Долгожданная встреча.

— Шо. — М? — полусонно мычит Сузуки, зарывшись носом в темно-синюю макушку. — Ты веришь ему? — Кагеяма же в свою очередь прижался лицом к груди своего мужа. Шо стал аккуратно поглаживать по чужой спине, водя ладонью то вниз, то вверх. Размышлять долго не собирался, вывод он сделал ещё несколько часов назад, когда у Рицу случился приступ. — Я думаю, что попытаться услышать его точно стоит. Сколько лет он провел за этим? — Помню, он сказал лет восемь? — Верно. А за это время либо можно было сойти с ума, либо действительно найти способ вернуть твоего брата. На душевнобольного он не тянет, хотя тут с какой стороны посмотреть.. — рука Сузуки поднялась чуть выше и, он коснулся чужого затылка, проведя пальцами внутрь между волос. Рицу вздрогнул, из-за чего мужчина ещё сильнее зарылся в грудь рыжеволосого, в руках сжимая его футболку на спине. Уголки губ Сузуки хитро поднялись вверх, но дальше беспокоить его не стал. Как-никак Рицу стоит полностью восстановиться от такой напряжённой обстановки, потому под конец лишь подарил брюнету аккуратный поцелуй в лоб и твёрдо сказал «спать». Теруки, нервно постукивая пальцем по столу, рядом с которым висит доска полной красных нитей и записей, вовсе забыл про сон. Он заметил, что после каждого использования энергии Шигео - она постепенное пропадает из большого стеклянного барьера. В данный момент внутри летали лишь маленькие крупицы чего-то яркого и переливающегося, в то время как год назад всё пространство там излучало настолько яркий свет, что можно было озарить несколько комнат сразу. И его это настораживало. Ещё больше неудачных попыток - и весь шанс на возвращение Кагеямы пропадёт. Всё. Это будет окончательным завершением его жизни точно. Рейгена - тоже. Рицу - скорее всего сойдёт с ума от отчаяния. Теруки говорит сам себе, проводя пальцем по одной из линий на доске: — Варианты развития событий таковы: либо это последний шанс, который мы не имеем право упустить, либо.. Аргх! Твою мать! — ударив кулаком по столу, он тяжело выдыхает, усевшись на маленький сиреневый пуфик рядом с ним. Теперь он стучит ногой, создавая раздражающий топот по всей комнате. — Ошибок больше не должно быть, я больше не смогу снова собрать всю его энергию, её почти не осталось. Если и найдутся - то лишь малые остатки, которые вряд ли смогут помочь. — сложив руки в замок, он уткнулся в него подбородком, молча перебирая мысли в голове. Теперь началось импульсивное мышление, сопровождающееся нервным хождением по этой узкой и тёмной комнате. Оторвав чистый лист из блокнота, он взял первую попавшуюся ручку и стал писать разные варианты нынешних событий. Он понимал, что даже сейчас была малая вероятность благополучного исхода для Шигео. Скорее всего им нужен хотя бы ещё один эспер. — Серизава! Точно! — написав его имя на листке, нервно добавляя точку рядом с ним, почти сломав ручку и оставив дырку на бумаге, он потирает подбородок. Если к ним присоединится Кацуя, то возможно их откинет на ещё более прошлое - сражение с отцом Сузуки или даже встреча с когтем. А возможно.. Звон будильника. Уже шесть часов утра. Теру должен был проснуться к этому времени, единственное хорошо - сегодня воскресенье, значит на работу бежать не надо. Как Ханазава ещё не свихнулся от спасения Кагеямы, одновременно ходя на работу почти без сна, работая дизайнером - ему самому неизвестно. Зайдя в свою комнату, он буквально плюхается на кровать всем своим весом, даже не цепляясь за одеяло. Рядом стоит тумбочка, на которой находится фотография в деревянной рамке. Он сделал её давным-давно, почти десять лет назад. Тогда были каникулы, а Теруки жил один. Он часто заходил к Рейгену в офис ведь в своей маленькой и одинокой квартире часто бывало неуютно от отсутствия людей в ней. В тот день Аратака решил, что возьмёт Кагеям и Теру на прогулку под предлогом работы. Они сходили в лес, чтобы развеяться на природе, в парк аттракционов и на море, на котором как раз Ханазава и сделал фотографию. На ней Рейген трепал голову Моба, пока другой рукой приобнимал блондина за плечо, а Рицу просто стоял рядом со своим братом, не желая как-то контактировать со старшим. Пусть Аратаке и было на словах сложно сказать, что он чувствовал за Теру некую ответственность, ведь понимал, как мальчику возможно одиноко без родителей, он показывал свою заботу, как взрослого, даже через подобные поступки. Кто бы мог подумать, что какой-то странный дядька из тесного и сомнительного офиса станет Ханазаве ближе его собственных родителей? Вот и он не думал, а теперь они навещают друг друга каждую неделю, ужинают, рассказывают о своей жизни, а затем ещё на неделю разъезжаются по своим домам. Тихий выдох. Слёзы начали скапливаться на краю глаза, сильно щипая кожу. Мужчина вытирается рукавом рубашки и утыкается лицом в подушку, заставляя себя поспать хотя бы пару часов. Ему нужен был сон, просто необходим. Он слишком сильно уставал от самого же себя и своих мыслей, которые копошились в его голове как муравьи, заставляя распространяться тревогу по всему телу, доводя до ещё больших истерик. Однако Теруки получается сдерживать подобное, возможно, что ещё подростком он научился подавлять в себе приступы, ведь когда живёшь один, а за тобой следит опасная организация эсперов - всегда приходилось быть начеку и не обращать внимание на своё психологическое состояние. Или Теруки всё же был не один? Верно?

