Освободи моё сердце

Проснувшись, Арчер обнаружил, что Кари вжалась в него всем своим телом, словно хотела впитаться в него, как вода в губку. Да он и сам крепко обнимал ее во сне, поэтому к утру они не замерзли. Ощутив на ее холодной шее пульс, охранник замер — медленный, ровный ритм его успокоил, да и температура, кажется, спала. В прачечной было темно из-за занавешенных окон, но желтый луч, робко миновавший небольшую прорезь в грязной шторе, свидетельствовал о ясном дне. Отстранившись от девушки, Арчер полез в рюкзак и достал карту штата — послевоенную, с кучей неточностей и несоблюдением масштаба, но иную в Солнечных Приливах достать он не смог. Развернув ее на матрасе, он внимательно изучал предстоящий путь. Предложить авантюру в Убежище 95 — это одно, а вот добраться туда через половину Содружества, да еще и с больной наркоманкой на руках — задачка совсем иного рода. Для путешествия таких масштабов им стоило лучше подготовиться. Палец с грязным ногтем скользил по минитменовским меткам, отмечая поселение за поселением, пока не замер у значка шестеренки с цифрой 81. Хорошее место — караванщики его любили. Резиденты этого Убежища были уникальны тем, что дожили в своей подземной крепости до наших дней, да к тому же торговали с местными. Все они были пухлыми, здоровыми, немного наивными, а главное — постоянно давали работу. Арчер часто халтурил там во время долгих стоянок на стихийном рынке, который разросся вокруг гигантской двери-шестеренки. Крышки на стимуляторы, мед-икс, а лучше всего, еще один курс аддиктола, им бы сейчас не помешали. Какое-то время он еще изучал маршрут, но потом потряс Кари за плечо. — Вставай, — призвал он. — Ты пережила еще одну ночь. Кари не помнила, что ей снилось. Кажется, что-то яркое, беспокойное и смешанное со старыми воспоминаниями в безумном потоке мыслей и чувств. После подобного сна чувствовать себя отдохнувшим невозможно — хотелось вот так поваляться ещё хотя бы пару часиков. Пробурчав что-то невнятное про «мне на другой рейд», девушка перевернулась на другой бок, и почти что снова уснула, но её вновь настойчиво потрясли за плечо, заставляя открыть глаза и, держась рукой за голову, с тихим уставшим стоном сесть, потирая глаза, под которыми были заметны синие круги от недосыпа и проблем со здоровьем. Ладонью Кари пригладила торчащие во все стороны пушистые, грязные волосы и осмотрела Арчера, что сидел рядом и смотрел на неё, словно контролируя, не завалится ли рейдерша снова спать. Вообще-то, она бы так и сделала, если бы парень вновь отвернулся к своей карте. — Уже день? — непонимающе спросила та, обернувшись и посмотрев на окно, через пыльные шторы которого пробивались золотистые лучи тёплого солнца. — Ну, солнце уже встало, — буркнул Арчер, понятия не имея, сколько времени, и небрежно махнул рукой на рюкзак. — Там остались чипсы, вроде, если хочешь есть. Он снова с внимательно уставился на карту, стараясь не показывать Кари, как его беспокоит ее бледный вид и масляный блеск в глазах. Он бы разрешил ей поспать подольше, наверное, но удача благоволит караванщикам, если они выходят в «счастливые часы», пока еще не окончательно проснулся этот большой враждебный мир. Желудок тихо заурчал, напоминая, что нормальной еды Кари уже давно не ела… Вернее, из-за ломки всё вскоре оказывалось где-нибудь в кустах. Подползая к рюкзаку, Кари открыла его и отыскала заветную закуску. Сейчас её не волновало то, что скорее всего желудок откажется что-либо переваривать, потому что голод был сильнее, заставляя глотать пищу, почти не стараясь нормально пережевывать её. — Как ребенок, — проворчал Арчер, глядя как Кари роняет крошки себе на колени и на матрас, но отчего-то непроизвольно улыбнулся. Кари напоминала ему тощую белобрысую крыску, шуршащую пакетиком чипсов. Весь ее болезненный и голодный вид так и призывал Арчера усадить ее за стол, поставить перед ней белую тарелку с нормальной едой и научить пользоваться вилкой. Продолжая улыбаться, парень