Взаимовыгодное сотрудничество

Он с раздражением потер переносицу, ожидая, пока вызванный лифт медленно спускается вниз, и прижал маску к носу, чтобы сделать вдох привычных для такого тела газов. Куоритч мог бы подняться и по лестнице, но это означает, что придется протискиваться через снующих туда-сюда людей, терпеть слишком большое разнообразие человеческих запахов (будь проклят этот инопланетный нос!) и волочить свою трехметровую тушу на верхний этаж одного из самых высоких зданий в Городе-плацдарме. Он не устанет, но голову отшибет себе не один раз, проверено. Рядом кто-то встал, цокнув каблуками по холодному полимеру, из которого был сделан пол, и Куоритч автоматически посмотрел на подошедшего человека. Его губы изогнулись в непонятной усмешке, толи в презрительной, толи в неодобрительной — рядом, увлеченно вчитываясь в текст голографического планшета, стояла молодая женщина весьма упитанного телосложения, судя по халату, из научного отдела. Вот ей бы не помешало хоть раз по лестнице подняться, тогда могла бы позволить себе покрасоваться в юбке, а не в этих черных штанах или брюках (как правильно, Куоритчу было откровенно плевать). Но стоило человеку поднять на него взгляд, надменная улыбка мигом увяла. Взгляд у женщины был уверенный и в какой-то мере строгий. Нет, не злобный, но чувствовалось, что она привыкла жить в свое удовольствие, не позволяя кому-либо довлеть над своей личностью. Почти такой же взгляд был у генерала Ардмор, только тяжелее и жестче. — День добрый, — поприветствовала женщина и перевела взгляд на закрытые двери лифта, при этом ее карие глаза спрятались под отсвечивающей поверхностью очков. Обычно женское население города предпочитает что-то более элегантное и красивое, чем толстая оправа из обычного прозрачного пластика, но чаще — контактные линзы. — Давно ждете? — Я только подошел, — ответил Куоритч, забыв поздороваться. Его уши уловили легкую напряженность в голосе женщины, хотя сам он был довольно приятный, почти мелодичный. — Вам бы грузовым воспользоваться, — послышалось снизу, и полковник резко посмотрел на человека. Та безмятежно поправила каштановые волосы, убранные в хвост на затылке, и бесстыдно сунула руку под верхний край светлой кофты, застегнутой на рельефные пуговицы, чтобы вернуть лямку лифчика, немного съехавшую с плеча, на место. Желтые глаза приметили уродливый шрам, распускающий свои щупальца по шее куда-то вниз за границу кофты. Кем бы ни была эта женщина, ее пофигистичное отношение ко всему и вся, включая вышестоящих сотрудников и мнение окружающих о своей персоне, было очевидным. — Простите? — с недоброй улыбкой обратился к ней реком. — Трос может не выдержать, — просто сказала женщина, задрав голову, чтобы увидеть сморщенный из-за оскала синий нос. — Обычный лифт не рассчитан на такой вес. — При всем уважении, если Вы каждое утро будете заниматься пробежкой, у троса будет шанс выдержать. — Остроумно, — безэмоционально ответила женщина, и Куоритч стушевался. — Прошу меня извинить, — проговорил он будничным тоном. — Все это… — он замялся, внезапно сообразив и причину своих слов, и постоянную раздражительность, и то, как все это невыносимо тупо. — Тело еще не стабилизировало гормональный фон, — повторил он слова куратора их сине-полосатого отряда, почувствовал, как кончик хвоста начинает недовольно извиваться, и поднес маску к лицу, сделав вдох. — Это заметно, — женщина вернулась к своему планшету. По экрану побежали буквы вперемешку с цифрами. Куоритч хотел что-то сказать, но его навострившиеся уши уловили приближающийся лифт. Вскоре гладкие двери открылись, выпуская несколько человек. Кто-то испуганно охнул, явно не ожидая встретить кого-то из проекта «Феникс». А потом полковник почувствовал, как