Эвтаназия / Euthanasia / Spare Me Your Mercy

Васан направился к зданию, когда две медсестры в синей униформе и узких черных брюках слезли с мотоцикла. Васан раньше называл это место ближайшей к дому медицинской станцией, прежде чем оно было переименовано в региональную больницу общественного здравоохранения. — Смотрите, кто пришел! — Тэ вышел из кабинета и направился к мужчине в полицейской форме. Глаза мужчины средних лет были полны гордости. — Чем я могу Вам помочь, капитан? «Совсем как в детстве», — подумал Васан, несколько раз шмыгнув носом. — Пожалуйста, можно мне лекарство от насморка и заложенности носа? — Всякий раз после дождя или при перемене погоды у мальчугана* Васана начинает проявляться аллергия, — Тэ хихикнул, вспоминая старые времена, когда Васан был просто оборванным парнем, который говорил всегда прямо, все, что думал. Парень приходил просить его об одолжении почти каждый раз, когда менялась погода. *(Тэ обращается к Васану фамильярно как к старому знакомому, младшему по возрасту, но, обращаясь к нему по должности, переходит на «Вы». — прим. ред.) — Ты как, чувствуешь себя лучше? Прошла уже неделя, — он говорил о матери* Васана. — Все еще скучаю по ней, но теперь чувствую себя намного лучше. *(Для буддистов смерть — только переход к следующей реинкарнации. Похороны не считаются таким трагичным событием, как у нас, поэтому дружеский вопрос был корректен и уместен. — прим. редактора) — Отлично! Мы, живые души, должны двигаться дальше, — Тэ похлопал Васана по плечу. — Подожди здесь, сынок. Я принесу тебе лекарство. — Спасибо. Он сидел на скамейке перед смотровыми кабинетами, но врачей поблизости не было. Пациентов тоже не наблюдалось, так что, к счастью, ему не пришлось долго ждать лекарства. Он только что получил рапорт о нападении. Насморк не пойдет ему на пользу, когда он будет разговаривать с людьми на месте преступления. — Невероятно! Доктор Гантапат посетил г-на Сонгкрана только раз на прошлой неделе, и тот уже мертв, — медсестра разговаривала с Тэ, который был занят поиском лекарств в шкафу. Васан мгновенно поднял голову, услышав в разговоре имя «Гантапат». — Это же круто, правда? Ему же больше не придется страдать. — Я сходил к нему, как велела Туй, чтобы оценить, уменьшилась ли его боль после того, как мы скорректировали лекарство. Но я опоздал. Ин сказала мне, что он, вероятно, мирно скончался прошлой ночью во сне. — Вы звонили доктору Гану? Возможно, он захочет посвятить это время другому делу. — Я сказал Энн, чтобы она позвонила. — Пожалуйста, передайте доктору Гану, что он забыл свой стетоскоп здесь, в смотровой. На всякий случай, если он будет искать его в больнице. Васан подслушивал их разговор, пока Тэ не вернулся с двумя мешочками лекарств. Тогда Васан поспешно поднялся с сиденья и взял их. — Антигистаминные препараты* заставят вас почувствовать себя немного сонным, но у нас есть только этот тип. Зато он облегчит ваши симптомы. *(Антигистаминные препараты используются для борьбы с проявлениями аллергии. Ещё одна область их применения — симптоматическая терапия: устранение симптомов при простудных заболеваниях, таких как насморк, заложенность носа и чихание. — прим. переводчика) — Спасибо, — Васан сложил руки вместе, чтобы выразить свою благодарность, и уже собирался было повернуть обратно, однако сомнения заставили его обернуться и спросить Тэ: — В какие дни здесь дежурит доктор Ган? — Он здесь каждый вторник. Обычно он останавливается в провинциальной больнице. Вообще-то, он приехал сегодня утром и уехал около часа дня из-за срочной встречи в больнице. Он так поспешил, что оставил стетоскоп, — Тэ рассмеялся, перейдя на вежливое обращение. — Если Вы хотите его увидеть, приходите во вторник. С минуту Васан молчал. — Хотите, я отнесу стетоскоп доку? Тэ удивленно поднял брови: — Ты ведь знаком с Доком, верно? Вы скоро с ним встретитесь? Васан кивнул. — Мы уже познакомились. Но на последний вопрос он не ответил. Тэ пожал плечами: — Если Вы не возражаете, то так и быть, передайте стетоскоп ему. Тэ прошел в смотровую и вернулся с темно-красным стетоскопом, прежде чем вручить его Васану. — Вы уверены, что хотите отнести его сами? Доктор Ган мог бы забрать его сам, ничего страшного. — Я сам верну его, — попрощался Васан и поспешно покинул здание. *** «Какого черта мне