опустил взгляд на густо исписанную бумагу. То, что он только что представил у себя в голове — это ли не свидание, о которых так грезила Кари? Прогоняя наваждение, он постарался оставаться серьезным, относясь к грядущей дороге как к очередному караванному рейсу, то есть, со всей ответственностью. Сейчас даже двухсотлетние чипсы, напичканные консервантами и горькой паприкой, казались чем-то невероятно вкусным, поэтому Кари, не обращая внимания на Арчера, съела почти всё, что было в упаковке. Наконец насытившись, рейдерша осторожно прильнула к Арчеру сзади, положив руки на его плечи, рассматривая карту, которую парень разложил перед собой. — И где это убежище, о котором ты говорил? — негромко спросила она — Здесь, — он ткнул в другую шестеренку, такую же как ту, что была у городской черты, но только на самом юго-западе карты. — Так далеко я еще не заходил. Самая граница Светящегося моря. Места эти были дикими и мало обжитыми людьми, а значит, там наверняка водилось много агрессивной живности. Караваны Стоктона туда не заходили, и лишь самые храбрые мусорщики совались в те края, часто возвращаясь без конечностей, в облике гулей, а то и не возвращались вовсе. Наверное, Нейт очень любил эту свою Кейт, раз забрался в такие дебри, подумалось Арчеру. Ощущая тепло Кари своей спиной, он вдруг осознал, что собирается сделать для нее то же самое. — Нам придется сделать крюк. Вот сюда, — он показал девушке на Убежище 81. — Разживемся пушками получе, тебя подлатаем, и можно будет отправляться. — Восемьдесят первое? — фыркнула Кари, потому что прекрасно знала о единственном Убежище в Содружестве, где ещё обитали прежние жильцы. Точнее, прятались, как крысы в норе, и при любой опасности запирались изнутри, поэтому пока что никто из рейдеров туда не попадал. Пока что. Впрочем, резиденты убежищ всегда были наивными дурачками, которые купались в роскоши. Буквально, если говорить о чистой воде. Может, что-то даже удастся приобрести не совсем честным путем искусства карманной кражи, которое Кари отточила до неплохо уровня, хотя несколько раз почти попалась в Ядер-мире. Арчер обернулся, чтобы успеть поймать затухающий хищный взгляд ее серо-зеленых глаз. Видал он раньше эту лисью улыбку, когда она рассказывала ему об успешных вылазках Адептов. — Я достану там крышки и припасы, а ты, — он криво ухмыльнулся, — постарайся не вляпаться ни во что. — А иначе что? Они обидятся? — хмыкнула Кари, отлипнув от Арчера. Убежищные — они как маленькие слепые котята, которые могут только мяукать. Ни когтей, ни зубов, так что едва ли стоило вообще бояться, но, конечно, она будет вести себя достаточно тихо, чтобы не вызывать проблем… И подозрений. Арчер свернул карту, засовывая ее во внутренний карман куртки и строго посмотрел на Кари, которая то ли бросала ему вызов, то ли просто веселилась. — Скажем так, — задумался он. — Нашим задницам хватит приключений и без обидчивых ребят в синих комбинезонах. Девушка медленно поднялась, ничего не ответив. Конечно, в чем-то Арчер был прав, но всё-таки он слишком беспокоился о подобном. Кари больше интересовало то, как выглядят убежища изнутри, ведь в них она никогда не была из-за обыкновенно жутких слухов и опасности, да и шанса не представлялось. Еще немного побуравив рейдершу подозрительным взглядом, Арчер начал сборы. Вещей у них было всего ничего, поэтому уже через несколько минут они покинули прачечную, выходя навстречу холодному, но ясному дню. *** Рынок, раскинувшийся вокруг Убежища 81, напоминал натуральную свалку. Все знали, что резиденты будут активно покупать всякую ерунду, поэтому торгаши с окраин тащили сюда любой хлам, какой могли найти: от стульчаков для унитазов, до ошейников для кошек. И ведь покупали! Арчер с трудом давил улыбку каждый, раз, когда видел, как очередной дурачок из 81-го втридорога забирал ерунду, которая и крышки-то в Даймонд-Сити не стоила. Они с Кари добрались к Убежищу к полудню, когда рынок уже наводнили десятки караванщиков. Один