его хвост с окатившей его волной раздражительности и злобы заметался из стороны в сторону — кабина лифта была мала, и заходя вовнутрь согнувшись чуть ли не вприсядку, реком ярко ощутил себя так, словно в сказку Кэрролл попал, особенно, если представить, что это кроличья нора, ведущая в безумный мир… — Вы не могли бы потесниться? — раздался голос молодой женщины, прозвучавший почти недовольно. Майлз на миг сморщился и развернулся к ней лицом, продолжая стоять согнувшись в пояснице и ногах. Чтобы спина, начавшая поднывать от неудобного положения, получила хоть какую-то опору, он облокотился о стены кабины по бокам входа и слегка, поскольку больше не получалось, посторонился. Женщина, окинувшая его напряженную позу неожиданно сочувствующим взглядом, прошла под синей кистью в освободившееся скромное пространство. И автоматическим движением ткнула на свой этаж, после чего вопросительно посмотрела в желтые глаза. — Последний, — ответил Куоритч, когда двери закрылись, наблюдая, как женский палец изящным движением коснулась верхней кнопки, давая следующую точку назначения после своей остановки. Лифт тронулся с места. «Она всегда так двигается?» — пронеслось в гибридной голове, а потом память явила внутреннему взору размеренные и даже элегантные шаги заходящей в кабину лифта молодой женщины. Сотрудница научного отдела, совершенно не обращая внимание на старательно (и шумно) втягивающий воздух кошачий нос, вернулась к планшету, и Куоритч с неприятным трудом оторвал свой взгляд от открывающегося вида на полную и весьма внушительную грудь, чтобы посмотреть в отображение непонятных ему графиков и цифр. Ну и хрень. Глаза сами вернули взгляд вниз, туда, где была граница кофточки, не шибко скрывающую ложбинку между двумя впечатляющими выпуклостями. Воздух пропах легкими духами, явно использованными несколько дней назад, но все еще не до конца выветренными, что с легкостью уловил нос рекома. А еще он уловил незабываемый запах женского тела, невесомо щекочущий ноздри и заставляющий инопланетные мозги активно синтезировать свою химическую ебанину. Полковник закрыл глаза, злобно оскалившись из-за собственного поведения. Как у юнца, впервые увидевшего голую бабу. Ебаные яйцеголовые! С уровнем развития технологий они могли бы облегчить процесс адаптации организма к своему возрасту. Срать он хотел на их оправдания по ускоренному развитию гибридных тел и всем, что с этим связано! На этот гормональный фон! На… Раздался неприятный скрежещущий звук, кабина замедлилась, и поджавшиеся уши рекома мигом оттопырились. Лифт остановился, свет мигнул, и до рекома донесся тихий, судорожный вздох. Желтые глаза тут же метнули свой взгляд к источнику звука, и увидели, как женские пальцы, державшие планшет, побелели — так сильно они сжали края мудреного устройства. «Бля… Только паникующей бабы мне тут еще не хватало.» Хвост, избивающий ближайшую стену лифта, резко вильнул в сторону и шлепнул рядом стоящего человека по ногам, хорошо, что не выше. — Следи за своими конечностями! — чуть ли не выкрикнула сотрудница научного отдела, кинув на Куоритча яростный взгляд. Только вот во взгляде этом Майлз отчетливо увидел не только ярость, но и страх вместе с наступающей паникой. — Спокойно, — полковник примирительно поднял руки, наблюдая, как дыхание женщины учащается, а глаза начинают бегло осматривать стены лифта. — Давайте успокоимся и не будем поддаваться панике. — Я не паникую! — вместо успокоения женщина, казалось, начинала давать волю своему страху. — Просто, — она сделала глубокий вдох, — просто я уже застревала в лифте, — ее голос дрогнул, — тогда трос сорвался, — она сглотнула, машинально почесав шею рядом со старым шрамом, спускающимся под края кофты. Куоритч недовольно поджал губы, оголяя