школе. – Ты же сказала, что он очень добрый? – удивилась Иноуэ. – Именно, – кивнула подруга, – Но вспыльчивый. Его часто задирают из-за цвета волос, как и тебя. Именно из-за этого он теряет самоконтроль и вечно лезет в драку. Сначала делает, а потом думает. Хотя последнее — далеко не факт. – Понятно, – вздохнула Орихиме и грустно посмотрела под ноги, поскрёбывая ботинком по бетону.       Ей, как никому другому, было известно, как это больно – когда обижают за то, что от человека совершенно не зависит. Но Ичиго хот бы мог за себя постоять, а вот она... – А тот здоровяк, который сам к тебе подошёл — это Ясутора Садо, – заметив погрустневший взгляд Орихиме, Арисава быстро перевела тему в другое русло, – Он лишь с виду такой грозный, а в душе, ты не поверишь, та ещё душка! Настоящий котёночек, только вот редкостный молчун... – По нему и не скажешь... – продолжала удивляться Орихиме, – В смысле – что котёночек. Ха! – Сама скоро убедишься. Он родом вроде из Мексики, из родных только дедушка. Он держит свою небольшую автомастерскую, Ясутора с детства ему помогает. Я думаю, поэтому он такой накаченный: попробуй потаскай те же колёса. – Вот это да! – восхитилась Иноуэ, – Это так круто! – Ну, ещё бы, – хмыкнула Тацуки и снова повернулась, оперевшись локтями на ограждение, – Кстати, эти трое — лучшие друзья. – Лучшие?! – у Орихиме от услышанного отвисла челюсть, – Но ведь Исида и Куросаки... Они чуть не... – Подрались? Ага, привыкай, – хохотнула Тацуки, – Правда, Исида к нам пришёл только в прошлом году, но они все быстро умудрились найти общий язык. – И это общий язык?! – Для них это обычное дело – такой вот стиль общения. Все трое вечно на свой зад приключения находят, да что тут рассказывать, ты ещё успеешь в этом сама убедиться воочию! – Я... Я даже не думала, что так бывает... – Эти типы ещё не раз тебя удивят, – Тацуки хитро прищурилась и несколько с гордостью произнесла, – Самое интересное: они создали свою небольшую музыкальную группу и часто по выходным играют в одном ночном заведении. – Серьёзно?! – в глазах Иноуэ загорелся азартный огонёк, – А что играют? На чём? – Я знала, что тебя это заинтересует. Ты очень удивишься, но Урюу и Ичиго умудрились сколотить невероятный дуэт. Один играет на скрипке, а другой - на электрогитаре. Чад у них драммер. – Ого! А кто такой Чад? – Ясутора. У него такое прозвище, – Арисава хихикнула, – Всё из-за тупицы-Ичиго. Когда впервые услышал его фамилию, ему показалось, что она звучит: «Чадо». Так и закрепилось за ним – Чад. – Забавно получилось, – улыбнулась Орихиме. – Вот услышала бы ты дружеские баттлы Куросаки и Исиды... – А можно?! – почти подпрыгнула Орихиме и захлопала в ладоши, как маленький ребёнок, – Можно мне как-нибудь их послушать? Ну, хотя бы репетицию? Одним глазком! Я за дверью тихонько постою... Девушка сложила руки в умоляющем жесте, жалобно глядя на подругу. – Глазком навряд ли ты послушаешь, – хихикнула она, – Можно поговорить с ними. Тебя не удивила скрипка и гитара? Думала, это произведёт на тебя впечатление... – Произвело! Ещё какое! – оживлённо затараторила Орихиме, – Ты же знаешь, как я люблю музыку! Но, насчёт скрипки и гитары, есть же много известных групп, которые их используют совместно! Вот, например... – Ещё одна! – перебила её Арисава, закатив со смехом глаза, – Даже не начинай! Мне тех придурков и так хватает, уже все уши прожужжали про... – Про что? – спросил внезапно подошедший Урюу. – Это мы-то придурки? – недовольно буркнул между слов друга Ичиго.       Подруги синхронно повернули головы в сторону трёх парней, каким-то образом умудрившихся незаметно и абсолютно бесшумно к ним подойти. Они окружили девушек и выжидательно на них уставились. – Нехорошо подслушивать чужие разговоры, – проворчала Тацуки. – Так если ты орёшь на всю улицу, – не остался в долгу Ичиго. – Вы музыку тут обсуждаете? – спросил Ясутора. – Чего припёрлись? – Арисава раздражалась. – Это не твоя крыша, – справедливо заметил Куросаки, – Да и откуда ж мы знали, что вы тут... Просто вышли проветриться. – Ладно-ладно, – примирительно ответила Тацуки, – Музыку мы обсуждали, а эта дама — прётся по року. Кстати, на гитаре хорошо умеет играть. – Тацуки! – испуганно вскрикнула Орихиме. – А что такого?       