из охранников отделился от толпы и приблизился к Арчеру с протянутой рукой. — Какие люди! — поприветствовал Сэм. — А я думал, тебя рейдеры грохнули. — Не грохнули, — равнодушно ответил Арчер, заслоняя собой Кари. — Работа есть у лохов? — А то, — хмыкнул Сэм. — Ищут парней покрепче, кто сунется заброшенную часть убежища и всех там положит. Платят хорошо, но я один очкую идти. Пойдешь со мной? Арчер пожал плечами, глядя на цветную бумагу объявления, висящего на общей доске на рынке. Под развеселым Волт-Боем, вытянувшим большой палец, от руки было написано приглашение исследовать недавно открытую часть бункера, полную кротокрысов, роботов и турелей. Работа не казалась ему сложной, а убежищные давали за нее две сотни крышек: хватит и на комнату на ночь, и на пополнение припасов, и на еще один курс аддиктола для Кари. Арчер не верил, что на пустошах удача просто появляется из кустов, как тот знаменитый рояль, но это именно она и была. — Пойду, — кивнул он коллеге и повернулся к девушке. — Ты ведь не встрянешь в неприятности, пока меня не будет? — Без тебя? Ни за что, — хмыкнула Кари и устало улыбнулась, немного горбясь, потому что после пути и продолжавшейся ломки едва стояла на ногах, чувствуя желание прилечь прямо на холодный пол где-нибудь возле ящиков. Отпускать куда-то Арчера одного не хотелось, и тем более на какое-то не самое безопасносное задание, но сейчас девушка прекрасно понимала, что как боец была бесполезна, и оттого просто смирилась, что придётся где-нибудь подождать парня. Возможно, уже в самом убежище, огромная дверь которого искушала одним только видом. Сэм был здоровенным качком с лысой головой, который таскал с собой автомат и биту с гвоздями — Арчер не сомневался, что этот парень справился бы с контрактом и сам, но наверное, ему было просто скучно делать это одному. Подписав со старейшиной Макнамарой договор на оказание услуг (ох, и любили эти убежищные бумажки), Арчер получил аванс в пятьдесят крышек и снял для них с Кари номер в одной из комнат Убежища, которую резиденты сдавали некоторым выживальщикам, чтобы заработать. Комната оказалась просторной и чистой — настолько чистой, что Арчеру слепило глаза от ярко-розовых обоев и металлических шкафчиков и тумбочек, от которых отражался свет светодиодной лампы. Кровать была всего одна, но двуспальная, в центре помещения располагался огромный стол из красного дерева, куда Арчер водрузил свой рюкзак. Оставшиеся крышки он сунул Кари, наказав ей отправиться к Форсайту и пройти еще один курс аддиктола. Поскольку психо из нее вытравили еще в Солнечных Приливах, вторая доза должна была даться ей куда легче, чем первая. Как выяснилось, заброшенную часть Убежища 81 нашел местный нарик Бобби де Лука, который обслуживал ядерный реактор — здоровенную такую квадратную коробку, которая гудела и искрилась. Парень просто искал себе местечко, где можно уколоться, а обнаружил огромную трещину, из которой высыпались шлакоблоки. «Закуток», как прозвали резиденты заброшенные блоки Убежища, оказался запутанным лабиринтом из коридоров и комнат, которые обжили полчища кротокрысов. Убивать этих тварей не составило никакого труда, да к тому же убежищные бесплатно выдали Арчеру и Сэму кучу коробок патронов к автомату и «десятке». Проблемы принесли только потолочные турели, которые были расставлены чуть ли не за каждым поворотом. На зачистку ушло несколько часов, и в итоге оба парня оказались покрыты грязью и потом. Сэму прокусил кисть кротокрыс, да так сильно, что можно было поднять ее и посмотреть на дыру на свет, но здоровяк не унывал — замотал рану скотчем и пошел дальше. В самом конце блока оказался дружелюбный робот-помощник в белом корпусе, который проводил какие-то эксперименты даже спустя 200 лет, но Арчеру и Сэму не были интересны подробности извращенных опытов корпорации «Волт-Тек» — их работа была куда прозаичнее. Чтобы там ни делала зловещая корпортация с резидентами, их задачей было сделать это место