Ученик хозяина Драгоценной горы

      На второй день состязания участники должны были продемонстрировать магические таланты. Это не обязательно должно было быть нечто мощное в плане энергозатрат, но всенепременно красивое, яркое и впечатляющее. Зрители платили за билеты большие деньги и хотели лицезреть запоминающееся зрелище. То, о чем можно будет рассказывать тем, кто не сумел посетить мероприятие.       Согласно традиции – первой выступала «элитная десятка». Пэй-Сонг в кричаще-броском наряде продемонстрировал Колонны Света – довольно витиеватые и сложные чары. Вокруг красавца по мановению его изящной руки возникли столбы из чистого сияния. Внутри них то парили световые бабочки, то распускались необычные цветы, то танцевали бойкие иллюзорные девушки. Все это под музыкальное сопровождение трех специально нанятых менестрелей.       «Пэй стал талантливее. Этот номер намного лучше прежнего. Более яркий и запоминающийся!» — оценил про себя Сянь, — «Но привлекать для исполнения посторонних против правил… Любого другого бы отстранили от участия за нарушение.»       Вышедший на сцену вторым Йору-Пинг проявил консерватизм и продемонстрировал своё обычное выступление почти без изменений. Разве что дополнил его фонтанами из цветной воды прямо над зрительным залом. Капли падали на созданный водником прямо над головами зрителей купол из чистой маны и обращались радугами.       «Неплохо. Так намного лучше! Но мало изменений с прошлых выступлений. Не хватает живости.» — решил Иддо, наблюдавший за происходящим из зрительного зала.       А вот Кьяо-Ольша поразил комиссию чудесными огненными птицами. Огнеперые золотисто-алые создания, похожие на миниатюрные и не такие жаркие копии фениксов порхали по залу и сыпали не опасными искрами. В отличие от Пэя Ольша сам играл на флейте, создавая аккомпанемент. Зрители бурно хлопали, выражая неистовый восторг.       Шао-Тайли из клана воздуха показал себя даже слабее Ву. Разнообразные ветра, несущие то запахи весны и лепестки цветов, то опавшие листья и запах осенних костров, то соленый морской бриз, то мороз и немного снега не проняли членов жюри. Участнику явно не хватало фантазии. Слишком просто и пресно.       Сянь выступал пятнадцатым. Это было непривычно, но дало возможность сосредоточиться и настроиться. Для выступления Хэ на сцене разместили семь статуй из резных полудрагоценных камней – каждая необычайно искусной работы. Все прозрачные и весьма высокого качества материала. Каждая изображала юного горного духа – юношу или девушку в традиционных одеяниях. Свет в зале приглушили. В центр уверенно шагнул Сянь. На этот раз в очень простом, свободном и однотонном наряде. Горный тихо запел – без сопровождения музыкальными инструментами. Его чистый и звонкий голос достигал сводчатого потолка и душ зрителей. Откликаясь на звуки внутри первой из статуй начал разгораться свет – яркий, как и сам минерал. Наряд Сяня перенял цвет и рисунок драгоценного камня. Юноша и сам словно бы стал дивной статуей из того же материала. Новый куплет песни и «ожила» внутренним светом еще одна статуя. Цвет и рисунок наряда исполнителя сменились соответственно. Внутри двух колон то возникали вспышки, то световые волны, то блуждали огоньки. Все это находило отражение на стенах, полу и потолке полутемного зала.       Третья колонна. Еще одна смена цвета и рисунка наряда. Теперь Хэ был облачен в «малахитовую» ткань. Голос звучал все ярче и все более впечатляюще. Четвертая и пятая статуи – похожие как две капли воды — зажглись синим светом одновременно. Это был блеск сапфиров. Внутри прозрачных изваяний «распустились» искристые звезды. «Пробудившийся» следующим рубин добавил залу алых красок, попутно отразившись на одеянии Сяня.       И так пока не озарились все семь статуй. Помещение теперь мерцало и сияло, поражая воображение. На последнем куплете вспыхнули все изваяния, а наряд Хэ по фрагментам перенял цвет каждого – здесь рукав цвета аметиста, другой – словно алмаз, пояс как малахит. Это выглядело несколько странно, но приковывало взгляд.       