***
Индия — красивая и довольно яркая страна. Здесь множество цветных и довольно красивых праздников: Дашахра — господь Рама, убил десятиглавого Равана. Делают чучела, поют и танцуют — радуются освобождению. Проводят уличные ярмарки и большие парады, с изображением Равана. В конце праздника, это чучело сжигают на кострах. Дивали — главный праздник, что имеет особое значение в индуизме. Дивали, длится около пяти дней, и отмечают его во многих странах. Включая Индию и Непал. Дивали — означает победу света над тьмой. В течении суток люди молятся, поклоняются богине Лакшми. По всей стране зажигают свечи и фонари, запускают фейерверки и взрывают петарды. Холи — приветствие прихода весны. Пожалуй, самый яркий, цветной и довольно красивый праздник. Люди играют в игры с красками, веселятся и дурачатся — от мала, до велика. Воздух наполняется яркими цветами: красный, оранжевый, жёлтый, зелёный… Люди поливаю друг друга разноцветной водой, а дети от этого получают особое удовольствие. Брызгаются друг в друга, кидают разноцветные шарики, тем самым окрашивая одежды и тела. Услышав об Индии, не все конечно, вспоминают о праздниках… Индийские фильмы, прекрасные песни, красивые одежды. Вот, что первое приходит на ум каждого человека. Кровожадные и беспощадные боги, что требуют к себе особого отношения. В современном мире всё стало иначе, но не во всех уголках страны. В некоторых деревнях, до сих пор подносят приношения богам: девственные тела до сих пор могут подносить богам, священных животных, некие ритуалы что приводят к смертям…***
Ким Тэхён — мужчина омега. Что для страны уже позорно, не говоря об остальном. Хотя, если углубиться в историю, то там можно было найти евнухов — не тоже самое конечно… Родился не в очень богатой семье, но во что одеться и поесть было. Один в семье и отношение родителей к нему было прекрасным… До поры, до времени, а именно до первой течки. Тогда мать не сразу поняла, что именно происходит. Придя с поля, где она отработала целый день, увидела сына, не в том виде. Планировала приготовить ужин и немного отдохнуть, но всё пошло не так… Как только нога женщины ступила на порог — тут же в нос ударил запах «Лунного света любви». Женщина оглянулась по сторонам пытаясь понять, что именно успел натворить сын и увидела его на кровати. Парень лежал в скрюченном состоянии, а сам метался по постели словно змея. Мать кинулась к парню, хотела узнать что случилось, но резко остановилась около кровати. Опустив глаза вниз, она под сыном увидела мокрое пятно, словно у парня недержание. А в нос ударил сильный запах жасмина, что казалось уже пропитался в её одежду. Поднимает свою руку и сильнее вдыхает запах кожи, словно проверяет свою догадку. И действительно, ощущает от своей кожи, всё тот же запах. — Мамочка. Что со мной происходит? — Парень резко открывает глаза, и пристально наблюдает за тем, как мать с испуганными глазами отходит подальше от него. — Помоги мне… очень больно… — Скулит, а у самого по щекам слёзы текут, руки трясутся. Коленками сильнее прижимается к груди, надеясь что так боль уйдёт, но она усиливается и заставляет негромко вскрикнуть. — Мамочка… — Не называй меня так! Сегодня ты опозорил нашу семью. Как ты мог? — Негромко вскрикнула женщина, а сама ринулась к двери, чтобы поплотнее её закрыть. — Как мы теперь посмотрим людям в глаза? А? Что ты молчишь? Не реви! — Рычит на сына женщина, а сама подойдя к нему, бьёт его со всей силы по плечу. — Что я отцу скажу? Что наш сын стал вот этим, — гневно показывает пальцем на мокрые покрывала, а сама продолжает ладонью бить парня в плечо. — Мамочка, что происходит со мной? Почему ты так говоришь? Я не понимаю… Мама, — поднимает заплаканные глаза на женщину, и встречается только с ненавистью во взгляде. Внутри что-то обрывается от осознания того, что мама сильно злиться на него, но не объясняет почему. Тянет руку к родному человеку, хочет получить любовь. Хочет попросить о помощи, но та гневно бьёт его по ней. — Уходи! Ради Бхагавана, прошу тебя. — Гневно кричит женщина, а сама недовольно сверлит сына взглядом. Поднимает руку вверх, и указательным пальцем указывает парню на дверь. — Уходи отсюда, пока отца нет дома. И забудь о нас — навсегда! — Я не могу подняться, мне очень больно. Почему ты, так ко мне относишься? Я же ничего плохого не сделал? В чём я виноват? — Надрывно вскрикнул Тэ, а сам пытается подняться с кровати, но ощущает как жидкость начинает течь по бёдрам. Опускает голову вниз, и прекрасно видит как подол его Дхоти становиться влажным. — Ты виноват только в том, что родился таким ничтожеством. Я не позволю тебе позорить нашу семью. Лучше не иметь совсем детей, чем такого урода. — Гневно шипит на парня женщина, а сама в несколько шагов оказывается у сына. Дёргает Кима за