Мир Пламени: Пламя Последствий

Утро порадовало своей нормальностью. То есть, сон был совершенно обычным, без каких бы то ни было отклонений. Значит, всё же ошибся. Был неправ, обвиняя кинжал во вредоносном влиянии. Да и не такое уж ужасное оно было… Странно, конечно, что так резко начала сниться любимая, не давая спать, но, похоже, кинжал с этим никак не связан. Просто совпадение. Разглядывание клинка снова что-то «шевелило» в голове, будто вот-вот вспомнишь, но увы. Уделить этому делу много времени было невозможно – пора в школу. Пятница, ещё немного – и выходные. Уже не такой усталый, восполнивший часть недосыпа, Хакуба. Недовольно насупленная Аоко, как всегда, когда её отцу не удавалось изловить Кида. Всё как обычно. Подойти к первому, спросить, как прошло вчера – ведь Куроба Кайто никак не мог этого знать. И не знал; даже Кид был на другом конце города, «занимаясь» выставкой. Второй поднять настроение парой простеньких фокусов. Получить от одного обстоятельный рассказ о деле «изнутри», а от другой улыбку. Всё хорошо. А улизнув сразу после занятий, забраться в подвал и наконец заняться исследованиями клинка, и так отложенными на непозволительно долгое время… Намерения эти были весьма тверды, но не устояли под натиском обстоятельств. Все планы на вечер беспощадно убил взгляд, пойманный на выходе с территории школы. Так похожие на собственные глаза и выражение, стоящее в них: извинение, просьба, почти мольба… Парню пришлось поддаться и едва заметно кивнуть, соглашаясь на всё. За ним явился детектив. Нет, не Сагуру, с которым они распрощались не далее, как десять минут назад. Товарищ был не единственным представителем этой порой странноватой братии в его окружении. Сегодня проявил себя второй из них – тот, который мейтантей. Судя по тому, что явился сразу сюда, дело серьёзное и не терпящее отлагательств. Хотя и не такое важное, как могло бы быть, ведь во взгляде Конана не было ни следа тревоги. А что по имени легко вычислил место учёбы – так это вообще неудивительно. Странно было бы как раз обратное. Встретиться с ним было приятно и действительно давно не виделись, но… планов на вечер всё равно было жалко. На мелкого уйдёт весь остаток светового дня и, вероятно, часть ночи – это можно было утверждать с уверенностью. Всё из-за радостно-жадного, воодушевлённо-нетерпеливого взгляда, которым тот ответил на кивок. Заодно это выражение лица подтвердило отсутствие опасности, раскрывая подлинную причину его здесь появления. Всё же вырвался из своих бесконечных расследований и теперь намеревался узнать всё. Задать все-все вопросы и разобраться в мельчайших деталях. Наверное, для него это тоже похоже на расследование. Вообще, странно, что столько времени не давал знать о себе, не писал даже, а тут вдруг явился – не запылился. Кайто признавал, что, к стыду своему, почти забыл о нём – слишком много всего происходило в последнее время. Но не признаваться же в этом? Значит, нужно как-то незаметно просмотреть новости, чтобы хоть поверхностно ознакомиться с происходящим в жизни уменьшенного, но не ставшего от этого менее умным, Шиничи. Что ж, значит этот вечер будет посвящён мейтантею. Раз уж судьба или что-то там решило сегодня не дать ему поисследовать всласть, остаётся только смириться. Именно с таким выражением лица он и зашагал к выходу с территории школы. Взгляд искоса показал, что мальчик ответил зловеще-радостной улыбкой, которую быстро сменил своей обычно-детской невинностью. Сделав незаметный знак следовать за собой, Кайто прошёл мимо. Ему совершенно не нужны вопросы на тему: «Кто тебе этот шкет?», на которые нечего ответить. Соученики удивлённо смотрели на невесть что делающего здесь первоклассника, но ни его появление, ни уход с фокусником всея школы не связали. Разумеется, нет, от детей ведь не ждут хитростей и ухищрений вроде проделанного мелким. Конан выждал некоторое время и, когда Кайто уже скрылся за поворотом улицы, изобразил оживление при виде кого-то, после чего убежал за тот же угол. Краем глаза следил, где скрылась его сегодняшняя цель… – Кого-то доело