У победителей и проигравших одна цель

      Осаму оказывается в центре событий.       В центре конфликта. Сформировавшегося из-за предложения, которое ему же и поступило.       Раздевалка казалась уменьшенной. Будто бы и без того была крошечной, но теперь давили стены. От которых резонировало каждое слово. Брошенное с чрезмерно недоумённой интонацией.       Осаму скрестил руки на груди. Стоял возле шкафчиков. Так же, как Рэйден. И — время от времени переходящий на крик — Сугияма.       Осаму перевёл взгляд на рядом стоящую лавку. Катаяма держал в руке пачку чипсов. Предложил сидящему с ним Чуе. Чуя поднял бровь и выпрямил упаковку, чтобы изучить. А. Чипсы из нори, даже Осаму заметил это. Вполне здоровое питание — которого, по идее, и должны придерживаться спортсмены.       Но Чуя всё равно отрицательно покачал головой. Катаяма предложил пачку сидящему с другой от него стороны. Тачихара отказываться не стал. Захрустел, поднимая взгляд на происходящее.       — Хорошо! — крикнул Сугияма, и Осаму был обязан вернуть ему внимание. — Хорошо, Рэйден. Рассказывай. Рассказывай всё, что ты про него знаешь. Давай.       — Я зову его в команду по волейболу, а не в преступную группировку, чтобы меня интересовало его доскональное досье.       — О-о, ясно. М. Та херня, которую ты мне ответил на первый вопрос... Сколько раз он ударил в сетку?! На прошлой тренировке, на этой. Какую игру ты у него видишь? Бред же.       — Сугияма. Капитан тут я, и мне непонятно, почему — и на каком основании — ты пытаешься спорить.       Сугияма сократил расстояние. Рэйден, правда, не дёрнулся и не попытался отойти. Смотрел в глаза.       Осаму отклонился немного в бок, чтобы наблюдать за ними. Повернул голову на статичный хруст. Тачихара грыз чипсы крошечными, частыми укусами. Вернул внимание Дазаю и покачал головой. Вроде, как в кино. Катаяма же медлил, засмотревшись, без движения задержал чипс на языке.       — Я скажу, в чём дело. Хотя уверен, ты и так знаешь.       Рэйден просканировал собеседника с головы до ног и обратно. Выражая заинтересованность в дальнейших его высказываниях.       — Я был с вами в команде на прошлой тренировке. Когда Дазай только появился.       Правда? Хм. Незнакомых парней было так много, что Осаму не заострял на этом внимание.       Но да. Если напрячь память... Сугияма отправил ту подачу, за которой Осаму проследил удивлённым восхищением. Мгновенно сравнивая с подачей Накахары. Ту подачу ещё приняли в сетку. Значит, следующие — тоже дело рук этого — недовольного сейчас — парня.       — И?       — Я видел, как Накахара шептался с тобой. Потом вы смотрели на Дазая. Думаешь, я тупой? Да ты сам почти проболтался об этом за столом.       Чуя тяжело вздохнул. Осаму отметил, как его нога зашлась тряской. Чуя смотрел в пол, потому внимание не вернул. Наверняка залип в свои мысли. Касательного каждого своего решения.       Потому что, если его мотивом была встреча в клубе... Да, там есть повод париться.       — Я говорил, и повторю: не таскаю по блату. Договориться со мной можно, но не в том, чтобы пробиться в команду.       — Да-да, конечно. Я не договорил. Зовёшь ты его потому, что считаешь, будто обидел. Когда Дазай сказал, что не ест мясо. Я понять не могу, ты всех держишь за идиотов, или все вокруг — кроме меня — реально идиоты?!       Катаяма в стороне недовольно крякнул. Тачихара оскорблённо подавился воздухом. В следующую секунду продолжил грызть чипсы.       Сугияма впервые за прошедшее время посмотрел на лавку. Конечно, поймав глаза Ичиро. Тот скривился. Отводя взгляд, наконец прикончил тот измученный чипс. Задел. Без вариантов, задел.       — Ты сам себя слышишь? — О, какой же у Рэйдена громкий голос. Даже когда он не кричит. Заводские настройки так подкручены, чего уж.       — Слышу, — Сугияма дерзко вскинул брови.       — Ну, и в чём дело? Бред же. Абсолютно всё, что ты пытаешься сказать.       Сугияма подавился воздухом и покачал головой. Явно был не согласен. Рэйден прочистил горло и продолжил.       — Мы обсуждали Дазая, да. Но я сказал, что не работаю по схеме «за него договорились». И какой же идиотизм считать, что я так пытаюсь загладить своё поведение. Ты ведь был там. Я своим языком сказал, что это нечто необычное. Мне хоть в какой-то мере выгодно подбирать его после этого, учитывая особенности в потребностях? Мне вот блин больше всех надо думать ещё за тот факт, что один — единственный! — человек в команде не ест мясо и подстраиваться под это. Ага. Звучит вменяемо, по-твоему?       — Ладно. Ладно! Причину назови. Точную.       — Я вижу в нём потенциал.       Сугияма резко развернулся к Дазаю. Сократил расстояние. Повёл ладонью линию от своей головы. Дерзкий взгляд сменился растерянностью. Когда ребро ладони упёрлось в лоб Дазая.       Осаму поднял взгляд, вроде как пытаясь посмотреть на место остановки. После вернул зрительный контакт. Риота приоткрыл губы и завис. Ровно в том положении, в котором сверял рост.       — Ты... выше меня?       Осаму посмотрел на Чую. Чуя улыбался и сканировал Дазая. О, ну кому, как не ему знать о росте Дазая? Вернув взгляд в карие глаза, Чуя подмигнул.       Осаму улыбнулся в ответ почти смущённо. Перевёл внимание на Тачихару. Тачихара остановил чипс возле рта и беззвучно зашевелил губами. Осаму нахмурился, молча переспрашивая. Тачихара повторил движения губ, и теперь их удалось прочитать.       «Имеет. Иногда».       М? А. Рост не имеет значения.       Ну это да. В большинстве случаев. Но сейчас это становится причиной, которая может заткнуть недовольства стороннего наблюдателя.       На которого Осаму смотрит следующим моментом. И толкает назад.       — У тебя ко мне какие-то личные претензии?       — Нет, просто это выглядело... — Сугияма бегал взглядом, явно не зная, где его остановить. Так он точно выдавался в отсутствии заготовленного ответа. Потому что надеялся на другой исход своей внезапной проверки. Это всё ясно, как день.       — Я не спрашивал, как это выглядело. Тебя не устраивает, что Рэйден позвал меня в команду. По какой причине? Потому что я пришёл немного позже остальных? Да здесь все первокурсники! Это битва за стул из разряда «я сел здесь первый»? Мы что, в детском саду?       Осаму перевёл взгляд на Чую. Машинально, будто за поддержкой. Чуя, улыбаясь, укусил себя за нижнюю губу и едва заметно кивнул. Чего там, Осаму говорил так уверенно и напористо, что на месте Накахары так же задержал бы дыхание.       Тачихара стал подозрительно тихим. Осаму глазами указал ему на чипс в руке, о котором он явно забыл, пока наблюдал.       — Вот именно, — отозвался Сугияма. — Я не мог понять причину, по которой тебя так быстро позвали. С моей стороны это выглядело по-другому.       — Вот сам и разбирайся с тем, как это выглядело для тебя. Я не несу за это ответственность. Не доёбывай меня. Мне некогда. У меня занятие... английским. Не задерживаюсь, всем пока.       Чуя протянул Дазаю руку. Второй забрасывал рюкзак на плечо. К счастью, спор разгорелся уже после душа и переодевания. Так что осталось только уйти.       Осаму за руку потянул Чую наверх. После к выходу.       Чуя поправил рюкзак, когда поднялся. Повернулся боком из-за положения, в котором Осаму развернулся к двери первый. Отсалютовал на прощание двумя пальцами. И двинул за Дазаем.       Катаяма оставил рот открытым. Разжал пальцы — чипс безвольно упал обратно в пачку. Проморгавшись, Тачихара подобрал выпавший. И загрыз привычной скоростью. Пока ошарашено качал головой. Вслед смотрели все собравшиеся.

༒