локоть, и пытается вытолкать его из дома, но как только открывается дверь, натыкается на мужа. — Что здесь происходит? — Окидывает непонимающим взглядом сначала жену, а потом уже сына. Но, вот глаза опускаются вниз, и Тэхён прекрасно видит как они округляются. — Подожди немного, около дома соседи сидят. Ночью я сам выведу его из деревни. Никогда бы не подумал, что мой родной сын окажется таким ущербным… — Мужчина толкает Тэхёна в грудь, возвращая его обратно в дом. Как только закрывается дверь, Тэхён тут же ощущает сильный удар по собственной щеке. — Посади его куда-нибудь так, чтобы не испортил нам дом. Самой же придётся вычищать за ним. Фу, тварь! — Мужчина плюнул парню в лицо, и сильно толкнув в плечо, прошел мимо. — Его в туалет, а лучше выдели то место, которое легко потом вымыть. А мне поесть. Я устал! И живее!***
— Добро пожаловать в нашу небольшую, но очень дружную деревню, господин. — Старичок, слегка покланяется человеку, что буквально минуту назад, зашёл в их деревню через главные ворота. А в сопровождении с ним, не менее привлекательны ещё трое мужчин. — В этом году, у нас не очень хороший урожай выдался, но покушать есть чего. Надолго ли, вы к нам? — Старичок ждёт, пока ему позволят подняться, но кажется мужчина, что появился в сопровождении, особо не торопился. — Пока что не знаем. Говорите урожай плохой? — Старик переводит взгляд на мужчину в белом одеянии, а волосы светились у него словно золотом покрыты. Каждый волосок переливался, когда луч солнца попадал на него. — Чем же вы так прогневали богов? — Усмехается золотоволосый, а сам глазами озирается по сторонам. Деревня была не очень большой, а домов и то меньше. Но вокруг было красиво: разноцветные клумбы с цветами, что присутствовали практически у каждого дома. Небольшой базар, что позволял жителям деревни существовать. На прилавках было не так много товаров: рыба, специи, мясо, фрукты и овощи. Так же присутствовали навесы с тканями и аксессуарами как для женщин, так и мужчин. Но самой главной достопримечательностью являлся храм, что был открыт для всех. На входе в него, можно увидеть огромное количество обуви, что оставляли люди при входе. Пройдя немного вдаль по улице, можно оказаться на брегу реки. Жители часто там проводят обряды и поклоняются богам. — Что вы, господин. Как мы можем прогневать богов? Мы их чтим и благословим. Не дня не проходит, без молитв и благодарности. — Старик смотрит внимательным взглядом на рыжеволосого, а сам нервно нижнюю губу кусает. — Проходите пожалуйста. Мы будем рады приветствовать в нашей деревне таких уважаемых людей. — Мужчина отходит в сторону, тем самым уступая дорогу мужчинам, что были одеты в богатые одежды. — Сколько в вашей деревне жителей? — Слышит тихий голос и оборачивается на мужчину. Черноволосый мужчина стоял рядом с золотоволосым, а у самого было странное выражение лица — будто, чем-то не доволен. Одет в ширвани который вышит был золотыми узорами. А следом на ногах чуридары светло-золотого цвета. На пальцах рук можно заметить не одно кольцо, что придавало более элегантный вид. А грудь увешана золотыми ожерельями, что выглядели мощно и довольно красиво. На руках огромное количество браслетов, что тоже были золотыми, но на некоторых присутствовали и камни. Старичок смотря на мужчин, прекрасно понимал, что они из богатых семей, каст — возможно посланники свыше. Но это не точно, просто какое-то некое ощущение, что они тут не просто так. Четверо мужчин стояли напротив старика, а сами всё равно по сторонам оборачивались. Трое из них тёмноволосые и довольно красивые — один с золотыми. Двое из них выглядели более радужно, весело. Но вот остальные двое, явно были недовольны увиденным. — Насчитается около пятидесяти семей, может побольше. Детей у нас очень много и есть жители к которым не стоит подходить. Вот к примеру вон тот парень, — старик поднимает руку и пальцем указывает на парня, что сидел напротив храма. А сам согнут был так, что сразу и не поймёшь, кто это. Видно, что волосы светлые, одежды бедноватые, а из аксессуаров на теле только, какая-то странная цепочка, что весит на шее. — Кто это? — Слышит старик за своей спиной некий тоненький, но такой властный голос. Чувствует как по телу пробегает странная искра, что придаёт ему некое опасение. — Отсюда его плохо видно. Это же парень? — Не понятно, господин. Он прибился лет десять назад. Постоянно молчит, а выглядит словно смерть за его спиной стоит. Пойдемте поближе, сами и увидите. — Старичок медленно направился в сторону парня, а сам опирается одной рукой на палку. Видно, что идти ему очень сложно, а дыхание сбивается буквально через пару шагов. Мужчины переглянулись между сбой, но пошли следом. — Странная деревня, люди подозрительные, может уйдём? Не нравится мне здесь. — Шепчет