Холодно.
Совсем маленькая, худенькая, чувствительная к холоду Кэсси сидела на кровати, дрожа и обнимая саму себя, стараясь согреться собственным теплом. Запутанные волосики, что едва касались плеч, падали ей на лицо, когда она опускала голову. Наступление зимы всегда означало то, что ей будет холодно даже в собственной, вполне себе утеплённой комнате. Она не думала, что сегодня будет намного холоднее чем в предыдущие ночи, вот не думала и всё. Ей стоило надеть другую пижаму. Ту, зелёненькую. Ту, которая со штанишками. Она тёплая, и на футболочке есть рукава. С утеплением, специально для холодных ночей, они с родителями вместе выбирали её не так давно, ведь с прошлой пижамки Кэсси удивительно быстро выросла: вот что делает с детьми хорошее питание и любовь. Хотя, стоит отметить, у неё всё ещё был недостаток роста и даже слегка веса, как для её шести лет. Но что поделать? Ей не повезло. Самые ранние воспоминания были о холоде, о том, как ей не давали еды, хотя она, кажется, была. О маме, лица которой она уже не помнила. У мамы всегда были перепады настроения.. Она практически не обращала на неё внимания, винила в чём-то, всегда с недовольством отрезала её пушистые волосы, порой небрежно их дёргая. За её волосами никогда никто не хотел следить. Помнила смутно свою бабушку, которая порой давала ей еды и какие-то простыни, дабы Кэсси могла чем-то укрыться, лёжа на диване. Эти простыни никогда не грели, а теперь Кэссиди не переносит холод. Помнит какого-то небольшого и изрядно потрёпанного голубого зайчика с белым пушком на мордочке. У этого зайчика изначально не было носика.. Бабушка принесла его со своей работы, только вот где она работала Кэссиди уже не могла вспомнить. А ещё помнила три поцарапанных разноцветных кубика, на которых были какие-то буквы. Их точно должно было быть больше, но и эти кубики бабуля принесла с работы. Помнила как она хранила и любила этого зайчика, как сжимала только его в своих бледных ручках, когда к ним домой пришли какие-то тётеньки, которые позже и забрали её в детский дом. Долго этот зайчик не прожил, да. Почти сразу же его украли какие-то дети, кажется это были две близняшки, что были старше Кэссиди на два года. Ей тогда было всего два, а может уже и три.. Её взгляд упал в угол тёмной комнате, где стоял ящик с игрушками. Сейчас у неё есть больше, намного-намного больше, чем было когда-то. Но дело было в том, что она никогда ничего не просила. Ей было непривычно, стыдно, она не хотела ничего просить. Ей всегда покупали больше чем надо, с избытком, с достатком, от чего ей становилось лишь более неловко. Она жила у Босса с Иви уже пол года, но ещё не могла привыкнуть к достатку в новой семье. У них всегда были конфеты и сок.. Апельсиновый, который она любит больше всего. И были красивые тёплые носочки с улыбающимися солнышками, целый ящик разных красивых и тёплых носочков. А игрушки, каких только игрушек у неё не было! Кукол она не просила, она не любила с ними играть даже в детском доме, где они, хоть их было и немного, но были доступны. У неё были разные и мишки, и мышки, и кролики, собачки всякие, даже большой пушистый слон, на которого Кэссиди очень любила ложиться и тискать, тискать его со всей силы. И всё это было плюшевое, мягкое и приятное на ощупь, как же она любила плюшевые игрушки. И книжки, да, у неё были книжки! В новой семье с ней сразу начали активно учить буквы, хотя в учёбе она была не сильна даже в детском доме. И разных сказок у неё были целые полки, папа с мамой всегда читали ей перед сном. Иногда по очереди, а иногда вместе, по ролям. Папа очень забавно менял голоса, от чего слушать его было более смешно, но голос мамы, спокойный и ровный, убаюкивал. Её мягко целовали в бледный лобик и она чувствовала это сквозь сон, от чего лишь слабо улыбалась и крепче обнимала мягкого коричневого мишутку. Дверь в комнату тихо заскрипела от сквозняка, что пробежал по полу, а