💎
— Прошу! Пак Чимин старался, чтобы его голос звучал гостеприимно. Было непросто. И его гостям тоже нелегко дались выражения лиц: так, чтобы не слишком подозрительные, но и не простаковатые. Нейтрально-доброжелательные маски тоже не наденешь — после вчерашнего-то! Фиолетовая подпухшая окантовка глаза проректора всё-таки была виртуозно исполнена именно их другом и, можно сказать, с их согласия. Хотя, правды для, именно Мин спас Пака от дальнейших повреждений. — Привет, Чимин, — вошёл Жю, поставив в прихожей свой чемоданчик и пакет. Они с Мином заказали доставку в интернет-магазине и теперь красовались оба в мягких спортивных костюмах, а свою алярм-одежду, в которой их доставили в больницу, с облегчением засунули в пакет до лучших времён. Или до мусорного контейнера. — Доброго утра, господин Пак, — присоединился Юнги. — Я решил, что ваши спальни будут на втором этаже, они гостевые. Надеюсь, будет удобно. — Да-да, всё в порядке, — начал Шен и тут же — одновременно с Мином и самим Паком вспомнил вчерашнее «порядком тут и не пахнет», после которого началась драка. Пак опустил глаза и сказал: — Я думаю, что сначала нужно позавтракать, а потом уже разговаривать. — Да, и я получил ваше смс, — добавил Мин. Все трое замолчали, переглядываясь. — Нас покормили, Чимин. А вот кофе не было, — помог Шен. — Кофе? Да-да, конечно! Вот здесь ванная, там всё есть. И я повесил для вас полотенца синие. Моё бежевое, — засуетился хозяин дома. — Точно! Руки же помыть! — понял Юнги и мягко подтолкнул Жю в нужную сторону. Сегодня философ выглядел как нормальный человек: повязку с головы сменили на две полоски пластыря прямо под волосами; мелкие царапинки, покрывающие всю левую скулу, были почти незаметны бы, если распустить волосы. Но Жю Ли сделал плотный аккуратный хвост ещё утром, давая медсестре провести нужные манипуляции с его лбом. Мин по-прежнему держал руку на перевязи — ему нельзя было пока открывать свою глубокую рану на предплечье. — Да-да, идите смойте больницу с рук, а я пока сделаю кофе и тосты. В ванной Шен сел на бортик, давая место Мину, закатал рукава рубашки и… И сразу понял, что математик никак не справится одной рукой. Юнги тут же оказался в роли подопечного. Жю сложил под струёй воды ладони в лодочку: — Давай. Юнги на мгновение замялся, но погрузил кисть в живой маленький бассейн. Шен вымыл целую руку математика, тщательно и мягко погладив каждый сустав. Затем с ещё большей аккуратностью разобрался с повреждённой рукой: вынул из лангетки, медленно выпрямил в локте и, придерживая, как раненную птичку в одной ладони, не брызгаясь, навёл чистоту. Мин смутился и в то же время испытал облегчение — в этой ласковой заботе он нашёл ответы на свои вчерашние вопросы. Как-то для самого себя за этот суматошный день он во многом определился. Называется «не было бы счастья, да несчастье помогло». В том смысле, что серьёзно переволновавшись за философа, Юнги прочувствовал, как тот незаметно, но надёжно занял тёплое место в сердце. И как-то сразу стало легко заботиться о Жю, поправлять подушку, поругивать за неаккуратность. Шен, ссылаясь на сотрясение, немного капризничал, но принимал ухаживания. Наложилось удачно! Он более пострадавший, Мин его опекает — ничего запрещённого. Но то, с какой мягкостью касались его лба под повязкой, как поправляли одежду перед тем, как помочь Шену улечься отдохнуть, как зорко следили, чтобы тот лежал удобно и ровно — вот в этом месте чувства Шена с проницательной улыбкой ясными голосами говорили ему: «Ну