Спор

Одним из слабых слабых мест Люциуса Малфоя были споры. Он с детства не мог терпеть когда его брали «на слабо», поэтому просто не мог отказаться даже от самого бредового из предложений: жажда азарта просто не давала этому случиться. Трепет от предстоящей победы был для аристократа как самый чистый и сильный наркотик. И каждый раз, буквально на следующий день, Люциус упрекал себя в откровенном безрасудстве. Накануне позавчерашнего вечера он поспорил с Игорем, что сможет переспать с Северусом Снейпом. С чертовым Северусом Снейпом. Это же надо было так влипнуть. А главное и не соскочить. Поражение признавать тоже не хочется, слишком высоки ставки, да и банально стыдно. Для Люциуса отказ угловатого полукровки с вечно сальными волосами будет просто личным оскорблением из-за внешних данных. А то неужели он не настолько соблазнительный как думал. Бред. Для себя аристократ решил, что нужно любыми силами затащить профессора Зельеварения в постель. А если и говорить о профессорах, нельзя не отметить назревающию проверку, в которой Малфой играет почти что самую значимую роль. Не то чтобы Люциус сильно хотел во всем этом участвовать, однако это ещё и отличный повод показать себя министру с лучшей стороны. Скоро, тем более, выборы главного советника, и Малфой определённо хотел видеть себя на столь престижном месте, даже если ради этого целый день придётся высидеть на уроках. В конце концов, это не так и трудно, особенно ради расширенных возможностей власти.

