В кабине лифта

      — Как думаешь, квартира такая же, как на фотографиях? — Юра рассматривал потолок лифта, подсвеченный светодиодными лампами, пока они ехали на двенадцатый этаж многоквартирного дома-новостройки.              Стоявший рядом Володя пожал плечами.              — Надеюсь на это. Иначе — это будет третье разочарование за неделю.              Юра хмыкнул, протянул руку к Володиной руке и переплёл их пальцы. Володя сжал его руку в ответ, благо в лифте ехали они одни, а камерами видеонаблюдения он ещё оснащён не был.              Юра повернулся к нему вполоборота и нежно улыбнулся, а затем поправил прядь Володиной чёлки и пальцы скользнули к подбородку.              — Каждый раз так волнительно, — внезапно прошептал он, — выбирать общую квартиру для покупки. Никогда бы не подумал, что свяжу себя с кем-то совместной жизнью.              Володя дёрнул уголками губ.              — Не жалеешь? — вдруг спросил он с любопытством. Он и не думал, что Юра мог жалеть, но каждый раз, когда Юра подтверждал его мысли вслух, Володе становилось хорошо.              — Как я могу жалеть о том, что встретил прекрасного человека? — наклонился ещё чуть ниже. В ноздри Володи ударил Юрин одеколон, который он дарил ему на день рождения в мае, и Володя млел от того, что Юра пользуется его подарком каждый день.              И только Володя хотел сократить расстояние между ними и поцеловать, как лифт внезапно дёрнулся, остановился, в кабине погас свет, а через секунду включилось аварийное освещение. Теперь кабинка была полутёмной и устрашающей. Благо Володя находился здесь не один.              — Да ладно, — протянул Юра и закатил глаза, отодвигаясь от Володи. — Мы, что, застряли?              — Похоже на то, — пробормотал Володя и подошёл к кнопкам на панели, надавил на колокольчик.              Через секунду послышался женский голос:              — Слушаю?              — Здравствуйте, — ответил Володя громко, чтобы его было слышно, — мы застряли в лифте.              — Аварийное освещение включилось?              — Да, — подтвердил Володя. Женщина помолчала секунду, а затем произнесла:              — Ожидайте, — и отключила вызов.              Юра скрестил руки на груди.              — И сколько нам ожидать?              — Не знаю, — Володя прислонился к стене. — Никогда не застревал в лифте.              — Я тоже, — вздохнул Юра. Несколько минут он молчал, а потом внезапно посмотрел на Володю с хитрым прищуром: — Володь, родной, а у тебя когда-нибудь был секс в лифте?              Володя подавился слюной.              — Ч… — он сглотнул. — Что? Нет, конечно, нет. За кого ты меня принимаешь…              Но Юра уже смотрел на него горящими глазами. И сделал шаг в его сторону, прижимая его к стенке.              — За самого лучшего, а ещё самого горячего мужчину, которого я когда-либо встречал… — нос Юры провёл по Володиному виску, губы поцеловали щёку, а руки наглым образом норовили залезть под футболку.              Володя положил ладони поверх Юриных пальцев, останавливая его стремления.              — Юрочка, милый, — пытался увернуться от настойчивых губ, которые хотели захватить в плен его собственные, — не надо, здесь опасно этим заниматься, вдруг сейчас нас придут вызволять…              Но Юра словно не слышал. Он уже загорелся идеей.              — Тебе ничего не придётся делать, — томно прошептал в самое ухо, — я просто хочу доставить тебе удовольствие…              Предательские мурашки сказали всё за Володю. Юра уже нырнул руками под футболку, очертил рёбра, коснулся пупка, дотронулся до пряжки ремня, ловко расправившись с ней, и его пальцы залезли под резинку нижнего белья и сжали.              Володя прикрыл глаза и выдохнул. Юра всегда поражал его своими выходками.              И за что ему достался такой партнёр? Чуткий и вечно ищущий приключений.              