вот теперь понятно — видишь, как он тебя касается? Не зря ты курить бросил». Жю Ли взял одно синее полотенце и промокнул сначала больную, а потом и здоровую руку Мина. — Стой, — заметил он, — смотри, как кожа высохла. Надо смазать, — глянул и сразу увидел в батарее разных косметических баночек Пака большой «Hand Cream» с изображением цветка франжипани. Открыл крышку и принюхался — нормально, нежно и ненавязчиво. Шен выдавил крема и, будто ничего из ряда вон, как профессиональная медсестра, довольно бесстрастно принялся смазывать кожу ниже плотной повязки. Аккуратно втирал ароматную субстанцию, задумчиво рассматривая красивые мужские кисти. Его пальцы само собою перешли на пальцы Мина. Ещё выдавил крема, чтобы скольжение было гладким — чуть не песенку напевал, как сосредоточенно он проводил незапланированную спа-процедуру для математичных рук. Но когда он сам замедлился, смазывая между пальцев, Мин не сдержал тихого стонущего выдоха. И Шен словно опомнился — вскинул глаза на стоящего мужчину и на его руку, которая деликатно благоухала франжипанью и сейчас была вся во власти ласкающих пальцев. А сам Юнги запрокинул голову, неровно вдыхая. Жю чуть сжал чужие пальцы и протянул одну руку к выгнутой шее с острым кадыком — Мин от неожиданного прикосновения чуть дёрнулся, но тут же опустил голову и посмотрел прямо в растерянное лицо Жю Ли. Тот поднял брови и словно спрашивал: «Что я делаю? Можно мне так делать?». Математик посчитал логичным и не требующим доказательств всё, что произойдёт в следующую минуту, поэтому наклонился и, прикрыв глаза, на пробу коснулся губами приоткрытого рта — нижняя губа, верхняя… И оставшись доволен вкусом, на длинном выдохе поцеловал эвдемониста, даря ему наслаждение, которое есть цель, смысл и прелесть каждого человеческого существования. — Э-эй! Парни, вы потерялись в моей ванной? — неожиданно поверх гулкой музыки перемешавшегося дыхания прозвучал голос Пак Чимина. — Ой, — мягко прошептал в губы Шену, отрываясь, Мин Юнги. Но не смог так сразу — лизнул ещё раз нижнюю губу изнутри, закрепляя их первый поцелуй. — Вот уж ой, — выдохнул Жю и улыбнулся совершенно по-мальчишески. — Сейчас идём, — проурчал Мин для Чимина, помогая профессору встать. 💎 Иногда поцелуй можно закончить. Ну, то есть: поцеловал и всё. На поцелуе и остановились. Но так, как сейчас — не-е-ет, тут остановиться нельзя. Вчера утомление и приключения вообще не предполагали каких-то нежностей, кроме стандартных: поцелуй на ночь, повернуться спиной к тёплому животу, устроиться удобно в руках-ногах — и всё. Спать. А сейчас выспавшийся Чонгук на локтях встал горячей шелковистой мощностью над ещё не успевшим проснуться Тэхёном и методично покрывал мягкими поцелуями его лицо. И это явно только самое начало. Пролог, можно сказать. — М-м-м, Чонгуки-и-и, — невыносимым басом гудел Тэ, потягиваясь под навесом из любимого мужчины. — Ты дверь закрыл? — Да-а, — жарко шептали в ухо, и тут же Тэ чувствовал юркий язык у себя под ухом, на шее, а затем и ощутимые присасывающиеся поцелуи вдоль горла… Руки сами, помимо сонной воли легли на атласные ягодицы и с просыпающимся удовольствием принялись ласкать их, чувствуя ладонями, как напрягаются мышцы Гука в движениях вперёд-назад… Вперёд-назад… И ещё раз, и ещё… Первое время Абрикос ужасно нервничал и не находил себе места из-за того, что происходило за закрытой дверью. Можно было подумать, что там два огромных пса рычат и рвут друг друга на части! Он плакал, уговаривал его пустить и кого-нибудь