Интроекция

      От сапог пришлось избавиться. Нога распухла настолько, что снять обувь, даже расшнуровав, не представлялось возможным. Яра и не помнила, как это произошло. Как Шедоухарт и Джахейра сняли с неё одежду, как лекарь арфистов убрал омертвевшую плоть вокруг раны, как Астарион поил её зельем лечения. Она отключилась на подходе к Последнему Очагу, до этого вывернув содержимое желудка себе на сапоги.       Как пояснил Гейл, уже когда горячка немного отступила, руны в разобщённом виде больше не защищали от действия яда. Конечно, если бы не они, симптомы отравления проявились бы сразу, но больше волшебница не могла себе позволить былую беспечность. После разговора Яра ненадолго уснула. По ощущениям, она проваливалась в забытье каждые полчаса и так же часто просыпалась.       Яд, которым была смазана стрела, опознать не вышло, однако друиды неплохо справлялись и без этого. На следующий день девушка смогла держаться в сознании. Тело всё ещё ощущалось вялой набитой соломой куклой, но к изувеченной конечности вернулась чувствительность. Острая боль резала пострадавшую мышцу, даже пошевелить пальцами было тяжело. Вечером того же дня волшебница размотала бинты и удивлённо уставилась на ранение. Стрела, помнила она, вошла неглубоко, рана тогда не вызвала волнения. Теперь же на её месте раскрывалось широкое, демонстрирующее мясо рассечение. Шедоухарт, которая как раз зашла полечить союзницу, заметила, что останется шрам. Яра отчего-то была очень этому рада.       На следующий день девушка смогла ходить, опираясь о посох и, наконец, приняла ванну. Было приятно соскоблить с тела грязь, копоть и запах болезни. Вечером проведать её зашла Джахейра и присоединилась к группе в походе до Врат Балдур.       Единственный, кто не навещал девушку, это вампир. Она видела его пару раз у своей кровати первый день, когда моталась по подушке в бреду, но это могло быть всего лишь видением. Гейл рассказал, что именно Астарион занёс её в таверну и догадался о яде. Яра чувствовала благодарность, но вместе с тем и то, что напряжение между ними не исчезло окончательно.       На четвёртый день «постельный режим» был окончен. Арфисты подлатали своих раненых, похоронили погибших и вместе с тифлингами собирались покинуть таверну завтра утром. Отряд тоже был готов выдвигаться, все ждали только выздоровления Яры и Карлах. Они с варваром оказались весьма похожи, со смешком думала волшебница: что тифлинг, что она сама спешили выдвинуться в путь больше остальных. Им ещё предстояло каким-то образом обогнать армию Абсолют.       Яра провалялась в постели почти до вечера. Такого сладкого сна у неё не было уже очень давно. Потом пришла Шедоухарт, и они со жрицей пошли мыться. Арфисты вытащили в отдельную комнату три жестяные бадьи, в которые выстраивались очереди, пока сведущие призывали воду. После разогретой пылающими руками ванны, Яра была готова полюбить весь мир. Только после вынужденных дней бездействия девушка почувствовала, как она на самом деле устала. Перерыв, пусть и такой короткий, определённо пошёл на пользу. Приведя себя в порядок, волшебница спустилась к остальным.       В основном зале таверны было множество присутствующих. Арфисты и тифлинги жевали приготовленное на очаге мясо, пили пиво из больших деревянных кружек и шумно разговаривали. Атмосфера очень напоминала обычную таверну где-нибудь в Нижнем Городе. Гомон, стремительно растущий градус веселья и звуки лютни. Альфира — очаровательный бард — присоединилась к общему веселью.       Яра поискала глазами своих сопартийцев. Шедоухарт сидела в отдалении вместе с леди Эйлин и Изобель, Хальсин и Джахейра склонились над столом и что-то обсуждали, Гейл оказался напротив Лаэзель и очевидно нервничал. Неожиданно волшебница заметила Карлах, с хохотом хлопающую по плечу Уилла.       — Кажется, наличие рогов сближает, как считаешь, лакомство?       Вампир появился бесшумно и удивительно галантно, словно они на приёме у высокого герцога, предложил свой локоть. Яра не стала отказывать, и мужчина повёл её через зал к стойке. Всем наливал кузнец Даммон. Он приветливо кивнул, подал девушке тарелку с тушёным мясом и налил пива в щербатую деревянную кружку.       — Лакомство немного протухло, — усмехнулась волшебница, стараясь скрыть за голосом урчание в желудке.       — Чувствую себя важной фигурой, которую хотят отравить злодеи, — ухмыльнулся острозубо вампир. — Но чтобы узнать, уязвим ли я к ядам, нужно снять пробу.       Яра посмотрела на него с шуточным возмущением и молча принялась за еду. Астарион терпеливо ждал, наблюдая за трапезой волшебницы. Та старалась не обращать внимания. Она планировала дать ему крови перед путешествием, и он наверняка это понимал. Впрочем, это не мешало ей немного, совсем капельку поиздеваться над самоуверенным острозубым эльфом за то, что так мало навещал её.       — Боги, как же приятно питаться чем-то кроме овощей и зелья лечения, — не смогла сдержать вздоха блаженства Яра и отставила пустую тарелку.       Астарион пододвинулся ближе и под возмущённый возглас волшебницы забрал у той пиво. Сделал глоток, скривился. Настоящий сноб — решила девушка и изъяла напиток.       Впрочем, ей пиво тоже не понравилось. Свежи были ещё воспоминания о попойке с Тисобальдом Тормом.       — Что ж, танцевать ты сегодня не намерена, как я вижу? — вампир облокотился о стойку, упёрся подбородком в кулак.       