Гипнофобия

«Почему?» Немой вопрос, которым задавался каждый в Доме. «Почему именно я?» Более сложный вопрос, которого достигали немногие, но который также волновал и тревожил. «Почему именно я родилась здесь?» Вопрос, которым задавалась только Шарлотта, потому что лишь главная героиня была наделена таким интеллектом и самосознанием. «Будь хорошей девочкой, ладно?» О, она была ей. Шарлотта была очень хорошей девочкой. Она честно ходила на уроки, вежливо отвечала одноклассникам и терпела издевательства. Даже когда её школьную форму порвали, она молчала. Даже когда её окунали головой в унитаз, она молчала. Даже когда ей отрезали волосы, она лишь сожалела. — Даже не попросишь о помощи? — Фрей с интересом смотрел на всё падающие и падающие локоны волос. — Я не могу… Я должна потерпеть. Я должна быть хорошей девочкой, — Шарлотта отвела взгляд. — А какой смысл? Кому ты пытаешься доказать, что ты хорошая, Шарлотта? — Фрей усмехался. — Я родилась с целью быть хорошей, Фрей. Наверняка скоро кто-нибудь придёт. Например, Анри. Мы же подруги. И они не могут вечно резать мои волосы, когда-нибудь это кончится. Я надеюсь. — Глупости. Зачем надеяться на кого-то, кто даже другом твоим не является? Ах, моя принцесса, иногда ты поражаешь меня своей недальновидностью. *** — Я устала, Фрей. Фрей отложил книгу из библиотеки Разума и направился к Шарлотте. — Надоело притворяться хорошей? Шарлотта посмотрела в пол. — Я просто не вытерплю больше. Я не знаю, что делать, и как это остановить. Фрей подошёл к Шарлотте и погладил её по голове, усмехнувшись. — А знаешь, мисс Вайлтшайр, ты сама в этом виновата, — Фрей улыбнулся. — Ч т о? — Если бы ты с самого начала пресекла попытки издевательств, ничего этого бы не было. Иногда ты до жути смешная, принцесса. В Шарлотте что-то сломалось. С треском рассыпалось и отлетело в сторону, хотя ветра в библиотеке Разума не было. Хотя чего она ожидала от умирающего Оракула, не умеющего чувствовать? Фрей порой очень её пугал, она боялась с ним разговаривать и сделать что-то не то, чтобы не услышать критики с его стороны. Фрей — паразит её разума, и пора бы Шарлотте смириться с этим и перестать доверять ему и привязываться. Шарлотта заплакала. — Наивные бесполезные слёзы, как мило. Интересно, если бы тебе сказали о смерти в ближайшую неделю, ты бы просто потратила её на сожаление, Шарлотта? *** Страшно. Шарлотта опять проснулась посреди ночи. — Ты ничему не учишься, да? — раздражённо спросил Феликс, наливая ей чай. — Извини, что доставляю столько неудобств, — Шарлотте стыдно. — Проехали, — Феликс вздохнул и успокоил девочку. После того, как Айден сделал её причёску более похожей на нормальную (а не подкорректированную одноклассниками), Шарлотта будто начала чувствовать себя лучше. Она также общалась с Винсентом, с Анри и думала, кого всё-таки выбрать на Суде. И каков шанс, что не выберут её. Одно только изменилось — школьница стала сильнее избегать Фрея. Она не хотела вновь забивать свою голову его размышлениями, полностью противоречащими её мировоззрению. Она почти не спала, а если засыпала, то её всегда приводил в себя один из нескольких будильников, поставленных заранее на ночь. Таким образом она почти не виделась с Фреем, что её радовало, несмотря на ухудшение самочувствия и состояния. *** — Вайлтшайр! Сколько можно? Придите в себя. Шарлотту звал учитель. Ей было очень сложно фокусироваться на уроке. Она отвлекалась, ложилась на парту от усталости, не отвечала ни на какие вопросы и с трудом даже ручку в руках держала. На перемене к Шарлотте подошла Анри. — Шарли, всё хорошо? Ты ведёшь себя не так, как обычно, — беловолосая пожала плечами и уставилась куда-то сквозь подругу, — Волнуешься перед Судом что-ли? Отдохни хорошенько сегодня, Шарли, а сейчас пойдём в столовую. Я опять забыла кошелёк. Шарлотта устала. Завтра суд. *** Наступает утро страшного дня. Шарлотта не смыкала глаз всю ночь. Ей стали мерещиться Хаксли, Феликс, Беннетт, и было их много-много. Потом Феликс вдруг стал кроликом, а Беннетт личинкотом. Хаксли превратился в паука и заполз на кровать девочки. Шарлотта вскрикнула и быстро вышла из собственной комнаты. Ей всюду виделись жуткие вещи, и, вспомнив слова доктора Хаксли, девочка заключила, что это галлюцинации. Закрыв глаза, она дошла до ванной, где уже её стало непрерывно рвать чернилами. Белоснежная юбка запачкалась, но у Шарлотты не было сил переодеваться. В грязной одежде она пошла на Судный день, не расчёсанная, и ноги её заплетались. *** — Голосуйте же, а тот, кто не получит ни одного голоса, будет отправлен в комнату Улыбок! Ряды стульев зашевелились, каждый стремился проголосовать как можно быстрее. Все итак понимали, что изгоями окажется Винсент или Шарлотта, но лучше уж перестраховаться. Наконец голоса были отданы и в зале вновь наступила тишина. — Сейчас проверим, кто же изгой в этом году. Бам. В гробовой тишине упал стул. Анри вскрикнула и отошла. Школьники с интересом уставились на происходящее. На полу лежала мёртвая Шарлотта. Фрей умер вместе с ней, так и не попрощавшись.