безопасным и получить за это свои деньги. *** Пожалуй, не было места во всём мире безопаснее этого убежища. Поначалу Кари чувствовала себя как мышь в ловушке, настолько давили на неё однообразные бесконечные коридоры, в которых оказалось довольно прохладно из-за металлических стен и вечно гудящей где-то на фоне системы вентиляции. Люди здесь тоже совсем не были похожи ни на кого с поверхности — здоровые, упитанные и приветливые настолько, что порой это совершенно сбивало с толку и заставляло теснее прижимать к себе пожитки, боясь, что из-под носа что-то вот-вот уволокут. От аддиктола первое время тоже лучше не было — из-за тошноты есть было совсем невозможно, и даже пить приходилось маленькими редкими глотками, чтобы больной желудок не начал сворачиваться в плотный узел, как гадюка, почуявшая опасность. И всё же, ко всему можно привыкнуть — к давящим тесным помещениям и отсутствию неба над головой, к странным людям, к тому, что Арчер ушёл выполнять работу сам, оставив её одну… Но горячий душ — это то, что поистине смогло её удивить. Постояв под струями тёплой воды минут десять, ощущая, как смываются грязь, пыль поверхности и засохшая кровь, Кари позже едва могла узнать себя в зеркале, установленном в общественной душевой. Это было странное зрелище — чистая, но притом худая и бледная, с кучей шрамов и синяков девушка, под глазами которой красовались тёмные круги. Само ощущение свежести и опрятности вызывало недоумение, потому что обычно купались люди на пустошах нечасто — попробуй ещё потрать незаражённую воду на душ, когда её не хватало на желанный глоток. Наконец, получив в медицинском блоке капельницу аддиктола на последние деньги, приняв горячий душ и даже получив выстиранную и высушенную одежду, Кари впервые за долгое время ощутила скуку. В Ядер-мире не соскучишься: всегда есть работа, пьянки, азартные игры или рабы, которых стоит проучить, и лишь пару раз девушка чувствовала, что ей было нечем заняться, но даже так она быстро находила себе дело. Здесь же было иначе — она провалялась в кровати, разглядывая странные плакаты на стенах. «Тяжёлая работа — счастливая работа», — не без труда смогла разобрать буквы рейдерша. В отличие от некоторых знакомых, читать она умела, но делала это не слишком хорошо. Кажется, однажды какой-то парень из Операторов понял это и начал насмехаться над ней, пока не получил удар в пах ногой. Внезапно дверь с шипением открылась, и едва Кари обернулась, как увидела Арчера, что небрежно бросил рюкзак с вещами и оружие возле входа, а затем, тяжело сопя, развернулся и ушёл прочь. Видимо, миссия была не самой простой, хотя если парню удалось вернуться, не потеряв конечность, это уже можно было засчитать за успех. Девушка медленно села на край кровати, слегка щурясь от яркого белого света потолочных ламп, и стала ждать возвращения охранника, разглядывая очередной постер на стене. «Мир снаружи никогда нам не навредит!» Арчера не особо волновали взгляды девушек из Убежища, которые так и ощупывали его обнаженное тело, когда он шел из общественной душевой, обернув бедра белоснежным махровым полотенцем. Надевать обратно грязные шмотки не хотелось, поэтому он просто тащил их на согнутом локте. Горячая вода… Резидентами никогда не понять, какую ценность видели в этом выживальщики. Пожалуй, это даже возбуждало — ощущать теплые капли на поджаром теле, глядеть, как грязь смывается в решетку водостока. Когда Арчер вошел в номер, капли воды еще стекали с влажных черных волос, катились по его крепкой груди и подтянутому животу. После вылазки в «Закуток» он настолько устал, что даже не обратил внимание на Кари, которая ждала его в комнате, как хорошая жена, но после душа он почувствовал себя куда лучше и наконец-то заметил ее. Вначале он ее даже не узнал — на кровати сидела какая-то миловидная блондинка с черными кругами под глазами, но…чистая. Арчер не ожидал, что душ так преобразит ее и будто сделает совсем другим человеком: лицо у нее будто светилось. Он