спасти. Но его словно не слышали! И что было удивительнее всего, когда из страшной комнаты появлялся кто-нибудь из его людей, от него пахло хорошо, многообразно, а сам человек был неизменно ласков и нежен — и вообще, и к Абрикосу в частности. Так что постепенно собачье воображение перестало рисовать ужасные картины, которые по всем признакам должны были сопровождаться подобными звуками. Пёс помудрел, набрался опыта и понял: люди — они немного другие. Очень похожи на собак! Но не всегда ведут себя так же. И теперь, когда из-за дверей начинали нарастать волны рыков и воя, звуки укусов и драки, Абрикос вздыхал, утыкал нос себе в хвост и продолжал спать. 💎 — О-о, какой аромат! — попытался скрыть смущение Шен, а Юнги сделал так, чтобы наверняка — спрятался прямо за спиной высокого философа. — Спасибо, надеюсь, что и вкусно, — улыбнулся Чимин. — Садитесь. Я так понимаю, что нам несколько дней нужно будет прожить вместе. Сейчас звонил ректор, он на тему вашего расселения уже озаботился. И, кстати, завтра днём приедет бригада спасателей. Они будут разбирать дом, но всем вам нужно быть там. — Зачем? — Мин показался из-за плеча Шена. Чимин удивился нежному румянцу на лице аспиранта, блеску его глаз и какой-то непривычной мягкости. Какой симпатичный парень, однако. — Э-э, там ведь ваши вещи, Юнги, — ответил проректор, — вы будете видеть в каком они состоянии, всё тут же будут упаковывать в коробки там или во что. — Или в мусорные мешки, — с горьким хмыком добавил Жю Ли. — Ну да, такое тоже будет, — подтвердил Чимин. — Но это завтра. Сегодня вы отдыхаете. «Отдыхаем? Не думаю», — подумал Мин. У Пака в доме стильно и немного чопорно — ну, в принципе, ничего другого ждать не приходилось. Большой стол со стеклянной столешницей, такие же модные прозрачные стулья — и вся эта обеденная группа расположилась возле окна в пол, прикрытого деликатной светлой занавесью-жалюзи. За стеклом — панорама уютного небольшого сада с пробившейся травкой, с зацветшими небольшими кустами и ожидающими своего буйства несколькими вишнями и магнолиями, растущими возле невысокого ограждения. Чудесно. Да что там — очень красиво! — Приятного аппетита, — пригласил хозяин и одновременно со своими жильцами сел за стол. — Отличный кофе, — похвалил Шен. — И тосты, — поддакнул Мин. — Я рад, — ответил Пак. Неудобство и немного тревожащее предвкушение было разлито в воздухе, соперничая с ароматом кофе и кондиционера для столового текстиля. Мужчины в молчании, прерываемом лишь хрустом идеально поджаренного хлеба и постукиванием фарфоровых чашечек о блюдечки, откладывали начало неизбежного разговора. Это было ясно, как прозрачная столешница — но кто даст старт? — Гм-гм, — отставил чашечку Жю Ли, — спасибо, Чимин. — Да, всё было очень вкусно, — снова поддержал Юнги. Сейчас ему, напитавшемуся атмосферой стерильной красоты и напряжения, поцелуй с Шеном казался нереальным. И вообще, отчего он сейчас об этом вспомнил? Надо бы уже начать рагребать завалы. И желательно сделать это до того, как завтра приедут разгребать их дом. Мин дождался, когда хозяин убрал со стола посуду и снова сел напротив. — Господин Пак, — решился аспирант, — Вы вчера прислали мне сообщение. Возможно, нам стоит обсудить, что Вы имели в виду? — Да, скорее всего, — сцепил руки Пак, блеснув изящным кольцом, которое на его коротких пальцах смотрелось массивно, дорого. Жю Ли сначала откинулся на эргономичную спинку, потом снова наклонился к столу. Положил руки на подлокотники, но остался неудовлетворён: скопировал позу Пака и без нажима посмотрел ему в глаза. — Мин прочёл мне смс. Я так понимаю, что многое из того, что было сказанно вчера, требует объяснений, да? — Конечно, — кивнул Пак. — Я, наверное, должен попросить прощения за свои взрывы эмоций. Но и вы поймите меня — масса впечатлений и… — он прервал свою речь глубоким шумным вдохом. — Сто раз выступал перед разной аудиторией, но сейчас ужасно тяжело говорить. — Я понимаю, — посочувствовал Жю, но на самом деле он пока не очень понимал, что и как обстоит. Мужчины ещё помолчали, давая Паку собраться с мыслями. Или набраться решимости. Словом, чего-то, что даст ему возможность начать объяснения. — Жю, мы с тобой не родственники, ты уже понял. — Да. — Но наши предки были связаны. Твой прадед Ли Чжоу был слугой у моего двоюродного прапрадеда. — Двоюродного прапрадеда? — не поверил Юнги. — Это был брат моего родного прапрадеда, — уточнил двоюродный праправнук. — И как твоего прапрадеда звали? — пока удерживал в голове нить рассуждения Шен. — Родного или двоюродного? — А у кого Ли Чжоу был слугой? — У двоюродного. — Ну значит, нам двоюродный и нужен, — объяснил Жю Ли. — Это был Иона Ким-Буш. — Сэр Иона — твой родственник?! Охрене-е-еть… — Жю зачарованно уставился на далёкого потомка славного сэра. — Вот же мир тесен! — Да, он оказался теснее, чем я мог представить. Особенно если немного помочь потесниться, — как-то желчно заметил Пак. — Так вот. Я вчера накричал очень много лишнего. Слишком много, — перецепил он руки, спрятав одну в другой. — Но теперь эти слова я не верну. — Ну да, не вернёте, — долил масла в огонь Мин. — Видимо, это когда-нибудь всё равно бы взорвалось, потому что слишком тяжело мне одному носить. Юнги и Жю смотрели на рассказчика терпеливо и пока без сочувствия. Всем тяжело, у каждого свои сложности. — Итак. Почти всё, что я говорил, подтверждено документально. Но… О, Господи! — воззвал Пак, с усилием потерев щёки. — С чего же начать? — Может, я помогу? — предложил Жю. — Чем? — Спрошу тебя о том, что я не очень понял. Чимин вздохнул и расслабил спину, передав бразды управления беседой. — Давай, спрашивай, — покорно согласился он. — Ты выкрал у меня из дома фамильное украшение, веер королевы Виктории? — прямо спросил Шен. Пак был, конечно, готов к этому вопросу. Именно из-за него он мучил себя накануне вечером и в течение почти половины ночи. И чтобы избежать опасности из-за своей несдержанности он и написал Мину, что готов заключить сделку. — Так получилось, Жю, что я не украл фамильное украшение. То, что я украл — жалкая подделка. Дешевейшая подделка. — Вот этого я не понял больше всего, — напряжённо сказал филсоф. — И я тоже, — с болью в голосе выдохнул Чимин. Повисло молчание. Несколько минут Пак и Шен моргали друг на друга, а Мин переводил взгляд с одного на другого. Наконец, он не выдержал и начал новый раунд: — Может, теперь я попробую? — Попробуй, — кивнул Жю. — Итак. Давайте разобьём наши вопросы на самые малые части и рассмотрим ситуацию, как теорему, требующую доказательства, — ободряюще улыбнулся Паку и Шену. — Господин Пак, вы совершили кражу? — Д-да, — выдавил вор. — Та-ак, — подобрался Шен. — Жю, постой, дай мне продолжить, — остановил его математик. — Но в ваших словах есть некое недоказуемое сомнение и даже, я бы сказал, разочарование. Я прав? — Да, — почти с благодарностью ответил Пак. — Чего вы ожидали? — выстраивал доказательную цепь Мин. — Что у меня в руках будет веер королевы Виктории фабрики Гаррард, — проректор стал смотреть