на ухо золотоволосому мужчина, а сам кидает подозрительные взгляды на женщин, что сидели по краям дороги и занимались своими делами. — Чудные тут жители. Гук будет не доволен. — Да ладно тебе, Хосок. Ты Бог любви или как? — Золотоволосый играючи подталкивает мужчину под бок, а сам улыбается тихо, стараясь не привлечь внимания. — Мне хватило с лихвой его гнева, до сих пор собрать себя по частям не могу. Да и Юнги с Джином, тоже огребли от него в своё время. Только ты у нас в любимчиках ходишь. Золотое счастье, бога Шивы, — бубнит Хосок, а сам переводит взгляд на парня, что поднял голову вверх, когда понял что идут к нему. — Приветствую тебя непутёвый. Как ты сегодня? — Старик спросил парня, а у самого лицо изменилось, стало более раздражённое. — У нас сегодня гости, поприветствуй их. Как положено. — Стучит парню по плечу, и тот тут же подрывается на ноги, но теряет равновесие и опять падает на попу. Поклоняется головой вперёд, а сам руки складывает на груди. — И мы тебя приветствуем. Ты умеешь говорить? — Хосок делает шаг вперёд, и садиться на корточки перед испугавшимся парнем. Видит как тот от него отшатывается, а сам на старика смотрит. Взгляд напуган, глаза расширены, а брови подняты вверх. Губы сжимает так, словно боится, что слова сами вылетят изо рта. — Он не говорит, господин. Как попал к нам, так я никогда не слышал его голоса. Единожды — и то не голос, а крик. — Старается отчитаться старик, но повернувшись к другим замечает то, что они пристально наблюдают за действиями парня. — Что с тобой случилось? — Хосок протягивает руку вперёд, и хочет провести ладонью по волосам, но парень отпрыгивает от него ещё дальше. — Эй, ты чего. Я ничего плохого тебе не сделаю. Не нужно меня бояться. Смори мне в глаза, и ничего не бойся. — Мужчина делает очередную попытку, но и она проваливается. — Почему он так странно себя ведёт? Словно загнанный в угол зверь. Так вы к людям относитесь? — Гневно прорычал мужчина, что был одет в чёрные широкие дхоти, и поверх их до колен была одета курта, что вышита была золотыми узорами. На руках звенели браслеты, а пальцы рук в увесистых перстнях. — Тебя спрашиваю. Будь добр ответить. — Делает шаг к старику, а сам пристально смотрит ему в глаза. — Что вы господин. Никто его не обижает, он же убогий. А это большой грех. Мы даём ему возможность работать, чтобы с голоду не помер. Он же не человек, подобие, — старик смотри в глаза мужчине, а сам нижнюю губу теребит. Не знает, что именно нужно сделать. — Он на женщину не похож, и мужского в нём нет. Раз в пол года ходит по деревне и воняет своим жасмином, а наши мужчины становятся странными. Его запах подталкивает их на грех, что приводит к плачевным последствиям. Приходится их наказывать, поэтому мужчин у нас стало очень мало. — Это не он подобие, а вы неучи. Я понимаю, что это не ваша вина, но всё-таки нужно, хоть что-то читать. Сейчас начитанность и умственные способности, самое главное в жизни каждого человека. А вы я погляжу вообще не знаете, что такое учёба, да? — Старик хочет выглянуть из-за спины, но Юнги не даёт ему это сделать, шагает так же как и он, не позволяя пройти. — Это плохо… — Старейшина… или как тебя тут величать. Дом нам нужен, чтобы отдохнуть с дороги, и привести себя в порядок. Есть такое место? — Золотоволосый аккуратно оттягивает Юнги от старика, а сам периодически смотрит на то, как Хосок пытается достучаться до парня. — Прости господин, но дома у нас все заняты. Можете расположиться на берегу, он расположен недалеко, вон там. — Старик пальцем указывает на дорожку, что ведёт в глубь леса. — А я женщин попрошу, чтобы вам приготовили всё и принесли. — Не нужно утруждаться. Место показал и спасибо, дальше мы сами разберёмся. — Юнги разворачивается и шагает в сторону леса, но потом останавливается около парня, что лицом уткнулся в собственные ладони — спрятался от внешнего мира. Осматривает пристально парня, и тут же подмечает для себя некие увечья. Видит несколько порезов в районе щиколотки, что тянулось под ткань грязных штанов. На руках у парня браслеты из ниточек, а на них нанизаны какие-то странные бусинки, камешки и что-то ещё, не особо понятное. Волосы небрежно разбросаны, а вид их желает лучшего. Чувствует некое сожаление о том, что не может в данную минуту сжечь эту деревню к чёртовой матери. Бог войны он, или как. Видит прекрасно, что жизнь этого парня практически на волоске. Понимает, что возможно жители издеваются над ним, а может ещё что хуже. Ранее он никогда такого волнения не испытывал, а сейчас смотря на этого парня, хочется наказать каждого в этой деревне. — Ты пойдёшь с нами. Хосок, Джин, Намджун… — Юнги осматривает мужчин, ожидая их одобрения. И когда каждый подтвердил его желание, нагибается вниз, чтобы взять парня за