любопытство, а, Шиничи? – иронично начал разговор, с высоты своего роста косясь на мальчика. – И облизало косточки. – подтвердил тот куда менее шутливым тоном. – Кайто… – просительный, почти умоляющий тон. Понимает, что явился как снег на голову и надо было предупредить, но, очевидно, не смог по какой-то причине. Вот как отказать этим полным надежды и голода глазам? – Я ведь уже согласился. – короткое напоминание и детское личико наполняется таким восторгом, счастьем и благодарностью, что невозможно не улыбнуться в ответ. – Ты бы хоть писал иногда. – мягко укорил. – Прости, что не предупредил. Думал, снова не получится. – и вопросительного взгляда достаточно, чтобы тот понял: «снова» нуждается в пояснении. Удобно, когда тебя понимают с полуслова. – Я уже какое-то время пытаюсь до тебя добраться, но постоянно что-то случается. Вечно что-то мешает даже сообщение отправить. Сам понимаешь, я не могу пройти мимо происшествия. – а ещё мелкий очень мило смущается. Но такова уж его сущность мейтантея – парень пожимает плечами, показывая, что ни капельки не удивлён и в этом нет ничего такого. – А вот сегодня получилось. Не хотел тебе мешать, правда. – Ты не мешаешь. – пусть и немного неправда, просто чтобы он не извинялся. На вечерних планах окончательно ставится крест, это действительно важнее. Кинжал уже сколько лежал, ещё немного подождёт. – Я на сегодня не планировал ничего, что нельзя было бы подвинуть. – Спасибо. – благодарность искренняя и всё же с долей извинения во взгляде. Слишком умный в некоторых местах, по одному взгляду разглядел, что определённо что-то было. Что-то всё же порушил своим появлением, и в то же время ему приятно, что предпочли его. А как иначе-то? Такая уж ситуация: в следующий раз вот так вырваться у него ещё неизвестно когда получиться. Заставлять близкого знакомого мучится любопытством… не вариант. Тем более, его появление на самом деле приятная неожиданность. – Пошли. – настойчивая просьба сопровождается опасливым оглядыванием. Наверное, у него есть основания опасаться. Раз даже отправить сообщение всё время мешали, что-то и правда может случиться здесь и сейчас, вынудив мейтантея заняться «своим делом». Лучше поспешить. К сожалению, до дома недалеко и нет никакой возможности прочесть о приключениях Конана за то время, что они не виделись, как было бы в общественном транспорте. Поэтому Кайто, переступив порог, отправил гостя мыть руки и «Где кухня ты знаешь», после чего, сославшись на необходимость кое-что доделать, смылся в свою комнату. Количество новостей в сети не слишком большое, но тем не менее внушительное, если вспомнить, что большую часть дел мелкий раскрывает не от своего имени. И где-то в середине, ближе к концу запрошенного периода, попадается тревожная заметка. Пусть и относительно, не сама по себе, а последствиями, но опасность для тайны одного мелкого детектива очевидна. Поэтому, возвращаясь, парень уже точно знал, на что обратит внимание своего гостя, когда тот закончит с вопросами. Но уже поставивший чайник мальчик оказывается настолько богат всевозможными «Почему?» «Зачем?» и «Как?», что мысль предупредить едва не забывается напрочь. Любознательный малец хотел знать сразу и обо всём: от средней силы пламени представителей их вида до предпочтений в пище, от отношения к предначертанным до особых способностей, которых не бывает у людей… Увы, на подавляющее большинство вопросов ответ был един – отрицательное покачивание головой. Этот экспресс-опрос показал, насколько глубоко мейтантей задумывался обо всём об этом, а заодно и то, сколь мало Кайто знает о собственных сородичах. Чтобы ненароком не обмануть, говорил только о том, что знал из собственного опыта. Заранее, ещё с прошлого раза, подготовленный к тому, что не на все его вопросы ответят, Шиничи сразу переходил к следующему. Только чуть грустнел. Устав от его попыток скрыть разочарование за смирением, Кайто заговорил сам, рассказывая то, до чего его гость не мог додуматься просто в силу неосведомлённости о некоторых сторонах жизни обладателей второго облика. Судя по тому, как засиял ребёнок, радостно