замер на пороге, не слыша шорох закрывающейся двери, и даже рот приоткрыл, уставившись в эти огромные глаза цвета покрытой инеем травы. — Ты… красивая, — наконец выдал он, потому что очень хотел это сказать. Не ворчать на нее, как он обычно делал, и не раздражаться от ее резкости или необдуманных действий — в этом спокойном и безопасном месте просто хотелось сделать ей комплимент. Увидев Арчера в таком виде, Кари удивлённо подняла брови, не в силах отвести свой взгляд. Капельки воды, стекающие по его животу с проглядывающим прессом, мокрые волосы, что наверняка станут ещё более гладкими и мягкими на ощупь, россыпь старых шрамов, без которых, пожалуй, не обходился ни один житель пустошей… А от комплимента, что стал будто вишенкой на торте, тело вдруг само напомнило о ещё одном способе того, как рейдеры справляются с гнетущей скукой. Недавно прокапанный аддиктол убрал боль и все прочие последствия ломки, и оттого внизу живота вдруг стало нарастать приятное тепло. Хитро усмехнувшись, специально расстёгивая пару пуговиц кофты на своей груди, Кари подошла к Арчеру и аккуратно провела тонкими пальцами по его плечу, пока на её лице сияла хитрая, почти хищническая улыбка. — Какая лесть. Может лучше похвастаешься, скольких убил? Он ощущал, как ее взгляд трогает его, щипает, скользит по коже лазерным прицелом. Арчер делал то же самое, разглядывая каждую черточку на ее улыбающемся лице, что было так близко, что хотелось либо в впиться в эти губы, либо нырнуть под волосы и укусить за шею. Кари напоминала Арчеру мелкого, но дикого и хищного зверька, крадущегося в темноте к своей жертве. Возможно, этой жертвой был он сам, и в отличие от юркого мышонка, прячущегося в норку, сам бежал к ней, игнорируя все шансы спастись. — Всего-то пару десятков кротокрысов, да несколько турелей. Нечем хвастаться, — томно шепнул он, кладя руку на талию девушки и притягивая ее ближе к своему еще влажному телу. От нее пахло шампунем и мылом, и этот запах кружил голову, вытравливая всё рациональное. — Как интересно… А я есть в списке твоих целей? — с усмешкой спросила Кари, проводя ладонью по его влажной груди, обводя пальцами ключицу и поглаживая бледную шею. Облизнувшись, девушка, прижалась к парню всем телом и провела языком по мочке уха Арчера. — Или мне не стоит бояться? Воздух вытолкнулся из легких, и Арчер зажмурился от удовольствия, ощущая, как ее язык нежно дотрагивается его уха. Касания мягких пальчиков к разгоряченной коже бросали ему вызов, и хотелось схватить их и направить туда, где уже начало приподниматься полотенце. Он трахался с Кари столько раз, но ни разу не занимался любовью. Всегда был этот блядский ошейник, и это гибкое тело в его руках было телом его пленительницы, а не девушки. Сейчас же он был свободен и уже сам мог владеть им. Добровольно. — Тебе определенно стоит бояться, — прорычал он, хватая Кари за корни волос и обнажая тонкую шею. Горячее дыхание опалило ее шею, в которую он вцепился губами, оставляя красный засос чуть ниже челюсти. Податливо закинув голову назад, девушка простонала, схватившись за крепкие плечи Арчера, едва его губы коснулись тонкой кожи на шее. Раньше даже несмотря на явную страсть парень никогда не поддерживал начало игр Кари, но теперь, похоже, решил взять роль доминирующего. Это возбуждало только больше, заставляя желать его целиком прямо сейчас, быть взятой им полностью, грубо и резко. — Я была плохой девочкой, охранничек… — с улыбкой прохрипела она, проведя ладонью по мокрым тёмным волосам, от которых пахло непривычным ароматом шампуня. — Ты пожалеешь об этом, — рыкнул он, еще сильнее стискивая ее волосы и оставляя второй засос, другая его рука скользнула по спине девушки на ее ягодицы, грубо сжав одну из них. После всего пережитого ему не хотелось нежного секса — он жаждал взять ее жестко и порывисто, как нечто, принадлежащее ему. Только теперь Арчер начинал осознавать, что хоть это он был в ошейнике, но владел Кари с самого начала. Она была