Перед глазами вдруг пронеслись картинки того дня, когда Володя познакомился с Юрой.              « — Десятый ряд, четырнадцатое и тринадцатое места, — Володя ещё раз сверился с билетами, пока Игорь отдавал их пальто в гардероб.              — Филармония, — закатил глаза Игорь, — Вов, ну неужели ты не мог выбрать что-то не такое скучное для празднования своего дня рождения?              Володя поджал губы, стараясь не раздражаться. Это был его праздник и это он решал, как хотел провести его.              — Игорь, — устало вздохнул он, будто был мамочкой, которая по десять раз на день говорит ребёнку, что кушать песок — это плохо, — я не просил тебя идти со мной. Ты вызвался сам. Так что, будь добр, оставь свои мысли при себе.              Игорь что-то проворчал, но Володя предпочёл его проигнорировать.              В небольшом зале Харьковской филармонии уже собирался народ. Володя, переехавший из Москвы с родителями сюда ещё в девяностые, иногда любил приходить на чьи-нибудь концерты.              Здесь же, в Харькове, он познакомился с Игорем, когда пытался принять свою нетрадиционную сексуальную ориентацию. Он долго боролся с гомофобией внутри себя, и именно Игорь помог ему в конечном итоге принять свою сущность и именно с Игорем Володя решил построить отношения. Поначалу ему казалось, что он безумно влюблён в него. Их совместное времяпрепровождение вызывало сплошные бабочки в животе, а секс с ним был так горяч, так красив и так хорош, что Володя просто летал на седьмом небе от счастья.              Но со временем это стало меркнуть. Появились раздражающие факторы, и умом Володя понимал, что это нормально, что это такой этап отношений, но чем больше он взаимодействовал с Игорем, тем меньше ему этого хотелось.              Влюблённость ушла, осталась только привычка. За несколько лет отношений они даже ни разу не поговорили о совместном проживании. Их устраивало то, что они встречаются на отдельных территориях, проводят время на редких свиданиях и иногда созваниваются по телефону, если не удалось встретиться.              — Тринадцатое место, — хмыкнул Игорь, — и кто его займёт?              — Для психоаналитика ты слишком суеверный, — пробурчал Володя, усаживаясь на тринадцатое место, даже не вступая в спор и случайно задевая коленкой коленку своего соседа на двенадцатом. — Извините, — бегло бросил Володя молодому человеку с внимательным взглядом карих глаз.              — Ничего, — проговорил молодой человек в ответ и отвёл взгляд в один из буклетов, которые раздавали ещё на входе.               Володя на секунду задержал взор на профиле незнакомца, но потом вернулся к Игорю, который мостился в кресле.              — Какие всё же они здесь неудобные. Советский Союз давно распался, а починить филармонию никто не спешит. И завезти новые кресла тем более. И вообще, Вов, почему опера?              Володя и сам не знал, почему. Просто захотелось послушать сильные голоса, посмотреть на потрясающую актёрскую игру, тем более рецензии на эту постановку были хорошие, да и отвлечься от рутины, в конце концов, Володе тоже не мешало бы. Ему надоели вечные споры с поставщиками, со строительными бригадами, с отцом, что руководил их строительной фирмой, и поэтому ему просто требовалось разнообразие. Как раз в этот момент выгорания под руку попалась афиша, а затем и телефонная трубка.              Сначала Володя хотел взять один билет, но в последний момент передумал и заказал два.              О чём теперь очень жалел. Лучше бы он сходил в одиночестве, без жужжащего, словно надоедливый комар над ухом, Игоря.              — Потому что опера, Игорь, — тихо ответил Володя, стараясь не возмущаться. — Имею я право в свой день рождения распоряжаться самостоятельно тем, куда я хочу сходить?              