*
Девушка чувствует некоторую слабость, лежа на кровати в своей комнате. Ее соседки нет на месте, скорее всего, та снова проводит время со своим соулмейтом. Глаза уже слипаются, хотя время было детское, но Ен все равно решает провести остаток вечера на кровати и уснуть, чтобы завтра пораньше встать. К сожалению, ее планам не суждено было сбыться, ведь на экране возникает глупая фотка Тэ и следом звонок от него. Девушка принимает его и слышит сначала шум, а потом и чьи-то крики. — Ен-а! Приходи в Козла! — Ей приходится отдалить телефон от уха, чтобы не оглохнуть. — Мы тут с Чимин-и, Джун-хёном и Джин-хёном, а еще Чонгукки! — Тэ, ты пьян? — Конечно, он пьян. Она слышит его хихиканье, но вдруг трубку забирают, и в динамике слышны какие-то споры и шуршание. — Ен! — Голос Джуна девушка узнает только из-за того, что Тэ просит вернуть его телефон обратно. — Забери этого ненормального отсюда, иначе он залезет на Чимина и тогда нас всех выгонят. Вся их студенческая компания знает, что Ким не умеет пить, так что различные вечеринки частенько заканчивались тем, что парня приходилось забирать раньше, чем он мог бы натворить дел. И нахождение его личного объекта воздыхания в видимой доступности становилось катализатором для необдуманных действий. — Ладно, я скоро буду. — Она слышит радостные вскрики, и улыбка сама лезет на лицо. — Там кто-нибудь в сознании? — Сокджин еще держится, но лучше бы тебе поторопиться, иначе и меня, и его эти парни споят. Девушка сбрасывает звонок после прощания и пытается справиться со слабостью, которая разливается по всему телу, делая ее конечности ватными, из-за чего ей приходится опереться на стену, чтобы не упасть. Возможно, все дело в усталости ее соулмейта, ведь за сегодня девушка никак не могла перетрудиться, отсидев несколько довольно-таки скучных лекций. Она задерживает дыхание на пару секунд, справляясь с наваждением, и идет собираться.*
В их излюбленном баре довольно много народу, но Ен без труда находит своих друзей. За те полчаса, которые она потратила на сборы и дорогу, ребята все-таки смогли уломать своих старших пропустить по стакану пива, так что громкий голос Сокджина становится для нее своеобразным маяком. Вдруг сзади кто-то обхватывает ее руками, но Ен не успевает отстраниться или возмутиться, потому что в нос ударяет терпкий запах жасмина, который ни с чем не спутать. В следующее мгновение она видит Чимина, сразу же улыбаясь его покрасневшим щекам и блестящим от выпитого алкоголя глазам. — Чимин-и, — Ен поворачивается к нему лицом и лезет обниматься, чувствуя, что ее ведет. Но обернувшиеся вокруг ее талии жилистые руки не дают упасть. — У тебя разве завтра нет тренировки? — Нет, — Чимин отстраняется и хитро подмигивает, — Хоби-хён заболел и дал нам отбой. Так что я полностью свободен, расслаблен и открыт для знакомств. — Уверена, Тэхён не одобрит такую позицию. Чимин фыркает и берет девушку за руку, сразу же пробиваясь сквозь толпу футбольных фанатов, которых было слишком много для этого помещения. Ну, чемпионат мира делает свое дело. — Пусть наберется смелости и пригласит меня на свидание, иначе меня точно кто-нибудь уведет, — Ен хихикает, соглашаясь с его словами. — А вообще, сегодня новое знакомство грозит только тебе. — Его толкает какой-то высокий парень из толпы, но Чимин не реагирует, только крепче сжимая руку девушки и продолжая вести ее к бару. — Там ужасно горячий парень в нашей компании. Они доходят до друзей, которые встречают девушку громкими криками. Тэ лезет обниматься, уже кажется, не слишком контролируя свои действия, но Ен рада видеть его спустя долгое время. Девушка также рада видеть и Сокджина с Намджуном, которые смогли выбраться с работы и выкроить время для встречи с друзьями. Джин уже порядком подвыпивший, радостно чмокает Ен в обе щеки и отступает только после того, как Джун оттаскивает его, чтобы самому обнять девушку. Когда старший отходит, чтобы заказать у бармена ее любимый негрони, Ен видит еще одного парня. Он высокий, ростом примерно с Джина, и довольно накаченный, а еще объективно красивый. Его глаза-угольки будто сканируют девушку, но блеск в них выдает