понадобилось тащить его с собой?» — Васан задавал себе этот вопрос с того самого момента, как покинул RPHPH. Он вообще не мог сказать, о чем думал тогда. В его голове все перепуталось. Он чувствовал, что уже знает ответ, скрытый за завесой тумана. Васан взглянул на медицинское оборудование, лежащее на его столе. Этот предмет казался неуместным, лежа вот так, рядом с папками и полицейской фуражкой. Осмотрев место преступления, Васан поспешил обратно, чтобы заняться своими незаконченными делами, пока не истекли официальные рабочие часы. Он не заскочил в больницу, как собирался сначала. Васан вышел из задумчивости, когда телефон на столе завибрировал. Он уставился на имя звонившего и нахмурил брови, прежде чем ответить на звонок. — Здравствуйте. — Здравствуйте, капитан, — голос на том конце провода показался Васану приятным. — Я слышал, Вы забрали мою вещь. Васан долго молчал, а потом громко вздохнул. — Я просто предложил помочь вернуть ее Вам, потому что мне все равно придется ехать мимо Вашего рабочего места. — Спасибо огромное. Вообще-то, Вам не стоило утруждать себя, если только Вы не хотите... — Гантапат сделал паузу, предоставив все остальное его воображению. — Мне ничего не нужно. Приходите и заберите свой стетоскоп прямо сейчас. Я работаю в ПС (PS — аббревиатура для наименования полицейского участка — прим. переводчика). — Васан говорил громко и резко. — Если Вам больше нечего сказать, пожалуйста, повесьте трубку. Я должен сделать еще кучу работы. — Подождите, пожалуйста, подождите, — Ган остановил его. — Я не могу уйти прямо сейчас. Мы можем встретиться где-нибудь еще? Может быть, в ресторане? — Вы действительно хотите пригласить меня на ужин, да? — Не только для того, чтобы поужинать. Вы также должны вернуть мои вещи. — Мне не следовало хранить Ваши вещи у себя. — Заранее благодарю Вас, капитан. Тогда я пришлю вам свой график. Назначьте встречу, когда я не буду занят. У Вас появится время для принятия решения. «Когда я соглашался на это? Почему он все усложняет?» — нервно подумал Васан. — Вы можете просто зайти ко мне в офис или просто подождать, пока я верну его Вам завтра в больнице. — Не забудьте выбрать день. Я подожду. — Вы вообще меня слушаете!? — Кстати, Ваш голос звучит более гнусаво, чем обычно. Отдохните немного и пейте побольше воды. Васан поднес руку к виску и покачал головой. Он так резко повесил трубку, что даже не попрощался. Это была его ошибка: вот так просто взять то, что принадлежало Гантапату. Он чувствовал, что его поступок повлечет за собой множество сложных вещей, слишком сложных: этот человек собирался нарушить его мирную, спокойную жизнь. В последний раз, когда к нему приближался кто-либо с романтическими намерениями, он служил еще заместителем инспектора. Тот мужчина служил районным начальником*, и внешность у него была довольно заурядная. Из-за его беспокойства о здоровье мамы и того факта, что он собирался вернуться в свой родной город, Васан стал тем, кто положил конец их отношениям. Конечно, об отношениях между Васаном и окружным начальником было неизвестно другим. Свою сексуальную ориентацию он держал в секрете с тех пор, как узнал, чего хочет — задолго до того, как стал кадетом. Внешне он был вполне нормальным человеком. Догадаться о том, что он предпочитает мужчин, другим людям было очень трудно. А все его беспокойства шли оттого, что он понял одну вещь: он сообразил, что доктор Гантапат, должно быть, в этом плане походил на него. *(Старший офицер провинциального полицейского отдела. В стране таких отделов всего 10 (как и регионов) на 76 провинций. Старшие офицеры каждого региона не только контролируют всю провинциальную полицию, существующую в их регионе, но и направляют туда полицейские подразделения железных дорог, дорожную и лесную полицию, не ожидая разрешения из Бангкока. То есть должность очень серьезная, хоть и звучит простовато. — прим. ред.) *** Когда разговор был закончен, Ган широко улыбнулся. По вечерам он посылал Васану сообщения о наличии окон в его рабочем расписании, а потом, довольный, ставил телефон на зарядку на столик в спальне. Он потащил свое измученное после посещения долгого собрания тело в душ. Ган снял рубашку с длинными рукавами, открывая взгляду сильное тело, которое выглядело отлично после регулярных тренировок. Ган посмотрел