      Несмотря на все договорённости, войдя в комнату Накахары, Осаму переспросил, будут ли они заниматься английским. Чуя ответил, что это в общем-то не обязательно. Когда Осаму улыбкой и приподнятой бровью попросил уточнений — Чуя быстро стушевался и почистил стол от лишнего.       Потому что они да. Расположились за столом с вполне очевидной целью.       Чуя не хотел быть слишком прямым. Осаму принял это уже из принципа. И добросовестно помогал разбирать тему. Нет, серьёзно. Как бы глупо это не звучало. К счастью — скорее нет, можно было бы посидеть на коленях — в комнате было целых два кресла. Второе, правда, Чуя притянул со стороны.       У него на самом деле были некоторые проблемы. Осаму посчитал некоторые из них глуповатыми, потому переспрашивал, не издевается ли он. Чуя находил это оскорбительным. Ответил, что он спортсмен, а не лингвист. Осаму с сомнениями поднял бровь. Чуя пояснил, что этот факт почему-то не освобождает его от сдачи зачёта. Не пояснил, почему должен был бы.       Момент, который Осаму собрался разобрать дальше, требовал примера. Осаму так и сказал. Принялся выводить. Но Чуя вытянул — едва не вырвал — ручку из руки и бросил на стол. Выдул воздух, успокаиваясь, похоже, от своего резкого порыва. И вполне спокойно посмотрел на ошарашенного жестом Дазая.       — Ты норм?       — Я? Ну. Мне не нравится это слово. Почему ты мог выбрать... что-то другое?       — Потому что это слово состоит "не из одного слова". Я пытался показать, как оно изменяется в зависимости... Я имею в виду, на «чём угодно» это не получится. Первое, что вспомнилось.       — Ясно. По-моему мы можем просто пропустить этот момент.       — Тебя правда так смущает пример?       — Идиотское слово, ладно?       Осаму посмотрел в лист. Недописанное склонило его к вопросу, который стал озвученным самовольно:       — Кто тебя так обидел?       Столкнув взгляды, отметил в Чуе едва сдерживаемое раздражение. Чуя сжимал челюсти, но старался расслабить брови, которые, похоже, стремились хмуриться не по его воле.       — Всё в порядке? — не дождавшись ответа, уточнил Осаму.       — Смотри, — Чуя потянулся к брошенной — им же! — ручке. Обвёл написанное слово в круг. И кивнул: — Это вот про тебя.       Осаму понял заранее. Но чисто рефлекторно проследил. Покивал и усмехнулся.       — Падать?       — Падать, — подтвердил Чуя. — То, как ты шлёпнулся на своей первой тренировке...       Осаму откинулся на спинку. Впёрся взглядом в Чую. Старался не рассматривать его, не выдаваться в своих мыслях. Но, кажется, проёбывался в этом. Потому что трудно сдерживать воспоминания той ночи. Непростительно короткой, к слову.       — То, как я стёр с твоего лица ту самодовольную ухмылку, — поправил Осаму.       Чуя подавился воздухом. Остановил локоть на подлокотнике и подался ближе.       — Гордишься собой?       — Даже не представляешь.       Чуя улыбался и бегал взглядом по лицу. Не торопился говорить. Но Дазая изначальный призыв побыть репетитором вывел настолько, что сдаваться без слов было бы слишком просто.       — Не расскажешь, в чём проблема со сбором команды?       Чуя нахмурился и отвёл взгляд. Не ожидал продолжения разговора? Ну ещё бы.       — Э-э... Мы отстаём от остальных. Из-за закрытия универа. И отсутствия утверждения. Всё через зад, в целом. Будет круто, если к осени соберёмся и раскачаемся.       — Ясненько.       — Ты ведь согласился? — Чуя вернул взгляд в глаза слишком резко. Оттого вопрос звучал требовательно.       Согласился ли Осаму пойти в команду? Если Сугияма болтал с Рэйденом касательно приглашения... И остался недоволен в целом.       Осаму вздохнул и кивнул на разложенные тетради:       — Устал?       — М? От английского? Есть такое.       — Тебя так вывело... «влюбиться», — Осаму усмехнулся. Покачал головой, неторопливо сканируя Чую.       — Раздражает. И слово, и явление как таковое.       — Бедный.       Чуя промолчал. Взгляд отражал мрачность, которой он преисполнился после услышанного. Не нужно быть сверхчеловеком, чтобы заметить, насколько тема его задевает. Осаму не знал, хочет продолжать топить его или нет. Уточнение скорее вырвалось против воли.       — Неудачный опыт?       — Защёлкнись, — грубо отозвался Чуя.       Осаму осёкся секундно поднятыми бровями. Опустил взгляд и вздохнул. Впрочем, его ведь предупреждал Тачихара. Накахара... бывает резковат, сказал он тогда. С той глупой паузой. Будто подбирал слова. И тут неясно, как это следовало разбирать. Тачихара пытался быть более точным в формулировке или, напротив, более мягким, но вполне доступным?       — Мне лучше уйти, — вернув взгляд в глаза, улыбнулся Осаму.       Напрягся, собираясь подниматься с кресла. Но Чуя быстро подался вперёд, задерживая ладонь на его бедре. Взгляд выглядел переполошенным.       — М?       — Постой. Извини за... грубость. Вырвалось.       — Я вполне понял, что это не моё дело и мне не стоило лезть с этим.       — Я мог сказать то же самое, правильно? — Чуя неловко усмехнулся.       Осаму покивал.       — Всё в норме, я понял. В любом случае. Дальше ты тему со мной разбирать не настроен. Я пойду.       — Но... Но ты уже провозился со мной какое-то время.       — Совсем немного, — отводя взгляд, кивнул Осаму.       — Иии... Мы не оговорили оплату твоего времени.       Вернув внимание, Осаму заметил, как Чуя расплывается в улыбке. Следующим моментом изучает Дазая, явно уходя за пределы лица. И гладит ногу.       — Да что ты, — Осаму хмыкнул. — Считаешь, что задолжал мне минет?       — Э-э... это сойдёт?       — Я совсем не против, — Осаму усмехнулся. Старался здесь это сексуально, но какое-то из чувств подсказало, что не вышло.       Чуя резко развернул его кресло за подлокотник на себя. Подкатился ближе. Сократил расстояние между лицами. Фалангой пальца свободной руки провёл по щеке. Ладонью на бедре пополз выше, но не слишком стремительно.       — Ты... Как вообще относишься к такому?       — В смысле? — Осаму поднял бровь.       — Ну... Тогда мы не были... Ладно. Я имею в виду, что мы теперь постоянно видимся. Скорее всего будем в одной команде. Иии...       — Ты реально думаешь, что единственный, кого устраивает секс без обязательств?       — То есть всё норм? Ничего не значит?       — Именно.       Чуя улыбнулся так, словно Осаму сказал, что он выиграл лотерею и завтра переезжает в особняк на своей новой спортивной машине. А не так, как Осаму согласился на ничего не значащий секс. Как было на самом деле.       Впрочем, конечно, Осаму не торопился бы с предложением. Если бы не замечал все эти заскоки Накахары. Чего стоит несдержанность в раздевалке, когда Осаму заявил, что он с той девушкой выглядят как-то не так. И обозлённость на слово для примера.       У парня явно какие-то проблемы и табу. И это до сих пор не дело Дазая.       Чуя поправил каштановые волосы пальцем. Отодвинул в сторону. Подался вперёд, оставляя короткий поцелуй в шею. Носом повёл линию выше. И возле уха перешёл на шёпот:       — Что тебя заводит?       Осаму отпрянул, чтобы смотреть в глаза. И улыбнулся:       — Просто целуй меня. В губы.       У нас вроде неплохо получалось, решил оставить неозвученным. Воспоминания былых поцелуев хотелось отодвинуть в сторону. Тогда всё было несколько иначе. Осаму уже тогда не был слишком за скорый и однозначный расход. Теперь ему, вроде как, и не нужен номер. Они всё равно увидятся. Может, за это стоит держаться.       Чуя хорошо слышит.       Улыбнулся и едва заметно кивнул, прежде чем более очевидно остановить ладонь на щеке. Подался ближе.       И блин. Дазая никогда так не целовали. Чуя дышал медленно и горячо. Чего там, изначально было понятно, зачем он сочинил предложение репетиторства.       Осаму отвечал неизменно синхронно. Без усилий. Поразительно, насколько им удалось состыковаться в этом. Осаму плавился под напором и без колебаний отдавал каждое движение. Не соврал в том, что достаточно сминать его губы. Заводился. Соприкосновения тёплых губ импульсами стремились вниз. Скапливаясь в низу живота, утяжеляли. Так же, как и дыхание. Укрепляли вспыхнувшее желание.       Настолько, чтобы Дазаю пришлось контролировать себя. Не растворяться так скоро.       Чуя поменял положение головы, носом проезжая по щеке. Слепив губы повторно, шумно выдохнул через нос. Если его происходящее заводило настолько же быстро, то Осаму не обязан сдерживать себя, правильно?       