***

Хогвартс встретил привычном сыростью и гулом учеников. В этих коридорах уж точно никогда не бывает тихо, и от этого на душе Северуса Тобиаса Снейпа становилось крайне тоскливо. Больше всего в этом мире он ненавидел шум. Противный и глупый. Ещё зельевар не переваривал Люциуса Малфоя. Мерзкого ублюдка с вечно самодовольной рожей. Каждый раз абсолютно любой визит аристократа в стены школы сопровождался неприятностями, которые, конечно же, исправлять Северусу. Собственно, более никто и не мог остановить сумасшедшие идеи Люциуса. Блондин просто никого не слушал и вечно считал себя самым умным. Вот в последний раз Малфой решил пообщаться с кровавым бароном, а после призрак неожиданно стал пугать всякого магглорождёного студента. Или чего стоит раз, когда лорд пришёл за зельем, притащив с собой несколько свёртков кожи Василиска. Итогом стало то, что это был обыкновенный уж с кладой, а его детёныши потом ещё с месяц ползали в подземельях. В общем, от Люциуса почти всегда были сущие беды. Первый урок сегодня, как назло, совмещён Гриффиндор и Слизерин. А это значило, что придётся бегать, скакать и всячески следить, чтобы Невилл Лонгботтам не испортил котёл, а Винсент Крэбб в процессе нарезки ингредиентов не отрубил палец. И всё-таки даже сильнее выходок Малфоя (как младшего, так и страшего) Декан ненавидел практику. Глупые студенты просто-напросто пренебрегали такой изящной наукой как Зельеварение. Они с недостаточным усерднием изучали его и своими действиями только причиняли боль тонкой душе Северуса. Ну кто так грубо мешает отвар для будущего бодроперцового зелья! Нужно делать все с нежностью, по мнению Снейпа, данная наука сравнива с хрупкой фарфоровой куклой, а если её вот так швырнуть об стену, как Поттер кидает мандрогору в костёр, то останутся одни стеклянки. Но, как ни крути, практика — путь к знаниям. Хочется-не хочется — урок вести надо. Распахнув дверь класса, полукровка, подобно летучей мыши, подошёл к учительскому столу и бодро оглянул всех присутствующих. Прищурив бездоные глаза, он особенно долго задержался на Слизерине. — Что с вашим внешним видом? — злобно спросил Декан, открывая учебник. — Немедленно нормально завязать галстук, а не изготавливать канделябры из бедного куска ткани, — как же в этот момент хотелось заострить внимание на слишком яркой рубашке Забини или на нелепых серьгах Гринграсс, отчитать Нотта за золотую вышивку на мантии и Паркинсон за красные губы. Подобные желания никогда не возникали, но именно сейчас больше всего на свете Зельевар хотел, чтобы каждый гребанный слизеринец перестал экспериментировать и выглядил исключительно по дресс-коду. Тяжело вздохнув, Северус поправил край мантии и вновь обратился к классу. — Сегодня должна была быть практика, но вы с большей долей вероятности сожжёте мой кабинет, нежели сварите нечто дотягивающие до оценки «Удовлетворительно». Открываем страницу двести два и записываем тему: «Закон универсального зелья». Конспект по теме не менее чем на две тетрадных страницы. Без лишней воды и пропусков. Начинаем. — Нет, определённо, работать в такой обстановке он был просто не согласен. Что будет, если Паркинсон опять подожжёт шевелюру Грейнджер, пока по школе ходит проверка? Кстати о проверке. Лишь только Северус хотел накричать на откровенно болтаюших Поттера с Уизли, как массивная дверь вновь заскрипела и на пороге показались Люциус и неизвестным сотрудникам, ростом с два мерта и большими чёрными усами. — Так, так. Одна и та же картина, и в каком по счёту кабинете. Скучный урок с совершенно ленивым преподавателям. — небрежно ответил Малфой, проходя в глубь кабинета. — В каком это смысле? — от подобной наглости Декан Слизерина даже на мгновение лишился рада речи. И он ленивый преподаватель? Да как эта блондиниста тварь может так отзываться, видя лишь один урок?! — А каким ещё? Как я вижу, в процесс обучения сейчас вы особо не вникаете. На доске нет ни записей, ни устного обсуждения темы. Хотя по плану в принципе должна быть практика, но, видимо, его вы не открывали. — невинно ответил Лорд, поправляя белоснежную шевелюру. Ох, как бы Северус натянул её на кулак и хорошенько ударил носом об стол, к примеру, или в тот момент, когда придурок будет… Впрочем, без или! — План? Да кто составляет эти планы! Люди, которые в глаза не видели, вот кто! — А кто их должен составлять? Вы? Это будет крайне странно, не находите? То же самое, что заставить обычного колдомедика придумывать лекарство от драконьей оспы. Ему просто не хватит навыков. В задачах грамотного специалиста уметь работать с этими самыми планами и подстраиваться под любые условия, не так ли? — А в задачах министерства магии в первую очередь следить за компетентностью сотрудников, не так ли? — саркастично подметил брюнет. Но Люциус лишь зло хмыкнул и осмотрел класс. — Минус восемьдесят очков со Слизерина за нарушение формы. Насчитали мы ровно восемь нарушителей, а, следовательно, десять очков за каждого. — неожиданно заявил компаньо аристократа низким баритоном под мерзкую ухмылку Малфоя. — Паршивцы — тихо прошептал брюнет, наблюдая за тем, как Драко старательно крутит головой в поисках отца, а когда находит, тут же получает суровый взгляд и отворачивается, продолжая писать. Урок закончился примерно через двадцать минут, а по ощущения профессора как будто через час. Все ученики стали медленно выходить из класса, включая второго проверяющего. Все кроме Люциуса и нескольких слизеринцев, одним из которых был младший блондин. Северус не слышал, что говорили последние, однако лорд, видимо, заинтеровался, раз подошёл чуть-чуть ближе, всеми силами пытаясь разлечить фразу. — Оно будет. Так ты придёшь завтра? — спрашивал Теодор — Сейчас, кстати, трансфигурация, ты идёшь? — Раз будет, так приду — беззаботно ответил Драко — Идите, я сейчас. Услышав слово «оно», Люциус тут же погрузился в глубокое раздумья: разумеется, он знал про вещи, которые бывают на факультете Слизерин, и, имея ввиду «оно», Нотт явно говорил не про шоколадных лягушек или сливочного пива. — Отец? — незаметно подойдя, спросил сам Драко, дотронулся до рукава родительской мантии, и от неожиданности Малфой даже вздрогнул. — Не пугайте меня своими появлениями. — мрачно ответил Лорд, разглядывая сына — Что ты хотел? — Я? Я всего лишь хотел попросить несколько галионов. — ухмыльнувшись, заверил слизеринец, что ещё больше заставило его убеждаться в своей теории. Он, не подавая вида, протянул маленький бархатистый мешочек. — Но тут не пару штук. — Отсчивать не хочется. Иди уже, опоздаешь. — хлопнув наследника по плечу, Люциус отправил его в сторону выхода, а сам приблизился к учительскому столу, подхватывая прядь Северуса. — Что ты себе позволяешь! — открывая убийственный взгляд от бумаг, ответил зельевар. — Да не заводись, не заводись. Я всего-то хотел спросить. Что там намечается у Слизерина. — Я больно знаю! Вообще не смей прикасаться ко мне, блодинистое несчастье! Пошёл вон из моего кабинета! — Ты выгоняешь меня? Северус, твоё отношение к старым друзьям просто поражает. Ладно, я зайду вечером. — мягко улыбнувшись, ласково заявил Люциус.