впитывая полившиеся на него сплошным потоком сведения – это именно то, что было нужно. Всё же удобно быть мелким и милым – многое тебе дадут, скажут и разрешат просто так, чтобы не выглядел таким печальным. И Шиничи умело пользовался своей милотой, пусть и не давил слишком сильно. Не упускать преимущества, каким бы странным оно ни было и как бы ты сам к нему не относился – достойно восхищения. Так, и из-за нечестного преимущества в том числе, ему было рассказано почти всё. Исключение составляло только наименование их вида и подробности, с ним связанные. Объяснять это не хотелось. Зато среди открытого было о нестандартном действии алкоголя, особенно заинтересовавшее маленького гостя. Тот сидел довольный, но всё ещё с искоркой интереса в глазах, как человек уже наевшийся, но посматривающий вон на тот вкусный кусочек и прикидывающий: влезет-не влезет? Короче, тем, как прошёл его вечер, Конан был удовлетворён. Когда в очередную паузу у него не нашлось следующего вопроса, Кайто вспомнил о том деле, которое хотел обсудить. – Насчёт Хаттори Хейджи… – при одном упоминании этого имени взгляд мальчика вильнул. Всё же не зря беспокоился, что-то там произошло между этими двумя. А уж когда тот потупился, выглядя одновременно виновато и смущённо, стало предельно очевидно: предупреждение запоздало. – Что у вас с ним уже успело случиться? – вопрос не был праздным. Небольшая заметка, что эти двое совместно раскрыли дело и была тем, что вызвало тревогу парня. Пусть заголовок и был другим, что-то о помощнике детектива запада, но, зная Конана, можно смело утверждать: он не просто помогал. Скорее уж полноценно участвовал, а то и раскрыл всё сам, а кое-кто просто примазался, пусть и с его согласия. Как это обычно происходит с не желающим шумихи вокруг своего нового имени Шиничи. Но… он мог вешать лапшу на уши многим людям, мало кто настолько внимателен, чтобы заподозрить неладное, но другой детектив был как раз из таких. Столь внимательных и въедливых, глубоко думающих людей – другие просто не смогут закрепиться в этой нише – обмануть на порядок сложнее. Да ещё и особенность детектива – этого конкретного, а может, она у их братии общая – совсем не помогающая маскировке под первоклассника… Работая над каким-то делом, он погружался в расследование с головой. Переставало иметь значение абсолютно всё. Забывал даже поесть и поспать, что уж говорить о маскировке. Довелось как-то раз наблюдать… и пусть тогда мейтантей был «полноразмерным», данное обстоятельство вряд ли изменилось. Склонность к погружению… Судя по реакции, его уже заподозрили. Или хуже. – Я… был неосторожен. Увлёкся и… – ну точно, можно не продолжать. Но тот договаривает: – Он знает. – Как много? – «масштаб раскрытия» тоже может быть разным. – И неужели ты вот так просто раскололся? – Мне пришлось рассказать. – негромко отозвался мелкий. Ему было зримо неудобно. – Он угрожал сказать Ран и… – Она мгновенно определила бы в тебе своего предначертанного. – договорил за этого стесняющегося. Да, промашка; да, опасно. Но не сожалеть надо, а что-то делать! – И что он? – Хаттори сказал, что поможет. Проникся моей ситуацией, если можно так сказать. – неловкости поубавилось. – Ну хоть не угрожал донести в случае, если не отдашь ему все лавры. – немного расслабившись, Кайто позволил себе пошутить, но, очевидно, слишком остро, ведь: – Он не такой человек! – бросился на защиту кансайца маленький детектив. – Кому-то понравился Опалённый? – за ироничным вопросом скрывался глубокий смысл. Не зря показалось что на том фото, которое было в газетной заметке, первоклассник выглядел как-то не так. Смуглый парень с широкой улыбкой трепал его по волосам, но не этот покровительственный фамильярный жест был причиной такого выражения лица мелкого. Очевидно, на момент, когда было отснят этот кадр, двое, запечатлённые на нём, уже успели поговорить. Да и то, что руку не сбросили, позволив заснять их так… Конечно, оставался вариант принуждения и шантажа, но вряд ли мелкому понравился бы настоящий «плохиш». Настолько, чтобы защищать. Значит, можно утверждать, что Шиничи