* * *

Сидя на белой койке в больнице, он пусто смотрел в стену. Он абсолютно не двигался, словно совсем не дышал и ни на что не реагировал. С утра медсестра принесла ему завтрак, однако даже спустя несколько часов к нему не притронулся, а продолжил спать. Проснувшись снова под вечер, собирая свой рассудок, он вспомнил вчерашнее событие: В голове мелькали сцены крови, как она растекалась по асфальту, а также как спускалась с разорванной шеи по школьной черной рубашки вниз. Рейген держал это падающее тело за руку, пока всё его лицо полностью было в крови от взрыва головы Шигео. Страшно. Больно. Всю грудь начало дико сдавливать, выжимая все слёзы наружу. Он поднял свои почти полностью забинтованные руки, все они были в ссадинах, ранах и синяках. Ладони начали трястись, а поверх них стали капать маленькие солёные капли горя, выливавшиеся из полумертвых глаз. В палату заходит мужчина, его физическое состояние было не лучше - он держался за один костыль, пока вторая рука была забинтована и находилась в подвешенном состоянии из-за поломанной кости. Если Теруки и смог обойтись без сильных физических травм, то Рейген, не имевший каких-либо экстрасенсорных способностей - защитить себя не смог. Теруки резко оборачивается на голос мужчины. По щекам мальчика без остановки текли слёзы, он хотел кричать, спросить, правда ли Шигео умер или же это ужасный сон. Но в памяти снова стали проявляться вчерашние отрезки памяти. Теперь перед ним стоял не забинтованный мужчина в новом костюме, а покалеченный, с вывернутой рукой и кровью на лице, с которого падала на пол громким звуком. Кап - кап Кап - кап.. кап.. Голос Теруки внезапно прорезался, он закричал в панике и схватился за голову, упав с койки назад. — Нет! Нет! Прошу! Не надо! Оставь меня! — поджав к себе ноги, словно загнанный в угол крольчонок, он продолжает держаться за голову, прячась за своими руками. — Теру! — хромая, он как можно быстрее подбежал к подростку, и постарался крепко обнять мальчика здоровой рукой, дабы привести его в чувства. — Это я! Рейген, прошу, не бойся.. всё в порядке.. тебя никто не тронет, ты в безопасности.. ты не один.. «Не один.» Резко замолчав, Ханазава стал постепенно убирать руки с головы, смотря своими яркими синими глазами прямо на лицо блондина, выискивая на нём бордовые жидкие пятна - их нет. Недолго пробыв в тишине, Теруки продолжил плакать, но уже уткнувшись лицом прямо в плечо взрослого. После всего Теру пришлось пойти в старшую школу, однако пробыл там совсем недолго. — Рейген.. А ты помнишь лицо Кагеямы-куна? Аратака, нервно стоявший за плитой, пытался вчитаться в рецепт супа. Пусть готовить это было и легко, однако первая попытка закончилась недоваренным мясом, напоминавшее по вкусу резину, и при этом переваренной картошкой, разваливающуюся в секунды. — Лицо..? — оторвавшись от книги, он перевёл свой взгляд на мальчика, сидящего за столом. Он был укутан пледом и прижимал к себе ноги. В руках же держал телефон, на заставке которой стоял Шигео. Только вот.. Теруки совсем не видел его лица, как и не мог запомнить лиц многих других людей. Они все были либо размазанными, либо прямо на них присутствовали чёрные пустоты. Таким образом, Рейген дошел с подростком до психотерапевта, поставивший