Игорь махнул рукой, а в зале погас свет. У Володи испортилось настроение и разболелась голова, и он надеялся, что опера скрасит этот вечер.              Может, потом, они с Игорем заедут в ресторан, а после к кому-нибудь из них домой, и просто помирятся с помощью секса.              Хотя Володя не был уверен, что очень хотел Игоря.              На сцену вышел оркестр и остальные исполнители. Володя постарался расслабиться, и вскоре зал заполнился чарующе сильным голосом.              Некоторые слова, что исполняли артисты на сцене, были непонятны, но от этого Володе стало только интереснее. Он вслушивался в каждую строчку, пытался пропитаться теми чувствами, о которых ведали певцы, и просто восхищался тем, как красиво у них получается передать атмосферу произведения.              Когда пришло время для второй картины, то певица, исполняющая роль Ярославны, запела отчаянно и тревожно. Володя нахмурился, пытаясь разобрать, о чём она говорила, но беспокойные возгласы заглушали слова.              — Она поёт о том, что её тяготит. О том, что от Игоря давно не было вестей, — внезапно его ухо обдало тёплое дыхание с медовым привкусом — вероятнее всего жвачка — и Володя поёжился. Он повернул голову вбок, уткнувшись носом в чужой нос. Молодой человек, что сидел слева от него, чуть отодвинулся. На его губах играла слабая улыбка. — Извините, — вдруг проговорил он шёпотом, — я заметил, что Вы хмуритесь, вероятнее всего, Вам тяжело разобрать слова. Просто перевожу.              Володя улыбнулся в ответ. От этого внутри стало приятно.              — Спасибо. Я… И правда почти ничего не смыслю в опере.              — Это не страшно, — сосед по креслу усмехнулся, — Вашего друга Вы всё равно не переплюнете, — он кивком указал на Игоря, и Володя, повернув голову в сторону своего партнёра, увидел, что тот спал, подперев рукой щёку.              Невероятно! Просто форменное безобразие!              — Извините, — Володе вдруг стало стыдно за Игоря. А ещё стало тоскливо на душе, потому что Игорь, хоть и пошёл с ним, не сумел разделить тот восторг и радость, которые сейчас испытывал Володя.              И Володя не мог винить его в этом.              У каждого ведь свои интересы?              — Если будет что-то непонятно, — сосед по креслу вновь завёл разговор, — Вы спрашивайте, не стесняйтесь. Я расскажу. Эту постановку я уже выучил наизусть. Уж больно она мне нравится.              Володя благодарно кивнул.              — Как Вас зовут? — уточнил он, пока певцы сменяли друг друга.              — Юрий.              — Я — Владимир.              Юра кивнул и улыбнулся. Володя улыбнулся в ответ, подумав, что Юра был очень тёплым на вид человеком.              Они ещё несколько раз переговаривались, а потом объявили антракт. Его сосед по креслу встал и удалился по направлению к выходу, а Володя, растолкав уснувшего Игоря, вывел его в фойе.              — Ты уснул, — кинул он претензию в его сторону, как только они оказались подальше от чужих ушей. Игорь, одёрнув серый пиджак, размял плечи.              — Конечно, я уснул. Как тут не уснуть? Ты не мог выбрать что-то более… Интересное?              Губы Володи скривились.              — Напомню тебе, что ты мог не идти со мной.              — Ага, — протянул Игорь, — а потом смотрел бы на твоё обиженное лицо. Зай, — он слегка дотронулся до его плеча в успокаивающем жесте. Володя сжал зубы. Он терпеть не мог, когда Игорь так его называл. И Игорь прекрасно был осведомлён об этом. — Пойдём домой.              — Домой, — протянул Володя. — У нас с тобой нет общего дома.              Ругаться в собственный день рождения не было желания. А вот оперу досмотреть очень хотелось.              — Ты меня понял, — Игорь, впрочем, не огорчился от Володиной фразы. — Меня это не впечатлило, — он встал чуть ближе, — лучше закажем пиццу…              — Игорь, я хочу досмотреть оперу.              