его расслабленное состояние. Он склоняет голову, ожидая представления. — Это мой донсэн, Чон Чонгук. — Говорит Намджун, усаживаясь на барный стул. — Гук, это Хон Ен, наша подруга. Тэхён кладет руку на плечи Чона, сталкиваясь с его головой своей, и улыбка на его лице не светит ничем хорошим. — Да, будь с ней поласковее, она принцесса получше Чимина. — Нет принцессы лучше, чем наш Чимин-и. — Говорит Ен с улыбкой. С этих слов начинается шуточный спор, сопровождаемый криками. Девушка принимает из рук Джуна свой негрони, отпивая сразу же. Ен не смотрит на Чона больше, чем положено, но ловит его заинтересованный взгляд, когда говорит что-то своим друзьям. Она быстро хмелеет, ведь еще до этого чувствовала легкий туман в голове, так что вовсю смеется и даже визжит, когда толпа в баре радуется забитому голу нападающего сборной Кореи. В какой-то момент Ен уже ловит себя на том, что рассматривает лицо Чона, который увлеченно дебатирует с Джином на счет пипимпаба. Удивительно, что Джун его все еще не остановил. Эта мысль вылетает из головы, когда Хон замечает ранку на аккуратных губах Чона. Понимание этого простреливает в голову слишком сильно и громко, заставляя слегка протрезветь. Разбита губа была именно там, где Ен весь день чувствовала жжение. А что, если…? Теперь она вспоминает о том, где работал Чонгук. Он был донсэном Намджуна, то есть — боксером. Это объясняет постоянные боли в различных местах и, возможно, постоянную, почти хроническую усталость. Пока остальные не замечают, что подруга притихла, Хон решает проверить свою теорию. Она подносит руку к шее, потирая местечко за ухом, помня о том, что сексуальное напряжение соулмейта проходило быстрее от ее незамысловатых ласк. Шея, так или иначе, была достаточно эрогенной зоной для многих людей, но вот уши… Черт, даже ей начало нравится трогать мочки ушей, массируя их поочередно с передней стороной шеи, в моменты нужды. Так что проведя рукой по своему загривку и почесав слегка кожу длинными ногтями, Ен касается пустой от серьги мочки уха, растирая мягкую кожу между указательным и большим пальцами. Она внимательно следит за реакцией Чона, но он все также разговаривает с Джином, кажется, полностью поглощенный спором. Ен уже хочет закончить испытывать судьбу, слегка расстраиваясь из-за своей ошибки, но Чон вдруг трогает свою мочку, а вслед за этим по ее телу пробегает приятная волна мурашек. Ен осознает, что это не ее ощущения. Девушка ухмыляется, привлекая внимание бармена, около которого она сидит, и посылает ему улыбку, прикусывая губу. Последовавшее за ее действием шипение Чона почти выбивает воздух из легких и посылает по телу рой взбудораженных мурашек, только подтверждая догадки Ен. Бармен, слегка помятый, все равно заводит с ней беседу, и выпившая девушка даже рада поболтать, пока Тэ бессовестно флиртует с Чимином, а Намджун полностью увлечен матчем. Она заказывает очередной негрони, отпуская дерьмовые старческие шутки, которым ее научил Джин, пока бармен готовит коктейль. Вдруг слева от нее слишком близко появляется Чонгук, от тела которого исходит тепло. Он (случайно) прижимается к ней плечом, и его сильная теплая рука встречается с ее такой же теплой, но миниатюрной. Она отвлекается от диалога с барменом, довольная от мысли, что оливковая кожа Чона приятно контрастирует с ее бледной, которая чуть ли не просвечивает все вены на предплечье. — Тебе неинтересно с нами? Голос Чона сейчас на тон ниже, чем был до этого, так что Ен даже не задерживает мысль о том, что парень бессовестно прерывает речь бармена. Тот фыркает, но ничего не говорит брюнету, ведь ему не нужны проблемы с пьяными клиентами, от которых напрямую зависит его заработок. Девушка сразу же теряет интерес к работнику, полностью переводя свой взгляд на Чона. — На самом деле, все в порядке, — она обращает его внимание на появившийся перед ней стакан, сбившись со счету, какой это был негрони, — я не особо люблю шумные компании. Ен снова смотрит в глаза Чонгуку, который ни на шаг не двинулся, все еще соприкасаясь с ней кожей. Она снова возвращается к мысли, что рядом с ней стоит ее соулмейт, но как рассказать