проникся симпатией к «товарищу по ремеслу», а ещё они разделили тайну – другой уровень доверия. Не то чтобы Кайто беспокоился о своих тайных, которые могут стать известны этому вспыльчивому кансайцу… но да, есть немного. Да и Опалённым детектива-старшеклассника запада прозвали не просто так. Сильное рыжее пламя; насыщенный оранжевый, настоящий рыжий, по-другому и не скажешь; а ещё смуглая кожа и породили такое прозвище. Силу тот контролировал постольку-поскольку, только пока был спокоен, но легко выходил из себя и периодически обжигал окружающих. Поистине огненная натура. – Понравился. – буркнул мальчик, снова отводя глаза. – Он хороший. – Не мне советовать тебе с кем дружить, просто будь осторожен. Он известен своей несдержанностью. И пламя горячее, объёмом из тех, что попадают в правительственные списки. – намёк на: «Не хочу, чтобы ты пострадал». Разумеется, тот понимает. Кивает с признательностью во взгляде и тут же качает головой: – Рядом со мной он огонь вообще не воплощал. Даже когда был зол. – высказался Конан в защиту знакомого, а то уже и друга. Да, скорее друга, раз не поспешил опровергнуть. – Тебе виднее. – снова открестился даже от самого намерения давать советы парень. – И сколько же он знает? – легкомысленность тона не обманула внимательного и слёту улавливающего подоплёку мелкого: – Я не раскрою ничего из твоих тайн, Кайто. – очень серьёзно посмотрел в глаза тот. – Они не мои. И это действительно важные, опасные даже, вещи. Как бы мне не нравился Хаттори… – покачал головой с немым укором, что о нём так подумали. – Спасибо, Шиничи. – сопровождающий слова взгляд полнился искренней благодарностью с долей извинения. За такое трепетное отношение к не-своим секретам. За понимание и, пожалуй, сдержанность. Мейтантей не мог не понимать, что он не допустил бы угрозы, а то и опасности кому бы то ни было от своих сородичей, если бы мог этому помешать. И, окажись Хаттори осведомлён о чём-то «лишнем», прикрыл бы его со своей стороны. Но этим способом не воспользовались. – Ты и сам знаешь, что это такое… – напоминал об участи тех, за чьи знания некому было поручиться, как дополнительный залог его молчания. Судя по неразборчивому, но однозначно недовольному ворчанию, этот приём раскусили. Но, тем не менее, мальчик понимал зачем это делается и никак не возмутился, да и мордашку недовольную корчил недолго. Чтобы не заострять, Кайто перевёл тему, спросив достаточно ли сведений на этот раз его гостю. Тот вспомнил об отложенных планах, которые отодвинул своим появлением и засуетился. На что его взяли за плечи и глядя в глаза ещё раз уточнили, удовлетворён ли он. Тем самым показывая, что это в данный момент самое главное. Расслабившийся мелкий ответил с улыбкой, просто и незатейливо: «Да». После чего его попросили в следующий раз, при внезапно нахлынувшем желании пообщаться, приходить сразу сюда. Мелкий ворчал, что это было бы слишком нагло, заявиться и заставить уделять себе внимание… Его уверили, что лучше уж так, чем всё то же самое, но под школой, где много любопытных свидетелей, кто-то из которых может ещё и в лицо узнать обретающего всю большую известность первоклашку-детектива. Тоже ведь навязался, вынудив заниматься собой, если на чистоту. Понимающий, что это не обвинение, Конан кивнул. На том и расстались. После приглашения приходить когда угодно, благодарностей и прощаний, мейтантей наконец удалился. Нет, поболтать с ним и вправду было приятно, рассказать о себе, поделиться тайнами, но слишком уж сильно было желание исследовать, буквально зудело где-то внутри. И вот, время удовлетворить любопытство пришло! В каком-то возвышенном, торжественном состоянии парень спускался в подвал. Ощущение, что стоит только протянуть руку и на ладони окажутся все разгадки и ответы, было на диво сильно. Но ошибочно. Ведь, как ни рассматривал, под какими углами не крутил кинжал, никаких тайников или чего-то необычного не обнаружилось. Поутихшее предчувствие чего-то грандиозного вернуло здравость мысли и внимание переключилось на более очевидные детали. Первым и, пожалуй, самым главным