Это была чистая правда. Ведь гитара для Орихиме всегда оставалась едва ли не единственным лучиком света, помогающим не сойти с ума от всего того кошмара, что с завидной регулярностью омрачал её жизнь. Одно время, когда брат ещё был жив, она ходила на уроки игры на акустике. Сора ей подарил красивую гитару, на корпусе которой были вручную выгравированы два больших голубых цветка: каждый с шестью тонкими изящными лепестками. Но после его смерти, когда Орихиме поместили в интернат, она побоялась, что драгоценный подарок могут сломать или отобрать другие дети, и спрятала гитару одном из парков.       Там же она тогда познакомилась с местным охранником – Джиданбо Икканзака. Он много лет дежурил в одном и том же месте. В его обязанности входила охрана прилегающей территории и наблюдение за порядком. Тогда он и приметил маленькую запуганную одинокую девочку, которая иногда вечерами прибегала. Беспокойно озираясь по сторонам, словно на неё в любой момент могли напасть, она целенаправленно шла к небольшой заброшенной хозяйственной постройке, доставала из тайника гитару и тихонько играла весь вечер, прячась среди деревьев парка.       После их знакомства, добросердечный охранник пожалел девочку и предложил хранить гитару у себя на посту, на что Орихиме охотно согласилась. Когда появлялась возможность, она приходила к Джиданбо, тот всегда угощал чаем с печеньем и с упоением заслушивался её красивой игрой. – Здорово! – восхитился Исида, – А что ты слушаешь, если не секрет?       Этот вопрос застигнул Орихиме врасплох – ей ещё никогда не приходилось откровенничать с посторонними людьми. Было непривычно волнительно, но она всё же робко начала: – Эй си ди си, Биттлы, Нирвана, Раммштайн, – начала перечислять Орихиме поначалу застенчиво; она замечала, как на каждое её слово удивлённо вытягиваются лица ребят, и в то же время они одобрительно кивали, поэтому девушка немного осмелела, – Квин, Пинк Флойд... Но это, конечно, классика, многое ещё люблю из современного творчества. – Вау... – Куросаки шумно выдохнул и улыбнулся, заставив Орихиме залиться краской. – Так ты реально любитель рока, – констатировал Урюу и деловито поправил очки, – Наконец-то человек с отличным вкусом, не то, что некоторые.       Парень покосился на Арисаву и незамедлительно получил тычок локтём в бок в отместку. – Но ведь это правда! – Что ты играешь? – не обращая внимания на спор друзей, мягко спросил Ичиго. Чуть склонив набок голову, он исподтишка разглядывал девушку. – А... Ну... Я играю на акустике, но... В принципе, всё могу. – Сыграешь? – неожиданно спросил Садо. – Ох, ну... Можно попробовать, – неуверенно пробормотала Орихиме и тут же, не выдержав такого чрезмерного внимания к себе, спрятала лицо за руками и отвернулась, чем вогнала всех присутствующих в ступор. Кроме Арисавы.       К Орихиме ещё никогда абсолютно посторонние не относились так тепло и дружелюбно. Лишь Джиданбо и Тацуки были исключением, но оно только подтверждало непоколебимость правила. Она всегда видела враждебность окружающих и уже давно смирилась с тем, что этот мир упорно отказывается её принимать: слишком уж много несчастий сыпалось с самого первого дня – дня её рождения. Этих ребят Иноуэ знала всего лишь час, говорила с ними всего-ничего, но за этот короткий промежуток времени что-то в ней изменилось. Она вдруг перестала ощущать давно привычное одиночество. Её крепкий панцирь, выращенный Орихиме с годами, неожиданно дал глубокую трещину. И только потому, что ей улыбнулись какие-то несколько человек!       