локоть и поднять. Но тот вырывает свою руку, и поднявшись на ноги отходит назад, а сам головой машет. Руками размахивает в разные стороны перед собой, показывая что он против. Мычит и пытается что-то сказать… Только сейчас Юнги понимает, что парень не от рождения нем — помогли… — И сейчас, вы мне хотите сказать, что эти существа заслуживают нашего благословения? — Юнги окидывает недовольным взглядом старика, что смотрел на парня так, будто убить его был готов. — Серьёзно? Я представляю какая будет реакция у папули, когда он узнает что тут происходит. — Закатив глаза вверх, Юнги развернулся и не обращая внимания на громкий крик брата, скрылся в лесу. — Что делать то, будем? — Хосок поднялся с корточек и повернулся к мужчинам, что до сих пор смотрели на испуганного парня. — Оставь его здесь. Не хочет идти с нами, его право выбора. Мы не можем диктовать ему и приказывать что делать. Пойдёмте, сегодня вечер будет тяжёлым. Нужно успеть набраться сил. — Джин положил одну руку на плечо Намджуна, а вторую на подошедшего Хосока. — Да. Если сделаем что-то не так, Чонгук будет в гневе… А я не хочу этого… — Хосок посмотрел сначала себе под ноги, а потом опять перевёл взгляд на парня, что сторонился их, старался отойти подальше. — Сегодня прибудет к нам ещё один гость? — Вдруг выкрикивает старик мужчинам, что пошли следом за Юнги в лес. — Кто же он? — Готовьтесь к обряду, вечером всё и узнаете…***
— Добро пожаловать в мою обитель. Гостей, я как-то сегодня не ждал… — Тэхён услышал тихий, но довольно грубоватый голос и открыл глаза. Головой покрутил в разные стороны, пытаясь понять, где именно он оказался. Протирает руками глаза, и тут же понимает, что кроме темноты ничего больше нет. Ощущение, что его посадили в комнату и выключили свет. Первое, что сделал Ким — вздохнул полной грудью. Зачем? Не особо было ясно, но почувствовал запах морского воздуха. В груди что-то защемило, и тут же появилось ощущение прилива энергии и восторга. Слегка проморгавшись, Тэхён видит перед собой берег моря, что выглядит словно картинка. Закат солнца, что окрашивает небо в яркие оттенки оранжевого в перемешку с розовым. Где-то вдалеке видна мордочка, что выглядывает из-под воды, и Тэхён думает, что возможно это дельфин? Где-то в далеке прекрасно слышит звуки прибоя или ему просто так кажется. Белоснежный песок и тонкая бирюзовая полоска моря… Легкий ветерок играет его волосами, приносящий свежесть и аромат соленого воздуха — этот образ берега моря вызывает у Тэ, некое успокоение души. Что раньше он никогда не ощущал. Аккуратно поднимается на свои ноги, и пальцами ощущает мягкость песка, что как мелкие кристаллики щекочут его. Видит пальмы, что слегка склоняются своими макушками от ветра. Смотрит вдаль, на горизонт. Туда, где встречается море и небо — ощущение магического вида. Место, где кончается земля и начинаются небеса. Тэхён вдруг осознаёт, что такого он никогда не видел. Волшебное место, что придаёт ему сил и заставляет думать, только о хорошем. Опускает голову вниз, а сам поднимает руки и пристально их рассматривает. Чистые и кажется даже пахнут приятно, что давно не ощущал парень. — Ты можешь говорить. Здесь, ты можешь делать всё то, что не мог там. — Слышит всё тот же голос, но теперь ловит в нём нотку ласки, нежности. Голос звучит иначе — более обеспокоено, но тихо и довольно приятно. — С кем я разговариваю? Ой, я умею говорить? — Вдруг парень пугается собственного голоса, а рукой прикладывает к губам. Словно испугался того, что именно сейчас сказал. — Можешь звать меня Чонгуком. Что с тобой случилось. Расскажешь? — Ким пытается найти хозяина голоса, но тот словно издевается над ним. — Как я могу рассказать что-то, если даже не вижу собеседника. Показаться не хочешь? — Парень проходит немного вперёд, аккуратно отстраняя от своего лица ветки, что так и норовили залезть в глаза. Видит рядом с водой ткань, что была расстелена на песке. А на ней разложено огромное количество еды и напитков. — Хорошо, будь по твоему. — Улыбается по-доброму голос, и Тэхён опять оборачивается по сторонам, пытаясь увидеть хоть кого-нибудь. И вот перед ним стоит мужчина в белом одеянии — ослепительно белых одеждах. Длинные чёрные волосы, что были собраны в небрежный пучок на затылке, а лицо выглядит словно у юнца. На груди висят ожерелья, на вид вроде золотые. Но, присмотревшись повнимательнее Тэхён понимает, что это и не ожерелья вовсе — змеи. Несколько ползучих существ обвивают его шею, не пытаясь задушить своего хозяина, даже наоборот. Каждая словно ластиться к коже, пытаясь защитить мужчину, оберегает его. На кистях рук, огромное количество разного вида браслетов, что звенят при поднятии их. Пальцы практически все были в кольцах, на которых камни — разных размеров и видов. Опустив глаза