свои белоснежные зубы. Он не психолог или доктор, он, блять, морпех, привыкший сворачивать шеи врагам и хладнокровно орудовать заточенной сталью. Конечно, некоторые познания у него имелись, поскольку в зоне боевых действий может возникнуть любая неожиданность, и не дать солдатам впасть в эмоциональную экспансию любой направленности надо было уметь. От этого зависел не только исход операции, но и самое ценное, что у Куоритча было — жизнь его бойцов. Он прижал маску к лицу, сделал шумный вдох и, все так же находясь в положении «прощайте суставы и спина» полностью развернулся к женщине, но все равно умудрился глухо стукнуться макушкой о потолок под собственное сердитое шипение и поджавшиеся остроконечные уши. То, что ремонтникам сразу пришел сигнал о неработающем устройстве, Майлз не сомневался, и сейчас бригада должна была либо быть в пути сюда, либо они были на месте (в зависимости от того, где в Городе-плацдарме находилась их контора) и уже решали вопрос. Но сейчас было важно успокоить человека, чтобы оставшееся время до возобновления работы лифта не слушать женские истерики. — Как зовут? — Куоритч отметил, что, несмотря на фобию, женщина держится относительно стойко. Неплохая выдержка. — Эмили, — ответила она между частыми вдохами. Так и до гипервентиляции недолго. — Полковник Майлз Куоритч, — представился в свою очередь реком, начиная ощупывать полную фигуру взглядом в поискать чего-нибудь, что могло бы помочь женщине умерить дыхание. Ничего пакетообразного с ней не оказалось. Только рабочий планшет, грозившийся сломаться от сильной хватки. — Знаю, — сказала Эмили, поставив гибрида в короткий ступор. На какой-то миг он забыл, что его ждет генерал, но быстро пришел в себя, понимая, что от подобных инцидентов никто не застрахован. Он отчитается потом. — Эмили, ремонтники уже в пути, и ситуация скоро разрешится. Сейчас тебе следует сделать глубокий вдох и начать дышать ровно, — закончил Куоритч стандартную фразу. К его удивлению женщина рассмеялась. Коротко и истерично. — Не разрешится, — она посмотрела в желтые глаза со злой насмешкой. — Они заняты в восточном крыле, иначе я бы уже была на своем рабочем месте. Майлз нахмурился, из-за чего его переносица сморщилась, когда в памяти начала всплывать информация о строении здания и его отсеков. Восточное крыло… Там вроде находился ботанический сектор научного отдела. Странное расположение, но начальству виднее. Теперь он знает, где работает Эмили, и причину, по которой она не воспользовалась здешним лифтом, но от этого легче не стало. Похоже, что строители, суки, что-то напортачили, коли в здании вышло из строя аж два лифта в один день. — Отставить панику! — привычным приказным тоном гаркнул Куоритч, внезапно осознав, что его нос слишком активно принюхивается — кожа Эмили покрылась испариной, и ее запах теперь густо насыщал собой воздух. Обычно он чуял женщину в постели во время и после секса, когда нежная кожа, разгоряченная в страстном неистовстве, покрывалась потом. Майлз любил в такие моменты жадно вдыхать этот запах, слизывать его, словно животное. Да, у него были свои странные привычки, от которых он не собирался отказываться. Кто бы мог подумать, что теперь они как никогда подходили его новому телу. И именно в этот момент взбунтовавшиеся гормоны решили дать о себе знать. В штанах чувствительно напряглось, и Куоритч чуть не выматерился, успев сжать челюсти в озлобленном оскале. Его уши дернулись на тихий вздох, и желтые глаза, начинающие блестеть, как в лихорадке, моментально перевели свой взгляд на Эмили. В груди гулко стукнуло сердце и тут же принялось ускоренно биться, с небывалой мощностью гоняя по жилам кровь, уже насыщенную гормонами — его широкие ладони обнимали полные плечи, держа