Голос стих. Статуи погасли. В зале снова включили верхнее освещение. Наряд горного опять стал простым и обычным. Первую минуту царила гробовая тишина, которая вскоре взорвалась бурными аплодисментами. Жюри и зрители были потрясены. Столь запоминающегося выступления Малый Зимний Дворец не видел очень давно.       Задумка принадлежала Сяню. Прямая отсылка на семерых детей Драгоценной горы. К счастью, кажется никем не понятая. Статуи изготовили Хэ и Ульши. Иддо усовершенствовал свойства изваяний, сделав более чувствительными к магии. А уж заставить обработанные камни светиться любым образом было для Князя не так сложно. По сути – световыми эффектами управлял Высший варку – прямо из зала. Ведь статуи были не магическими. А магия предметов не сканировалась.       «Да, мы жульничаем. Но с учетом того, какой здесь продажный конкурс – это оправдано!» — успокоил себя Хэ.       После выступления к нему подбежал Кьяо и спешно увел поговорить наедине.       — Я все понял! Я знаю, кто ты. – объявил огненный взволнованно.       — Знаешь?! – переполошился горный.       — Да! – кивнул Ольша. – Ты, как и я – почитатель Сянь-Лао. Мне так жаль, что он погиб. Хозяин Драгоценной горы был замечательным правителем региона и участником этого конкурса – добрый и честный. А еще – очень красивый. Сегодняшнее выступление сильно напоминало его номер. Правда твое еще лучше! А эти семь статуй – это же погибшие дети Драгоценной горы?! Я про них слышал. И твоя песня «Плачь горы» — отсылка к трагическим событиям. Очень неявная, завуалированная, но отсылка!       Огонек был взволнован и очень горд своими выводами.       — Ты верно угадал на счет отсылок. Но прошу – не распространяйся! – попросил растерянный Хэ. Он полагал, что его узнали. Но вышло иначе. Намного лучше. Теперь ясно было, что Кьяо сочувствует ему, точно на его стороне.       — Конечно. Я понимаю. Говорить хорошо о господине Лао сейчас нельзя. Все врут, что он был плохой, глупый и безответственный. Но мы с тобой в это не верим! – просиял Кьяо, нашедший единомышленника. – Как знал, что мы очень похожи, друг! С первого взгляда уловил нечто общее.       — Мы похожи больше, чем ты думаешь. – отозвался Сянь и предложил, — Сходим сегодня вечером к моим спутникам – поговорить и познакомиться? Заодно убедишься, что господин Окма хороший и никого не обижает.       — Хорошо! – кивнул Огонек. – Сходим.              Второй этап тоже остался за Хэ-Кутрой. Слишком уж ошеломительным было его выступление.       Пэй-Сонг устроил скандал.       — Как вы можете? Такими темпами победит поганый иноземец! – орал он на членов комиссии. – Он же даже не лайтли.       — Мы и так занизили ему баллы. Но если снизить еще сильнее, зрители увидят подтасовку. Нам надо сохранять видимость честной игры. Тут ничего не поделать. Может один раз уступить первое место кому-то не из правящей семьи не такая уж плохая идея? Так народ увидит, что шансы есть у каждого. Утихнут разговоры о подсуживании и купленных титулах. – попытались возразить судьи.       — Вы еще об этом пожалеете! Я пожалуюсь родным. – грозно пообещал «золотой».              На вторую половину второго дня был назначен бал – танцевальный третий этап состязания.       «Снова толпа. Снова навязчивое внимание!» — волновался Сянь. Ему больше нравились испытания, в ходе которых не приходилось взаимодействовать с гостями.       — Не волнуйся. Я и Ульши будем рядом! – ободряюще заверил Иддо. – Мы не дадим тебя в обиду.       Князь легко почувствовал, что беспокоит горного. В бальном зале сопровождать Сяня предстояло бывшему Хранителю и Высшему – как самым хорошо танцующим.       — Спасибо! Думаю, все будет хорошо. – немного неуверенно улыбнулся Хэ, стараясь взять себя в руки. Все же он сильно нервничал. Сейчас состязание производило совершенно не то впечатление, что раньше – когда он был Хозяином Драгоценной горы.       