его рабыней, она подчинялась его воле и всегда делала то, что он хотел. Он подхватил ее на руки, такую невесомую и податливую, и протащил через всю комнату, не отрываясь от поцелуев. Усадил на стол и коленями развел ее бедра, устраиваясь между ними. Потянул через голову кофту, обнажая маленькую грудь, лишенную нижнего белья. Оставшись без одежды, Кари в нетерпении кусала сухие губы, чувствуя, что жар между ног становится всё нестерпимее. Обнимая Арчера за шею тонкими руками, девушка прерывисто дышала от дурманящего возбуждения, что словно плотная завеса тумана заполнило голову. Её пальцы сжали крепкие плечи, на которых всё ещё оставались капельки тёплой воды, которые так и хотелось слизать. — Возьми меня… — в нетерпении прошептала Кари. Она никогда не ждала долго, и раньше всегда просто брала своё, как делали все рейдеры, поэтому девушка развела ноги чуть шире, надеясь получить долгожданную разрядку. Арчер ждать тоже не собирался: толкнул ее на столешницу, и одним движением расстегнул ремень ее брюк, стягивая их вместе с бельем. Скользнув по жестким темным волоскам ее лобка, пальцы парня нырнули между ее половых губ, без труда найдя клитор и слегка стиснули его. Внизу у нее было дико и горячо — мокро, будто она только что вышла из душа. Неторопливо водя рукой по нежным складкам, Арчер дразнил ее, не заходя дальше, будто разведчик, бродящий по границе. Ему нравилось мучить ее, растягивая ее и свое удовольствие, будто водить лезвием ножа по обнаженной коже. — Умоляй меня, — прохрипел он, наклоняясь к ее груди и беря в губы ее затвердевший сосок, слегка его прикусывая. — Ахх… Т-так нечестно… — через стоны промычала Кари, выгибаясь в спине. Ногтями рейдерша царапала деревянный стол под собой, чувствуя, что всё же не может сопротивляться: чёрт возьми, она хотела его, и потому была готова играть по чужим правилам. — Ммх… Пожалуйста… — облизывая сухие губы, мычала Кари, пальцами слегка сдавив свой второй сосок. — Так-то лучше, милая, — удовлетворенно шепнул Арчер, запуская средний палец глубоко в ее влагалище и извлекая из ее рта знакомый страстный стон. Полотенце с его бедер уже соскользнуло, обнажая стоящий в возбуждении твердый член. Помучив ее еще немного, он притянул девушку к себе, жадно впиваясь в ее пухлые губы. Одной рукой продолжая ласкать ее между ног, а другой — держать ее шею так, будто хотел задушить. Сожми он пальцы чуть сильнее, и кислород перестанет поступать в ее легкие. Полная власть, полное доверие. Дрожащей от возбуждения рукой она сжала влажные волосы на его голове, и, прикрыв глаза, охотно отвечала на поцелуй, ощущая, что воздуха отчаянно не хватало, даже если Арчер несильно сжимал шею. Страсть бурлила внутри, вынуждая сердце быстро биться в груди. Приглушённо простонав через поцелуй, Кари слегка двигала бёдрами в нетерпении, словно пытаясь больше насадиться на палец парня, хотя на деле хотела гораздо большего, уже не в силах терпеть ни секунды. Не в силах больше пытать ни ее, ни себя, Арчер заставил ее слезть со стола. Он хотел овладеть Кари, как будто бы на ней был ошейник, который она надела на себя сама, по своей воле. Безумно возбуждала эта исполосованная шрамами кожа и разгоряченное тело, отданное ему вплоть до последней клеточки. Развернув ее к себе, он вынудил Кари лечь животом на стол, и слегка опешил, увидев ее спину. Грудь Кари была изранена, но спина… Она будто состояла из кусочков ткани, которую сшили вместе грубыми стежками — история войны, написанная ножом. Касаясь так осторожно, словно старые раны еще кровоточили, Арчер погладил ее спину, резко вошел в нее и начал двигаться, не давая времени на привыкание. Наклонился и стал изучать шрамы губами — полоса за полосой. Не стал спрашивать, откуда она получила их — отложил на потом. Просто хотел подарить истерзанной коже ласку, а не боль. С губ сорвался громкий стон, едва Арчер, наконец, оказался внутри, двигаясь быстро и резко, выбивая из лёгких остатки воздуха. Ноги едва не