только на конструктивного аспиранта и старался отвечать чётко и по сути, как учителю. — Ну нифига себе! — возмутился Шен. — То есть ты всё-таки хотел украсть у меня веер? Ты настоящий злодей! — Ли! — прикрикнул Юнги. — Да не мешай мне! Иди ты со своими эмоциями! — и снова повернулся к Чимину: — И вот тут, уважаемый, вы утверждаете, что украли подделку. Подделку же? — Именно! — воскликнул тот. — Я готов вернуть эту побрякушку прямо сейчас! Но, видит Бог… Я ведь смотрел на настоящий веер. И я знаю, что Жю им владеет. И я не успокоюсь, пока не проясню для себя… — Так, постойте. Сейчас моя очередь прояснять и выяснять, — этого мужчину Юнги тоже осадил. — Где вы смотрели на настоящее изделие? — На выставке в Токио, — после небольшой паузы пробубнил Пак. — Да ладно! — только сделал вид, что удивился Жю. Он уже понял, что его противник очень тщательно подготовился. — Ли! — математик коротко дал философу команду молчать. — И Вы совершенно точно уверены, что у вас подделка? Вы делали экспертизу? Пак уже с обожанием рассматривал умнейшего аспиранта, красавца и потрясающего человека — Мин Юнги. — Да, я сделал экспертизу. Хотя она и не нужна была — всё и без того видно. — Вы… Вы готовы показать нам веер? — аккуратно нажал Мин. — Да вообще не вопрос, — выдохся Чимин. Он чуть привстал со своего места и дотянулся до бумажного пакета с поздравительной надписью к Соллалю. Он явно ожидал этих вопросов. — Вот он. Оно, — вынул оттуда и положил в центр стола белый бархатный мешочек — намного меньше того, который скрывал шкатулку слоновой кости. — Я могу? — спросил Жю. — Валяй, — махнул рукой Чимин и сел расслабленно. Шен аккуратно распустил шнурок и высыпал на ладонь содержимое мешочка. Все три предмета. — Это что за? — в недоумении поднял он брови. Мин тоже всмотрелся в веер, камень и металлический обломок. — Я тебе сказал — это дешёвая подделка. Это то, что я вытащил из твоего чемодана. — Нет, Чимин. Эта бижутерия не лежала в моём чемодане. Кстати, вот и ответ, откуда ты знал, что в нём лежит. — Ну да, грешен, я копался в твоих вещах. Чтобы найти свою вещь! — повысил голос Пак. — Стоп! — решительно выставил здоровую ладонь Мин. — До этого вопроса мы обязательно дойдём, не спешите, пожалуйста. Проблема в том, что в чемодане Шена остался веер — причём, тоже подделка. Целая. Его не украли. Вы ничего не путаете, господин проректор? — Знаешь, господин аспирант, мне не померещилось, как именно я вытаскивал украшение из шенова чемоданчика. Я точно знаю, что и как я сделал. В отличие от господина философа, котрый был в полной отключке. — Да что ж вы спешите-то! — всплеснул руками Мин. — Услышьте меня! Вы не украли подделку, потому что подделка в чемодане в шкатулке! И мы тоже ходили на экспертизу! — А я тебе всё объясню! — запальчиво пригнулся к столу Пак. — Я же не просто так вор. Я исключительной талантливости и тактичности вор! Я не хотел, чтобы всё было банально — пришёл, напоил Шена красненьким и утащил веер. Не-е-ет, зачем мне простые пути? Я озаботился! И тут как громом разорвал накал беседы звук минова телефона. — Блять… — как ни странно, именно Пак высказал общую мысль. Совершенно не вовремя! Но Юнги вынул аппарат и с некой радостью ответил: — Да? Да, обживаемся. Беседуем, а как же. Нашли? Вау! — показал Жю большой палец. — Молодцы, ребята! Сейчас спрошу, — и прикрыл динамик, обращаясь к Паку: — Господин проректор, наши… э-э-э… друзья, ну, Вы их знаете — Тэхён и Чонгук — могут прийти к нам в гости? — К вам? — пискнул Пак. — Этот