вниз, он понимает что этот парень, стоит перед ним тоже босиком. — Кто ты? Никогда не видел таких красивых мужчин, — говорит Тэхён, и когда понимает, что болтнул лишнего, тут же ощущает как его лицо полыхает. Стыдливо опускает голову вниз, а сам начинает себя ругать. Пристыжать свои непонятные мысли, которые появились у него, при виде этого парня. — Должен я задать этот вопрос, потому что сегодня не было в планах встречать души. Что с тобой случилось? Расскажи мне, и я помогу тебе. В принципе, именно для этого я тут. Присаживайся и чувствуй себя как дома. — Мужчина поднимает руку, а сам показывает на тот самый плед, что разложен с едой. — Спасибо. Я не понимаю, что происходит… Почему я не могу вспомнить, что именно со мной произошло? — Тэхён аккуратно переступает ногами, делая небольшие шаги. И вот уже стоит рядом с едой. Чувствует как его живот начинает петь серенады, и оборачивается на улыбающегося Чонгука. — Согласись, если каждая душа будет помнить свою жизнь, тогда начнётся некий хаос… — Чонгук внимательно посмотрел в глаза Тэхёну, и блуждающей улыбкой провёл глазами по телу Тэ. Подмечая для себя некие аспекты, которые ввели его в некий ступор. Сегодня величественный день — люди почитаю его на земле. Приносят в храмы подношения, молитвами просят или благодарят его память, божество. Он должен был спуститься на землю к друзьям и сыновьям, чтобы провести с ними эту ночь. И уже сменил обличие и подготовил наряды, для выхода на землю. Но вот пришёл слуга и сообщил, что некая душа появилась, и требует его внимания. Чонгук долго рассматривал этого парня, прекрасно зная, что именно с ним случилось. Вся жизнь этого парня пролетела у него перед глазами… И какого было его удивление, когда он понял, что это подношение для него. Человеческую душу отдали ему за то, чтобы он помог людям. Очень давно такого не происходило, более ста лет прошло — может больше. Все знают, что у Шивы есть одна единственная любимая женщина, которую он любит на протяжении всего времени. Да, у них как и у всех были разногласия, даже на детях это отражалось. Но Шива продолжал любить, уважать и чтить свою супругу. Теперь же ему вручили человеческую душу, и не просто человеческую, мужскую. И эта душа тоже не простая, со своими заморочками. Видит, что у этого Тэхёна сердце чистое, но похоже на решето. Ощущение, будто его кинули в мясорубку, но оно как-то проскочило через ножи, умудрившись сохранить большую часть. Рваные края, что вроде как затягиваются, но что-то не даёт ему этого сделать. Сердце сильно колотиться, просит успокоения, но ей этого не позволяют. — Я умер, да? — Тэхён поднимает свои заплаканные глаза на Чонгука, а тот чувствует как собственное сердце сжимается от боли. — Может это и к лучшему… Я мечтал об этом последние два года… — Тэхён аккуратно садиться на край пледа, и рукой тянется за кусочком мандарина, что был уже очищен. — Странная у меня получилась жизнь, скучная что-ли… — Кладёт дольку мандарина в рот, а сам глаза переводит на волны моря, что плещутся в далеке. Появляется натянутая улыбка на лице и Чонгук понимает, что ему становится больно от принятия того, что ему сейчас расскажет парень. Чувствует, как змеи на шее начинают нервничать, а сами смотрят на Чона, не понимая что им нужно делать. Проводит рукой по внешней части шеи, слегка разминая её, и тут же опускается на колени, рядом с Кимом. — Я родился в небогатой семье, и рос счастливым мальчиком. Но в 14 лет, Шива решил, что мне не нужно жить тихо, счастливо и спокойно. Ему надоело наблюдать за тем, как заботятся обо мне родители, как они меня любят. Меня выгнали родители из собственного дома, не стараясь хоть что-то объяснить. Мне 14 лет, а из моего организма что-то течёт, заставляет выть побитой собакой. Ту ночь я очень хорошо запомнил, знаю точно, что постоянно прокручивал у себя в голове, пытаясь понять родителей. Но ты забрал у меня воспоминания. — Тэхён поворачивает в сторону Чонгука голову, и натыкается на взволнованный взгляд. Видит в его глазах некий страх, что заставляет Кима немного округлить глаза от удивления. — Я могу вернуть тебе все твои воспоминания, но на небольшой отрезок времени. Нужно ли тебе это? — Чонгук тянет руку вперёд и подушечками пальцев проводит по скуле парня, поднимаясь выше к вискам. Указательным пальцем поправляет прядь волос, что выбились на лбу. Слегка приподняв её вверх, убирает назад, открывая полностью лоб парня. — И почему ты решил, что Шива сделал всё это с тобой? — Моя семья боготворила его, поэтому я с детства молился только ему. Он всё решает — он же бог. Кто же ещё мог так поступить с моей жизнью? — Тэхён медленно рассматривает лицо Чона, что вдруг приблизилось очень близко. Видит как змеи на его шеи начинают нервничать, что не очень нравилось Киму. — Можно