***
Подойдя ко входной двери дома Юнги полез в карман за ключами, но коснувшись ручки, оказалось, что дверь была не заперта. Сердце пропустило удар, тело обдало жаром от накатывающего страха и в горле заметно пересохло. Юнги отчетливо помнит, как закрывал дверь перед тем как поехать на прием. Тогда какого хрена она сейчас открыта? — он задает этот вопрос сам себе. Продолжая стоять, держась за ручку двери он склонил голову, стараясь уловить шорох или другие звуки изнутри. Простояв около минуты и ничего не услышав Юнги решил зайти в дом. По мере открытия пространства через щель двери он осматривал каждый уголок: прихожею — пусто, кресло — пусто, серый диван — никого, кухня — Намджун. — Намджун, какого хрена! Ты мог предупредить, что ты придешь? — распахивая дверь кричит Мин. Явно напуганный столь резким появлением своего друга, Намджун давится мороженным которое уплетал за обе щеки, пока хозяин квартиры отсутствовал. Продолжая стоять в дверном проеме Юнги наблюдал картину, как здоровый мужчина чуть ли не задыхаясь бьет себя по груди, пытаясь откашляться. — Юнги-чтоб-тебя-черт-побрал! Ты зачем так врываешься? Хочешь, чтобы я прямо тут кони двинул? — с лицом цвета как помидор произносит Ким. — Это я врываюсь? — дверь позади захлопывается. — Напомни мне, чей это дом? — Ох, ну простите меня о-великий-господин-мин, что не могу приехать к своему другу, — Намджун кланяется, разводя руки в стороны. От души просмеявшись, отчего начал болеть живот Юнги продолжил, — Ну, как тут не простишь такого здоровяка, — скинув обувь на входном коврике он быстрым шагом добрался до своего друга протянув руку в приветствии. — Я вообще приехал посмотреть, как ты тут обустроился, — произнес Намджун оглядывая квартиру. — Как видишь, — подняв руки и разведя ладони в сторону Юнги покрутился вокруг своей оси, демонстрируя свое логово. — Да уж, тебе не помешает девушку найти или собаку завести, пусть хоть кто-то будет рядом — светловолосый наклоняется, чтобы выкинуть пустую тару из-под мороженного, которое он умял пару минут назад, но открыв дверцу под раковинной в ведре он обнаруживает упаковку таблеток. — Юнги. Это что, снотворное которое тебе прописал Доктор Пак? — не поднимая головы Намджун исподлобья грозным взглядом смотрит на своего друга. — Ну-у, получается, что да. — В каком смысле да? — пустая коробка летит на кухонный гарнитур, и перед Юнги стоит уже не добрый друг Ким Намджун. — А твой врач вообще в курсе, что ты больше не пьешь таблетки? — Нет. — Ты прикалываешься, да? Скажи мне, что ты просто шутишь. Ой, Намджун, я решил тебя разыграть, ха-ха смешно, это шутка не злись, — он возвышаясь стоит прямо над Мином и с яростью смотрит ему в глаза, а в ответ получает такой же пристальный взгляд и тишину. — Просто ответь, почему. — А какой в них смысл, Намджун? Я с таким же успехом засыпаю от бутылки виски, что мне до этого снотворного? Я только почки засоряю этими таблетками. — Вот как раз-таки своим излюбленным виски ты и засоряешь их! — между ними повисло молчание, все что было слышно, это их учащенное пыхтение и поднимающиеся плечи. — Ладно, хорошо. Это твоя жизнь, я не буду лезть и решать за тебя, но только знай, что я просто хочу, чтобы тебе стало лучше. — с поднятыми руками, обозначающими, что «все, я больше не буду ничего говорить» Намджун плюхается на диван, оставляя Юнги одного. — Может фильм посмотрим, и я закажу нам еды? — в знак примирения предлагает Мин. — Заказывай все, что существует на этой планете, потому что я очень голоден! — он делает акцент на последние слова и вскидывает руку с указательным пальцем вверх.воспоминания и лучший друг
7 сентября 2023 г. в 21:00
— Как вы себя чувствуете сегодня? — закинув ногу на ногу он откинулся на спинку кресла заглядывая в глаза Мина.
— Ну, вроде не плохо, — Юнги трясет ногой, ведь вчерашнее воспоминание снова дает о себе знать.