со стороны двери послышались тихие шорохи и мелкие скрипы. Осторожно обернувшись, Кэссиди глянула на соседнюю кровать, на которой уже всего несколько ночей, чуть меньше недели, спал её так названный новый брат. Даже не смотря на то, что сейчас Кэсси была сосредоточена на сохранении собственного тепла, она почувствовала мелкий укол ненависти к нему. Ей хотелось встать, подойти, задушить этого пацана подушкой. За все обиды, за всё, что он сделал ей в детском доме и даже за эти несколько дней, что он был в этой семье. Но было одно но, что мешало ей решиться на своё желание.. Ей было всего шесть, а Габриэлю было уже целых восемь лет. Он уже ходил в школу, правда начинал он с дет.домоской школы, а сейчас родители спешили отдать его в частную, закрытую, хорошую школу. И он естественно был выше и сильнее Кэсси. Кэсси была маленькой и низкой, ужасно худой и совсем уязвимой. Её можно было без проблем толкнуть, ударить, повалить, побить. На её нежной и бледной коже очень легко оставались синяки, что проходили дольше, чем хотелось-бы. Она просто не могла дать отпор. Оставив своё злобное желание мести, она аккуратно спустила ноги с кровати, сразу нащупывая под ними мягкие розовые тапочки. Да, она была очень болезненной, от чего и по полу босиком ходить ненавидела. Пол такой холодный, особенно зимой!!! Окутав ножки в тапочки, она тихо зашаркала с комнаты прочь, стараясь не скрипеть дверью. Она слишком замёрзла и больше не может этого терпеть, ей нужно сменить пижаму. Да, нужно. Верно, на ту, зелёненькую... Со штанишками... Ведь эта, синенькая с шортами и без рукавов, была слишком тонкой и лёгкой. Летом при жарких ночах в ней было спать просто прекрасно, но сейчас уже похолодало, сейчас ей холодно... Она тихо прошлась по коридору, остановившись у родительской спальни. Она не могла заставить себя войти, было немного страшно, хоть она и знала, что ругать её не будут. Просто дадут ей новую пижаму и помогут переодеться, а потом отведут в комнату и опять поцелуют перед сном. Сейчас захотелось так-же попроситься поспать с родителями, как Кэсси делала это вплоть до того, как у них в семье появился Габриэль. Эти двое ненавидели делить одну комнату, но у Кэссиди был чисто подсознательный страх спать одной в комнате. Она топталась у двери, отходила к своей комнате и возвращалась вновь, бралась за ручку, но не могла заставить себя нажать. Ну же, Кэсси, это не страшно. Она в очередной раз отошла к своей комнате, как вдруг сзади послышался тихий скрип и тихий, сонный голос отца задал вопрос: — Кэссиди, ты чего здесь делаешь? Поздно уже! Девочка обернулась, смотря на папу большими голубыми глазами: — Я замёрзла.. И не могу уснуть...***
Шорох страничек был единственным, что нарушало тишину комнаты. При свете дня она была ещё комфортнее: на полу белый пушистый коврик, в углу целая коробка с разными игрушками, на кровати Кэссиди всё обставлено плюшевыми зверятами. Шкаф с одеждой обоих детей стоял прямо возле ящика с игрушками, а рядом с ним и рабочий стол, за которым Габриэль по вечерам делал уроки. Надо признаться, что Габриэль был... Проблемным ребёнком.. Хотя судить было довольно рано как для мальчика, которого взяли с детского дома всего месяц назад. Он ещё не одомашнился, он ещё был зашуганным и везде искал подвох, хоть такового и не было. Он был умным. Да, он был ужасно смышлённым для своих восьми лет, но он просто отказывался учиться. Говорил много плохих слов, мог спорить с учителями, обижал одноклассников.. Не то, что хочешь видеть от своего ребенка, но именно то, что стоит ожидать от дитя, что прожило в детском доме достаточное количество времени. Листая странички какой-то детской энциклопедии, Кэссиди с увлечением рассматривала довольно детальные рисунки. Энциклопедия была большая и толстая, в ней, казалось, писали про всё на свете, но Кэссиди ещё не могла читать так много, так что она лишь любовалась картинками. Сейчас её не тянуло к космосу или устройству людей, хотя изначально она хотела посмотреть на всякие рисунки о людях. Она с увлечением рассматривала большие рисунки всяких букашек и жучков. Перевернув очередной листик она прошептала восхищённое "вваааууу", увидев на странице что-то большое, пушистое и чёрное. Необычное, с кучей лапок и глазок. Подняв глазки к заголовку она тщательно насадка всматриваться в толстые огромные буквы, вспоминая их:Т-А-Р-А-Н-Т-У-Л