их как-то убрать на время? С детства змей боюсь. — Тихо шепчет, а сам глаза поднимает обратно на мужчину. Только сейчас замечает как они красиво переливаются под лунным светом. — Они тебя не тронут, но раз ты боишься. — Чонгук немного отстраняется от Кима, а сам щёлкает пальцами. Змеи тут же сползают с его шеи и разбегаются в разные стороны. — Продолжай, мне очень интересно. — Спасибо, — удовлетворённо улыбнувшись Чону, Тэхён тянется за бананом. А сам понимает, что сердце начинает учащаться, а кожа требует тех прикосновений к себе, что были буквально пару секунд назад. Кожа горит огнём и требует того необычного тепла, что заставляло его израненное сердце заново жить. — Ночью, когда вся деревня спала, отец выкинул меня из дома. Сказал, чтобы я уходил из их деревни. Но я не то что уйти, я передвигаться не мог. Моё тело болело, жидкость постоянно текла и доставляла неудобство. Всё моё Дхоти промокло, а нового мне не дали. Тогда я просил Шиву, чтобы он помог мне, но этого не случилось. Он послал ко мне мужчину… Тот изнасиловал меня, избил и выкинул в какой-то овраг. Там я пролежал практически сутки. Но понял одно — когда мужчина насиловал меня, боль уходила. — Тэхён опустил голову вниз, понимая что ему очень стыдно. Больно вспоминать о том дне, когда он потерял всё. — Быть может он хотел не наказать тебя, а показать таким образом, как решается эта проблема… — Тэхён оборачивается на мужской голос, но глаз не видит. Сейчас Чонгук сидел к нему в пол оборота, но с чётко выраженными скулами. — Шива же один, а помочь должен всему миру. Может просто он не понял твоих молитв? — Может быть. Я понимаю, что я не бог, и не имею представления как именно всё происходит. Но этот день научил меня многому, а именно не доверять людям. Тогда мне пришлось идти на кражу, есть очень хотелось… Идя по полям и лесам, я набрёл на какую-то деревню, по типу нашей. Поначалу был очень рад и благодарен, но это продлилось не долго… — Заметил, что лицо Чонгука слегка напряглось, а звук скрежета зубов заставил пристально наблюдать за мужчиной. Опустив глаза немного ниже, Тэ заметил как кулаки Чонгука напряглись. — Да, тогда меня накормили, переодели — попался в хорошую семью, добрую. Женщина заботилась обо мне, словно о родном сыне. Но через год всё изменилось… Я не успел рассказать ей, что я немного особенный, проблемный. Я просто хотел, хоть у кого-нибудь узнать, что со мной происходит. Почему эта боль и течение слизи вернулось. Мне объяснили это, но в жёсткой форме. Меня опять изнасиловали, но теперь было несколько мужчин… — Тэхён чувствует как по щеке течёт слеза, но он продолжает смотреть в лицо Чонгука, что вдруг повернулось к нему. — Они делали со мной такие ужасные вещи, что до сих пор отпечатываются в моём мозгу. Били палками и кнутами, щипали меня за такие места, которые болели очень сильно. Моя спина была словно решето — кожа порвана, плохо заживала и достаточно часто гноились раны. Мои ноги, — Тэхён протягивает одну ногу перед собой, и хочет показать шрамы, но как только поднимает ткань, не находит ни одного. — Где всё это? Почему я не вижу шрамов? Это ты сделал? — Тэхён оборачивается обратно на Чонгука и видит, как тот смахивает с лица слезу. Отворачивается спиной к Тэхёну, а сам резко поднимается на свои ноги, и уходит прочь. — Эй, ты куда? Что будет со мной? — Теперь с тобой всё будет хорошо. — Останавливается, но не поворачивается к Киму. Позволяет увидеть только свою широкую спину. — Я исправлю все свои ошибки. — Делает шаг, но гневный голос Тэ не позволяет уйти. — Ты ведь тот самый Шива, да? — Подрывается с пледа и бежит в сторону Чонгука. Дёргает его за локоть, и заставляет того повернуться к себе. — Но выглядишь иначе, не так как у нас. Тебе было весело? Ты получил удовольствие от того, что следил за моей никчемной жизнью. Скажи мне? Прошу, ответь хоть на один мой вопрос. — Да, я Шива! — Рокочущий голос ударил по барабанным перепонкам Тэхёна, заставляя кровь течь по ушным раковинам. — Я виноват только в том, что не понимал как именно я должен тебе помочь. В моё время, было совокупление мужчины с мужчиной, и это называлось иначе. И каждая из сторон получали от этого удовольствия, и не плакали после этого. С тобой же происходило что-то не понятное для меня, я не знал что именно. Пока не поговорил с богом любви. Хосок мне объяснил, что на земле рождаются некие люди, что не похожи на других. Альфа, омега, бета, течки, гоны… Я всего этого не знал, и не мог тебе тогда помочь. У меня были свои проблемы здесь — демоны. Их нужно было не подпускать к человеческим душам, и защищать вас от их влияния. А как только я с этим разобрался, то потерял тебя из вида. Ты пропал с моих радаров. Я посылал всех на твои поиски, но было всё тщетно. Я знал чем тебе помочь и как облегчить