Уже на подходе к комнате Кьяо Хэ ощутил неладное – что-то было не так с его нарядом на бал, и с нарядом Огонька. Кажется, как когда-то в случае с Ву-Тайли, кто-то пробрался в покои участников и подпортил их одеяния. Но только если Ветерок действовал аккуратнее – сделал так, чтобы спустя два часа расползлись швы, то новый злоумышленник проявил куда большую дерзость – он просто изрезал дорогую ткань так, чтобы наряды не подлежали восстановлению и Хэ-Кутра с Кьяо-Ольши не смогли участвовать по причине отсутствия подобающих случаю одеяний.       К счастью, Иддо уже уловил сканом возникшую проблему и сейчас дистанционно маговал, восстанавливая одежду Сяня и его товарища. Горный зашел в комнатку и, заглянув за ширму, увидел, как сползаются вместе и соединяются порезанные фрагменты. Теперь материал смотрелся даже лучше прежнего – он становился прочнее и качественнее.       Сложность заключалась в том, что на это требовалось некоторое пусть и небольшое время. А к комнате приближался Огонек. С учетом того, что до бала осталось не так много – он наверняка первым делом направится за ширму, чтобы переодеться. И либо увидит самопроизвольно сползающиеся лоскутки, либо, если Царгу прервет работу, порезанные одеяния. И то, и то было нежелательно.       Сянь принял решение импровизировать. Он уселся перед зеркалом и начал приводить себя в порядок.       — А разве не стоит сначала одеться в бальный наряд? – подивился вошедший Кьяо.       — Ох нет! – уверенно заявил горный. – Я слышал, что так мази и притирания могут попасть на ткань и испортить ее. Лучше начать с процедур и прически, а одеться в последнюю очередь. Меньше шансов, что наряд помнется.       — Звучит логично… — протянул Огонек, но все еще сомневался. За ширмой ему послышалось какое-то шуршание. Он хотел заглянуть туда, но Хэ отвлек его, предложив: — Давай я тебе помогу!       Когда юноши направились переодеваться оба наряда сияли как новенькие.       — Я и забыл, какая эта ткань мягкая. Мне казалось, что она потоньше и похуже. – удивленно заметил Ольша, переодеваясь.       — Да, отличный наряд. Ты прекрасно выглядишь! – улыбнулся Сянь, решив, что Иддо немного перестарался с улучшениями.       На бал огненный и горный явились вместе. Ульши и Царгу уже ожидали Сяня и приветственно помахали, привлекая внимание.       — Удачи! – пожелал Хэ новому другу и направился к своим. Сянь-Лао буквально плыл через зал, привлекая всеобщее внимание. Его ослепительно-алый с золотом наряд выделял его среди прочих.       — Ты чудесно выглядишь! – тихо сообщил Князь, любуясь горным. – Причем и в богатом одеянии, и в самом простом.       — Спасибо – за комплимент и помощь. – подмигнул Хэ, намекая на экстренный ремонт.       — Пакостил Пэй-Сонг? – осторожно уточнил Сянь.       Высший кивнул: — Он самый. Его ждет неприятный сюрприз. Этот нахал меня утомил!       Хэ решил не уточнять, что именно задумано, и увидеть месть варку своими глазами.       На балу сопровождающим не удалось хоть на минуту расслабиться. Иддо пришлось бдительно уберечь Сяня от кубка с легким вином, куда недоброжелатель подмешал наркотик. А потом — отгонять излишне прилипчивого кавалера от Данаарского белого цветка – как прозвали Хэ на конкурсе.       А еще танцевать. Много танцевать. Лао исполнял бальную программу в основном с Иддо, Ульши и Кьяо. Эта троица оберегала Сяня как дракон свое золото. Лишь два или три танца Кутра танцевал с гостями. И именно они дались ему сложнее всего, ибо не обошлись без пошлых намеков.       — Ну же, солнышко, соглашайся! Тебе не придется жалеть. – наседал столичный чинуша – дородный, в годах, но очень богатый.       — Нет, спасибо! Большая честь, но я, пожалуй, откажусь. – как можно вежливее отнекивался порядком утомленный приставаниями горный.       К счастью музыка смолкла. Рядом оказался Царгу и сообщил: — Следующий танец господин Хэ-Кутра обещал мне.       