Тихий хлопок двери заставил её вздрогнуть и оторваться от книжки, посмотрев в другую часть комнаты. Там, прижимаясь к закрытой двери, стоял её лохматый братец, что крепко прятал что-то в ладошке. Он словно вслушивался в звуки за дверью, выжидая ровно какое-то количество секунд, по истечению которых от облегчённо выдохнул. — Что ты делаешь? — подала голос рыженькая, моментально словив на себе злобный, практически убийственный взгляд 'брата'. Тот поднёс свою сжатую ладошку ближе к себе и разжал её, так что взору младшей предстали две шоколадные конфеты в красивых обертках. — Держи свой рот закрытым, идиотка. — Габриэль злобно рыкнул на неё, размотав конфеты одну за одной и сразу засунув их в рот, пережёвывая так быстро, словно у него их вот-вот отберут. — клянусь, я тебя убью к чертям собачьим, если ты кому-нибудь что-то вякнешь! Кэсси похлопала глазами, невольно хмурясь. Да, время правда даёт привыкнуть к некоторым вещам, ведь на протяжении этого полугодия она уже успела привыкнуть хотя-бы к тому, что в любое время после ужина ей разрешено брать конфеты с вазочки на кухонном столе в их просторной столовой. Однако, вспоминая детский дом, всё сразу становилось на свои места: в детском доме конфеты были редкостью, а о шоколаде и речи быть не могло. По праздникам они порой получали несколько конфет по типу ирисок или обычных ягодных сосательных конфет. В доме Босманов же всегда в открытом доступе были дорогие, хорошие шоколадные конфеты, любые сладости, сок.. Должно быть, сегодня Габриэль впервые осмелился самостоятельно "взять" парочку из данных благ, всё ещё воспринимая это как собственное маленькое преступление. Тихо хихикнув, Кэссиди села, свесив ноги с кровати: — Ты серьезно украл конфеты со столовой? — Молчи свой рот!! — Габриэль, прожевав конфеты, демонстративно показал Кэссиди кулак, намекая ей что с ней будет, если она его выдаст. Однако Кэсс лишь поднялась с кровати и слегка оттолкнула Гэба от двери, дабы пройти в коридор и поманить рукой Габриэля за собой. Тот недовольно зашипел, но всё таки поддался интересу и пошёл за шестилеткой, направляясь в сторону столовой. Они остановились у входа, смотря на Босса, что теперь сидел в столовой и читал газету. На самом деле в их доме было правило о том, что в столовой нужно только есть, а для других дел есть такие комнаты как кабинет, собственные комнаты, гостиная и так далее, но за это полугодие Кэсси и так заметила, что папа порой полюбляет нарушать свои собственные правила, пока никто не видит. — Смотри и учись! — девочка усмехнулась и без капли сомнения вошла в столовую и подошла к столу. Немного повозившись со стулом, она всё таки уселась на него и, немного посидев так, всё таки потянулась к вазочке с конфетами. Взяв одну, она тихо зашуршала обёрткой, привлекая внимание Босса. Убрав газету от лица, он глянул на дочь и понял, что его поймали с поличными. Он тихо усмехнулся, стоило ему встретиться взглядом с большими и выразительными глазами Кэссиди. — Конфет захотелось? — мягко спросил мужчина, подперев щёку рукой? Кэсси в ответ тихо угукнула, уже жуя вкусный шоколад. Босс продолжил: — Знаешь, скоро обед, и я должен на тебя ругаться, но.. Давай так, ты не рассказываешь маме о моих грешках, а я не говорю о твоих. Он демонстративно подвинул вазочек ближе к Кэсси, мягко улыбаясь, а та вновь довольно угукнула, загребая две конфеты в свою ладошку. Спрыгнув со стула, она ещё раз хитро улыбнулась отцу: — Я не буду рассказывать маме, что ты читал газету в столовой! И она убежала к выходу с помещения, останавливаясь только в коридоре и глядя на довольно таки шокированного Габриэля. Гордо подняв голову, она кинула ему одну конфету, уходя прочь. — Видел? Учись, ворюга! — Эй! — недовольно пробормотал Габриэль, поднимая конфету и жадно пряча её в карман. — Я тебе не пёс, чтобы ты мне так швыряла!!***