жизнь. Но когда я тебя нашёл было уже поздно… — Чонгук поднял руку и провёл по щеке Тэхёна, стараясь смахнуть, вытереть его слёзы. — Меня продали в рабство… Каждый день я работал на господина, что по ночам продолжал меня избивать и насиловать. Я кричал, умолял его, просил о помиловании. Но он только громко смеялся мне в лицо, а потом просто напросто вырвал мне язык, чтобы больше не слышать меня… — Тэхён склоняет немного голову в бок, тем самым ластясь о ладонь мужчины. Прекрасно видел как тот закрыл в ужасе глаза, при слове «вырвал язык». А по горлу побежал горький ком, что заставил глубоко вздохнуть. — Я каждую ночь просил тебя о смерти… — Прости меня, что я потерял тебя из вида, прости… — Нежно шепчет Чонгук, а сам пальцами пробегается по шее Кима, заставляя его кожу покрыться маленькими мурашками. — Я действительно переживал за тебя, и когда понял что тебя нет, начал искать тут. Не нашёл и радостно вздохнул. Смерть это не всегда выход из ситуации. Я был готов тебе помочь, знал что для этого нужно было. Но опоздал… — Пальцами провёл по плечу спускаясь ниже, поближе к руке Кима. — Ты будешь рядом со мной? — Да, — тут же отвечает Тэхён, не раздумывая ни секунды. — Если можно, конечно… — Нужно. Я испытываю к тебе некие чувства, что не могу объяснить. Просто хочу, чтобы ты был всегда рядом со мной. Будешь? — Чонгук берёт руку парня в свою, и подносит к своим губам, покрывая кожу невесомыми, но такими нежными поцелуями. — Буду. Только не отпускай меня больше… Никогда и не куда… — Тэхён опускает свои глаза на манящие губы Чонгука и понимает, что очень хочет почувствовать их на вкус. Ощутить мягкость их прикосновения, слиться с этим мужчиной в сладостном пожаре, что разгорается внутри Кима. — Не сейчас, хотя я тоже очень этого желаю. — Сладко шепчет Чонгук, а сам проводит кончиком языка по своей нижней губе. — Мне нужно кое-что сделать. Он тебя проводит ко мне, подождешь меня? — Чонгук пальцем показывает Тэхёну на мальчишку, что вдруг оказался за спиной Кима. — Да. Только постарайся долго не задерживаться. Я как бы умер, и не знаю что тут у вас и как, — негромко шепчет Тэ, а сам заинтересовано рассматривает Чонгука с ног до головы. — Я быстро. Не успеешь соскучиться по мне. — Подмигивает и развернувшись хочет уже уйти, но не делает этого. — Хочу, а остальные подождут, не маленькие… — резко разворачивается и притягивает Кима в свои объятия, нежно прижимая к себе. Рукой проводит по спине, медленно спускаясь ниже. Глаз от парня не отводит, и видит в них всё то же самое, что испытывает сейчас сам. Приближается к Киму и нежно, словно пёрышко, прижимает свои губы к его. Аромат жасмина, что до сих пор витает где-то в воздухе, заставляя голову кружиться. Слегка кусает нижнюю губу, срывая первый стон у Кима, и вот когда ощущает, что он раскрывает их, проникает языком глубже. Чувствует как рука Тэхёна сжимает его волосы на затылке, а телом прижимается плотнее. — Ты сводишь меня с ума… Никогда прежде, я такого не испытывал… Не хочу покидать тебя, но у меня дела на сегодня запланированы. Сегодня же мой день, и я должен спуститься вниз… — Нехотя отрывается от губ Кима, а у самого сбитое дыхание. Лбом прижимается к парню, а руки спускает на бёдра, сильнее сжимая их. Покрывает лицо нежными, тёплыми и такими нужными поцелуями. Спускается ниже по шее языком, слегка прикусываю кожу парня. Не замечает и того, что после его поцелуев остаются ярки пятна на шее, которые он залижет, но чуть позже. — Иди, а то я не смогу оторваться от тебя, — последний раз целует парня в шею и поднимает глаза на него, замечая в них некий огонёк, что полыхает и заставляет слегка выстонать. — Проводите его ко мне.***
— Мы уже думали, что ты решил забить на нас и просто проигнорировать. Рад, что ты решил присоединиться к нам. — Язвительно шепчет Джин, а сам пристально смотрит на Чона, что глазами пробегается по народу, который собрался около храма. — Я смотрю у тебя хорошее настроение, сын мой. Может тебе опять голову оторвать? Но на этот раз поставить, что-то другое? К примеру голову обезьяны, хотя есть уже такое. О, голову мамонта? — Чонгук переводит взгляд на Джина, и видит как тот вдруг отшагивает назад, на несколько шагов. — Уже не смешно? Правильно, сегодня я не приму их даров. Сегодня я спустился для правосудия или наказания. Как вам удобно будет… — Гневно прорычал Чонгук, сквозь плотно сжатые губы. Чувствует как гнев одолевает его, заполняя сердце неким разочарованием. — Что-то случилось? — Аккуратно спрашивает Хосок, а сам медленно подходит к Чонгуку, что продолжает искать глазами, кого-то определённого в толпе народа. — Да. Они решили провести сегодня обряд жертвоприношения. Подарили мне душу, а я должен исполнить их просьбы. Только я не намерен этого поощрять, накажу. Всех и