Чинуша вынужден был откланяться, хоть и выглядел недовольным.       Пара минут, чтобы восстановить дыхание, а потом снова зазвучала мелодия. Сянь поймал себя на мысли, что ему нравится танцевать с Иддо. Тот вел уверенно, сильно, но бережно. От Высшего исходили тепло и уют.       «Он БОЕВОЙ варку. Князь. Наверное, он много убивал. И, наверное, у него за пятнадцать лет было много отношений!» — попробовал осадить себя Хэ. Выходило не очень. По телу все равно пробегали мурашки и отчаянно хотелось чувствовать прикосновения Царгу как можно дольше.       «Он уже давно забыл о своем обещании. Это я помню…» — не сдавался скептицизм горного.       Щеки предательски полыхали. Сянь поднял взгляд. Иддо тоже смотрел на него – очень по-доброму и нежно.       — Все хорошо? – уточнил Высший.       — Эмм… Да. – Хэ смутился еще больше.       — Ты совершенно чудесный. Я так рад снова быть рядом! – с чувством произнес варку.       — И я рад, что ты рядом. – Сянь прижался чуть сильнее. Ему казалось, что бешеное биение его сердца слышно на весь зал.              Следующий танец Хэ танцевал с Кьяо. Это тоже было приятно и увлекательно. В отличие от Иддо, Огонек вел очень мягко, робко и осторожно. Танец был менее романтичный, а скорее веселый и задорный. Так что оба духа слегка растрепались и раскраснелись. Глаза Сяня и Кьяо горели веселым огнем, на лицах сияли улыбки.       — Это было прекрасно! Спасибо. – заявил Хэ, восстанавливая дыхание.       — Это тебе спасибо. Мне очень нравится танцевать с тобой. И общаться, проводить время. Ты такой удивительный, Хэ. Лучше всех! – произнес Огонек с чувством.       Лао был немного удивлен, но ему было приятно слышать подобное.       — Кьяо, я… — начал было горный, еще не до конца зная, что собирается сказать. Но сам Огонек перебил его: — Я знаю, что у тебя все сложно. Господин Лайри-Окма выкупил тебя. Он твой покровитель. Да и у меня ситуация не самая простая. Но разве мы не можем немного помечтать?       Рыжий порывисто обнял Сяня, а потом ретировался, оставив Хэ стоять в растерянности и обдумывать сказанное.       Наблюдавший за сценой издали Царгу тяжело вздохнул.       «Огонек милый, мирный, веселый, общительный и безопасный.» — с тревогой думал Князь. Из всех, кто проявлял интерес к Сяню за эти дни, именно рыжий был наиболее опасным соперником.       «Как все непросто!» — нахмурился Высший.       Иддо понимал, что и сам весьма привлекателен – высокий, мускулистый, с чеканными чертами лица и прямыми иссиня-черными волосами – выгодный цвет. Многие юные девушки, знатные дамы и привлекательные миловидные юноши одаривали варку знаками внимания, надеясь на взаимность. Не так настойчиво, как в случае Хэ-Кутры, но вполне однозначно. Лайри-Окма общался с ними вежливо, но надежд никому не давал. Никто кроме чудесного Сяня не мог заинтересовать его. Но Высший осознавал – суровая и воинственная внешность скорее оттолкнет напуганного горного. Хэ больше привлечет кто-то мирный, уютный и мягкий.       «Надо посоветоваться с Тхо-Линем!» — решил варку.              Месть Пэй-Сонгу состоялась ближе к концу бала. Изысканный и дорогой наряд выходца из главного клана претерпел внезапные метаморфозы. Материал вдруг стал дешевой и бедно выглядящей имитацией подлинной качественной ткани. Словно «золотой» поскупился на годный товар и просто купил временно улучшенный. Ни прежнего сияния, ни изысканных складок, ни мягкой фактуры. Безвкусная дешевка как она есть.       Побледневший Пэй выскочил из зала, не завершив танцевальную программу. Сянь решил, что этот вид мести намного гуманнее, чем вариант Ветерка. По крайней мере конкурент не остался в исподнем перед гостями.       Бал завершился. Хэ-Кутре немного снизили баллы за некоторое однообразие кавалеров, с которыми он танцевал. Но в плане мастерства и чувства ритма претензий не имелось. Вновь первое место. Горный уверенно и стабильно держался в лидерах.