Ребята, смущённые совершенно непонятным поведением новенькой, повернулись к Арисаве и вперились в неё непонимающими взглядами, ожидая пояснительного комментария. – Я вам потом объясню, – шепнула она на ухо Ичиго и тут же нарочно громко запричитала, – Чёрт! Нам надо быстрее идти, пятнадцать минут уже прошло, сейчас звонок будет! Во нам влетит, если опоздаем! Орихиме, пойдём! Ухватив под локоть растерянную подругу, Арисава потянула её к выходу.  – Что это с ней? – задал Урюу вопрос в пустоту. – Она как будто боится чего-то, – вполголоса предположил Ясутора.       Ичиго молчал. Он провожал взглядом удаляющихся девушек, пытаясь понять, от чего у него внутри всё переворачивалось – стоило ему посмотреть на эту странную новенькую.       И только прозвеневший звонок заставил всех троих парней спохватиться и в панике броситься в класс.

⚔ ෴ ✽

      Ичиго медленно брёл домой, задумчиво глядя себе под ноги и пиная носком кроссовка мелкие камни на пути.       Что вообще за хрень происходит?       Сегодня утром произошло нечто необычное, от чего он никак не мог прийти в себя. Ситуация абсурдная до смешного. В их класс пришла какая-то очередная новая ученица, каких было немало и до неё: одной больше, одной меньше – какая вообще разница. Хотя, чего греха таить, она была очень красива. А этот цвет волос... Именно её яркие рыжие волосы привлекли внимание юноши: редко когда встретишь рыжеволосого человека. Но стоило ему посмотреть на девичье лицо – будто что-то щёлкнуло внутри. На мгновение в мире остались только он и эта сжавшаяся в комок смятения девушка возле школьной доски. Настороженность и испуг читались в каждом её движении, в каждом взгляде. Она больше походила на загнанного в угол дикого зверька, чем на школьницу-подростка, ведь обычно девушки её возраста должны быть беззаботны, веселы, игривы, но никак не запуганы. Улыбка украшала это красивое лицо крайне редко – Ичиго понял это сразу.       Его будто бы били невидимые руки со всех сторон одновременно, вышибая из лёгких воздух, а из головы — последние мозги. Не мог описать словами, что он почувствовал. Это было похоже на неожиданную встречу с дорогим человеком после томительной разлуки, на внезапно мелькнувшее в сознании воспоминание, давно забытое, но жизненно важное. Парня не покидало устойчивое ощущение, что где-то он уже видел видел эту незнакомку.       Ещё он не мог понять, почему так сильно раздражали её пугливость и робость. Почему эти красивые светлые карие глаза были полны глубокой печали? Почему он ощутил острую необходимость находиться рядом с этой девушкой? Почему до скрежета зубов хотелось узнать о ней всё-всё, и в первую очередь – причину такого странного поведения?       Все эти неясные чувства, вопросы без ответов и осознание нелепости подобной ситуации смешались в один ядовитый сгусток непонимания, который отравлял изнутри, превращал спокойный внутренний мир в хаос. Это очень смущало и одновременно обескураживало Куросаки – за такую чепуху он ещё больше сердился на самого себя.       Наверное, он попросту спятил. Ведь не бывает такого в жизни, чтобы незнакомый человек с первого взгляда вдруг стал сразу же особенным для сердца.       Юноша остановился прямо посреди тротуара и глубоко задышал, он успокаивался и считал про себя от одного до десяти. Надо бы отвлечься, вот только... Как бы он ни старался, мысли всё равн возвращались к ней, а здравомыслие, похоже, на этот день взяло выходной.       Парень обречённо вздохнул. Зря он ушёл с репетиции. Оставшись наедине со своими мыслями, он начал загоняться ещё больше.       Ичиго достал телефон и уставился на своё размытое отражение в чёрной пустоте экрана. С минуту он стоял, погружённый в свои переживания, не обращал внимания на прохожих, вынужденных его огибать с недовольным ворчанием. Наконец, открыв список контактов и отыскав нужный, парень ткнул на значок вызова.