крепко и грубо. Думать о том, как это сделал, даже не заметив, не пришлось, ровно как и извиняться перед замершей женщиной, поскольку она, странно глянув в синее лицо, положила свою кисть поверх его огромной (в сравнении с ее) руки. Сжала пальцами поперек тыльной стороны ладони, по которой незамысловатыми рельефами проступали вены, и, к удивлению полковника, переложила себе на грудь. Куоритч был несведущ в женском поведении, и логично пояснить это действие для себя не смог, но даже он понял, что отвлекающий маневр такого характера сумел привлечь все внимание паникующего сознания к себе — дыхание Эмили удивительным образом стало спокойнее и глубже, начиная приближаться к своей норме. А еще он знал, что не поступи так Эмили сейчас, он мгновением спустя сам бы собственнически сжал ее грудь. В голове вспыхнуло, пробежалось мурашками по спине и приятно отозвалось внизу живота, когда синие пальцы принялись нахально мять округлую мягкость. Куоритч оскалился в ухмылке, сморщив активно принюхивающийся нос, и опустил вторую руку на другое аппетитное полушарие. Что не творилось бы в его гибридной голове, он ощутил жгучее желание дать волю своим инопланетным инстинктам, поразительно сильно пытающимся задвинуть разум куда-то подальше. — Ебать… — выдохнул реком урчащим голосом, едва подавляя жажду стянуть свои штаны, чтобы пульсирующий член под стесняющей одеждой не ныл так сильно. Все его существо с трепетом ожидало дальнейших действий, и ощущение умопомрачительно мягких грудей под ладонями начинало кружить голову, словно юнцу, которому впервые выдался шанс потрахаться. — Без этого, — негромко отрезала Эмили, все еще не справившаяся со страхом окончательно, но ее порозовевшие щеки и общее состояние выдавали ее импульсивное решение заняться внезапным сексом. В лифте. С гибридным организмом. — Ты полна сюрпризов, — довольно промурлыкал Майлз, забывая про субординацию и по-хозяйски проникая руками под кофту, чтобы приподнять ее. Взгляду предстал черный кружевной лифчик, не сумевший скрыть выпуклости сосков. — Отвлекающая терапия, — парировала женщина. — Мне это необходимо, — она на миг поджала губы, когда мужские ладони гибрида сунулись под черную ткань, накрывая собой горячую кожу внушительных полушарий, — а тебе необходимо с… стабилизировать гормональный фон, — голос под конец фразы стал совсем тихим и перешел на довольное мычание — ее соски в немного грубой ласке зажали между пальцами. — Взаимовыгодное сотрудничество. И не поспоришь. Но, говоря откровенно, и не хотелось. Вместо этого, реком, наконец, опустился на колени и с облегчением выдохнул, стоило полусогнутой спине выпрямиться. Он освободил свои руки из кружевного заточения, небрежно отложил забранный планшет куда-то в угол и обывательски, словно они были давними любовниками, освободил женщину от халата. Кофту Эмили сняла сама, и в ее движениях сквозила легкая напряженность, пока карие глаза за толстыми стеклами очков бегло и все еще испуганно прощупывали взглядом стены лифтовой ловушки, в которую они угодили. — Сейчас отвлечемся, — промурлыкал Куоритч грудным голосом, не обращая внимания на тихие стуки своего возбужденно извивающегося хвоста позади. Он с нетерпением притянул женщину к себе и требовательно посадил на свои колени, после чего избавил ее грудь от последней кружевной преграды. Майлз издал тихий стон, вновь обняв ладонями внушительные полушария. Он имел дело с разными женщинами и девушками, его не смущали национальность, разница в возрасте и, чего греха таить, их несогласие, но выбор всегда падал на более-менее стройных и подтянутых их представительниц. А сейчас полковник готов был кончить от того, как приятно его руки ложатся на это упитанное тело, как бархатная кожа проминается под напором его