обстоятельством, было вещество, из которого был изготовлен клинок… Но и тут поджидала неудача: на анализ не удалось соскоблить ни крошки. Чем ни ковырял – результат был одним и тем же, отрицательным. Ничего. Таким свойством обладал разве что церковный металл, но это совершенно точно был не он… Или он? Кто знает каких он бывает разновидностей? То, что все видят, вроде фонарей, ещё не доказывает, что он бывает только таким. Ненормальная цена на чёрном рынке за этот невзрачный ножичек начинала выглядеть более оправданной. Но как в таком случае что-то из внутренних разработок церкви вообще попало на улицы и тем более – в трущобы?.. Если ножик на самом деле имеет хоть какое-то отношение к церкви. Может же быть и так, что это продукт чьих-то сторонних исследований; альтернатива, так сказать. Тоже ведь может быть. Церковь Изначальной Искры очень внимательно следила за «своим» металлом. Начать с того, что никто не знал, где находятся его залежи, которых может и не существует вовсе, а это вещество, называемое металлом исключительно за звон и блеск, получают каким-то иным, особым способом. Служители сами брали заказы и поставляли готовые изделия, при этом тщательно проверяя и человека, и сам заказ. Оружие из этого металла не изготавливали принципиально. И вот в чём загвоздка, готовые изделия невозможно было переплавить. Они не повреждались и не поддавались жару, никакому. Кстати, о жаре… Переложив клинок на подставку из самого тугоплавкого металла, который нашёлся в подвале, Кайто воплотил пламя, окутал им оружие и начал нагрев. Но ни на трети, ни на половине полной мощи его высокотемпературного огня кинжал не стал выглядеть как-то иначе. Ни следа воздействия, хоть какого-то. И даже на максимуме, когда начала плавиться подставка – просто от пребывания рядом с раскалённым предметом и пламенем – ничего. Похоже, церковь всё же имеет отношение к этому оружию. Может, это «для чужих» не создавали ничего, способного нанести вред, а для себя – очень даже? На всякий случай… Или нет, металл-то другой… Или всё же секретная разработка… погрузившись в догадки, парень отвернулся и отвлёкся; сила по привычке убралась. Этот факт был отмечен краем сознания, но хода мыслей не нарушил. И уже после была замечена неправильность – замечена глазами. На краю поля зрения маячило что-то синее. «Синее» оказалось собственным огнём. А ведь после отмены воплощения оно должно убираться всё… Пламя покрывало только кромку лезвия, чуть завиваясь языками и будто скользя, прокатываясь волнами по основе от рукояти к острию. Там, где объятое огнём лезвие касалось подставки, металл оплыл и потёк, убегая то невероятного жара. То есть температура сохранилась… Он сглотнул и с осторожностью взял оружие в руки. Всё то же неудобство рукояти отходило на второй план в сравнении со зрелищем, которое представлял собой клинок с огненным лезвием. Проверяя, поднёс к и так уже покалеченной стойке – та послушно оплавилась ещё сильнее. Более того, резкое движение позволило практически без труда рассечь металл. Кусок со стуком упал и растёкся лужицей, запоздало реагируя на прикоснувшийся к нему жар. Это было… нечто. Усилием воли погасив огонь на лезвии – пусть и небольшое, но усилие требовалось – Кайто снова воплотил его, уже небольшой температуры и «посадил» на полотно клинка. Это его пламя умело «прилипать» по велению – нечасто встречающаяся способность, кстати – но для этого ему надо было приказать, если же этого не делать... Без какой-либо команды пламя перетекло на кромку и заняло прежнее место, распространившись по всей длине лезвия. И было заданной температуры – уже остывшая стойка не реагировала на такое слабое тепло. Одним желанием повысив температуру, добился нового расплавления. Уменьшил – тоже работает. То есть огонь остаётся подвластен… Уже всерьёз загоревшись азартом исследователя, вывел мощность на максимум и ткнул кончиком ножа в застывшую лужицу, которой стал отрубленный ранее кусок. Спустя несколько секунд та начала деформироваться. Вздуваться. Пузыри!.. Металл, самый тугоплавкий из всех – кипел. Отняв кинжал, парень потушил