ваш Чонгук неадекватный, он агрессивный! Я его не хочу! — Чимин, — рассудительно и строго сказал Шен, — всё равно нам придётся говорить всем вместе — иначе мы не разберёмся, кто у кого украл кораллы, а кто у кого — кларнет. Если хочешь, мы можем встретиться где-нибудь в ресторане… Ну, не знаю… В парке, а? — Нет, — поджал губы Чимин и забарабанил по столу. — Блин… Ну, как это в ресторане? В парке, ага… Чтобы все всё слышали… — и тут с энтузиазмом спросил: — А зачем они нам, если дело между нами с тобой? — Чонгук — наш главный детектив. Без него никак, — сдвинул брови Жю. — Да бля-а-а… — сокрушённо откинулся на спинку вор-неудачник. — А второй нам зачем? — Второй даже не обсуждается, Чонгук без него не работает, — тоже отрубил поползновения философ. Пак затравленно посмотрел на своих жильцов и выдавил: — Хрен с вами, пусть приходят. Через сколько? — Вы скоро? — спросил Юнги в трубку, выслушал ответ и передал Чимину: — Двадцать минут. — Ясно. Чай или кофе? — Гук — кофе, Тэхён — чай, — быстро ответил Жю Ли. — Понял. — Всё, ждём вас! — с воодушевлением попрощался Юнги и скинул звонок. — Так на чём мы закончили? — спросил он присутствующих. — Я думаю, — высказался Шен, — что лучше дождаться парней, а то придётся повторять по второму разу. Гук же всё будет конспектировать в свои танки, — хмыкнул он. — Я умру от любопытства, — доложил Юнги. — Я тоже, — согласился с таким исходом китайский философ. — А я нет. Хотя, вру — я тоже умру… Давайте вы пойдёте свои спальни посмотрите, а? Потому что если ваши главные детективы придут, а мы тут мёртвые от любопытства, то какой смысл во всей этой затее? Мин с симпатией взглянул на проректора — а у мужика изящное чувство юмора! Надо будет как-то проверить его на чтн ткст бз глснх бкв. 💎 Пак опять начал чувствовать, как на него волнами накатывает истеричная паника: хотелось спрятаться, убежать, но перед тем снять груз с души — поделиться, наконец, своей бедой! Судьба его так подставила! Смешно встретить сочувствие в боевом Чон Чонгуке или изящном Ким Тэхёне. Парадоксально, но больше всего понимания он видел в глазах человека, который мог бы предъявить к нему самую большую претензию — именно Шен Жю Ли казался самым сердобольным. И очень интересно вот что: почему Шен не пенится, не бурлит и не брызгает ядом? Ведь у него украли почти бесценное сокровище! А он ведёт себя так, словно «не очень-то и надо было». Язык чешется спросить… Его навязанные доктором гости топали наверху, обживая спальни, пока он готовил угощение для студента, которому разбил нос. Ещё раз. Вслушаемся: проректор разбил нос студенту и готовит ему кофе. Попутно и чай его парню. Где такое видано?! В жизни Чимина это точно впервые. Ну… Он сам признался, что не ищет проторённых троп. Вот это, наверное, одна из них. Ещё и подружится, не приведи Господи, с этим киборгом, если опять не подерутся. И почему же он так бросился за китайца? Сколько вопросов… Не меньше вопросов, конечно, было у Шена и Мина, которые тянули время и не спускались вниз, туда-сюда курсируя между двумя спальнями, которые удобно расположились рядом с большой ванной комнатой. Они обещали не умирать от любопытства, поэтому задавали друг другу какие-то незначительные вопросы, с минуты на минуту ожидая прихода Тэ и Гука, которые, наконец, постараются избавить от бремени всех троих старших мужчин. И когда долгожданный звонок в дверь прозвучал, двое больных кубарем скатились со второго этажа. Мин проворнее подбежал к двери и, попутно спросив разрешения открыть чужую