каждого кто участвовал в этом обряде. — Шипит Чонгук, а сам вдруг останавливается на старике, что стоял около образа Шивы, а сам читал мантры. — А что именно случилось отец? — Подаёт голос Юнги, и сам смотрит на старика, что как будто почувствовал на себе взгляд и обернулся. — Кого именно тебе принесли в жертву? Девушку? Женщину? Кого? — Парня омегу, которого в своё время заставили изрядно пострадать. Он пережил не ограниченное количество изнасилований, издевательств над собственным телом и душой. Плюс успел изрядно прочувствовать то, как вырывают его язык, без каких либо обезболивающих… — Мимоходом прошептал Чонгук, понимая что начинает закипать от злости. Не смотрит на мужчин, потому что всё внимание на старике, что кажется начал что-то подозревать. Это конечно чушь полная, но сейчас голова плохо соображает. — Так это наверное тот, что сегодня шарахался от нас. То есть, пока мы были тут они готовились к обряду? — Намджун кидает взволнованный взгляд на Хосока, а потом и на остальных. Чонгука оставил на последнюю очередь, понимал что с ним сейчас происходит что-то странное, необъяснимое пока что для Джуна. — Не знаю, но кажется именно так и выходит. Напомню каждому, что такое «шиванизм» и как именно нужно проводить «Жертвоприношение» — Отец, но… — Не успевает договорить Юнги, как Чонгук рассыпается в воздухе. — Это ведь плохо, да? — Приветствую вас мои подданные! — Слышат повелительный тон голоса Чонгука, и оборачиваясь видят его в собственной форме. Той, которая напомнит всем и каждому об ошибках. Бхайрава — разрушительная и ужасающая форма Шивы. В этом облике он многорук и держит в них оружие и отрубленную человеческую голову — символизирует отсечение двойственности и выход за пределы ограничений ума. Жители тут же кинулись в поклон перед Чонгуком, но только не старик. Тот слегка сделал поклон, но не опустился на колени. — Ты! — Чонгук гневно рыкнул на старика, а сам медленно начал подходить к нему. — Забыл мои тантры, пураны и махабхарат? Что я говорю по поводу жертвоприношений? — Шива остановился ровно в шаге, напротив старика, что вдруг весь сжался, а сам глаз от него не отводит. — Милостивый бог Шива, прости меня. Я не понимаю, о чём ты. — Не понимаешь? Так я напомню. Ваша деревня принесла мне сегодня в жертву человека, юношу. Да, мне нужна в жертву кровь, но это не значит что вы должны убивать! — Чонгук поднял глаза и окинул жителей недовольным взглядом. — Человечество… Вы же приносили в жертву животных и птиц. Что изменилось? Зачем убивать? Разве на это вас наставляют мои рассказы? — Милостивый Шива… — Молчать! — Громко вскрикнул Чонгук, а сам взглядом переводит обратно на старика. — Мой гнев будет суровым, но справедливым. Каждый из вас поймёт и если забыл, то обязательно вспомнит, все мои напутствия… Ровно на один год, я лишают вас воды в любом виде. Засуха вам обеспечена, как только солнце поднимется в небо. Не будет достаточного количества воды, будет плохой урожай. Будет плохой урожай, настанет голод. От голода люди умирают… Когда каждый из вас поймёт, что именно я пытался вам донести… Когда надежды на спасение уже не будет, а вы потеряете веру в своё существование… Встретимся с вами здесь, в этом самом храме. Тогда и поговорим… — Взмахнул рукой и снова испарился в воздухе. — Эй, что ты сделал? — Вдруг послышался гневный женский голос и Хосок повернулся на него. Небольшая толпа шла в сторону старика, что кажется не до конца понимал, что именно он натворил. — Из-за тебя на нас обрушился немилостивый гнев бога Шивы. За что ты так с нами? Скажи же нам, открой завесу тайны. А? — Кажется нам тоже пора. Домой? — Джин смотри на Намджуна, что глаз не отрывал от земли. — Эй, золотое ты наше недоразумение. Очнись! Ау! — Сегодняшняя жертва… Он сейчас находится в доме Чонгука… Я не понимаю… Хосок? Ты что-то натворил? — Юнги пристально смотрит на друга, что вдруг голову втянул в шею. — Нет. Он давно следил за ним и пытался помогать. Но там совсем необычная история. Я не имею права рассказывать. Может сами у него поинтересуетесь? Глядишь и расскажет, но я честно говоря сомневаюсь… — Хосок долго не ожидает и испаряется следом за другом, Чонгуком. Прекрасно понимая, что от него не отстанут с расспросами. — Не расскажет. Я не могу к нему попасть и переместиться. Доступ закрыт… — Намджун смотрит на Джина, который рассматривает людей, что пытаются чего-то добиться от старика. — Он убил мужчину, прямо сейчас. Нет, подождите. — Юнги прикладывает палец к виску, а сам глаза закрывает, пытаясь что-то рассмотреть. — Родителей этого парня… Дьявол… Что происходит Джин? Там знаешь какая там мясорубка? — Юнги хватает брата за грудки, а сам шипит гневно. — Я откуда знаю! Сворачиваемся и домой. Тут нам больше делать нечего… Кажется всевидящий Шива — влюбился…