Икарус-Тян: Перезагрузка

      Юля глубоко вдохнула и выдохнула. Парик из скальпа Жени на её голове не позволял забыть о том, какую жестокость проявила Икарус во имя спасения лагеря.       — Это всё нереально, это всё нереально, — старалась перебить тяжёлые мысли кошкодевочка. — Ради-лагеря, ради-лагеря. Совёнок — это люди… Тьфу ты, блять, не то! Скоро Мета-Семён вылечится, Женя воскреснет, и мы опять заживём счастливо, аминь!       В дверь постучалась и зашла свеженькая после душа Славянка:       — Вот ты где, соседка! А я стала волноваться… С утра на работу пораньше, да? — она не читала публичного письма Жени, поскольку та не стала подбрасывать записку в собственный домик.       Юля попыталась отстраниться, чтобы Ясенева не подошла ближе и не раскусила дешёвый маскарад:       — Я это… Мяу… То есть… Заболела малость… Не приближайся, а то заражу ещё поди… Кхе-кхе, — изо всех сил кошка старалась подражать мерзотненькому образу убиенной, но получалось вяло.       Славя обмана не заметила и, по-матерински, сердечно охнула:       — В медпункт надо! Где ж тебя продуло, солнце моё?       Юля увидела шанс для раскручивания спасительной легенды:       — Мне кажется, я стала лунатиком. В смысле, просыпаюсь ночью, что-то делаю, а наутро ни черта не помню. Я и в библиотеку непонятно как пришла. Проснулась уже за столом, представляешь!       Белобрысик захотела обнять угрюмую подругу, но вовремя себя остановила, вспомнив о заразной простуде:       — Бедная моя Женя, — покачала она головой.       — Слушай, а я ничего странного не сделала за ночь? — продолжила цементировать алиби ЮВАО. — Как бы дел не натворила, ой-ёй-ёй. Мне ещё снилась какая-то чушь про Лену с Мику, мяу… То есть, да.       — В домике порядок, но метла лежала на другом месте, — задумалась Славянка. — Прибиралась во сне, что ли? — мысль об уборке площади спровоцировала пионерку загадочно улыбнуться.       — Ты лучше сходи на линейку, а я чаёк горячий заварю, в себя приду. М-м-м… Как там с Шуриком успехи? — непринуждённо перевела стрелки Юля.       — Ой, с ним так интересно на самом деле! — раскраснелась девушка. — Он весь из себя интеллектуал, но не зазнайка. Сегодня позвал на пляж вместе искупаться, представляешь?       — Да, круто, — скучающе ответила псевдо-Женя. — А я тут, пожалуй, помурчу… В смысле, побурчу.       — Не расстраивайся, — лучезарно улыбнулась Славя. — Пригласит и тебя Электроник на свидание, только вот тапками с порога в следующий раз не бросайся.       Девушка упорхнула на линейку, оставив Юляженю одну, наконец.       — И пошла, и пошла… Проститутка! — как противная бабка, съязвила новая библиотекарша.       Она поправила парик и трусы:       — Ещё одного допроса я не вынесу, мяу-мяу-мяу, — запричитала кошечка. — Ну, Маруся, ну, погоди…       ***       Вожатая заявилась на линейку в мерзком настроении, толком не выспавшись:       — Ясенева, тебе выговор за нарушение общественного порядка, — начала Дмитриевна с козырей, вознамерившись отомстить бедной девушке за неповиновение.       Славя была пионеркой ответственной, но за прошедший день многое осмыслила, и теперь лишь пожала плечами, мол, выговор так выговор. Она больше не собиралась выполнять за вожатую всю её грязную работу, и планировала чиллить оставшиеся деньки с Шуриком. После такой благодарности за все труды ни о какой помощи не шло и речи.       — А тот, кто ночью устроил беспредел в клубах, музыкальном кружке и медпункте — он выговором не отделается, — продолжила вожатая. — Разбито окно, выбита дверь, сломано несколько инструментов…       В толпе пробежал суетливый шумок. Мику тихо пискнула от страха.       — Молчать!!! — взвизгнула Ольга. — Украдена ёмкость с технической жидкостью и средства женской гигиены. Если кто-то задумал накрафтить коктейлей Молотова, то я вам их в сраку запихаю и подожгу, меня слышно?       — Да! — хором ответили зашуганные пионеры.       — Я не знаю фамилий виновных, зато Виолетта Церновна имеет соображения, — Гитлер в юбке уступила речь медсестре. — Прошу, коллега.       Врачиха обвела суровым взглядом толпу долбоёбов:       — Мы обнаружили, что весь музыкальный кружок залит кровью, которая, очевидно, принадлежит тому, кто неудачно разбил окно в клубах, и попытался скрыться на отшибе лагеря, — рационально предположила она. — Ольга Дмитриевна погорячилась насчёт зажигательных снарядов, конечно. Я думаю, что прокладки…       Несколько парней хихикнули, но докторесса прервала их мощным рявком:       — НИЧЕГО СМЕШНОГО! Так вот, этот, пока неизвестный, тупорылый мудоёб пытался остановить кровь прокладками…       Икарус нервно сглотнула, видя, как Церновна филигранно идёт по её следам.       — Запомните. Прокладки — это не тряпки: они впитывают, а не останавливают кровь, — Виола продолжила следствие. — В кружке преступника не было, значит он смог уйти… Следовательно, повреждения были несерьёзными, иначе с такой охуительной первой помощью мы нашли бы его обескровленный труп, не отходя от кассы.       На этих словах Маруся презрительно фыркнула. Медсестра продолжила:       — Так что сейчас будет проведён общелагерный индивидуальный осмотр в медпункте на предмет порезов и симптомов потери большого количества крови. Очевидно, что не явившиеся окажутся в списке виновных автоматически, — она закончила уничтожающий доклад, развернулась и ушла.       Дмитриевна не собиралась понижать градус:       — Также сегодня многим в домики были подброшены записки от нашей библиотекарши Жени. Где она? — прорычала вожатая.       Пионеры загалдели, подтверждая наличие у них таких же записок. Вместо всех ответила Славя, чувствуя ответственность за подругу:       — Она плохо себя чувствует и попросила передать, что будет отсиживаться в библиотеке.       — Предателей родины не спрашивали, — грубо кинула через плечо Ольга. — Если проблемы, пусть идёт в медпункт. Возможно, что ей также потребуется помощь специалиста по бедам с башкой.       — Почему? — Славя с горечью проглотила оскорбление, но не могла не вмешаться. — О какой записке речь?       Вожатая развернула листок и принялась излагать:       — Написано, что автор (Женя) стала свидетелем, как п-р С. Персунов пытался завязать отношения сексуально-романтического характера с п-рками М. Хатсуне и Е. Тихоновой одновременно, не ставя их в известность друг относительно друга. Зачинщиком идеи выступила п-рка М. Икарусова, мотивы которой остались невыясненными. Уточняется, что п-рка М. Икарусова в целях сокрытия правды могла пойти на крайние меры, вплоть до убийства, — листик был смят и выброшен на землю. — А теперь все, чьи фамилии прозвучали — выйти из строя!       Девушки и парень сделали шаг вперёд. Лена и Мику с удивлением глядели на Семёна, а Икарус готовилась к худшему. Славя удивлённо хлопала глазами и триггерилась с мусора на площади:       — Не горячитесь, Ольга Дмитриевна! Женя сегодня пожаловалась мне на приступы лунатизма, она боялась по этой причине что-то не то сделать… А ещё рассказала про сон с Мику и Леной, — девушка восприняла ситуацию именно так, как хотела Юля. — Во сне Женя могла написать то, что ей приснилось, поверить в это, и попытаться всех предупредить о несуществующей проблеме!       — Значит, сразу после линейки идём к ней, — заключила вожатая. — А теперь… Хатсунова!       — Я, — робко отозвалась японочка.       — Что скажешь насчёт Персунова? — наигранно ласково заинтересовалась начальница. — Он к тебе приставал?       — Н-н-нет, товарищ вожатая, — пропищала испуганная Мику. — Мы просто хорошо общались… — зная отношение Дмитриевны к романтике между пионерами, о поцелуях девушка благоразумно умолчала, что сыграло на руку Икарусу и компании.       — Ладно, вернись в строй. Теперь, Тихонова.       — Я, — тихо пискнула мышка.       — А с тобой Персунов контактировал? Говори честно, или будет хуже, — пригрозила вожатая.       Лена засмущалась:       — Мы побеседовали разок в библиотеке о книгах. Женя это видела, и… Мне стыдно такое говорить, — девушка стала пунцовой. — Она могла приревновать…       — Ах ты сучка-тихоня, — ухмыльнулась Маруся под нос. — С виду лапка, а внутри цапка. Вот только зря переводишь стрелки, Женя сдохла, ха-ха.       Вожатая клюнула на манипулятивную уловку со стороны зеленоглазки:       — Ладно, Семён, девушки приняли твою сторону, — задумалась она. — А что насчёт Икарусовой?       — Я! — не дожидаясь команды, выкрикнула девушка-автобус.       — Головка от хуя, — буркнула вожатая. — Не потрудишься объяснить свою роль в этой истории?       — Так почём мне знать, товарищ Бульба? — без запинки выдала Икарус. — Мы с Персуновым старые приятели, да и только. Могли ненароком перекинуться парой фраз перед Женей…       — Ладно, заткнись, — махнула рукой вожатая. — Все в медпункт, а те, кого я назвала — за мной.       Ей и остальным было крайне любопытно, как эту хуйню прокомментирует инициатор, т.е. библиотекарша.       ***       Юля увидела процессию ещё на подходе, и приготовилась защищаться:       — Здравствуйте, Ольга Дмитриевна! — наигранно больным голосом встретила вожатую подставная Женя. — Извините, что не пришла на линейку, простыла чуток. Решила спрятаться в библиотеке, дабы никого, включая Славю, не заразить. Тут ведь обычно пусто.       Бульба это проглотила, но не до конца:       — Мы пришли по другому вопросу. Узнаёшь? — она показала на записку, которую держала в руках Лена (свою-то она выбросила). — Твои инициалы, угум-с.       Юля знала, в чём замес, но точный текст ей был неизвестен, поэтому кошечка правдоподобно удивилась:       — Нет, а что это? — ойкнула девуля.       — На, почитай, — бросила на стол вожатая.       ЮВАО прошлась глазами по листику. В целом, ей было похуй (она вообще читать не умела). Однако, требовалось как-нибудь отреагировать:       — Неужели я могла такое написать? — театрально схватилась Юля за голову, чуть не сорвав био-парик.       — Женечка, может, ты это сделала во сне? — подсказала Славя из-за спины Дмитриевны. — Сон про Лену и Мику, помнишь?       — Простите пожалуйста, что оклеветала вас. Сама того не хотела!!! — запричитала Юлечка. — Оговорила Сёму и Марусю, как же стыдно. Буквально, не помню, во сне писала…       — Не переигрывай, — тихо шикнула Икарус, зная, что у кошки замечательный слух.       Та и правда подзаткнулась, а гнев вожатой смягчился:       — Ладно, живи… Но в медпункт обязательно сходи. Там тебе Виола снотворных пропишет или ещё чего. Но будешь в конце очереди, сейчас идёт массовая проверка на выявление ночных хулиганов.       — А я не могла быть этим самым хулиганом? — взволнованно спросила Женя, прекрасно осознавая, что с неё взятки гладки.       — Сомневаюсь, — нахмурилась Ольга. — То был кто-то явно… Тупее, чем заведующий библиотекой. Признаков малокровия в тебе не наблюдаю, даже глаза светятся как-будто… В общем, не болей.       С этими словами она вышла из библиотеки и отправилась на завтрак. Оставшиеся пионеры растерянно посмотрели друг на друга и тоже покинули здание.       ***       — Какая бака осквернила мой кружок? — причитала Мику, стоя в очереди на осмотр. — После того, что я услышала, мне боязно туда заходить, честно-честно!       — Да расслабься, — успокоила девушку Икарус. — Какие-нибудь хулиганы из младших отрядов решили в войнушку поиграть. Пиу-пиу, паф-паф, доигрались. Бульба их быстро порешает, а инструменты Шурик починит.       Синевласке отлегло, и её монгольское личико дало солнечную лыбу.       — Как там наш спор? — напомнила Икарус.       Формально, Мику уже проиграла, но ей об этом знать не стоило.       — Ах, спор, — нервно дёрнулась Хатсунишка. — Я тут подумала… А что, если Женя права?       