⚔ ෴ ✽

– Чего тебе? – недовольно спросила Арисава, встретившись с ожидающим другом у её дома,  – У меня тренировка через час, а у тебя, вообще-то, репетиция идёт, прогульщик. – Ничего страшного, если опоздаешь разок, – отчеканил Ичиго деловито, – Моя репетиция подождёт. И вообще, я просто мимо проходил... – Нахал, – беззлобно фыркнула Тацуки и скрестила руки на груди, – И сказочник. Зачем пришёл? Сразу предупреждаю: списать ничего не дам, обойдёшься.       Но вместо привычного язвительного ответа, Ичиго смущённо отвёл взгляд, нервно ероша волосы пальцами – девушка прекрасно знала этот жест и его значение. – Так... – протянула она, – Ну, рассказывай, что стряслось? Только не говори: «ничего», ты бы ведь просто так сюда не притащился.       Куросаки ощутил себя полным кретином, а весь его гонор тут же утих. Окей, прийти — пришёл, а дальше-то что? Вот так просто спрашивать о лучшей подруге? Как-то неприлично, получается, ещё сталкером посчитает... Но пути назад уже не было. Просто позорно свалить – значило выставить себя ещё большим идиотом, поэтому оставалось только одно... – Кто она? – наконец выдавил он. – В смысле? – изогнула бровь Арисава, – Ты про Орихиме что ли? – Да. – Ага, втюрился, значит? – хихикнула девушка. – Ну, почему сразу втюрился? Она такая забитая и перепуганная, стало интересно узнать, почему так... Ты ведь должна знать, как её лучшая подруга. – Ага, даже пришёл к моему дому, – не унималась Арисава, – Кстати, удивительно, что ты помнишь, где он находится. – Так, ну?.. – устало спросил Куросаки, – Между прочим, ты сама сказала, что всё объяснишь. Вот и объясняй.       Тацуки замолчала, в сомнении закусив губу. С одной стороны эти двое являлись для неё близкими людьми, и она в них не чуточки не сомневалась, но, с другой – имела ли она право рассказывать кому-то о жизни Орихиме без её ведома? Девушка молчала, старательно всё взвешивая в своих мыслях, а Куросаки терпеливо ждал ответа, прекрасно понимая причину этой нерешительности. Неожиданно припёрся вечером и требовал рассказать о лучшей подруге – это ведь было странно. Тем не менее, он ничего не мог с собой поделать. Информация об этой таинственной особе была ему крайне необходима. Потому, в привычной манере вальяжно сунув руки в карманы брюк, парень постарался придать себе непринуждённый вид и в ожидании сверлил подругу внимательным въедливым взглядом. – Хорошо, – сдалась Арисава под ощутимым молчаливым напором, – Но ответь сначала на один вопрос. Расскажу я тебе, а дальше что? Что ты будешь делать с этой информацией? – Ты задала уже два вопроса... – Ты дурак? – Не знаю, – честно ответил он разом на все три вопроса, – Но это же вполне обычно, что я интересуюсь. Всё-таки новая одноклассница. – Никогда не замечала за тобой подобного интереса к другим... – пробормотала она и с подозрением прищурилась, – Ладно, бог с тобой, в общем...       И она рассказала ему обо всём. Вкратце, упуская подробности и многие детали, но поведала про брата, детдом и издевательства в школе.       Этого оказалось более, чем достаточно. Ичиго слушал, не перебивая, с каждым словом подруги у него всё крепче сжимались кулаки и челюсть в негодовании на судьбу и обидчиков Орихиме. Нестерпимо захотелось сейчас её же найти, спрятать от этого жестокого мира, от всех невзгод, что сваливались на неё.       Закончив свой рассказ, Арисава молча пронаблюдала, как Ичиго помрачнел сильнее обычного, а краем глаза заметила побелевшие костяшки от силы сжатых кулаков.       Странный.       