Тихо скрипнув дверью, пара голубых глазок заглянули в родительскую комнату, тихо вздыхая. В углу знакомой комнатки стояла новая маленькая кровать, в которой тихо сопела ещё одна тёмо-рыжая головка. Кэсси с самого детства мечтала о большой, хорошей и дружной семье, да, это было так, однако всё происходило так быстро, что невольно девочка начинала сомневаться, что ей вообще хочется иметь сиблингов. Вот правда, ведь ещё не прошло и двух месяцев, как в семью взяли Габриэля, а вчера у них опять было пополнение! С Габриэлем они... До сих пор были не в ладах. Кэсси стремительно приближалась к норме веса и роста, становилась более смелой и в целом начинала проявлять свой характер, но сил дать Габриэлю отпор, в случае чего, у неё всё ещё не хватало. Конечно, она была уверена что это всё просто временно, что прийдёт момент, когда она сможет постоять за себя и Габриэль больше не сможет угрожать ей расправой в случае чего, но этот момент ещё не наступил.. В этот раз ребёнка взяли младше, что хоть и немного, но делало ситуацию мягче для Кэссиди. Второго старшего сиблинга она бы не выдержала. Это опять был мальчик, маленький братик, рыженький и слегка кудрявый, со смешным кругленьким носиком и пухлыми губками. Личико его было ну просто прелесть, его карие глаза могли выражать столько эмоций, что и представить тяжело, а миловидность добавляли красные и довольно пухлые щёчки. Этого малыша уже однажды брали в семью, но по какой-то причине вернули. Джереми было всего три года, а скоро должно было исполнится уже четыре, и, если честно, Кэссиди не знала точно, был ли он с ней а одном детском доме. Быть может и был, но на младших она никогда особого внимания не обращала. Конечно, из-за более маленького ребёнка в их семье стало шумнее, Джереми был ещё немного робок и с непривычки в лишний раз по дому не шастал, однако был склонен много плакать и громко говорить. Может это и было нормально для большинства детей его возраста, но девочка этого не понимала: она с детства знала, что ей нельзя плакать и шуметь. Дома за это кричали, а в детском доме и так всем было всё равно. Босс и Иви, вот уж если честно, совсем не обделяли вниманием старших детей, всё ещё читая им перед сном, заплетая Кэсси аккуратную косичку на её волосах, выходя с ними гулять на улицу и помогая Габри с уроками, хоть тот и показывал всем своим видом, что учиться он не намерен. И Кэсси не жаловалась на то, что внимания ей стало меньше, ведь так почти и не было, просто уколы детской ревности порой заставляли её хмуриться, когда младший опять громко плакал, а мама целовала его в лоб и пыталась успокоить. — Может мы задушим его подушкой, пока он спит? — послышался сзади знакомый голос, от которого Кэсс мелко вздрогнула и обернулась. Окинув брата раздраженным взглядом, она огрызнулась. — Себя задуши подушкой. Она вновь повернулась к двери, но почувствовала как её больно стукнули по голове, от чего она ударилась лбом об край двери. Айкнув, она обернулась и злобно зыркнула на Габриэля, мгновенно со всей силы толкая его. Её сил не хватило чтобы старший упал, но тот всё же сделал пару шагов назад, тоже раздражаясь от наглости младшей сестры. Это было..нормой для них? В детском доме Габриэль был одним из тех, кто обижал Кэссиди. Он отталкивал её от телевизора с мультиками, чтобы ему было лучше видно, ставил ей подножки, обзывал и порой толкал, забирал её вещи. Конечно, Кэсс не была единственной, к кому цеплялся Габриэль и остальные более старшие дети, Габриэль и вовсе был склонен к воровству, что тоже шло от его жизни до детского дома. Однако про его жизнь Кэсси не знала ничего. Подойдя к Кэссиди вновь, он попытался было взять её за футболку дабы толкнуть её на пол, однако та выскользнула, начиная громко топать по коридору и, уже не пытаясь сохранить тишину, звать папу на помощь: — ПАПА, ПАП!! ГАБРИЭЛЬ ОБИЖАЕТ МЕНЯ, ОН СДЕЛАЛ МНЕ БОЛЬНО!!! — ЭЙ!!! СТУКАЧКА, ЭТО НЕ ТАК, Я НИЧЕГО НЕ ДЕЛАЛ!! — Разразился ответным криком Габриэль, кинувшись вслед за ней.***