на себя в зеркало. Он не думал, что выглядит плохо. Он мог, более или менее, произвести благоприятное впечатление на другого мужчину и был совершенно уверен в том, что Васан заинтересовался им. Вот потому он и сделал кое-что странное, намеренно оставив свой стетоскоп в качестве залога, просто чтобы у них появилась возможность встретиться снова. После душа Ган вернулся к письменному столу, настроил свой макбук и прочитал английскую статью, которую оставил открытой в браузере. Завтра состоится конференция семейных врачей. Он намеревался прочитать присутствующим лекцию на одну тему, которая была ему интересна, и которую он изучал в течение длительного времени. Он хотел, чтобы другие увидели его точку зрения. Возможно, то, что он скажет завтра, действительно произойдет в будущем. *** «Эвтаназия» Первое слово, появившееся на презентации Гантапата, привлекло внимание всех присутствующих в конференц-зале. В комнате находились врачи-интерны, врачи из сферы семейной медицины и трое коллег Гантапата, которые были специалистами узкого профиля. — Кому-нибудь из присутствующих известен этот термин? — спросил Гантапат. Женщина-практикующий врач подняла руку: — Это — убийство из милосердия, практика, которая помогает пациентам закончить свою жизнь по собственному желанию. — Спасибо. Эта практика все еще остается нелегальной в Таиланде. Однако в настоящее время она уже легализована в некоторых европейских странах, таких как Швейцария, Бельгия, Нидерланды и в некоторых штатах США, — Гантапат нажал кнопку, чтобы сменить слайд. — Право жить или умереть, кому именно принадлежит? Многие скажут, что это зависит от контекста, от каждого конкретного случая. Если пациенты находятся в полном сознании, они могут выбирать сами. Однако в случае пациентов с вегетативной стадией* право принятия решения, в основном, принадлежит членам их семей. В Таиланде самое большое, что мы можем сделать, — это выполнить Национальный закон «О здравоохранении», где значится раздел «Право на смерть», в котором говорится, что «человек имеет право выразить свое желание относительно методов лечения или отказаться от услуг по лечению, которые предоставляются только для продления его или ее последней стадии жизни, мирно умереть и сохранить человеческое достоинство». Убийство из милосердия прямо не упоминается в тексте, равно как и предоставление пациенту оборудования для прекращения его жизни. *(Вегетативное состояние — отдельный вид нарушения сознания, характеризующийся сохранностью функций гипоталамуса и ствола мозга при грубой дисфункции мозговых полушарий. Сопровождается необратимыми повреждениями высших отделов мозга, необратимым нарушением или утратой сознания. В просторечии это состояние часто называют «растительным». — прим. переводчика) На экране появилась афиша иностранного фильма. У главного героя повести был диагностирован рак костей в последней* стадии, и он решил закончить свою жизнь в стране, где разрешена практика эвтаназии. *(Рак кости имеет 4 стадии: 1. Метастаз нет, размер опухоли до 8 см; 2. Метастаз нет, но онкоклетки уже готовы к проникновению через костную ткань, размер опухоли более 8 см; 3. Опухоль разрастается на мягкие ткани, метастазы пока отсутствуют. Степень злокачественности — высокая; 4. Последняя. Степень и вид новообразования принимают любые размеры. Метастазы обнаруживаются в мягких тканях и органах. Легкие и лимфосистема поражаются чаще всего. Неизлечимая, тяжелая стадия, выживаемость крайне низкая. — прим. ред.) — Слово «эвтаназия» буквально состоит из двух понятий: «хорошая» и «смерть». Соединив их вместе, мы получим значения «хорошая смерть» или «мирная смерть», что кардинально отличается от понятий «помощь самоубийству» или «помощь кому-то умереть». Поэтому, коллеги, ваш ответ может не совсем соответствовать определению слова «эвтаназия». Я верю, что каждый хотел бы для себя хорошей смерти. Я также хочу мирной смерти без страданий, независимо от методов. Как эксперты, если бы вы могли предложить этот выбор пациентам и они охотно приняли бы его, хотели бы вы это сделать? — Я все же считаю, что это убийство, — произнес доктор Ануча, аргументируя свою точку зрения. — Мы все учились лечить своих пациентов. Даже если те, кто находится в терминальной стадии, неизлечимы, у нас все еще есть концепция паллиативной