Тут объявили об окончании перерыва, и Володя сделал шаг в сторону зала, как Игорь схватил его за руку.              — Нет, Вова, мы не пойдём. Это просто невозможно слушать.              Тут позади них раздалось тактичное покашливание, и Володя обернулся, увидев Юру. Теперь при свете ламп фойе он мог повнимательнее разглядеть нового знакомого.              Юра был худощав, со смешной шевелюрой на голове, а его тёмно-синий костюм смотрелся на нём просто потрясающе.              — Володя, — он обратился только к нему, и Володя вскинул брови от того, насколько чётко указал Юра на его имя. Володя предпочитал только такое обращение. А вот Игорь никак не хотел этого запомнить, и Володя всегда был для него Вовой. — Вы идёте? Боюсь, мне будет скучно без Вас. Кому же я стану рассказывать, о чём поётся, — он дёрнул уголками губ, а сердце Володи забилось непривычно быстро. Давно с ним уже такого не было. А Юра казался очень очаровательным и очаровывающим.              — Никуда он с Вами не пойдёт, — на передний план вышел Игорь. — Мы пришли сюда вместе, если Вы не заметили.              Юра склонил голову набок.              Прозвенел второй звонок.              — Отчего же не заметил? Ваш храп половина филармонии слышала. Однако я говорил не с Вами, — Юра снова посмотрел на Володю и неожиданно протянул ему руку. — Я вижу, как для Вас это важно. Не отказывайте себе в этом.              — Если ты сейчас уйдёшь с ним, — процедил Игорь, — то мы разрываем наши отношения.              Володя покраснел. Он не разглашал свои предпочтения направо и налево и терпеть не мог, когда Игорь, считающий, что не нужно скрывать свою ориентацию, мог открыто заявить об их отношениях при посторонних.              Юра однако руки не отнял. И всё ещё ждал Володиного ответа.              И Володя взял его за руку, ставя тем самым точку в отношениях с Игорем.              Когда они скрылись в зале филармонии и сели на свои места, Володя наклонился к Юре, чтобы извиниться за то недоразумение в фойе.              — Извините, что Вы стали свидетелем нашего спора. Обычно я не приветствую разглашения наших… Взаимоотношений. Надеюсь, в этом проблемы нет?              Володя не любил гомофобов. Потому что среди них встречались отмороженные ублюдки, которым только дай повод начистить лицо.              И он надеялся, что Юра не из таких.       — Нет, совсем нет. Это Ваше личное дело.              После этого у Володи отлегло.              Когда опера закончилась и они вышли в промозглый ноябрьский вечер, Володя вдруг обмолвился:              — У меня, кстати, сегодня день рождения, — после сказанной фразы стало даже немного грустно. Теперь Володе не оставалось ничего, как вернуться в пустую квартиру.              — Правда? — воскликнул Юра, поправляя молочный шарф на шее. Володя отметил, что вещь очень шла к цвету его глаз и волос. — Тогда с днём рождения, — Юра вновь лучезарно улыбнулся. — Думаю, это надо отпраздновать. Как Вы считаете?              Володя опешил, но потом вдруг решил продолжить знакомство. В конце концов, дружить же никто не запрещает».              Но по итогу дружбы как таковой у них не вышло. Сначала они, действительно, встречались, как друзья, каждые выходные, потом начали чаще списываться, затем созваниваться, и количество их встреч увеличилось.              Новый год они уже отмечали вместе, и в самую волшебную ночь Юра признался, что Володя ему понравился с первого взгляда и что он больше не может молчать о своих чувствах. А после признания он сразу его поцеловал, на что Володя ответил с полным энтузиазмом.              Потому что тоже успел влюбиться.              Юра, как и Володя, снимал квартиру, потому что не хотел жить с родителями, и после некоторых дискуссий было решено одну жилплощадь освободить. Володя переехал к Юре, потому что Юра был музыкантом и его главным атрибутом из всех вещей являлось пианино, которое Юра очень боялся переносить куда-либо.              