Чуть помолчав, она всё же неуверенно поинтересовалась: – И всё-таки, чем она тебя так зацепила? – Не зацепила, просто... Сам не знаю, – буркнул Куросаки всё ещё не в состоянии переварить услышанное, – Это ты помогла ей перевестись в нашу школу? – Естественно. И, поверь, я никому не позволю её обидеть. Если кто-нибудь из вас троих хоть попытается... – Дура! Никто из нас никогда её не станет обижать, – перебив девушку, тихо, но несколько зловеще ответил он, – Ни я, ни Урюу, ни Чад – никто. – Знаю. Ей слишком уже досталось в жизни, а потому так просто я к ней никого не подпущу. – Даже меня? – неожиданно слетело с губ парня. – Тебя? – Арисава нахохлилась, словно птица под дождём, – Что ты имеешь ввиду?       Ичиго тут же прикусил свой болтливый язык. Фраза каким-то магическим образом сама вылетела из горла, парень и сам не успел сообразить ничего. Судорожно соображая, как теперь выкрутиться из неловкого положения, он вдруг вспомнил одну существенную и важную деталь: – Она умеет играть на гитаре. – И что с того? – Нам бы в группе она пригодилась. – Да с хрена ли?! Она?! – Почему нет? Она любит, слушает и играет то же, что и мы. Я могу научить её игре на электро и она сможет выступать с нами, играя, к примеру, ритм. – Делать ей больше нечего, – прошипела Тацуки, – Ты это серьёзно?! Да она только-только к нам пришла, дай ей привыкнуть к школе, освоиться! Ты же видел: Орихиме и так всего боится! – Пусть решит сама, – сухо бросил Ичиго, – Спроси её, быть может, это именно то, что вернёт ей любовь к миру после всего того дерьма, что было раньше в её жизни.       Не дожидаясь ответа, он отвернулся и неспеша пошёл своей дорогой, оставив Тацуки в немом возмущении открывать-закрывать рот.       Вот ведь хам!       Девушка была рассержена: он ведь даже не знал её подругу, как вдруг неожиданно свалился Тацуки на голову и начал учить, как жить Орихиме!       Развернувшись и со злобой дёрнув дверную ручку, она зашла в подъезд и быстро направилась к своей квартире. Однако к моменту, когда она переступила порог, разбушевавшиеся эмоции уже утихли, и она смогла взглянуть на ситуацию спокойно и трезво. Нехотя, но пришлось признать: Ичиго был в чём-то прав. Ведь гитара и музыка — были единственной отдушиной Орихиме, потому, может, и стоило попробовать. В конце концов, это ни к чему никого не обязывало.

⚔ ෴ ✽

      После разговора с подругой, Ичиго ещё долго блуждал по городу, стараясь переключить внимание на что-нибудь другое – получалось плохо. Эта девушка занимала все его мысли, и Куросаки в какой-то момент смирился со своим, как он надеялся, временным помешательством. Он поплёлся в сторону своего дома. Плевать на уроки – поужинать и спать.       Но его планам не суждено было осуществиться, потому что жизнь преподнесла ему в этот день ещё один сюрприз. Вернувшись в свою, как сам её называл Ичиго, маленькую конуру, он застал неожиданного гостя.       Ренджи Абарай, вальяжно развалившись на небольшом диванчике на кухне, без зазрения совести спокойно дремал и негромко похрапывал. – Ну и скотина же ты! – нарочно громко гаркнул вошедший Ичиго, заставив друга испуганно подскочить на месте спросонья,  – Я тебе ключи дал не для того, чтобы ты грабил мой холодильник и дрых тут. – Так это... Ну а чего... – затараторил парень и с хрустом потянулся, – Рукия пропадает на работе, а жрать один фастфуд уже осточертело. К тебе-то хоть сестра иногда приходит. Соскучился по домашнему хавчику, знаешь ли. Кстати, диван бы тебе сменить, а то этот маленький какой-то. – Башку свою красноволосую смени, – оскалился Куросаки, – Юзу вообще-то готовит мне, а я даже не всегда успеваю попробовать её еду, потому что вы, грёбаные термиты, всё сжираете! – Ого, кто же обидел нашего мальчика? – Ренджи приподнялся на локтях и заинтересованно посмотрел на друга, – Что-то мы сегодня не в духе... – Отвали, – буркнул Ичиго, щёлкнув переключателем на чайнике.       