его и постарался припомнить, бывало ли подобное раньше. Прошлой весной много чего делал, исследуя границы собственных возможностей… Да, было, но не с этим металлом. Проверяя ошеломительную догадку, призвал огонь и снова стал нагревать многострадальную лужицу. Как не старался – кипения не было. А коснувшись пламенем ножа – получилось. Значит, всё же правда… Кинжал увеличивал температуру пламени – всего, а не только той части, которая соприкасалась с лезвием. Но этого касания было достаточно, чтобы усилить весь огонь. А что ещё может эта штука? Может, и объём увеличивает, вот только этого не проверить; не с объёмами Кида, да в закрытом помещении довольно скромных размеров. А на неограниченном просторе – слишком заметно. Тем более, если произойдёт увеличение. Ни к чему подавать знаки заинтересованным лицам. Вот теперь окончательно стало понятно зачем его ищут. И цена – полностью оправданной. Особенно в случае, если это оружие можно воссоздать. И нет никаких сомнений, что это оружие ищут и церковники тоже. Вне всякого сомнения, оно имеет к ним какое-то отношение, слишком уж характерный «почерк» в виде «прилипающего» только там, где надо, огня. Либо церковь всё же занимается изготовлением оружия не смотря на свою всячески подчёркиваемую исключительную «мирность», либо это чьи-то подпольные технологии шагнули настолько далеко, чтобы встать на одном уровне с церковными. Что то, что другое потенциально опасно – как для устоев, так и чисто физически. Особенно для того, кто оказался невольно втянут в это дело и сейчас хранит у себя образец-улику, доказательство причастности… Вот только зачем? Зачем кому-то подобное оружие? Для войны? Кого и с кем?! Для какого-нибудь государственного переворота?.. Или противодействия ему. Или не государственного, а немного другого… Если так, то версия с церковью звучит логично. Вроде как «мы в стороне от любых конфликтов», а в то же время клепают такие вот ножики… для самозащиты, защиты их власти, огромной хоть и неявной, от попыток свержения. Однако, то же самое верно и для мафии или кто там из теневых структур не постеснялся выставить тот впечатляющий ценник за клинок с кривым описанием. Но что они получат, заполучив его? Как можно понять секреты производства по изделию, не поддающемуся исследованиям? Или же такой способ есть? Его могут знать причастные к изготовлению, например, человек, сбежавший от тех же церковников. Знающий если не все особенности технологии, то хотя бы часть. Вряд ли мастер, знающий все тайны церковного металла, сумел бы сбежать. Наверняка за ними очень пристальный присмотр. Или такой штуки как побеги не существует вовсе. Шиничи рассказывал, что ему за полчаса мозги промыли так, что едва вспомнил свои прежние мысли. Наверняка и на собственных подчинённых используются подобные методы – чтобы тем с гарантией никуда не хотелось. А может, мафия жаждет заполучить клинок, зная только о его свойствах, но не о том, что его невозможно исследовать? Тогда надежды создать подобие провалятся с очень громким хрустом. Соответствующим сумме, отданной за «образец». Но Кайто не планировал проверять получится ли это у неизвестных. Вполне вероятно, что такие умельцы существуют и то, что они неизвестны общественности, говорит лишь о высоком уровне сокрытия. Такую вещь и такие перспективы совершенно точно нельзя отдавать «не в те руки», тот мужчина, передавший ему это удивительное оружие был совершенно прав. Всё в высшей мере загадочно: сам клинок оружие, пути его попадания в трущобы, создатели, причины поиска… Ясно одно: вещь крайне важная, а ещё очень опасная. Можно было попытаться что-то прояснить, расспросив того человека, предыдущего владельца клинка, но это было бы величайшей глупостью. Судя по ранам, того преследовали и наверняка не оставили в покое после госпитализации; попасться на интересе, пытаясь отследить судьбу этого человека – последнее, что нужно Киду. Ещё раз напомнив себе быть осторожнее всегда и везде, парень со вздохом вернул кинжал в нижний ящик самого дальнего стола с реквизитом вора-фантома и отправился разогревать поздний ужин.