пальцев, а это чувство мягкости и податливости начинало натурально сводить с ума. Определено, он многое о себе не знал, зато четко понял, что хочет выебать это пухлое и мягкое создание прямо сейчас. Эмили это тоже поняла, и приняла единственное верное решение в данной ситуации, поэтому потребовала так же обывательски, начисто наплевав на остатки субординации. — Расстёгивай ширинку. Куоритч, пригладивший уродливый звездообразный шрам, начинающийся с шеи и спускающийся к плечу, посмотрел блестящими из-за возбуждения глазами на женщину, его уши, как и хвост, беспорядочно шевелились. Долго ждать не пришлось, и реком сунул руку к паху, выпуская наружу жаждущий ласки член. С влажной головки неторопливо стекла прозрачная капля естественной смазки. Эмили не относилась к той части людей, восхваляющих секс и раздвигающих ноги при удобном случае, но удовлетворить себя любила, коли возникало желание, да и переспать с таким же любителем «отношений на одну ночь» не считала зазорным. Поэтому она совершенно не почувствовала какого-либо стыда или смущения, как было принято в обществе, когда опустила руку на побагровевший член рекома, очень удобно подрагивающий между ее ног. Раздался несдержанный скулеж, и крепкие руки почти больно сжали ее полную, мягкую грудь, но Эмили не возражала — все это прекрасно отгоняло мысли о застрявшем лифте и риске сорвавшегося троса. Даже, напротив, повышенное внимание к данной части ее тела оказалось приятным. Обычно мужчины ласкают мягче, что почти никак не чувствовалось из-за пресловутой физиологии полных людей, а сейчас сильные пальцы собственнически мяли ее тело, потирая синей кожей вдруг чувствительные соски, и это оказалось потрясающе сладко. Особенно, осознавая, что ее ласкает закоренелый, пускай лишь из-за вшитых воспоминаний, морпех, привыкший действовать решительно и нагло. Эмили с легким интересом (спасибо исследовательской профессии) погладила мокрую гладкую головку, почувствовала, как из отверстия уретры проступила новая капля смазки, и, поддев ее, уверенно обхватила пальцами ствол под довольное урчание полковника. Тот, казалось, потерял связь с реальностью, начиная фыркать и мычать, как животное, если бы не сияющие внутренним светом желтые глаза, которые смотрели весьма осознанно. И впервые за это время, проведенное в компании рекомбинанта, Эмили подумала, что эти глаза до жути красивые. Обычно люди, утопающие в любовных утехах, имеют мутный взгляд, затуманенный томной поволокой страсти, похоти и вожделения. Но это существо, скалящееся от удовольствия, ни на секунду не теряло трезвость ума. Полковник Майлз Куоритч действительно был интересной персоной, раз даже гибрид с его воспоминаниями умеет держать себя в руках, несмотря на временно нестабильный гормональный фон, агрессивно призывающий спариваться. Эмили знала об этом не только исходя из всех сигналов, которые в огромном количестве посылало трехметровое тело, но и благодаря знакомым из спецотдела по слежению за физическим и психологическим здоровьем рекомбинантов. Поэтому, сосредоточившись на его члене, женщина с некоторой гордостью подумала, что является первым человеком, облапавшим синее хозяйство существа, выращенного из пробирки. Во всяком случае, в сексуальном плане, поскольку команда специалистов еще на космической станции имела возможность пощупать спящее тело с ног до головы. — Чего руки такие нежные? — широко усмехнулся Куоритч, хищно морща нос и выставляя напоказ свои клыки. — Я люблю пожестче, — намекнул он и согнулся, чтобы с жадностью втянуть носом запах у основания человеческой шеи. Чувствуя, как горячий, шершавый язык начинает обхаживать шрам, напоминающий о событии многолетней давности и повлекшей за собой фобию застрять в лифте, Эмили с готовностью