дверь, получил от хозяина утвердительный кивок. И широко открыв панораму элегантного дома и встречающих Шена с Паком, с искренней радостью уставился на этих двух красавцев — так, словно неделю их не видел. Само собою, впереди стоял Гук и прикрывал Тэхёна. Никто ничем никому не угрожал, но у этих двоих как будто негласное правило. Чонгук, что логично, чуть смелее и наглее, поэтому и стоит форвардом во всех непонятных ситуациях. — Добрый день, — поздоровался первым Тэхён. Но и это только в первую секунду удивило математика, а затем он быстро себе объяснил: ну с каким лицом Гук стал бы здороваться с проректором? Сначала надо было извиниться или помириться. Поэтому приветствие Тэ звучало более обоснованно. — Добрый, — ответил Пак. — Прошу вас, господа. Господа зашли, немного смущаясь — особенно Чон — и разделись. — А мы вам купили подарки, — очень красиво улыбаясь, снова выступил парламентарием Тэхён. — Это вам, — протянул Паку коробочку пирожных, — это вам, — отдал два одинаковых пакета Мину и Шену, — а это… — Ну подожди, — негромко попросил Чонгук, стараясь не упираться взглядом в хозяина дома. — Дай им сначала разобраться с этими подарками. — А что тут? — захрустел своей упаковкой Мин. Шен молча ковырял пластик. Пак и так понял, что ему подарили, и ушёл на кухню. — У меня пижама? — первым справился Жю Ли. — Оп, у меня тоже, — удивился Юнги, глядя через плечо на подарок философа. — Не понял… А чего у нас одинаковые спальнички? — Они разные! — вступил в свои права модельер: — У тебя зелёная с красным, а у профессора красная с зелёным. Ну похожи, да, вы ведь друзья. Такая пижама дружбы, — закончил он с ужасно хитрой ухмылкой. — Угу, — скривил рот в одну сторону Жю. — Ну, я намёк, в принципе, понял. А что там ещё? — А ещё-о-о… — Чонгук покопался в рюкзаке и вынул что-то завёрнутое в обёрточную бумагу. Отвернулся ото всех, распаковал и: — Па-ба-а-ам! — показал Дивума. Колонка как колонка, но только поперёк его серьёзного чёрного «тела» был надет цветастый галстук. — Диву-у-умчик! Дорого-о-ой! — со смехом воскликнул Жю. — Иди к папочке! Какой ты стал взрослый! Уже в галстуке! Мин улыбался и светил счастливыми глазами своим самым лучшим и дурным друзьям. Люди почти рисковали жизнью, чтобы вытащить из разрушенной квартиры именно этого Дивума — с двумя оранжевыми стразами, похожими на глаза — да ещё и праздничный галстук на него нацепили. Парни не сказали, что царапина на боку пострадавшего ИИ-шника очень портила презентабельность: он становился похожим на бандита со шрамом поперёк морды. Так что галстук выполнял облагораживающую функцию, добавляя Дивуму интеллигентности. Ведь умники и дивумники чаще ходят в галстуках, не так ли? — Бро, — расчувствовался математик и одной рукой обнял за шею Гука, благодарный до безобразия. Тот похлопал Мина по спине, а Тэ сам подошёл обниматься — ну, раз Юнги-хён такой однорукий, то нужно ему помочь. — Бро-о-о, — тоже проникся Шен. — Спасибо вам! Хочу его включить, мне его так не хватало! — Стой, — опять порылся в рюкзаке Чон, — вот зарядка. Новая, мы только что купили. Старую не нашли. — У меня нет слов! — вот и все слова, которые нашёл эвдемонист, с удовольствием прижимая колонку к животу. — Сейчас… Он поставил аппарат заряжаться. — Ну, пойдёмте к Паку, — негромко призвал их к приличию Мин. — Да-да, у меня всё готово, — довольно спокойно пригласил Чимин, и все расселись за его красивым столом. Дальше беседа касалась лишь «с сахаром? сливки? зелёный или красный?» и прочего бытового