Часть 1
30 августа 2023 г. в 20:48
Вынужденный отпуск оказывается абсолютно несвоевременным, но в то же время слишком необходимым, чтобы привести в порядок тот хаос, что творится сейчас в мыслях.
Кайден не оборачивается, когда с тихим стуком открывается и закрывается дверь в его палату; так и сидит, прямо на полу, напротив огромного, во всю стену окна. Он и не видя узнаёт посетителя, за прошедшие порознь два с лишним года так и не забыл звук её шагов.
– Эй, Шепард, если ты решила помочь мне сбежать, то поздно: меня скоро выписывают.
Она ничего не отвечает, лишь усмехается над шуткой. Облокачивается на жёсткую койку у мужчины за спиной, всего в каких-то паре шагов позади. Между ними повисает тишина, которую абсолютно не хочется нарушать: слишком уютная, чертовски родная. Аленко ловит себя на мысли, что прислушивается к дыханию женщины, размеренному, неглубокому. Она полностью спокойна, его вот уже на протяжении года грызут сомнения.
– Ты наверное уже слышала, – начинает говорить Кайден, лишь бы только нарушить эту тишину, дарящую обманчивое ощущение спокойствия, – но я принял предложение Удины.
– Слышала, – коротко подтверждает она, и мужчина почти уверен, что слова сопровождаются автоматическим кивком головы. – Спектр Кайден Аленко – звучит внушительно, – теперь её голос становится мягким, до странного теплым, что в душе тут же просыпаются непрошенные воспоминания.
В голове опять проносятся нежелательные мысли о временах, когда он точно так же вслушивался в этот голос, улавливая малейшие изменения в интонации, выхватывая каждую скрываемую и нескрываемую эмоцию. Кайден больше не может сидеть, попытка остаться равнодушным рядом с этой женщиной проваливается с громким треском. Мужчина поднимается на ноги, обходя кровать, нарочито пряча глаза, при этом почти физически ощущая устремлённый на него взгляд, присаживается на койку с другой стороны. Спиной к окну, спиной к ней.
– Всего лишь второй спектр-человек, – губы против воли растягиваются в улыбку. – Ты задала очень высокую планку, будет нелегко, но я постараюсь соответствовать.
Узкая больничная кровать вынуждает сидеть практически спина к спине. Кайден чувствует невесомое соприкосновение её локтей с его собственными, и не может понять, хочется ли ему раствориться в чувствах или же, гордо вскинув голову, попросить женщину оставить его одного. Поток размышлений прерывает осознание потери контакта: Шепард встаёт первой, кажется, собравшись уходить. Аленко просто невероятно сильно хочет её прогнать. Аленко безумно желает заставить её остаться. Глубокий вдох не возвращает мыслям и намёка на порядок и размеренность.
– Удачи, Кайден. Уверена, ты лучший для этого дела.
Джейн возвращается к теме дурацкого, натянутого разговора так непринуждённо, будто и не замечает скопившегося в воздухе напряжения. А, может, и правда не замечает? Протягивает ему руку, улыбается как ни в чём не бывало, той самой улыбкой, затрагивающей лишь краешки губ, но светящейся в глазах. Как будто никогда не было Горизонта, а спустя год и Марса. Как будто только Аленко застрял в прошлом, а она давным давно ушла вперёд, что теперь и не нагнать. И как бы не старался, Кайден не в силах игнорировать столь дружественный жест. С ответной улыбкой, он пожимает протянутую ладонь, и витающее в воздухе напряжение в этот момент достигает своего пика, рассыпаясь по телу электрическими разрядами.
Скользящие по горячему телу ладони, губы, буквально впивающиеся в её шею, грозя оставить на коже красные следы. "Любой здесь отдаст мне честь, но иногда мне нужно плечо". И он пришёл это самое плечо предоставить, а получил то, что мог представить лишь в самых смелых фантазиях. Женщину, что таяла в его объятиях и кружила голову. Его Шепард. Его Джейн. Мысли путаются от очередного поцелуя, рваного, короткого, но столько эмоций в себя вмещающего, что голова готова разорваться. Тут и горечь, и страх, и азарт, и даже нежность. И этого для Кайдена слишком много. В голове настоящий сумбур, но всё отходит на второй план, когда мягкие губы встречаются с его собственными, а её ладони касаются его обнаженной кожи, зарываются в волосы, притягивают как можно ближе. Оба в полной мере используют появившуюся возможность снять накопившееся напряжение и пока что не задумываются, к чему всё приведет.
Аленко не помнит всех подробностей, да и тогда не слишком то хотелось смаковать момент. Съедаемые отчаянием, жаждущие успокоения в объятиях близкого человека, они просто поддались сиюминутному порыву. А потом не захотели отпускать друг друга. Сейчас от той ночи остались лишь ощущения: жар, страсть, непривычное спокойствие. И отголоски чувств этих вновь проходят через тело Кайдена, концентрируясь на ладони, что сжимает бледные пальцы. За два года без неё он слишком замкнулся в себе, перестал работать в команде, сконцентрировавшись на индивидуальных заданиях. Возможно, пришла пора заново учиться доверять.
Не прерывая рукопожатия, Аленко протягивает вперёд свободную руку, одними только кончиками пальцев дотрагиваясь до щеки Шепард. Внимательно следит за каждым её движением, ловит реакцию на своё действие. То, что Джейн не уворачивается и не пытается вырвать ладонь из не слишком крепкой хватки, кажется хорошим знаком. Время повышать ставки. Плавно и неторопливо Кайден проводит ладонью по её коже, соскальзывая с щеки вниз, к шее, а после кладет руку на спину и притягивает женщину ближе. Их тела оказываются прижаты друг к другу, лица разделяют считанные сантиметры, так что можно почувствовать чужое дыхание. Знакомое и родное тепло снова разливается по телу, и ему уже невозможно сопротивляться. Джейн Шепард здесь, в его объятиях. С момента крушения "Нормандии" Аленко столько раз мечтал об этом, что сейчас происходящее напоминает сон. Чрезмерно сладкий, до невозможного приятный сон. Пользуясь моментом, Шепард перехватывает инициативу, обвивая руками шею Кайдена, сокращая и без того незначительное расстояние между ними.
– Джейн, – только и успевает прошептать он.
Она первая тянется за поцелуем.
А следующая встреча происходит на пылающей Цитадели, и оба, загнанные в угол обстоятельствами, держат друг друга на прицеле. Часть сознания Кайдена по-прежнему поглощена горьким недоверием но сам он больше не может сопротивляться. И не хочет. Посреди огня и дыма, посреди криков и споров, он первым опускает пистолет.