А Володе было непринципиально. На работу он всё равно добирался на машине, да и жил Юра не так уж и далеко.              Прожив совместно почти год, они решились на покупку общей квартиры. В Харькове как раз построился новый жилой квартал, и в данный момент они приехали смотреть вариант их будущего жилья, который уже был третим за последнюю неделю.              А лифт их подвёл.              — Любимый… — Юра вырывает Володю из воспоминаний, и Володя моргает, почувствовав, как Юра чуть покусывает его шею. — Ты мне никогда не надоешь…              С Юрой всё было иначе. Их страсть до сих пор не утихла, как это было в случае с Игорем, а любовь с каждым днём только крепчала.              Юра целовал самозабвенно, заставляя все проблемы выскочить из головы. Он поддерживал Володю и умел, пусть не сразу, принимать его точку зрения.              Конечно, у них не было всё идеально. И ссоры, и обиды тоже присутствовали, но оба пытались сгладить их как можно скорее.              — Не останавливайся… — в итоге сдался Володя, надеясь, что лифт не поедет раньше, чем Юра закончит ласки.              Юра принял этот полустон-полувздох за сигнальный огонь и обхватил Володин член крепче, провёл сухой ладонью несколько раз — рвано и быстро, а через мгновение уже стоял перед ним на коленях.              Володя опустил голову вниз и задохнулся от открывшейся перед ним картиной — Юра, стоящий на коленях всегда заставлял его член дёргаться в сладостном предвкушении. Володя, не ожидавший, что Юра хочет подарить ему такого рода ласку, приоткрыл рот и промямлил:              — Юрочка, здесь же… Грязно, а ты в светлых штанах…              — Грязно? — усмехнулся в ответ Юра. — Да здесь чище, чем у тебя на письменном столе. Ты, что, запах хлорки не почуял, когда мы сюда вошли?              Крыть было нечем. В лифте и правда всё блестело, а запах хлорки доносился, казалось, от каждой кнопки.              И даже если Володя что-то ещё готов был противопоставить, то его жалкие попытки не встретили бы одобрения, потому как Юра уже стянул его штаны вместе с бельём, высвобождая возбуждённый орган, а полутёмное помещение только добавляло интима и горячности в его действия.              — Ты можешь положить руку мне на затылок, как любишь, — проворковал Юра, чуть хрипловато и соблазнительно, и бесстыдно поцеловал наполовину обнажённую, набухшую головку, смотря при этом на Володю. Володя ощутил прилив смущения и мучительное наслаждение, думая, что секса в публичных местах, пусть и таких закрытых, у него ещё не было.              — Юрочка… — слабое возражение, которое утонуло в коротком стоне, когда кончик наглого Юриного языка прошёлся влажной дорожкой от корня до головки члена. По телу Володи пробежала неуёмная дрожь, колени рискнули подкоситься. Володя непроизвольно толкнулся бёдрами, желая ощутить жар Юриного рта, и Юра позволил ему сделать это. Раскрыл рот шире, губы обхватили плоть, а голова начала двигаться туда-сюда, и Володя просто не мог оторвать взгляда от Юры. Его пальцы чуть сжались на затылке Юры и мягкость прядей приятно ласкала выемки между ними.              А что творил язык Юры… Пожалуй, только Юра мог делать крышесносный минет, от которого у Володи кружилась голова, а перед глазами всё плыло, словно Володя был пьян.              Хотя, если так посмотреть, Володя, действительно, был опьянён любовью к Юре. Сильные чувства опутали его с ног до головы, как растущие лианы в диких джунглях, и Володя только был рад этому плену.              Руки Юры гладили Володины бёдра, и Володя просто не мог совладать с собой. Мысли рассыпались, как стекло от удара.              