подкашивались, они дрожали от волн удовольствия, растекающихся по телу вместе с возбуждением. От прикосновений горячих губ к старым шрамам по телу прошли мурашки, вынуждая Кари слегка выгибаться в спине, сжав руки в кулаки. Рубцовая ткань была не слишком чувствительной, но даже так на коже ощущалось горячее дыхание Арчера. Выпрямившись, Арчер вцепился в бедра Кари и начал наращивать темп. Он никуда не спешил, наслаждаясь открывшимся ему обзором. Пальцы соскальзывали с мокрой от пота кожи девушки, и ему казалось, что сейчас она находится в самом невыгодном для себя положении. Рейдеры редко к кому поворачиваются спиной — всегда начеку, всегда одновременно и хищники, и жертвы. То, что Кари выбирала быть уязвимой рядом с ним — это невероятно возбуждало, и еще больше пленил тот факт, что раньше он точно так же зависел от нее. Он никогда не сделает ей больно. Не станет одним из тех сукиных сынов, что превратили ее тело в поле вечного сражения. Любая боль, которую она захочет получить от него, она попросит сама. — Скажи что-нибудь, — попросил он под звуки толчков и стонов, и слова зависли в воздухе тяжело, как утренний туман. — Ахх… Арчер, я… — хрипло начала Кари, но прервалась на очередной короткий стон, зажмурившись. — Грубее… Возьми меня грубее… Раньше она никогда не могла сказать такое кому-либо, потому что другие мужчины и не умели иначе, но Арчер был другим, и лишь с ним девушка могла почувствовать ту тонкую грань между болью и наслаждением, стать настоящей шлюхой, если потребуется, и умолять взять её в каждом углу этой тесной давящей комнаты в огромном подземном лабиринте. Вытянув руки, Кари держалась за край стола, сильно сжимая его дрожащими пальцами. Она расставила ноги немного шире, чувствуя, что уже подходит к пику после всех тех долгих заигрываний, которые ей решил устроить парень перед кульминацией. Снова наклонившись, Арчер нырнул рукой ей под живот, и навалился всем телом, прижимая ее к себе еще ближе, хотя казалось бы, куда уже. Свободной рукой он схватил ее пальцы, сцепляясь с ней в замок, и издал тихий стон, двигаясь всё быстрее. Он не был нежным, как она и просила — входил в нее жестко и глубоко, будто отбойник. Казалось, что свет мигает с каждым толчком, и стало невыносимо жарко, нечем дышать. Ему хотелось сменить позу, трахнуть ее во всех позах, какие только существовали, но для этого еще было время. Казалось, что всё время теперь было только для них — никакой ласки и прелюдии — только жесткий, животный секс. Ощущая, что сейчас кончит, Арчер уже представил, как после передышки он возьмет ее на кровати, потом у той стены рядом с позитивным плакатиком, а потом отлижет ее, сидящую на стуле. О, он не разрешит ей поспать сегодня. Кари не сдержала громкого стона, когда волны удовольствия прошли по телу, заставляя каждую клеточку дрожащего потного тела вздрогнуть. Плевать, если кто-то это услышит, а может она даже хотела, чтобы люди из соседних комнат завидовали их счастью и всепоглощающей похоти, от которой было не вдохнуть. В прежде холодной металлической клетке стало нестерпимо жарко, когда что-то тёплое и вязкое разлилось внутри, вынуждая Арчера остановиться. — Чёрт… — хрипло выдохнула Кари, распластавшись на столе и прерывисто дыша. Даже такого было мало телу, после болезни отчаянно требовавшего большего — хотелось сделать небольшой перерыв, отдышаться, а затем наброситься на Арчера, как будто грабитель из засады на одинокого странника. Арчер сгреб Кари со стола, словно посуду. На теле вместо капель воды теперь выступал пот, и кажется, снова придется идти в душ. Он представил, что они с Кари пойдут туда вместе, чтобы он взял ее уже под струями горячей воды, прокладывающей влажные дорожки по ее шрамированному телу. Сердце всё еще колотилось как безумное, когда он уложил девушку на кровать и уткнулся своим носом в ее, чувствуя тепло ее тела и мягкость чистых простыней. Она казалась ему такой маленькой и беззащитной, хотя он прекрасно знал, что она борец, которому