помощи, то есть обязанности заботиться о пациентах и сделать их естественную смерть как можно более безболезненной. — Ну, принцип паллиативной помощи заключается в том, чтобы сосредоточиться на качестве жизни, не так ли, доктор Ануча? — Ган повернулся, чтобы поспорить со старшим семейным врачом. Ануча кивнул головой. — Таким образом, он предлагает врачам не лечить болезнь, заставляющую их пациентов страдать, а вместо этого лишь информируют членов их семей о диагнозе и стараются убедить их забрать пациентов домой, подписав отказ от лечения. Может ли «отказ от лечения», такого как искусственное дыхание, искусственная вентиляция легких или отказ от назначения лекарств, которые мы практикуем, считаться косвенным убийством наших пациентов? Эти практики лишь продлевают уход пациентов из жизни. И всех их в конечном итоге ждет один и тот же печальный конец: они остаются один на один со страданиями, причиняющими им намного больше мучений, чем любая врачебная помощь. В конференц-зале внезапно воцарилась тишина. — Я поднял этот вопрос только для того, чтобы заставить вас задуматься. Если эвтаназия осуществима, это может стать хорошей альтернативой. Тем не менее, существует еще много проблем, требующих дальнейшего обсуждения. Главная из них — религия. Самостоятельное прерывание собственной жизни считается грехом почти в каждой религии. Если в будущем мы сможем применять эвтаназию, то эта практика может быть распространена не только на пациентов в терминальной стадии, но и на других пациентов или даже на здоровых, которые чувствуют, что они видели достаточно и хотят положить этому конец. Самое страшное — будет ли она использоваться как инструмент экономии бюджета системы здравоохранения. Из этого следует, что эвтаназия будет использоваться безответственно даже с излечимым пациентом. Нам нужно создать эффективную систему, чтобы справиться с этим. Гантапат закончил свою видео-презентацию примерно через час и остался очень доволен ею. Он решил заговорить на эту тему, потому что просто хотел, чтобы все хотя бы услышали слово «эвтаназия» и узнали его значение. Он не собирался продвигать ее как идею, но и не возражал против нее. Работая в тесном контакте с умирающими пациентами, он заинтересовался обширными знаниями о неизлечимо больных пациентах. Он также следил за многими статьями об эвтаназии в течение нескольких лет, просто надеясь поделиться этой информацией с другими. После того как дневная презентация прошла гладко, он надеялся, что и сегодняшнее «первое свидание» с капитаном Васаном, намеченное на вечер, также станет приятным. *** Место, которое выбрал Васан, было маленьким рестораном Хот-Пота по-Исански* в центре города. Ган мечтал привести Васана в модный ресторан в торговом центре, но когда он выбрал этот, Ган с радостью согласился. Они сидели за столиком в открытом патио. Это было так близко к улице, что они могли ясно слышать движение транспорта. Васан был одет небрежно, в футболку и спортивные штаны. Ган все еще был в форме, но снял лабораторный халат. *(Хот-Пот — разновидность рагу, популярная в Китае и Вьетнаме. Другое название — хого. Исан (Иссан, Исаан, Исарн, Эсарн) — северо-восточная область Таиланда. Большинство жителей региона говорят на языке лао (лаосском), однако не считают себя лаосцами, но и к тайцам в полной мере не причисляют. — прим. ред.) — Мы что, правда будем есть горячий суп в такую жару? — спросил Ган, глядя на пар, который продолжал выходить из кипящего котла. — Вы должны сначала попробовать. Вы знаете, мы должны были прийти сюда независимо от погоды, — Васан зачерпнул ложкой немного вареной свинины и овощей в миску. — Прошу прощения, если эта еда — не Ваша чашка чая*. *(«Не соответствует Вашим ожиданиям, чересчур экзотическое». — прим. ред.) Ган улыбнулся. Он так и знал: Васан дразнил его. — Когда я навещал пациента, я ел липкий рис с Ларбом,* который мне подавали руками. Я как-то даже ел на лужайке. Это достаточно причудливо для меня. *(Салат из свинины, одно из тайских блюд со смесью Восточного и Северного стиля. — прим. переводчика) Васан поднял взгляд с бесстрастным лицом, прежде чем погрузиться в еду. — Я хочу Вас кое о чем спросить. — В чем дело? — А что Вы за врач? — Что я за врач? — Ган зачерпнул еще один черпак супа для человека, сидящего перед ним. — Я — семейный