усилила ласку. Она сжала пальцы посильнее, хорошо ощущая, как окончательно каменеет синяя, горячая плоть под ними. Услышала, как глухо заурчал полковник своим прекрасным грудным голосом, что аж мурашки прошлись вдоль позвоночника, а между ног словно начался зуд, сладостный и болезненный одновременно. Вот уж чего женщина не ожидала, так это того, что она сама захочет, чтобы ее оприходовал огромный, сине-полосатый инопланетный кот. Ее глаза закрылись, она полностью сосредоточилась на рекомовском члене, заскользив по его пульсирующей, влажной поверхности. Ладонь активно начали массировать рельефные особенности на’вийской половой системы. Наверное, ощутить это внутри было бы приятно. Куоритч с удовольствием спустился с шеи ниже, полностью забив на вновь напряженную согнутую спину, и, добравшись до груди, вобрал в рот возбужденный нежно-розовый сосок. Его уши навострились на тихий стон женщины, явно неожидающей, но наслаждающейся этим. Его язык горячо прошелся по чувствительной горошине, а потом белоснежные зубы игриво и мягко прикусили ее, чтобы тут же снова зализать. — Боже, — жарко, но тихо выдохнула Эмили, откровенно ловя свою дозу удовольствия от действий полковника, хотя она просто планировала отвлечься от пугающей ее ситуации. Между ног стало слишком горячо и влажно. Ее рука вернулась к верху рекомовсого члена и обняла ладонью до одури чувствительную головку. Интенсивно потерла, еще больше размазывая смазку и заставляя полковника звучно подать голос. Он только с большей жадностью присосался к ее груди, пока вторую мял рукой и теребил сосок между пальцами. Эмили поджала губы, чтобы не начать мычать так же, как Куоритч, и, особо не задумываясь, обняла свободной рукой его большую голову. По коже приятно проехался ершик короткой армейской стрижки, задетое остроконечное ухо поджалось, когда пальцы сунулись под косу, начиная с легким изучением ощупывать нейроотросток через заплетенные волосы. Майлз почувствовал новую жаркую волну мурашек, непонятным сладостным покалыванием скопившимся в затылке, пока внизу живота стремительно скручивался до одури приятный пульсирующий узел. Живот напрягся, и реком порывисто опрокинул охнувшую Эмили на пол чувствительно дрогнувшей кабины, его член под напором толкнувшихся бедер с силой заскользил внутри ее ладони, даже в такой ситуации никуда не убранную, а только с готовностью сжавшуюся чуть сильнее. — Бля… — простонал Куоритч, когда его подрагивающая плоть обильно излилась на женский живот, а тело на миг застыло в сладкой судороге. — Это накопленный опыт или рабочие познания? — едва понятно выговорил он, не справляясь с собственным тяжелым дыханием, а потом, словно вспомнив о маске, поспешно ухватился за нее и прижал к лицу, сделал несколько жадных вдохов. За широкой спиной было видно удовлетворенно-размахивающий во все стороны хвост с извивающейся кисточкой на конце. — Импровизация, — выдохнула Эмили, тщетно стараясь распознать в вопросе насмешку и внезапно ощущая невероятный душевный подъем с непонятной радостью, словно нашла-таки способ синтезировать тот пресловутый нейротоксин из местного саговника, чтобы его можно было использовать в вооружении без потери своих ядовитых качеств. Но нет, она была в восторге от того, что инопланетный член в ее руке испачкал ее живот и продолжал приятно пульсировать под все еще обнимающими его пальцами. — Вы в порядке? — внезапно раздалось из коммуникатора под потолком. — Сколько вас застряло? Датчики фиксируют вес в… Сколько вас там? — последнее было чуть ли не выкрикнуто, настолько человек был поражен увиденными показателями. — Двое, — произнес Куоритч спокойно и расслабленно. Он немного подвинулся, позволяя Эмили, наконец, опустить ноги с его бедер и свести их вместе. Она