Секс с Юрой всегда был самозабвенным, но сейчас это было что-то невероятное, неправдоподобное. Оно поражало необычностью, повергало в трепет. Адреналин затапливал Володин разум, и ему уже даже не казалось, что место, которое они выбрали для занятия этим, такое уж и абсурдное.              Рвущиеся стоны сдерживал кулак. Володя закусил костяшки пальцев, когда Юра взял его особенно глубоко — Володя мог почувствовать стенки его горла, и перед глазами стало темно, словно Володя очутился в комнате без света.              Тело Володи просто извивалось под Юриными ласками. Он то напрягался, то пытался расслабиться. Юра выпускал член изо рта, смотрел так откровенно и вновь прикасался к нему, беря глубже и глубже. Одной рукой Юра удерживал Володю за бедро, вторая гладила мошонку, задевая яички, которые болезненно сжимались от желания быстрее кончить.       Но Юра игрался. Знал, что Володе осталось недолго, однако не давал завершить сей процесс, явно наслаждаясь им и ловя такой же адреналин от мысли, что их могут застукать.              Безумно хотелось кончить. Володя чувствовал этот прилив, стягивающийся внутри и готовый выбраться наружу. Юра не отстранился ни на секунду, и Володя, последний раз кинув взгляд на это совершенство перед ним, сжал пальцы на затылке Юры, как бы говоря ему, что он больше не может, и Юра положительно промычал, даже не думая выпускать член изо рта Володи. Секунда — и Володя прыгнул в бездну, в которую его столкнуло сладострастное ощущение.              Юра был чуток. Он не позволил запачкаться ни Володе, ни себе. Его волосы на затылке взмокли, Володя прислонился к стенке спиной, смотря в потолок.              Чертовски хотелось принять горизонтальное положение.              Юра поднялся с колен, утирая рукавом кардигана уголки рта. В полутёмном помещении его глаза казались бездонными колодцами, губы припухли и выглядели притягательными, а улыбка была до ужаса развратной.              — Ты безумец, — выдохнул Володя, едва удерживаясь на ногах. Юра ухмыльнулся и подошёл ближе, чтобы помочь ему застегнуть брюки.              — И я тебя люблю, — поцеловал в губы, и Володя смог ощутить на них свой привкус.              Это даже как-то заводило по новой… И хотелось чего-то большего. У самого Юры ощущался каменный стояк, и Володя был бы не прочь оказать ответную помощь, но тут вдруг лифт снова дёрнулся, светодиодные лампы озарили кабины, и Юра с Володей прищурились от резкой смены света.              Они застряли на шестом этаже, и кабина возобновила движение на двенадцатый.              Юра пригладил волосы, румянец на его щеках был слишком мил. Он запахнул свой длинный кардиган, чтобы прикрыть собственное возбуждение, а затем лифт остановился на нужном этаже.              Они выглядели так, словно ничего не произошло. Словно никто никому не дарил оральных ласк несколько минут назад.              Риелтор уже заждалась их, и пришлось спешно извиняться за задержку.              В итоге квартира понравилась обоим. И было решено брать этот вариант, пока не передумали.              — Теперь у нас есть первые яркие воспоминания, связанные с нашим новым домом, — усмехнулся Юра, держа в руках бокал шампанского тем же вечером, когда они вернулись в своё теперь уже временное пристанище, чтобы собрать вещи. Он стоял на лоджии и смотрел на высотки, что располагались напротив. Харьков готовился ко сну.              — Всё ещё думаю, — Володя обнял его со спины, расположив подбородок на левом плече, а руки поперёк живота, — что ты сумасшедший.              Юра отпил из бокала.              — А разве не это привлекло тебя во мне когда-то?              Володя поцеловал его в изгиб шеи.       — Меня привлёк ты сам и все твои достоинства и недостатки тоже. Я люблю тебя, Юр. Всего, — Юра повернул голову в сторону, а затем и вовсе развернулся в кольце рук, чтобы заключить Володю в объятья и крепко-крепко поцеловать в ответ.              Никогда не надоест.