"Топ-топ-топ" Было отчётливо слышно, как в коридоре посреди ночи шастает ребенок. Держа в руках фонарик, Габриэль шагал в комнату сестры, надеясь что родители его не услышат и не спалят их маленький сговор. Стоило ему только подойти к двери, как она раскрылась и Кэссиди убийственно взглянула на него, пропуская внутрь: — Ты бы ещё громче шёл! Тебя было слышно на весь дом!! — Ой, не пизди! Если-бы это было так, то родители уже бы вышли! — шёпотом нагрубил ей Габриэль, войдя в комнату. На кровати Кэссиди, при выключенном ночнике, сидел Джерри, поджимая ноги и даже не скрывая то, что он вот-вот взорвётся от счастья. Габриэль непонимающе глянул на брата, слыша как сзади него Кэсси закрыла дверь. — О, а ты что тут забыл? Джереми, ты должен спать!! — Он сказал что выдаст нас родителям, если мы его не возьмём. — Кэссиди ответила вместо младшего и села на свою кровать, проигнорировав недовольное "Я Джерри, а не Джереми", исходящее от малявки. Словив недовольный взгляд Габриэля, она фыркнула: — Да ладно тебе, посидит с нами, испугается и к себе пойдёт, а мы продолжим. С момента как в семье было последнее пополнение прошёл уже год. И, если быть честным, этот год многое изменил. Кэссиди уже было семь лет, и она, как и положено, начала ходить в школу, где то и дело порой пересекалась со своим старшим братом. С Габриэлем их отношения тоже начали постепенно налаживаться, но по большей части из-за того, что Кэссиди и правда стала способной дать ему отпор, не смотря на то, что ему было девять. Сначала Габриэль постепенно перестал её забирать, а после они и начали находить общий язык. Конечно, какие-то мелкие детские драки и ссоры ещё случались, да и достаточно часто, но это уже не переступало какие-то рамки детской жестокости. Что касательно Джерри.. Он ходил в детский сад, однако и там всей его чрезмерной активности не было предела, так что это не спасало дом от быстрого погрома. — Так, туши ночник! — Габриэль щёлкнул фонарём, требуя от сестры погасить ненужный источник света. Та так и сделала, чувствуя как под боком уже дрогнул младший брат. Сев на пол, Габриэль начал светить на своё лицо, начиная рассказывать какую-то типичную страшную историю, что начиналась со слов "однажды жил один мальчик...". Младшие сиблинги сидели на кровати и внимательно слушали историю, до тех пор, пока Габриэль вновь не щёлкнул фонариком. Свет погас и мальчик буквально пропал с поля зрения, хотя рассказывать историю он продолжал. От такого и у Кэссиди пробежали мелкие мурашки по коже, но она, показывая что ей не страшно, сидела с гордым видом, ожидая чего-то ещё. — И тогда... Услышав стуки, мальчик подошёл к окну..... — Тон голоса Гэби становился всё тише и тише, давая понять, что история идёт к концу. — И когда он её отодвинул.... БУУУ!!! С резким выкриком мальчишка схватил бедолажку Джерри за ногу, от чего тот испуганно заверещал и расплакался, прижимаясь к сестре. Щёлкнул выключатель и ночник вновь осветил небольшую часть комнаты, пока Джерри продолжал реветь и прижиматься к Кэссиди. Хотя что ещё можно было ожидать от пятилетнего ребенка? — Эй, Джерри, тише, пожалуйста, тише! Это была шутка, всё хорошо! Не шуми, ты разбудишь родителей! — уговаривала его Кэссиди, пока Габриэль молча и немного неловко сидел рядом. А впрочем это уже было ни к чему, ведь со стороны двери послышались шаги и сонные Иви с Боссом вошли в комнату, явно перепуганные внезапным криком и плачем сына: — Что тут происходит?!-