Цвет твоих глаз

– Зачем ты спрашиваешь об этом? – Голос Мори дрожит. Он не хочет об этом думать и рассказывать, ведь это значит пережить всë по-новой. Да, он - непоколебимый Глава «Портовой Мафии», который всегда сохраняет хладнокровие и никогда не позволяет себе лишнего. Действующий по принципу: «Всë ради организации, всë ради города!», но даже у такого человека есть гадкие, отвратительные воспоминания, о которых хочется забыть, которые хочется вытравить из памяти. Те, от которых начинаешь разделять желание Дазая. – Хочу понять. Вы можете отказать, это Ваше право. Знаете, я, скорее, благодарю Вас за сделанное и не думаю, что изменю своё мнение. Огай опускает взгляд, сжимает «Сказки», которые до сих пор держал в руках и кивает, обещая собраться с мыслями и объяснить. – Это... Это было одиннадцать лет назад. – Мори с новой силой вцепляется в книжонку, погружаясь в болезненные воспоминания, но всё же в последний момент решает изменить решение и, ничего не объясняя, покидает квартиру члена Исполнительного Комитета. *** – Нет. Это абсурд. Мы не можем так поступить. – Мужчина тридцати четырëх лет скрестил руки на груди и нервно сглотнул. – К тому же у меня на руках уже есть один ребëнок. Ринтаро, я не могу так. Огай, до этого метавшийся по кабинету, сел, опираясь на стену и издал гортанный стон - сил уже не осталось, он несколько часов подряд рыдал, крича и проклиная этого мужчину. Халат измялся и сполз с плеча, галстук развязался, а угольные пряди беспорядочно спадали на лицо. – Какой же Вы, всë-таки, гад. Да, мы договорились на секс без обязательств, но разве Вы не можете хотя бы взять свою часть ответственности? Я не прошу Вас о постоянном участии, просто будьте рядом. – Мори уже на пределе и сам не понимает, что говорит и как связано сказанное. Ещë минута-другая и он упадëт без чувств. Хирург до одури верил этому мужчине, полагаясь на их истинность и не боясь обжечься собственными чувствами, а в итоге... В итоге ошибся. Да, он встретил своего истинного, но назвать это чем-то хорошим язык не повернëтся. – Мори-доно, я не понимаю, чего Вы хотите от меня. Я сразу предупреждал, что не собираюсь становиться отцом. К тому же Вы добровольно дотянули до двенадцатой недели, ничего мне не сказав. – Мужчина садится рядом, заглядывая в глаза Огая, один из которых был для него амарантом, а другой обладал оттенком хаки. – Вы - мерзавец, Фукудзава-доно. – Вам следует успокоиться. Предлагаю обсудить это завтра - спокойно и без истерик с обвинениями. Торопиться нам уже без надобности. – Юкичи кладëт руку на плечо Огаю, но мужчина сбрасывает еë и, сразу после этого, одаряет будущего директора детективного агентства пощёчиной, отчего тот замирает и сидит так с минуту, после поднимается и, бросив: – поговорим, когда Вам станет лучше, – уходит. Мори сжимает кулаки. Мужчина осматривает рабочий стол, шкафчики, кушетку и замечает на ней свой излюбленный скальпель. Вот он - путь спасения. Огай на трясущихся ногах подходит и берëт инструмент. Заносит руку и резким движением практически втыкает его в область таза, но кисть перехватывают и поднимают вверх. Скальпель падает, со звоном ударяясь о кафельный пол. За ним опускается на колени и сам доктор. – Как чувствовал. – Фукудзава чуть наклоняется и прижимает его к себе. – Словно Будда велел вернуться пока не поздно. – Произносит он на выдохе и ошибается. Поздно. Мори замирает в достаточно неудобном положении. Его бьëт крупной дрожью. Какого чёрта он вернулся? С какой целью? Именно об этом спрашивает брюнет мечника. Фукудзава издаëт смешок и прижимает Огая с новой силой, отвечая что-то несуразное и явно выдуманное на ходу, но сейчас Мори готов проглотить эту ложь - его выворачивает наизнанку от внезапной боли внизу живота. Тишину хирургического кабинета пронзает крик. По его ногам струятся кровавые дорожки, впитываясь в чёрную ткань брюк. *** Фукудзава нервно катает ручку по столу. Сегодня есть ещë один разговор, который мужчина ждал весь день. Наконец в дверь учтиво стучат и, после недолгой паузы, входит он. – Рад, что Вы согласились на встречу. – Улыбнувшись краем губ произносит Юкичи, наблюдая за Мори, который усаживается напротив него. – Нет, не так. – Опускает взгляд мафиози. Фукудзава кивает, понимая что именно «не так». – Рад, что ты согласился