Земля вечного миллениума

“Боже, мы утопаем в собственном горючем!” - Боец группы ‘Гладиатор’ за 8 минут до основных событий. Ботинки увязали в темной жидкости. Она покрывала стены, ступеньки, перила лестницы и медленно расползалась на другие этажы. Мое уставшее, существенно исхудавшее тело с трудом передвигалось в этом ‘темном океане’. Каждый шаг казался широким прыжком в длину, а коридор - бесконечной трубой на дне Тихого океана. Траншейка частично помогала не сойти с ума от холода и окружающей грязи, но мерзкое, склизкое хлюпанье ходьбы по субстанции и монотонный приглушенный звук неисправной вентиляции вводил меня в состоянии необузданного гнева и частичного отчаяния. Понимая свое беспомощное положение, я, словно пожилой отшельник в длинном плаще, продолжал частыми рывками прорываться сквозь плен тьмы и рвать оковы ее порождений. Изуродованная рука схватилась за боковую часть двери и затянуло на этаж мое грязное, липкое тело. Сама субстанция не оставляет грязи, но неприятное ощущение тяжести и поглощения заставляет меня обдаваться холодным обжигающим потом. Облокотившись о стену, я заметил идеально образованный прямоугольник в проеме двери. Проем был покрыт темной субстанцией, которая не смела заходить далее порога лестницы, будто некое магнитное поле сдерживало нескончаемую массу тьмы. Надеясь на специальное опыление этажа, я вернул тело в ровное положение и достал часы Ландерса. Прошло 4 часа и 28 минут. С каждым разом мне казалось, что время идет то быстрее, то медленнее, но мое состояние ухудшается с каждым часом. Чуть не уронив часы, я сунул их глубоко в карман и ‘зарядил’ свой траншейный фонарь для дальнейшего осмысленного передвижения. Оранжевые стены с белыми полосами встречали меня на каждом повороте. Этот этаж казался хаотичным лабиринтом интроверта с частыми стеклянными дверьми и настенными электронными часами, время которых остановилось на 00:00. Темные столы с пыльными бумагами и брошенными инструментами разного назначения стояли по бокам комнат и изредка стоящие сбоку от двери. Такая расстановка образовывала подобие ковровой дорожки для королевских особ, а столы создавали неприятное ощущение сдавленности и скорой смерти. Данное место пробуждало во мне апатию и абсолютное безразличие к внешнему миру и собственной судьбе. Стараясь долго не задерживаться в этой цветастой пытке, я активно перемещался из комнаты в комнату, иногда неряшливо задевая выступающие выпуклости стеклянных дверей и царапаясь о их острые концы. Наконец, пройдя очередную комнату, я увидел оранжевую стену с черными и белыми пятнами, которые окружали двойную стеклянную дверь. Она была на вид прочнее тех, которые установлены в остальных проходах. По бокам были металлические закрытые двери без каких либо панелей, что не давало мне их открыть вручную без специальных инструментов. Тем самым, у меня был лишь один путь - вперед. Подойдя к дверям, я пытался их раздвинуть, но прочные стержни защиты от внутреннего проникновения плотно сдерживали створки двери. Попытки выбить ногами и различными инструментами не увенчались успехом. Решив действовать напрямую, я крепко обхватил молоток и упорно начал выбивать препятствие по самым слабым и менее запаянным точкам. Как только стрежни начали отходить, я аккуратно переместился в центр комнаты и рывком сделал толчок вперед. Стержни начали падать, а стекло трескаться. Собираясь ударить молотком в последний раз, я резко остановился и чуть повернул голову. В комнате появился резкий сквозняк и в мгновение я услышал приближающийся бег в мою сторону… Конец восьмой части