врач, то есть специалист, обученный оказывать первичную медицинскую помощь пациентам. Моя работа включает в себя как лечение, так и профилактику заболеваний. Предполагается, что я буду первым врачом, с которым пациенты встретятся, прежде чем получат направление к другим специалистам. Мы обладаем особыми навыками общения и понимания пациентов, учим их заботиться о себе и время от времени навещаем их. Некоторые из нас записались на дополнительные программы, такие как охрана труда, гериатрическая медицина* или паллиативная помощь. *(Специальность, ориентированная на охрану здоровья пожилых людей. — прим. переводчика) — Похоже на общую практику, в отличие от специалистов узкого профиля. — Действительно. К счастью, я работаю в провинциальной больнице, так что мы можем разделить нашу нагрузку. Я отвечаю за смертельные случаи пациентов. — Вам нравится работать с умирающими людьми? Ган начал замечать умение Васана вести допрос. Он задавал вопросы в короткой, отрывистой манере, которая могла вытянуть из допрашиваемого так много ответов. — Я знаю, что мне не должна нравиться смерть, но что мне нравится, так это хорошая смерть для моих пациентов. Васан сдвинул брови: — Ваши слова очень опасны. — Успокойтесь. Я не несу ответственности за смерть пациентов. В конце концов, они рано или поздно умрут от этой болезни. Я просто помогаю им подготовиться к этому. Мирная смерть состоит из множества, так сказать, композиций, таких, как быть лишенным боли, быть с людьми, которых они любят, быть способным соединиться с их религией или верой и подходящими местами окончания. Мало того, мне еще и приходится справляться с горем членов семьи после утраты. — Так вот, почему Вы так часто приходили после похорон моей матери? Вы боитесь, что мы с братом будем слишком отягощены горем утраты? — Вам прекрасно известно, что это — не единственная причина, — сказал Ган, и уголки его губ поползли вверх. Услышанное заставила Васана испытать глухое раздражение, почти близкое к ненависти. Все было обставлено таким образом, чтобы сделать именно его ответственным за первый шаг. И он не мог отрицать того факта, что это именно он был тем, кто заметил романтические намерения Гана сблизиться с ним. Теперь же он спрашивал себя, а не почудилось ли ему это. После того, как они поужинали, Васан достал свою кожаную сумку и стал искать стетоскоп — причину, по которой он оказался здесь и теперь обедал с Ганом — а затем передал его владельцу: — Возьмите его, и нашему делу конец. Ган протянул руку, но вместо того, чтобы схватить только стетоскоп, его большая рука также коснулась и Васана: — У Вас есть какой-нибудь план на сегодняшний вечер? Может, выпьем в отеле? Его острый взгляд гипнотизировал Васана. Единственное, на чем он сейчас мог сосредоточиться, были эти глаза, полные пламенной страсти. Васан не хотел играть с огнем, но иногда опасное пламя было таким соблазнительным, что становилось трудно ему сопротивляться. Васан взвесил все «за» и «против» — он не хотел, чтобы его считали легкомысленным человеком. Однако, когда возможность сама постучалась в его дверь, ему было трудно отказаться. — Я должен проснуться пораньше. Мы с братом собирались подать милостыню монахам от имени нашей покойной матери перед уходом на работу, — ответил Васан, после долгого молчания. — Может быть, в следующий раз, доктор Гантапат. Прежде чем убрать стетоскоп в сумку, доктор поднял брови, как будто был разочарован. — Хорошо, тогда в следующий раз... — Потому что я ... — неожиданно для себя выпалил Васан, — хочу узнать о тебе* побольше. Я хочу серьезных отношений, поэтому пока не хочу спать с тобой. Я не хочу быть твоим любовником на одну ночь. Ты меня понимаешь? *(Васан переходит с официального стиля общения на «ты». Читатель, сделай выводы сам. — прим. ред.) Ган был ошеломлен такими честными словами. Это правда, что ему тоже хотелось переспать с Васаном, но он также хотел, чтобы это были долгосрочные отношения. Похоже, сейчас ему нужно было доставить удовольствие человеку, сидящему перед ним. Знакомство друг с другом, шаг за шагом, было вполне разумным. — Мне нужно не только Ваше тело, капитан. Васан положил деньги на поднос. — Эта еда за мой счет. В следующий раз твоя очередь. Его решимость заставила сердце Гана громко забиться в груди : «Когда будет следующий раз?»