Рассказывать ему о своих тараканах Куросаки совершенно не хотелось, хоть он и понимал, что Ренджи от него теперь ни за что не отцепится. – Если хлебальник серьёзнее обычного, значит нашего с Рукией малыша кто-то обидел, – не сдавался Абарай, – Колись давай. Иначе позвоню ей, она мигом примчится вправлять тебе мозги.       Ичиго лишь закатил глаза: – Да идите в жопу! Я вам ребёнок что ли? – Чёрт, ты же не знал, вынужден тебе признаться... – картинно всплеснув руками, воскликнул Абарай, – Ичиго, ты наш незаконнорождённый сынок, то есть бастард. – Вот реально, заведите уже себе мелкого, – не выдержав, прошипел юноша, – Будет вам тогда кого доставать. – Ты что! – испуганно замахал руками Ренджи, – Я молод и прекрасен, Бьякуя же из меня кишки выдернет и заставит сожрать, а мне бы ещё пожить. – Что в тебе прекрасного, кроме твоих татух? И вообще, свали уже отсюда, а? – предпринял очередную жалкую попытку выпроводить настырного друга Ичиго, но куда там.       Абарай лишь удобнее устроился на своём месте и молча выжидательно посмотрел на друга, дав понять, что уходить не собирался.       Куросаки, смирившись со своей тяжелой участью и наглостью друга, поставил стул спинкой вперёд и уселся напротив Ренджи, уперевшись подбородком в мягкую обивку. – К нам в класс пришла новая ученица. – Так-так-так, красивая? – Какая тебе вообще разница? Ну... Красивая. – Понравилась? – Ну... – Хотя ты бы иначе не завёл эту тему. – Да заткнись ты, дай договорить! – Ичиго чувствовал, что начинал терять самообладание. – Всё-всё, я молчу, – и Ренджи провёл пальцами по губам, сымитировав закрывающийся замок на молнии. – Она сирота, её перевели из интернатовской школы.       Ренджи кивнул. – Тацуки, вернее, её отец помог с переводом.       Снова кивок. – Она очень стеснительная, хотя я бы даже сказал, скорее, запуганная. Ещё она хорошо играет на гитаре... – А вот это интересно. – Предпочтения у неё... Ну... Не знаю, если она сказала правду, то нам бы её к себе завербовать. – Я знал! – хлопнув в ладоши, радостно взревел Абарай. – Не понял? – Ты не гей. – Чего?! – Не гей, говорю. Рукия теперь мне стольник должна. – Что ты несёшь?! – Да не сердись ты, – беззаботно отмахнулся друг, – На тебя девки толпами вешаются, а ты всё нос воротишь – любви ему, видите ли, надо. Мы все гадали, что, может, ты... Ну... – Что? – Стесняешься своей ориентации. – Ренджи, чёртов придурок, умри прямо сейчас! – Значит, детдомовская, говоришь... – протянул Абарай, не обращая внимания на пунцового от злости друга. – И что?! – Идеальная жена – это сирота, – подняв указательный палец вверх, с умным видом констатировал он. – Какая, нахрен, жена?! Я её ещё знать-не знаю даже, а ты уже про женитьбу?! – Ключевое слово – «ещё». – С чего ты вообще взял, что... – Да ты свою рожу-то видел? – хохотнул Абарай, – Глаза так и горят, когда говоришь о ней!       Ичиго замолчал. Спорить было бесполезно, Ренджи всегда был таким – палец в рот не клади, на любое слово ответит десятью. Но, наверное, именно благодаря этому он и стал эмси и, по совместительству, диджеем в ночном клубе со странным названием «Шоутен». Его владельцем являлся Урахара Киске — известный предприниматель, коммерсант и, как его часто называла Рукия, торгаш в их городе.       Когда-то давно Урахара случайно заметил Ренджи — бездомного подростка, промышляющего дешёвыми фокусами и завлечением прохожих на выступления уличных музыкантов. Заметив в парнишке скрытый талант, Киске взял под свое крыло беспризорника. Пообещал жильё, еду и работу, но взамен поставил условие – никакого воровства, наркотиков, драк и беспредела, только добросовестное выполнение работы, и тогда будет ему счастье. Абарай, не долго думая, согласился.       