поморщилась — к такой растяжке жизнь ее не готовила. Не больно, но неприятно. — Полковник Майлз Куоритч? — снова раздался голос, собеседник явно был знаком с рекомом. Не лично, просто среди персонала досье на каждого жителя Города-плацдарма (включая новичков) с приложенными видео-файлами были в свободном доступе. — Тут камера не работает, система говорит об ошибке… — Отставить расспросы, — прервал его реком, наблюдая, как женщина подбирает скомканную кофту, чтобы начать поспешно вытирать ей последствия его оргазма со своего тела. — Почему так долго? — Простите, сэр. Основная бригада все утро работает в восточном крыле, — начались оправдания с боязливой ноткой, словно говоривший не хотел почувствовать на себе гнев Куоритча. Он явно хорошо ознакомился с его личным делом. — Меня дернули не в мою смену, когда поняли, что Карл с Питером застряли там надолго… — Меньше разговоров, больше дела, парень, — фыркнул полковник, переводя взгляд наверх. Там, где должна была быть камера, встроенная в потолок, виднелся черный треснувший объектив. Похоже, голова Куоритча оказалась слишком твердой для земной техники, не рассчитанной на удары, и слишком крепкой, чтобы ее обладатель даже не заметил, что разбил ей камеру, когда стукнулся макушкой о потолок. — Так точно, сэр, — послышалось в динамике, и связь отключилась. Майлз посмотрел на Эмили, накинувшую халат на голое (за исключением лифчика) тело и начинающую методично застегивать пуговки, имитирующие перламутр. Сквозь белую ткань, если напрячься, можно было разглядеть мутно просвечивающее черное белье, и Куоритч решил, что выглядит это сексуально. Сама женщина, видимо, решила не обращать на это внимания, аккуратно складывая кофту грязью вовнутрь в своеобразный рулет. Эмили поправила очки на носу и стала озираться в поисках планшета. Свет снова мигнул, и кабина, слегка дернувшись, продолжила свой путь наверх, пока оба ее временных пленника вставали на ноги и приводили себя в порядок. Куоритч успел спрятать свое хозяйство в штаны и застегнуть ширинку, когда двери лифта открылись. Выйти женщине не дали, перегородив путь полосатой рукой, поперек прохода. — Итак, Мисс…? — начал полковник и красноречиво замолчал, выжидающе оттопырив уши. — Блю, — спокойно ответила Эмили, мимолётным движением пригладив свои щеки, чтобы убедиться, что они уже не такие горячие как некоторое время назад. В принципе, ее не шибко интересовало, что могли бы подумать коллеги, но лишние сплетни и шепот за спиной могут сильно отвлекать от работы. — Итак, Мисс Блю, — дипломатично продолжил Куоритч, кинув прожигающий взгляд на остановившихся людей, с любопытством взирающих на женщину и трехметрового великана, согнувшегося в три погибели в тесном лифте. Они поспешно двинулись, куда шли. — Я не мог не заметить, что наше «взаимовыгодное сотрудничество» возымело успех. — Его губы привычно изогнулись в клыкастую улыбку, но отсутствие насмешливого взгляда и смеющегося тона говорило о полной серьезности произнесенных слов. — Был бы рад продолжить, если Вы не против. — Не против, — ответила Эмили, понимая, что вновь расширившиеся сосуды нещадно нагрели только остывшие щеки. — После смены буду ждать Вас у главного входа. Обсудим. — Она нырнула под синюю руку и направилась через холл в коридор, ведущий к ее рабочему месту, держа в одной руке планшет, а в подмышку другой сунув свернутую грязную кофту. Сзади сквозь цокот ее каблуков раздался звук закрывающихся дверей лифта. Этот инцидент был единственным в ее жизни, когда она была благодарна за него судьбе. Вечером перед вылетом сине-полосатого отряда в дикие леса Пандоры ее ждет продолжение начатого в лифте. Заодно, чтобы сотрудники не шептались, можно будет попросить настрогать образцы инопланетного саговника.