убийства доставляют не меньше удовольствия, чем секс. — Кто сделал эти шрамы? — спросил он, ловя ртом ее дыхание и ощущая запах шампуня, смешанного с потом. — Шрамы?.. — негромко переспросила девушка, чувствуя мелкую дрожь во всем теле. Лишь когда сознание немного прояснилось, Кари издала тихий вздох, поняв, что Арчер видел те шрамы на её спине. Положив ладонь на его пылающую щёку, девушка ухмыльнулась, смотря в столь красивые карие глаза перед собой. — Из всех вопросов после секса ты выбрал этот? Его пальцы продолжали гулять по спине Кари. Не столько из нежности, сколько из любопытства, будто это была карта, которую нужно изучить и проложить нужные маршруты, как делали караванщики. Зеленые глаза прямо перед лицом и смотрят так наивно — будто Кари ребенок, который никогда не ведал зла. Арчер знал, что это далеко не так, и еще крепче вжимал девушку в себя, желая то ли согреть, то ли снова поиметь. — Именно этот, — отзеркалил он, тихо хмыкнув. — Это не самая интересная история, — фыркнула Кари, однако Арчер не сводил взгляда, явно желая всё-таки выведать подробности, и девушка, отведя взгляд, сдалась. — Когда подаёшься в рейдеры, ты обязан пройти посвящение. Посвящение у Адептов — это проверка, станешь ли ты просить пощады, если тебя заставят пройти через ад, и если так… В окончании предложение не нуждалось — налётчики не терпели слабаков, и если такие смели пытаться стать частью банды, обходились с ними особенно жестоко, не прощая провал и не давая никакой второй попытки. — Моим посвящением стал кнут. Пятьдесят ударов, и я считала каждый. Пять. Десятков. Ударов. Арчер внутренне содрогнулся, представив Кари, привязанную к какой-нибудь железяке. Он нестерпимо хотел убить того рейдера, который держал тот кнут — отрывать ему конечность за конечностью, пока не останется только туловище, жалко истекающее кровью на бетонном полу. Примерно так он и поступил с рейдером, нажавшем на пульт и взорвавшем голову его матери. Он не знал, зачем Кари вообще подалась в рейдеры, но и не осуждал ее за этот выбор. Выживальщики не выбирают свою судьбу. Арчеру повезло в какой-то мере — ему на пути попались караванщики, а не раскрашенные ублюдки. Возможно, если бы пятнадцатилетний мальчик с фермы встретил парней из банды, сейчас его жизнь сложилась бы иначе, а то и не сложилась вовсе. — Это в прошлом, — сказал он, ловя ее губы своими и прикусывая нижнюю кончиком резца — мягко и аккуратно, как-то по-кошачьи. «Теперь здесь я, а не Адепты. Забудь всё это», — пытался сказать он, хотя вместо слов его рот мог дарить ей лишь поцелуи. Вспоминать о посвящении было больно, но в то же время это вызывало у Кари гордость за себя — она смогла пережить это, смогла стать частью банды, куда попадали лишь самые выносливые, искусные и сильные убийцы. Но тут же поцелуй увёл мысли прочь от Ядер-мира, прочь от тёмного прошлого, вновь сюда — на мягкую постель, в тёплые объятия. Она не могла сопротивляться ему, никогда не могла — с возродившимся азартом охотно ответила на поцелуй, прикрыв глаза и чувствуя жар тела рядом, о котором так мечтала. — Ночь не вечная… А нам ещё многое надо успеть, — хихикнула Кари, отстранившись и пальцами игриво пройдясь по гладкой груди Арчера. Чёрт, неужели убежищные круглые сутки занимались сексом, раз уж им не нужно было волноваться о пище и воде? Если так, то рейдерша действительно им завидовала, ещё больше, чем до этого. — Успеем, — заверил Арчер, чувствуя, как снова возбуждается даже от ее голоса, заливающегося в уши, как растопленный шоколад. И эти прикосновения тонких пальчиков — они просто сводили с ума — какая-то ведьминская магия. «Трахнешь рейдерскую суку — потом не отвалишься», — говаривали караванщики и были правы. Тело Кари казалось Арчеру притягательным, как наркотик. Как личный сорт героина. Он навалился на девушку снова, потому что в ее словах была доля правды — ночь не вечная. Но всё же она была достаточно длинной, чтобы попробовать всё, что им обоим хотелось.