Маруся напряглась:       — Ты же слышала, она ту маляву накатала от балды во сне, — раздражённо буркнула автобус.       — Да, я понимаю, — затараторила японочка. — Просто Сёмка такой сасненький, со всеми хорошо ладит. Представляешь, а вдруг Лена… Или ещё кто-то… Тоже захочет с ним… Ну… Романтику получить.       — Лена-то? — усмехнулась автобус. — Не в семёновском вкусе. К тому же, Персун — человек благовоспитанный. Он не станет встречаться с двумя пионерками сразу! Будь спокойна, подруга.       — Тогда наш спор в силе, — засияла вокалоидесса. — Что думаешь, если я сегодня дам потрогать сиську, это не будет слишком рано для третьего свидания?       Икарус засмеялась:       — А ты меня не спрашивай, вдруг совру? — разумно подметила она. — Мы же теперь соперницы.       — Ой, точно, ведь правда! — испугалась Хатсунька. — Зря я это сказала…       — Да ладно, ты чего? Конечно, не рано. К третьему свиданию пора уже сну-сну оформлять, — Маруся выдержала паузу, чтобы сгенерировать новую порцию наглого пиздежа. — Впрочем, тебе это не поможет. Я уже в шаге от сочного вагинального сношения с Электроником, которое абсолютно точно произойдёт быстрее, чем твоё.       — Это мы ещё посмотрим, — возбудилась Мику. — Но я искренне рада за вас! Правда-правда, не вру.       Она не врала, маленькая добрая девочка-даун.       — Икарусова!!! — прокричала медсестра, отпустив предыдущего пациента.       Её хорошо было слышно, ведь сломанная дверь, лежавшая у порога медпункта, не создавала препятствий для распространения звука. Маруся вошла и села на кушетку:       — Снова здравствуйте.       Виола заняла место напротив и начала разговор:       — Послушай, девулька-икарусюлька. Я уверена, что вчерашние пакости наделала именно ты.       — Нихуя себе заявочки, — ощетинилась Икарус. — А пруфы будут?       — Будут, — начала перечислять доктор. — Во-первых, для того, чтобы сломать дверь, нужна большая сила. Конечно, я могла подумать на Ясеневу, но… Ха-ха, это глупо. Сильнее Славяны во всём лагере только ты, Икарусова.       — Да мало ли, что с дверью, — закатила глаза девушка. — Картонка, а не дверь. Что-то ещё?       — Во-вторых, использовать прокладки в качестве бинтов додумался бы лишь конченый выблядок. Я не говорю, что ты самая тупая пионерка в лагере, но круг подозреваемых сузился ещё больше, а ты в нём осталась.       — Это лишь ваши мед-хуед предположения, — скрестила руки на груди автобуска. — Дальше.       — В-третьих, очевидно, человек с потерей литра крови выбить двери сам не мог, — глаза Виолы вспыхнули огнём. — Следовательно, вчера действовало, как минимум, двое лиц. И, учитывая взрыв петард на другой стороне лагеря, количество соучастников естественным образом возрастает до трёх.       — Как это относится ко мне? — искренне удивилась Маруся.       — Учитывая досье на имя некоей Икарусовой М., — женщина достала папочку, — ты единственная, кто мог бы провернуть такое.       — Прям, единственная? — девушка своей большой жопой ощутила, что её прижучили.       — Конечно, не забываем о Двачевской, — медсестра наигранно осмотрелась по сторонам. — Ах да, её здесь нет. Что такое, понос внезапный случился?       — Во я ебу, чем там рыжая какает, — огрызнулась Маруся.       Церновна со всей дури хлопнула папкой об стол:       — Хватит валять дурака! Если в кружке была не твоя кровь, значит — Двачевской. А третья, гарантирую, шмакодявка Советова.       Девушка-автобус даже не дрогнула, она ведь наполовину автобус:       — Ладно, представим, что вы оказались правы. И почему об этом ещё не знает вожатая? — Маруся учуяла подвох.       — А дело в том, — склонилась Виола, упёршись сиськами в лицо пионерке. — Что ты выполнишь для меня одно поручение. И тогда следствие зайдёт в тупик, смекаешь?       — Интересно девки пляшут, — окончательно потерялась Икарус. — И что за поручение?       — Скоро узнаешь, — загадочно улыбнулась медсестра.