увидеться, Ринтаро. – Говорит мужчина, вставая из-за своего стола. Мечник обходит его, останавливается за спиной Огая и оглаживает острые плечи. Мори закрывает глаза, отдаваясь ощущению защищённости. С Юкичи он разрешает себе быть слабым. С ним он хочет быть слабым. – Одиннадцать лет прошло. – Шепчет Мори, прижимая к себе руки мужчины и слегка улыбаясь. – Я всë ещë хочу попросить Вас... Тебя простить меня, за всë, что я тогда наговорил... – Юки, прекрати. Да, я не могу иметь детей после выкидыша, и что дальше? Всë нормально. Я смирился. У меня есть Элис и... – Огай делает театральную паузу. – И ты. Да, ты появляешься в моей жизни довольно редко, ведь мы на разных сторонах одной монеты, ибо являемся главами враждующих организаций и поэтому не должны встречаться вообще, но я доволен. – Снимая перчатки говорит Мори. Фукудзава садится на колени возле стула, на котором сидит Огай и, взяв его руки, целует каждую костяшку по очереди. Улыбка спадает с лица мафиози. Он спускается на пол и прижимается к вечно уставшему Юкичи. Мужчины замирают в таком положении на несколько минут. Огаю становится дурно - для одного дня слишком много проблем. Зря он решил пойти к Накахаре именно сегодня, в день, когда у них с Фукудзавой должна была быть, пусть и личная, не имеющая отношения к работе, встреча. *** – А вот и мы, – хитро щурясь тянет Осаму, отдавая Хидики в руки Накахары. Рыжий берëт ребëнка и благодарит Дазая за помощь. – Слушай, можешь сделать услугу за услугу? – Наблюдая с лëгкой завистью за рыжиками интересуется Осаму. – Да, я ведь оторвал тебя от дел своей просьбой. – Кивает Чуя касаясь носом носика сына. Мальчик жмурится, сжимая в руках рубаху Накахары. – В таком случае я позволю себе наглость и попрошу о двух вещах разом. – Стой, стой, стой. Я согласен только на одну. Дазай слегка разочарованно посмотрел на него и всë-таки кивнул. На секунду задумался, взвешивая о чëм из двух услуг стоит попросить. Осаму решает, что просьба о встрече тет-а-тет может и повременить. – Тогда я хочу, чтобы ты поговорил с парнишкой из нашего агенства. – Всë же говорит он. – О чём я должен с ним говорить? Осаму, я знаю его по двум встречам. – Наклоняет голову Чуя, не понимая. – Мне кажется он в интересном положении, если понимаешь, о чëм я. И я подумал: раз уж ты - омега, то должен знать как его разговорить. Рыжий не знал чего ожидать, но в глубине души надеялся на совместное времяпрепровождение, а тут - малолетний, возможно беременный, омега, с которым нужно провести беседу в духе: «И с кем ты спал? Срок задержки?». Чуя тяжело вздыхает. Он, мягко говоря, не рад просьбе Дазая, но раз уж согласился исполнить одну просьбу - деваться некуда. – Как мне с ним встретиться? – В понедельник встретитесь в этом кафе, – достаëт бумажку с адресом Осаму. – Я отправлю его туда на несуществующее задание и там ты его поймаешь, скажешь, что всë знаешь и предложишь помощь. Там... Не знаю. Расскажешь о своëм опыте. – Хорошо, я попробую. Только не факт, что он станет меня слушать и вообще в положении. – Чуя, ты даже представить не можешь, как я счастлив, что ты согласен на это. Накахара хмыкает, понимая, что Осаму пропустил мимо ушей всë сказанное, услышав только «я попробую». После его глаза расширяются от следующего действия шатена: он, в очередной раз улыбнувшись, оставил влажный след губ на щеке бывшего напарника и, бросив ещë одно «спасибо», скрылся за дверью. Чуя наконец отпускает Хидики и, когда мальчик уходит к себе, краснея касается пальцами места поцелуя. Сам же Дазай, выйдя из подъезда, тихонько обругал себя за маленькую шалость, чувствуя, что при следующей встрече Накахара ему это обязательно припомнит. Осаму сам не уверен зачем сделал это. Он никогда не питал к парню никаких чувств, ни в пятнадцать, ни в восемнадцать, когда уходил из Мафии. А сейчас под каким-то порывом выкинул это. Хотя, если ничего не чувствовал, откуда взялись ревность и зависть, когда он узнал, что у Накахары есть ребëнок? С какой целью просил Рампо определить от кого он у бывшего напарника? Зачем согласился посидеть с Хидики, понимая, что это будет достаточно сложно. «Захотелось.» - Думает он, идя домой. Почему? Потому, что такой вариант не требует особых объяснений. Он «простой». Он такой, про который можно сказать «Ну, вот так.»