ПТСР. Ханазава перестал ходить в школу из-за проблем с общением, он не мог идти на контакт с людьми, чьих лиц абсолютно не различал. Сев на домашнее обучение, он полностью отстранился от общества. Благо, иногда его навещали ребята из бывшей «лаборатории пробуждения». Первое время люди из прошлого пугали его больше, чем те, которых он не знал. Сначала он не выходил из комнаты, затем всё же решился, но не мог влиться в разговор. Однако именно эта команда немного возвращала его в прежнее русло, пусть и каждый замечал и пытался понять, как тот Теруки Ханазава - блестящий парень с интересным вкусом в моде, сильный и довольно общительный эспер превратился в тихого подростка, боящегося социализации. Лечение проходило не быстро, первые его таблетки сначала только больше усугубляли все его приступы, из-за которых Рейген часто оставался дома, а не уходил в офис по работе, чтобы приглядеть за мальчиком, дабы он ничего с собой не сделал, хотя остальное время приёма таблеток влияло на него таким образом, что он и с кровати толком сдвинуться не мог, так как приходилось пить транквилизаторы. Однако Теруки на всю жизнь запомнит те дни, когда лечение только началось. Из-за повышенной тревожности, которую он временами испытывал после воспоминаний того инцидента, ему тяжело удавалось засыпать. Он слышал, что при постоянном сильном стрессе бывает сонный паралич. Он очень боялся. И.. не зря. Открыв глаза, он почувствовал себя крайне жалким. Над ним нависло обезглавленное тело подростка, с чьей шеи обильно капало кровью на лицо мальчика. Ощущался холод и при этом будто жар одновременно. Хотелось двинуться, содрать с себя кожу, отбиться рукой, да чёрт возьми просто хотя бы позвать Рейгена. А он был беспомощен. Он только видел, как это тело колышется из стороны в стороны в медленном темпе. Казалось, что оно заберёт его с собой, поглотит в себя и разорвёт его туловище на куски. Раз. Два. Три. Вскочив с кровати, он бьётся спиной об стену, сползая по ней на пол. По всему телу течёт холодный пот, заставивший всю пижаму прилипнуть к нему, а в горле стоит невероятная сухость, как будто он кричал на продолжении долгого времени. Пытаясь отдышаться, он видел, как в комнате совсем ничего нет - только лишь шкафы с одеждой да рабочий стол с ноутбуком. Да, через время на грохот пришел Рейген, но страх на всю оставшуюся жизнь он унять у подростка не смог. Так и сейчас Теруки каждый раз пытается отложить свой сон на более позднее время, когда уже начнёт светать, чтобы не было так жутко засыпать. После долгого лечения он наконец стал различать лица и видеть их, со временем снова стало легче контактировать с людьми, и потому после школьного домашнего обучения он решил пойти на экзамены в школу, чтобы писать как и все остальные ученики. Пусть его почти никто и не помнил, ему было важно лишь то, что он смог хотя бы немного, но вырваться из своей психологической клетки.

* * *

После некоторого сна на кресле, которое он смог разложить, потянув спину, Рейген направился сразу же в «потайную комнату», так как слышал долгий топот Теруки сегодняшней ночью. Внутри почти ничего не изменилось, но на столе лежала записка с фамилией «Серизава». Аратака удивлённо, но тяжело выдохнул. — Серизава значит.. Давно мы не виделись с ним.