Впоследствии он познакомился с Рукией, а чуть позже и с остальными, постепенно подтянув всех на работу к Киске.       Куросаки мастерски владел электрогитарой и к тому же неплохо пел, Исида невероятно красиво играл на скрипке, а Садо был отличным барабанщиком. Вся троица собирала нехилую публику, тем самым принося хороший доход бизнесмену. Ичиго и Урюу иногда устраивали дружеские баттлы, шутливо выясняя, что лучше звучит: скрипка или электрогитара, а так же играли каверы своих любимых рок-групп. Здесь Киске давал полную творческую свободу молодым артистам. Он считал, что позволив исполнять именно то, что те любили всей душой, можно было полностью раскрыть их таланты.       Сам Абарай стал главным и любимым заводилой у посетителей клуба, он даже успевал подрабатывать барменом. Одна его неординарная внешность чего стоила: длинные густые волосы ярко-красного оттенка всегда выделялись из толпы, а татуировки, покрывавшие большую часть его тела в виде полос и незамысловатых узоров добавляли изюминку в его образ. Рукия Кучики, ставшая впоследствии возлюбленной Ренджи, работала промоутером заведения. Она часто и с большим удовольствием подпевала на выступлениях друзей или подыгрывала им на синтезаторе. Жёсткая по характеру, не принимающая возражений, а так же самая здравомыслящая в их странной компании, она стала главным гарантом дисциплины среди своих друзей-оболтусов.       С Куросаки у неё сложились своеобразные отношения. По какой-то причине, она испытывала к нему чувства, похожие на материнские. Всегда уделяла ему особенное внимание, а методы её «воспитания» оказались весьма специфичны. Рукия и Ренджи были старше ребят на пять лет, потому, девушка, считавшая себя опытнее и мудрее, не чуралась подзатыльников и достаточно крепких словечек в адрес Ичиго. Хоть парень и привык к её опеке, всё же у них часто случались ссоры, а для Ренджи это всегда было очередным поводом подтрунивать над рыжеволосым другом. Абарай в принципе являлся самым весёлым и беззаботным в этой необычной шумной компании. – И всё-таки, чего ты так запал на неё? – прищурившись, поинтересовался Ренджи, – Без шуток. – Чёрт его знает, – пробормотал Ичиго и поднялся с места, чтобы заварить себе кофе. – Всё-таки, не отрицаешь. – Тебе вообще какое дело? – Что там у неё со вкусом, говоришь? – проигнорировал вопрос Абарай. – Любит рок. – Что слушает? – Всё то же, что и мы. Говорит, играть может. – Ух, – присвистнул Ренджи, – Приводи, посмотрим на неё. – Какое, блин, приводи?! Она шарахается ото всех, ты бы видел её взгляд!       И Ичиго, держа в руках чашку с горячим напитком, снова плюхнулся на стул. Он молча отхлебнул из кружки и исподлобья посмотрел на друга. – Кофе на ночь глядя? – изогнул бровь Абарай. – Тебе не предлагаю – обойдёшься. – Найди способ её затащить к нам. – Тацуки. – Что? – не понял Абарай. – У Орихиме есть ручной огнедышащий дракон, который испепелит к херам и сожрёт вместе с кишками каждого, кто подойдёт к ней ближе, чем на пушечный выстрел. – Орихиме? – парень принял сидячее положение, – Её так зовут? – Ага. – Тацуки дама непростая, но вы же друзья. Придумай что-нибудь. Пусть обе приходят. – Я ей скажу.       После этого разговора Ичиго ещё долго различными способами пытался спровадить друга, но тот ушёл лишь после волшебного звонка от Рукии. Видимо, получив от неё нагоняй, Ренджи поспешно удалился, наконец оставив Ичиго в долгожданном одиночестве.