Осаму сложил ладонь на шею Накахары. Ускорил движения губ. Не осознал, насколько подался навстречу.       Рука Накахары остановилась на спинке кресла Дазая. Препятствий для стремления друг к другу от этого всё меньше.       Чуя несильно отстранился. С улыбкой. Которую следующим моментом спрятал, поджимая губы. Поднимал и опускал взгляд. Пока ладонью плыл выше по бедру Дазая.       Осаму убрал от него руку. Только чтобы взять его ладонь и положить на свой член. Кто знает, сколько бы Чуя полз туда. Нарочно же медлил. Что Дазая не устроило.       Чуя улыбнулся и поднял бровь. Теперь же смотрел исключительно в глаза. Пока пальцами сжимал эрекцию через джинсы.       Осаму накрывал его ладонь своей. Потому сам и контролировал. Сжал сильнее, намекая повторить. Склонил голову в бок и тихо усмехнулся.       Чуя подался ближе, кончиком носа задевая его.       — Уже? — прошептал он.       Своим низким голосом, не в возможностях скрывать характерную хрипотцу. Осаму быстро по этому факту поймал его на возбуждении. Пусть не старается удивляться скорости. Сам не лучше.       Осаму отпустил его ладонь и повёл линию по внутренней стороне бедра. Но Чуя перехватил запястье свободной рукой. Всего на секунду опустил взгляд.       На вопрос в карих глазах ответил отрицательным жестом головы. Вроде, сначала уделить должное внимание Дазаю? Наверное.       Чуя поймал губы в поцелуй. Только этого страстного, требовательного напора хватило Дазаю, чтобы вжать ладонь в подлокотник и задышать чаще. Но Чуя не стал останавливаться на этом. Пальцами ласкал член, поднимаясь вверх-вниз. Запястье резало воздух круговыми движениями.       Это было чертовски приятно. Осаму не назвал бы себя фанатом секса в одежде. Скорее тот факт, что Чуя стремится доставить ему удовольствие уже на этом этапе кружил голову сильнее. К тому же у него получалось.       Настолько, чтобы Осаму тихо промычал. Чуя заводил неприлично. И не торопился освобождать от одежды. В этом и проблема.       Чуя медленно соскользнул ниже и приподнял двумя пальцами.       Тут уж всё. Осаму подавился воздухом. Разорвал поцелуй.       Чуя был доволен собой. Улыбался и тянул бровь наверх.       Смотря ему в глаза, Осаму принялся самостоятельно расстёгивать пуговицу. Прогнал чужие пальцы, чтобы довести разъехавшуюся молнию до полной расстёгнутости. Чуя метал взгляд вверх-вниз, наблюдая за происходящим. И за нетерпеливым взглядом. Не убирал улыбки.       Потому Осаму сам решил стереть её. Не слишком удобно в их положении, но всё же. Осаму потянулся к шее. Оставил короткий, легкий поцелуй. В тот же момент услышал томный выдох. Уже? — язвил Чуя. А что теперь? Осаму коснулся кожи всего один раз.       Усмехнулся мыслям, продолжая отпечатывать свои губы. Тихий отзвук, казалось, слышит только он. Из-за поражающей близости. Чуя дышал глубоко. Осаму опалял кожу горячим дыханием. Проследил за движением кадыка. Осознал, что Чуя больше не смыкал губы.       Плавился и пытался ловить воздух. Не слишком шуметь. Что было бы слишком провально в том, насколько ласки Дазая нежные. Это неправильно.       Продолжая целовать шею, Осаму прикрыл глаза и с шумом вдохнул. Потому что Чуя снова начал гладить его член. Теперь же через ткань нижнего белья. Что, в сравнении с джинсами, ощутимее.       Осаму, может, и не хотел бы делать это. Его рука сама поймала запястье Накахары. И потянула ладонь под резинку.       Чуя усмехнулся. Осаму выпрямился, чтобы поравняться с лицом.       — Нетерпеливый, — улыбнулся Чуя.       — Пока ты не сбежал, — Осаму пожал плечом. — Мало ли.       Чуя коротко посмеялся. Осаму вернул порыв улыбкой.       — Придурошный ты.       Спасибо, конечно. Если бы Осаму ещё это сам придумал, на ровном месте. Так нет. И возразить не успел: Чуя столкнул губы.       Вжимался в Дазая напором до того, чтобы в момент Осаму потерял возможность отвечать должным образом. Терял губы, переводя напрочь сбившееся дыхание. И находил снова.       Пока Чуя освободил — наконец-то! — от одежды, спуская её вниз.       