необходимого минимума, положенного для установления хрупкого мира. Два главных антагониста даже пару раз посмотрели в глаза друг другу — этого было не избежать, когда Чимин протягивал Чонгуку чашку с кофе. Они чуть улыбнулись, глянув на заживающие лица: нос был почти в порядке, фингал замазали тональным кремом — тоже не очень бросалось в глаза. Ну ладно, синяк был более выразительным в сравнении с носом. Беседу, как всегда в этом мире, прервал телефонный звонок. На этот раз Чонгуку. Он попросил простить его и сделал пару шагов от стола. Тэ вполуха слушал застольную беседу, а вторым полухом — любимого. Тот что-то удовлетворённо подтверждал и благодарил. Закончив звонок, Гук вернулся и объявил: — Ну всё, мы знаем, как повредили груз на кране и из-за чего он упал на ваш дом. — Э-э-э… — опять не стало слов у бездомного философа. — Мы вчера были на стройплощадке и неожиданно получили кучу улик. — Одну, но важную, — поправил Тэхён. — Ну да, в принципе одну, — согласился архитектор. — Цемент, который висел на стреле крана, специально завернули на ночь в полиэтилен. Шёл дождь, помните? Вот. А кто-то разодрал защиту, поэтому кран не выдержал веса. Вернее, я думаю, крановщик не ожидал такого и не выставил противовес. Словом, потом подробности… Нет, надо немного. Ночной сторож оказался альпинистом и выдал, что так повредить можно альпинистскими кошками. — Ого! — удивился Мин. У Шена по-прежнему не было слов. Пак просто внимательно слушал. — И вот сейчас этот сторож прислал фото и даже видео. Так что понятно: характер разрезов стопудово совпадает с кошкиными. Кошачьими… Ну с этими, которые кошки бы сделали. Ага? — Ага, — больше всех обрадовался Тэхён. — Я не очень понял, — признался Жю Ли. — Я расскажу обязательно, но нам сейчас как можно скорее нужно узнать, кто в посёлке альпинист? Господин Пак, вы сможете помочь? — У нас тут есть альпинистский клуб. Небольшой, но точно активный. — А Вы можете найти список членов этого клуба? — сверхуважительно спросил Чонгук. — Список? Да, конечно смогу. — Список! — внезапно завопил Шен. — Список! Как я мог забыть! Мне же француз прислал список вечером накануне всего вот этого! А я без телефона и без компа! Бля-а-а… — Я дам тебе комп, Жю. Ты помнишь свой пароль и всё остальное? — Конечно, кто ж не помнит паролей? — Я, — тихо сказал Тэхён. Четверо мужчин посмотрели на него с удивлением. — О, кстати о пароле. Чимин, скажи мне свой вай-фай, я подключу колонку. Можно? — попросил Жю, совсем освоившись. В отличие от Шена, получающего удовольствие от жизни вопреки всем сотрясениям и кражам, Пак дёргался и напрягался от каждой фразы каждого из присутствующих. Ведь он по-прежнему в их глазах был преступником, но который пока проявлял чудеса гостеприимства и безобидности. Чонгуков нос не в счёт — это был справедливый бой. — Да, пойдём ей скажем, — с готовностью поднялся Чимин и прошёл к Дивуму. Шен присоединился, они вместе что-то поколдовали, колонка стандартно пропела приветственный рингтон. — Ура! — пробасил Ли. — Дивум! Привет! — Привет, Жю Ли! Как у тебя дела? — ожил ИИ. — Я в порядке, у меня сотрясение мозга, а ты как? Скучал? — веселился хозяин электронного друга. Остальные ребята подошли ближе и невольно заразились радостью Шена. — Дивум, привет! Ну-ка, расскажи, что ты помнишь? Может, и у тебя сотрясение? — Привет, Мин Юнги! — шаблонно приветствовал Дивум. — Хорошо, — похвалил математик. — Какой был последний запрос к тебе? — Последний запрос: «Как соблазнить математика?» Все посмотрели на Шена.💎