об этом Чону и стоит ли, девушка не знает. Возможно, пока они оба пьяные, это не будет иметь особого значения, так что Ен пока решает просто прощупать почву. Они говорят достаточно оживленно, уже не обращая внимания на толпу футбольных фанатов, которую возглавил Намджун, и своих друзей, которые уже втроем обсуждали что-то, что не имело сейчас значения. Чон рассказывает о своих боях, в которых он участвует уже несколько лет, удивляя Хон тем, что кроме того учится на биологическом факультете. Ен буквально очарована этим парнем, его смехом и довольно разносторонней личностью. Так что старается также выставить себя в лучшем свете, говоря о своих увлечениях и достижениях в учебе, а также практике в кинологической школе. Чон также смешит девушку, из-за чего его губы сами собой растягиваются в улыбке, и боль в своей собственной губе напоминает о том, что судьба, оказывается, благосклонна к ней. В какой-то момент, они не замечают в какой, Намджун возвращается к друзьям и говорит всем закругляться. Все соглашаются, ведь Тэ буквально виснет на Чимине, который сам уже почти отключается, и Чон подхватывает парней, чтобы те не упали, идя на выход. Сокджин расплачивается за всех и нагоняет друзей уже на улице, которые пытаются усадить 95-лайн в такси. Ен также садится в машину, беря обещание со старших отписаться, как те доберутся до своей квартиры. Она садится спереди, чтобы огородить магнитолу от проворных рук Тэхёна, и слушает его возмущенные полусонные препирания, поддерживаемые Чимином. Тот пытается вести с подругой конструктивный диалог, но выходит, конечно, со скрипом. Девушка поочередно разводит их по комнатам, нашептывая Тэ на ухо, что остаться у Чимина — плохая идея, и парень с сожалением соглашается, все-таки клюя парня в щеку, а затем срываясь на бег. Ен обнимает Чимина и бежит за другом. — Ну что, — говорит тот у двери в свою комнату, когда девушка нагоняет его, — Гук-и, смотрю, понравился тебе. — Не буду отрицать, он милый. — Тэ уже наполовину спит, так что Ен достает из кармана его джемпера ключи и открывает дверь, засовывая их обратно в кофту Кима. Возможно, ей не стоит говорить это другу, но алкоголь в крови все еще течет, не давая Ен времени обдумать, какие слова слетают с языка. — Он мой соулмейт, все-таки. — Аха, ну точно, — Тэ явно не придает значения ее словам, и Ен спешит обидеться, но вовремя берет себя в руки, ведь сначала об этом должен узнать сам Чонгук, — как и Чимин-и — мой. — Точно, — Хон хихикает, обнимая Тэ и заталкивая его в комнату, — теперь спи. Не забудь, завтра у нас поточная лекция. Тэ кричит ей, что не придет и захлопывает дверь, как ему казалось, перед носом подруги, но та уже идет к своей комнате, чувствуя себя в сносном состоянии, чтобы спокойно завершить этот день своей привычной вечерней рутиной без лишних мыслей.*
Утро начинается не так, как ей хотелось бы. Она просыпается от миллиона (без преувеличения) звонков и оповещений в КакаоТоке, успевая умыться и почистить зубы, прежде чем снова завалиться в кровать, чтобы поваляться то время, которое у нее осталось перед звонком будильника и проверить сообщения. Но у нее не получается, ведь она почти вздрагивает, когда в дверь стучатся с такой силой, что, кажется, еще немного, и петли сорвутся. Ен, с маской для глаз, которую она натянула на лоб, идет к входной двери, и не без опасения распахивает ее. Кого-кого, а Чонгука она не ожидает увидеть в своем общежитии. — Что… как ты тут оказался? — Чон выглядит помятым, его волосы все перепутаны, а завитушка спадает на взмокший лоб. Он дышит глубоко, будто бежал сюда прямо от своей квартиры. — Как тебя впустили? — Неважно, — Чон сжимает кулаки, выглядя довольно злым, — это неважно. Важно то, что я что-то почувствовал вчера к тебе, и это оказалось небезосновательным. Ен думает о том, что было бы нехорошо устраивать пикантную сцену для уже выходящих из соседних комнат студентов, но даже двинуться с места не представляется возможным. Взгляд Чона буквально пригвоздил ее к месту. — Я не понимаю… О чем ты? — Ен почти задыхается, чувствуя возбуждение внутри. Она даже не удивляется тому, что это не только ее