— Когда последний раз вас настигали воспоминания о матери? — в знак заинтересованности Чимин слегка наклоняет голову вбок.
— Вчера, — он произносит это сразу же, как только врач договаривает последнее слово. — И сейчас, — весь мир снова отходит на второй план, картинка перед глазами, как какой-то эффект или телепорт расплывается, и ощущается холод. По телу будто табун мурашек пробежал, но сейчас лето, тридцать градусов жары за окном, о каком холоде вообще может идти речь. Поднимая глаза, Юнги бегает взглядом по кабинету и обнаруживает кондиционер, он показывает три цифры, минус семьсот семьдесят семь. Думая, что в глазах двоится, он промаргивается и более пристальнее вглядывается на монитор с цифрами. Теперь же они гласят: минус двадцать семь. Что только что произошло последнему не известно.
— Как часто это происходит? Что вы чувствуете после? — эти вопросы застигли врасплох пациента. Чимин заметил это по скованности Юнги: он вжался в кресло, скрестил руки, щиколотки и перевел взгляд на окно. Детская травма до сих пор не дает ему покоя, сколько бы лет не прошло. Мин Юнги не может отпустить прошлое, как бы он не пытался. Как бы он не хотел, но в беседах с психотерапевтом у них присутствует недосказанность. Спустя месяц посещения Юнги не договаривает самого главного, что на самом деле произошло в том доме 15 лет назад.
— Как часто? — ухмыльнувшись он продолжил. — В последние месяцы часто, пару раз на неделе, а может несколько раз на дню. Оно возникает само, без каких-либо причин. Я стараюсь не вспоминать, а эта хрень постоянно возвращается. Я скоро свихнусь от всего этого! — спокойное повествование переросло в крик и непонимание ситуации. Его можно понять, как бы вы жили, понимая, что прошлое наступает тебе на пятки, что ты снова погружаешься с головой в недосказанность и непонимание со стороны родителей. — Чувствую себя отвратительно, не думаю, что кому-то было бы приятно, — пока Юнги говорил, Чимин в знак поддержки кивал и спешно записывал что-то в свой блокнот на коленке, а Мин лишь нервно покусывал нижнюю губу и заламывал пальцы.
— Соглашусь с вами. Предлагаю опустить данную тему и перейти к чему-то хорошему, — он понимающе кивнул и придвинулся чуть ближе на кресле, чтобы отложить блокнот с ручкой за собой. — Давайте поговорим о том, что вам приносит душевную радость. Выполняя какую работу, вы будете увлечены? — возвращаясь обратно в свою позицию Чимин сел более свободно, расслабленно.
— Музыка, — быстрый и понятный ответ, другого и не следовало ожидать. Единственное и любимое хобби Юнги, которое он унаследовал от своего отца.
В молодости его папа состоял в рок-группе, их состав начислял басиста, гитариста, которым был сам отец, барабанщика и вокалиста. Они писали песни, выступали в школе, чтобы хоть как-то продвигать себя и свою музыку, раздавали флаеры на открытые концерты, которые проводили в гараже своего же дома. К сожалению их группа долго не просуществовала, они распались в возрасте 25 лет, когда у каждого появилась семья и дети, тогда им всем было уже не до написания музыки и тем более не до выступлений. Тогда отец Юнги принял значительное решение, учить своего сына игре на гитаре. Он надеялся, что в будущем его ребёнок сможет пойти по его стопам и продвинутся дальше, чем сделал он сам.
Вклад отца в дальнейшем очень сильно повлиял на Юнги. После его смерти Мин неотрывно продолжал познавать гитару как инструмент, он сильнее углубился в эту тему, став с гитарой одним целым. Он начал писать песни, посвящая их отрывкам и ситуациям в своей жизни.
Поддерживать Юнги было некому. Мать постоянно пропадала на работе, либо напивалась и уходила из дома, оставляя несовершеннолетнего ребенка одного. Могла себе позволить не появляться ночами или же неделями, а когда возвращалась, ее пребывания хватало максимум на три дня до следующего исчезновения. Такой образ жизни единственного родного человека привёл к ранней самостоятельности ребёнка. В времена когда не хватало поддержки, он дарил её себе сам. Он не помнит, чтобы тогда его хвалил кто-то кроме него самого. Всю боль от трудных и тяжелых моментов он научился «глушить» и пропускать.