Отстранившись, подмигнул и поспешил пояснить внезапное оскорбление:       — Я же здесь.       Уплыл с кресла, опускаясь вниз.       — Пока что, — съязвил Осаму, подставляя ладонь к столу. Ну, чтобы Чуя не ударил голову.       Чуя — там, внизу — фыркнул. Да, Осаму не планирует отпускать тот момент, а что? Во всяком случае не так быстро. Неполученный минет Чуя пока так и не отдал.       Устроился на коленях, отправляя взгляд наверх.       Осаму смотрел в эти «голубые» глаза так долго, что член с нетерпением дёрнулся. Призывом это скорее стало для Накахары. Он перевёл взгляд и согнулся, чтобы быть ещё ближе.       Осаму закусил губу. Чуя больше не держал контакт. Накрыл губами головку. Ласкал плавными движениями.       Осаму прерывисто выдохнул, прикрывая глаза. Неожиданный контраст горячего рта и слюны с предэякулятом отправил слишком быструю волну удовольствия вверх.       Либо же дело в том, что Чуя ускорился. Осаму не мог перестать жевать губу. И не отправить пятерню в рыжие волосы. Неожиданно мягкие.       Чуя взял глубже, и Осаму удовлетворительно прошипел. Осознал, что может более вальяжно устроиться в своём положении. Потому откинулся на спинку. И не сбавлял интерес, с которым следил.       Чуя поднял взгляд на передвижение. В тон устроился удобнее. Остановил ладони на бёдрах: решил, что обойдётся ртом, без поддержки.       Вся эта возня быстро надоела Дазаю.       Осаму надавил на затылок. Намекая продолжить. Чуя, правда, пропустил смешок и поднял бровь. Не нужно гадать, в его мыслях снова было озвученное недавно. Да, Осаму нетерпелив, ну и что?       Чуя повторно разорвал контакт. И опускался по длине.       Прикрыв глаза, Осаму запрокинул голову. Больше ни в какой мере не мог быть сдержанным.       Собственные стоны, вырывающиеся из расслабленного горла, заполняли пространство. До момента, когда промычал Чуя. И сильнее вжал пальцы в бёдра.       Осаму укусил себя за губу. И сдавливал. По мере получаемого удовольствия, поднимающегося наверх прям от члена. Не от низа живота, как можно было бы считать обычно.       Всё, что с ним делал Чуя неминуемо заставляло терять лицо. В плане, Дазаю уже было глубоко плевать на происходящее вокруг. Напряжение нарастало щитом, закрывающем их достаточно укромно. Или так только казалось, но какая разница?       Осаму до боли стискивал губу. До момента, когда непроизвольно отпустил. Из горла вырвался неприличный стон. Осаму в секунду осознал, насколько сжимал рыжие волосы в кулаке.       Чуя, правда, слез. И надрачивал рукой.       Осаму успел секундно потеряться. Но сжался, сокращением дёргая ногами.       Опустил голову, встречаясь с глазами. На одном из них лопнули капилляры. Красные линии тянулись к обманчиво голубому цвету. Почему бы Чуе не снять линзы?       Это было последней мыслью. Осаму неконтролируемо задержал дыхание. Зажмурился так же, помимо воли. Потому насильно открыл глаза, расплываясь, как сыр, от взрывов внутри.       Чуя смотрел в глаза. Накрыл головку ртом, позволяя наполнить его.       Осаму прерывисто выдохнул, пытаясь вернуть себе возможность дышать нормально. Расслабившись, безвольно расплылся в кресле. Ловил воздух ртом. Слабо усмехнулся.       Ладно. Чуя — спустя время, но — довёл начатое до конца. Буквально.       И слишком быстро поднялся. Стараясь переводить дыхание, Осаму начал следить за ним.       Чуя схватил кружку со стола. И сплюнул. Вытер губы тыльной стороной свободной ладони. Столкнул взгляды, усмехаясь в ответ. Видимо, прикинул, как это выглядит.       — Не глотаешь?       — Ещё чего.       Чуя поставил кружку обратно. Осаму скривился. Предположив возможные последствия решения.       Чуя метнулся к тумбе. Осаму принял протянутые салфетки и приводил себя в порядок.       — Уходишь?       Не отвлекаясь от занятия, Осаму поднял взгляд. И бровь.       — Выгоняешь?       — Нет, просто... — Чуя смущённо усмехнулся и повёл головой в сторону. Прикрыл глаза.       — Тебе нужно в ванную, — договорил Осаму. Смял использованные салфетки в шар и оделся.       — Ага.       Осаму поднялся. Поравнявшись с Чуей, отметил его заинтересованность, граничащую с театральным непониманием. Вроде, чего?       Нет, ничего такого, приятель.       Осаму обвил ладонями бёдра. Повёл выше, до талии.       Взгляд Накахары потяжелел. Так же, как и дыхание. Пусть он старался выглядеть обыденно, когда кончил Осаму. Играть в эту игру не так просто, будучи возбуждённым до того, чтобы мычать во время минета. Самолично исполняемого, ага, не наоборот.       Осаму сократил расстояние.       — Ты чего? — тихо спросил Чуя.       — Снизу или сверху?       Чуя пропустил смешок и покачал головой.       — Нормальный?       — Тебя что-то не устраивает? — Осаму поднял бровь. Не мог прогнать эту улыбку с лица. Но правда старался. Хотел бы выглядеть серьёзным, пусть никак не получалось.       — Ты уже кончил, — напомнил Чуя.       О, серьёзно? Разве Осаму нуждался в этом напоминании?       — И что? Теперь я не могу помочь тебе?       — Ты не обязан.       — Угу. Я в курсе. — Осаму, не спрашивая, накрыл губами губы Накахары.       Он в курсе. И что происходящее ничего не значит, ему тоже известно.       Просто Осаму хотел сделать это. Осаму хотел...       Чуя сдался мгновенно. Его ладони поскользили по груди Дазая. Губы с готовностью ласкали в ответ. Чуя был шумным.       Осаму справился с пуговицей между делом. Потянул одежду вниз.       Чуя сжал талию Дазаю одной рукой. Поцеловал взасос. Так горячо, что Осаму открыл глаза. Едва не выпал в осадок. Интересно, как оно чувствуется, если в тот же момент быть возбуждённым... Раз уж Осаму прочувствовал страсть спустя примерные три минуты.       Отстранившись, Осаму выругался.       — Слишком навязчиво? — усмехнулся Чуя. Битое дыхание не позволило задержать эмоцию.       Осаму не ответил. Мотнул головой. Вроде, это будет стоить разговоров... когда-нибудь. Не сейчас.       Подвёл Чую к кровати. Чуя опустился самостоятельно. Поправил подушку повыше, прислонясь к ней спиной. Осаму сел на колени.       Повторно столкнул губы. Начал ласкать Чую ладонью.       Чуя был мокрым. Терялся в дыхании. Вжал пальцы в плечо Дазая. С искренним энтузиазмом отзывался на поцелуи.       Пока не прервался. В губы прошептал просьбу поцеловать его в шею.       Дазая эта прямота обрадовала. Чуя умеет говорить о своих желаниях.       Осаму не стал тянуть с исполнением. Зацеловывал шею. До момента, когда Чуя ладонью поднял его лицо на уровень. Прижался губами. Сквозь сбивчивые выдохи, предупредил. И больше не мог жаться к Дазаю.       Потому что Осаму отодвинул его на подушку. И поплыл вниз.       Набрал рот, пока Чуя хрипел в оргазме.       Полный рот спермы ощущается как нежелательная попытка доесть прокисший йогурт. Который когда-то был вкусным. Но не в этот момент.       Буквально. Привкус отдаёт чем-то кислым. Мясоедство не обещает изменения этого фактора. Выводы сделаны.       Осаму глотает.       Чуя продолжал восстанавливать дыхание. Но широко раскрыл глаза и вопросительно кивнул. И не приведи его голову иметь в виду вопрос, как оно на вкус.       Осаму ретируется на пол, чтобы поднести Чуе салфетки, брошенные на столе какое-то время назад. Приняв, Чуя отправляет взгляд в карие глаза.       — Ты чё?       — Что не так? — Осаму поднял брови.       — Ты же это... ну... В твою диету это входит или как?       Осаму непроизвольно рассмеялся.       — Ты видел в сперме что-то мясное?       — Дети? — Чуя нахмурился, будто его ответ был очевидным.       — Чт... Что?!       Осаму ржал. Откровенно. Чуя смеялся тоже, но спохватился попыткой скорых оправданий:       — Ну, я имею в виду... Да подожди. Заткнись! Я не серьёзно.       — Феерично, — между смехом посетовал Осаму.       — Да всё, закрой рот! Блин... Я же не знаю, как это в твоей башке выглядит.       — Считаешь меня двинутым, но, оказалось, не настолько?       — Я никогда не говорил, что ты двинутый!       — Ага-ага, это ты так показал, что уважаешь моё вегетарианство, я понял. — просмеявшись, Осаму провёл ладонями по лицу. Стирал остатки внезапного порыва.       — Именно! Мало ли...       — Если бы я тебя за член укусил, это бы да, стоило сомнений...       Чуя одевался, но выпучил глаза, смотря на Дазая. Покрутил пальцем у виска:       — Ясно. Ты всё же двинутый.       — Но я этого не сделал!       — Спасибо! — ошарашенно покивал Чуя. Прочистил горло.       И поднялся на ноги, одеваясь полностью. Осаму просканировал его и прыснул.       Развернулся к полкам, которые заметил ещё в первую минуту нахождения в комнате. Подобрал ближайшую банку, рассматривая.       — Так, — нарисовался сбоку Чуя. — Ты что нахрен делаешь?       — Протеин? — поднял на него взгляд Осаму.       — Протеин. Какие-то проблемы, вопросы? Мышцы не растут из воздуха. А съесть типа двадцатку варёных яиц за день получается не всегда.       — Хочу посмотреть на тот день, за который получается.       — Ха-ха, — скверно отозвался Чуя. — Почему я вижу в твоих глазах осуждение?       — Потому что тебе натёрли линзы, — Осаму потянул свободную руку к его лицу. — Замылили взгляд, чудится всякое.       Чуя поймал руку за запястье и смотрел с укором. Сжал губы в линию. Ответил только спустя некоторую — напряжную — паузу.       — Ты ахренел? Знаешь, сколько я пытался убедить всех знакомых, что это мой настоящий цвет глаз? Чуть не выколол их себе, пока доказывал.       — Ну пусть все твои знакомые в эту чушь и верят. Если им десять. Это ж пиздец как заметно.       — Или... — Чуя задумчиво сощурился. — Они просто тоже решили проявить толерантность.       Осаму нахмурился. Это было в достаточной степени вопросом, чтобы Чуя ответил:       — Мне не нравится мой настоящий цвет глаз. Мои глаза голубые, ладно?       — Эээм...       Осаму правда искал ответ. Но не нашёл. Глупость же, не? Может ли он так прямо заявить об этом?       — Какие-то проблемы?       — Это немного... — Осаму замолчал, не договаривая, и отвёл взгляд.       Чуя остановил ладони на бёдрах и дерзко вскинул брови. Как призыв продолжить мысль.       — Странно? — неуверенно договорил Осаму.       Чуя нахмурился и разлепил губы. О, так вот как выглядит осуждение на его лице! Круто. Осаму будет иметь это в виду. На будущее.       — Это, кстати, вегетарианское, — Чуя кивнул на банку. Не меняя презрительного взгляда, провёл языком по верхнему ряду зубов. — А что, к слову, случится, если ты съешь мясо? У тебя непереносимость или просто бзик?       — Это немного разные вещи... Ты пылишь на ровном месте.       — В рот я имел, насколько это разные вещи, — Чуя отобрал банку и поставил на место. — Я тебя не заёбываю касательно твоих тараканов, и ты тоже, пожалуйста, отъебись.       — Что ж тебя так перещёлкнуло... — Осаму недовольно покачал головой. Вот так скачок настроения. Поражает.       — Никуда не опаздываешь? — Чуя многозначительно указал на дверь. Плюхнулся на кровать, подбирая с пола ноутбук. — А то я, знаешь ли... пиздец как занят. Сейчас буду. Я сейчас буду пиздец как занят.       — Остынь, ладно? — прикрыв глаза, вздохнул Осаму.       — Что-то ещё? — Чуя наигранно удивлённо поднял брови, включая ноутбук. Посмотрел на Дазая. — Я не расплатился за занятие? О, оплата только после того, как научишь меня хоть чему-то.       — Ты издеваешься?       — Нет. Станешь моим репетитором? На постоянной основе.       — Твой тон такой обиженный, что я не могу понять, шутишь ты или нет.       Чуя тяжело вздохнул. Плотно сжал губы, что только подтверждало его обиду. Просканировал Дазая. Вернул внимание экрану, спрашивая:       — Тебя проводить?       — Да пошёл ты нахер! — взорвался Осаму. По пути забрал свои вещи и достиг двери. — Тебе самому будто десять, о чём говорить.       Резко закрыл за собой дверь. Накахара был достаточно громким, чтобы Осаму услышал:       — По башке себе хлопни!       И ответил средним пальцем. Незаметно, но Чуе за этой дверью.       Придурочному Чуе за этой придурочной дверью.