Что вы не знали о Галадриэль

Его больше нет… Солнце затмилось над головой, в груди настолько сильно стеснилось сердце, что Галадриэль рухнула на руки Келеборна, словно срезанный колос, и могло показаться, что и в ней тоже не осталось ничего живого, что fear устремилась в чертоги Мандоса, будто хотела умолить вала Намо вернуть ей самую ужасную, невосполнимую потерю – ее Артафиндэ, ее бесценного брата, любимого друга, вырванную с кровью часть сердца. Недвижимая и холодная, лежала она в объятиях возлюбленного словно изваянная из благородного мрамора статуя, не видя и не чувствуя ничего, и только чуткие уши эльфа могли различить едва слышное дыхание. Но все же открылись прекрасные глаза, столь похожие по цвету и блеску на те, что более не посмотрят на Средиземье, на те самые очи цвета нолдорской стали, и покатились из них огромные слезы, а из уст вырвался горестный крик – со стенаниями о великом горе мешались имена брата. Галадриэль, словно аданет, не стыдилась своего горя, не прятала его ни от любимого, ни от короля с королевой, но те не видели его, погруженные в собственные страшные мысли. Она и не осознала даже, как оказалась у себя в комнате, ничком на кровати, в ушах звенело только одно: «Его больше нет… его больше нет»; нет того, кто видел ее ребенком, кому она поверяла мечты и страхи, кого столь нежно любила и поддерживала во всем, о ком заботилась, и кто заботился о ней. Нет того. кто долгие века составлял неотъемлемую часть смысла ее жизни. Не помня себя от горя, Артанис вскочила с ложа и кинулась прочь, миновала Пояс Мелиан, вскочив на самую быструю лошадь, что вихрем помчала ее в те проклятые земли, где остался любимый брат. Почти падая от усталости, достигла отважная Нэрвен зеленого холма, где нашел последний приют великий Финрод Фелагунд, ее любимый Финдарато… Немного опомнилась она лишь осознав, что лежит лицом в густой траве, обнимая могилу брата, что на лице нет сухого места. Галадриэль тяжело приподнялась, теперь она стояла на коленях, тихо шепча на родном языке о том, как же больно осознавать, что не увидятся они более, что потускнел ныне для нее весь мир. Даже то, что в Дориате остался ее любимый Келеборн, не имело сейчас значения, были только она и та невосполнимая потеря, что оказалась не по силам. Потеряв Ангарато и Айканаро, она тоже рыдала, лежа ничком на кургане, и вспомнилось, как уносили прочь столь же безутешно рыдающую Финдуилас, как рухнул без чувств окончательно сраженный горем Финдарато… Артанис вновь закричала, выплескивая боль, но той не стало меньше. Прижав руки к груди, Нэрвен почувствовала, как рождается в сердце плач, которому нужно поддаться, нужно выпустить его, соединив с голосом. Не осушая слез, она запела: - Затмили звезды путь, колени подкосились, Я не могу простить, жить не хватает силы: Погиб любимый брат, разбито мое сердце, О Намо, мне от слез ведь никуда не деться, Так пусть пролью я их, чтоб ты меня услышал, Хотя уже давно песнь эльдар стала тише, Изгнанников жалеть удел одной Ниэнны, И не ступить уже нам на морскую пену. О валар, милый брат ко мне уж не вернется, Зачем осталась я под равнодушным солнцем? Нам не вернуться в дни, когда лишь звезды были И белых кораблей легко поднялись крылья, Но как же мне теперь забыть о незабвенном? Прошу я, помоги, о скорбная Ниэнна! Хотя б последний раз еще увидеть брата! Хоть слово мне скажи, мой милый Финдарато! Галадриэль снова захлебнулась безудержными рыданиями. Чьи-то сильные, и при том очень нежные руки подняли несчастную с земли – Келеборн давно уже настиг свою возлюбленную, но не мешал ей быть наедине со своим горем, хотя скорбел не меньше, пусть лишь отчасти по благородному Финроду, ведь намного сильнее была его боль за прекраснейшую из женщин. Осознав, что именно любимый муж держит ее на руках, Галадриэль нежно обвила руками его шею, спрятав заплаканное лицо в шелковистых серебряных волосах. Ветер коснулся ее кожи, погладил по волосам и шепнул: «Я рядом… я люблю тебя…»; нежный голос принадлежал брату. Келеборн, должно быть, тоже услышал того, кого больше нет. Его больше нет… здесь, но брат, несомненно, ждет ее в Амане. - Я приду, Финдэ! – закричала Артанис. – Я приду! Ей почудился нежный поцелуй в лоб, тихий смех, как наяву вспомнились глаза брата, что всегда блестели как звездные сумерки, и слова «его больше нет» вдруг сделались глупыми и бессмысленными. Он есть. Она придет к нему рано или поздно.