чувства, но и Чона. — Тэхён позвонил мне в пять ебанных утра, — начинает он и все-таки заставляет Ен попятиться назад. Чон захлопывает за собой дверь, как только оказывается внутри. Хон же старается не думать о том, что она наедине с этим парнем в своей комнате. — Конечно, он не поскупился на эпитеты, но главное я понял, хотя не мог поверить, пока не вспомнил кое-какие события вечера. — Что… — Неужели ты решила, что я не понял? — Ен же строит из себя дурочку, хлопая глазами и пытаясь потянуть время. — Я знаю. — Знаешь что? — Ой, не прикидывайся, — Чон раздраженно закатывает глаза, а затем подносит руку к своей губе и оттягивает рану. Это заставляет поморщиться от боли не только Чонгука, пристально наблюдавшего за Хон, но и ее саму. — Так понятнее? — Я… — Время, которое она хотела потянуть, заканчивается неожиданно, так что Хон чувствует желание оправдаться. — Я думала, что это… м… не будет правильным, ну… не то, знаешь, когда мы были пьяные. Девушку охватывает липкое чувство раздражения, ведь обычно она не мямлит, когда ее загоняют в угол, а прямо и резко отстаивает свою позицию. Но перед Чоном это не получается от слова совсем, так что Ен пытается отвести взгляд, но ловкие пальцы парня не дают лазейки для отступления. Он уже практически спокоен и дышит ровно, хотя ситуация не из самых обычных. Ведь не каждый день ты находишь соулмейта. — Черт, — он убирает руку с ее подбородка, убедившись в том, что теперь она не сможет прервать зрительный контакт, — тогда… привет, меня зовут Чон Чонгук и я твой соулмейт. — Ен смеется, очаровательно морща нос, и Чон улыбается. — Если что, я трезвею быстро, так что сейчас полностью чистый. — Что же, я Хон Ен, и я твой соулмейт. Так что тебе стоит знать, что у меня фантомные синяки из-за твоей работы по всему телу. На лице Чона читается обеспокоенность, но еще утром он успел испытать весь спектр вины за то, что доставляет столько неудобств своему соулмейту. Так что эта самая обеспокоенность быстро сменяется озорством. — Я думаю, что ты сполна отплачиваешь мне… — Он чувствует смущение от своих же мыслей, но не хочет обрывать начатую фразу. — …раз в месяц. Уши Ен вспыхивают красным, но она замечает вдруг успокаивающую ее улыбку и чувствует разливающееся тепло по конечностям. — У тебя чертовски тяжелые месячные, Хон Ен. — Он притягивает девушку к себе за талию, и та без возражений прижимается к его сильному телу, ладонями касаясь груди. — Возможно, ты расскажешь, как я могу помочь тебе в этом? — А что, боль от ударов стерпеть легче, чем мое ежемесячное негодование? — Она цепляет взглядом родинку под губой, а затем замечает хитро прищуренные глаза. — Поверь, намного. — Ен хихикает, пытаясь отстраниться, но Чон обвивает ее талию второй рукой, скрепляя пальцы в замке за спиной девушки. — Так значит, все дело в тебе? — Будь в этом уверена. — Чон ухмыляется. — Скажешь что-нибудь еще, прежде чем я тебя поцелую? — Рада слышать, что я плачу тебе той же монетой. Чон фыркает, бурча что-то, а затем нежно касается пухлых губ, воплощая свои фантазии в реальность. Губы Ен, по экспертному мнению Чонгука, идеально подходят для его, так что брюнет с удовольствием растягивает поцелуй, сминая губы своими и ловя довольные вздохи Хон. Спустя долгие минуты, когда дыхание сбивается у обоих, а возбуждение достигает пика, который сейчас никто из них не хочет переступать, они отстраняются друг от друга. Чон берет номер Ен, обещая, что вечером заберет девушку с пар, и уходит, все же крадя поцелуй на прощание. Девушка закрывает дрожащими от удовольствия пальцами дверь, а затем падает на кровать, изучая взглядом новый контакт, который Чон записал как «Лучший Соулмейт». Ен смеется и откидывает телефон на запутанное одеяло, на зло другому протягивая пальцы к ушам и массируя те особенно интенсивно. Через несколько секунд телефон вибрирует, и Ен поднимает его к лицу, смеясь. Лучший соулмейт Прекращай, иначе я приду раньше, чем твои пары кончатся, Ен-щи Ен снова откидывает телефон на кровать, не обременяя себя ответом, и идет в ванну, чтобы принять душ и подготовиться не только к парам, но и к заранее будоражащему ее свиданию.