Осознав, что рядом нет того, кто мог бы держать его в узде, он начал вести разгульный образ жизни. Ходил на тусовки, напивался до отключки, воровал, ведь денег не было даже на еду, дрался с поводом и без и заводил отношения на одну ночь. Сам того не замечая, Юнги проложил себе опасную дорогу, он повторял свой путь за матерью, которая подавала такой пример со смерти отца. Вовремя осознав свое никчемное положение, он дал себе обещание изменится в лучшую сторону, и он его выполнил.
— Это замечательно! Думаю, любой сможет догадаться, что ваша душа больше лежит к музыке, чем к чему-нибудь другому, — врач Пак, явно довольный, что разговор ушел в другое русло немного взбодрился.
— В вашей дружбе с Господином Кимом нет разногласий? — неожиданно поинтересовался Чимин.
— Нет, мы все так же общаемся, и он продолжает меня поддерживать. У нас с ним не может быть разногласий, — данный вопрос Юнги воспринял как шутку, поэтому улыбнувшись уголком губ он усмехнулся, окидывая беглым взглядом снизу-вверх сидящего перед ним врача.
— Доктор Пак, вам не кажется, что последние сеансы проходят одинаково? — растекшись на кресле, Мин почувствовал себя более уверенно, озвучивая свой вопрос скорее в язвительной форме, чем в вопросительной, пристально смотря за реакцией собеседника.
Сглотнув и не дернув ни одной мышцей лица Чимин произнес, — Если вы имеете ввиду вопросы, которые я должен вам задавать по стандарту, то я вполне могу поменять их, и на следующей встрече мы поговорим о чем-то другом. Если вас устраивает мое предложение, то я вполне могу его осуществить.
— Да, было бы замечательно с вашей стороны. Спасибо, — Юнги улыбнулся так же, как это сделал доктор и подняв руку с подлокотника почесал большим пальцем свой нос.
— Ну что же, я так и сделаю. Но к сожалению, на сегодня наше время истекло, поэтому к следующему сеансу я подготовлюсь более основательно. Благодарю, за то, что заглянули сегодня ко мне, — и снова, эта яркая улыбка, он вообще умеет что-то кроме того, как улыбаться?
— И вам спасибо за радушный прием, Доктор Пак. До свидания, — поднявшись с кресла и опустив вниз закатившиеся джинсы Юнги неспешными шагами подходил к двери, вертя головой в разные стороны, так и говоря о том, чтобы на него обратили внимание.
— У вас ко мне остался какой-то вопрос, Господин Мин? — опершись руками на стол, Чимин поднял голову, обратя свое внимание на расхаживающего пациента.
— Да, а как вы догадались, Доктор Пак? — с неподдельным удивлением спросил Мин.
— По вам видно, не поверите, — ситуация настолько забавная, что Чимин прыскает в кулак не желая сдерживать свой смех. — Так что вы хотели?
— Могу я узнать ваш номер телефона? Просто хотел в ближайшее время позвать вас поужинать в ресторан, в знак благодарности за столь долгую работу со мной, — в этот момент Юнги ощущал себя маленьким мальчиком, который выпрашивает конфету у родителей и ждет их одобрения. Он застыл в позе: руки за спиной и ноги по швам, находясь в метре от своего собеседника.
— Я польщен, — оттолкнувшись обеими руками от стола, он слегка поклонился, а после поднялся и взял телефон со стола. — Записывайте.
Выудив телефон из заднего кармана черных джинс Юнги приготовился набирать. Нажимая по сенсорному экрану, сверху из разных цифр образовывался номер. Тапнув на зеленую кнопку с трубкой Мин сделал проверочный звонок, чтобы удостоверится в правильности ввода продиктованного номера. Комнату заполнила музыка, которая до боли знакома стоящему перед Чимином. Не подав особого вида, а всего лишь вопросительно смотря на телефон в руке доктора, он сбросил звонок.
— Значит приглашение в силе? — решив удостоверится еще раз спросил Юнги.
— Да, все верно, — выключив телефон и положив его обратно на край стола, Чимин запустил руки в карманы брюк и смотрел на стоящего перед ним темноволосого мужчину средних лет.
— Отлично, я вам напишу. До встречи! — прокричав последнее Юнги уже скрылся за дверью кабинета, чтобы взволнованность и смущение не выдали его.
Примечания:
Ох уж этот вечно голодный Намджун)