Яра усмехнулась и вытянула пострадавшую ногу, демонстрируя дёрганые шевеления пальцами. Закрытых ботинок она не носила, препочитая не тревожить рану. Ей выбором стали сандалии.       — Пока что это всё, на что я способна.       Астарион состроил задумчивое лицо и покивал.       — И хорошо, — вдруг усмехнулся он, указывая на что-то за плечом Яры, — с таким мастером по танцам, как Уилл, мне не конкурировать.       Девушка обернулась. Меч Фронтира вышагивал замысловатые «па», Карлах с хохотом наблюдала за ним, а Альфира с ритмичной весёлой музыки переключилась на медленную вальсовую мелодию. Губы против воли растянула улыбка.       — Если серьёзно, — обратил к себе внимание вампир, — как самочувствие, бусинка?       Та, продолжая улыбаться, ответила:       — Останется шрам.       Астарион вопросительно склонил голову на бок:       — Ты точно в порядке? — он приложил прохладную ладонь ко лбу, словно проверяя температуру собеседницы. — Слишком много энтузиазма для обычного шрама.       Девушка сама не заметила, как улыбка стала более кислой. Она спрятала лицо в кружке на мгновение, и отставила её окончательно. Пить пиво она больше не могла.       — Из-за рун любое ранение затягивалось быстро и бесследно, — она криво усмехнулась. — С этим, — она вновь вытянула ногу, где из-под штанины выглядывала чистая ткань перевязки, — я чувствую себя живой, что ли.       Астарион серьёзно кивнул.       — Это конечно хорошо, но в следующий раз не игнорируй яд.       — Ты за меня испугался? — съехидничала девушка.       Вампир помрачнел.       — Вообще-то, да.       Яра смущённо отвернулась.       Испугался, значит. Отчего-то эти слова звучали слаще любой лести и флирта, которые обычно вырвались изо рта вампира. Не то чтобы волшебнице хотелось и дальше пугать его, но на душе стало приятно и смущённо.       Когда она вновь посмотрела на Астариона, то невольно встретилась с ним взглядами. Оранжево-алые, в свете факелов и пламени очага, они, кажется, лихорадочно поблескивали. Яра чуть сдвинула фокус с глаз на лицо. Вампир был голоден. Она хорошо научилась понимать это. Тёмные круги под глазами стали глубже, губы пересохли, кожа ещё сильнее побледнела и обтянула череп. Взгляд волшебницы вновь натолкнулся на пару родинок на щеке. Маленькие, почти незаметные. Если не знать о них, то и вовсе невидимые.       В голове вспыхнула идея.       — Пойдём на воздух, — выпалила девушка и встала.       Астарион вопросительно поднял бровь и последовал за собеседницей. Каждый шаг отдавался болью в изувеченной конечности, но Яра упрямо отвергла предложенную руку. Им предстоял нелёгкий путь до Врат Балдура и, если она не сможет свыкнуться с болью сейчас, то вся группа будет отставать.       Они вышли на балкон на втором этаже.       Тёмные земли изменились. На небе то тут, то там прослеживались пятна усыпанного звёздами полотна, рвущего мрачную завесу проклятия. Земля словно бы задышала, пробивались сквозь мёртвецки-белые ветви, молодые побеги деревьев и трав. Казалось, что даже воздух стал легче, насытился влагой, едва ощутимо ласкал ветром кожу.       Девушка прикрыла за собой двери и поняла, что решимости у неё поубавилось. Она понятия не имела, как исполнить задуманное.       Астарион дергаными движениями поправил волосы и опёрся о перила.       — Что у тебя на уме, дорогая? — в его непринуждённом голосе сквозила неуверенность.       Яра потупила взгляд, закусила губу в задумчивости. С чего начать? Она не гений, как Гейл, и уж точно не учитель. Впрочем, её распирало желание преподнести вампиру что-то удивительное. Настолько сильно, что собственный энтузиазм напугал волшебницу.       — Хочу научить тебя кое-чему, — едва слышно ответила девушка и резко, невпопад, спросила. — Ты же можешь обращаться с магией? С простыми фокусами?       Ей это было известно, но только задав вопрос, она смогла как-то собрать мысли и идеи в одну кучу. Беспорядочную, но всё-таки.       — Я талантлив со всех сторон, прелесть моя, — отшутился Астарион, в глазах мелькнула искра интереса.       — Встань рядом со мной, — попросила Яра, продолжая нервно кусать губы.       Астарион посмотрел на неё скептически, но встал. Девушка подняла руки, чувствуя привычное течение магии по конечностям. Кончики пальцев приятно покалывало, их окутал лиловый свет, заструился лентами вокруг.       — Ты строишь иллюзию? — указывая на волшебные проявления, уточнил вампир.       Яра опустила ладони, не доведя действо до конца.       — Да, я хочу кое-что попробовать, — она ободряюще улыбнулась. — Сделай как я сейчас.       Вампир без возражений повторил движения, и ничего не произошло. Впрочем, Яра и не ожидала, что будет просто.       — Надеюсь, ты научишь меня Голоду Хадара или чему-то в этом роде?       Яра улыбнулась уголком рта и покачала головой. Её осенило. Для заклинания нужно было иметь определённое представление, которого у вампира не было последнее столетие.       — Так, — протянула она. — Могу я проникнуть в твои мысли?       Астарион выпрямился. Некоторое время задумчиво рассматривал девушку. Её это даже немного обидело. Они знали друг о друге достаточно, выучили поведение друг друга, а он всё ещё опасался пускать её в свой разум. Впрочем, Яра бы, наверное, тоже задумалась. В последнее время собственные чувства к мужчине были слишком запутанными, чтобы их демонстрировать. Или даже обдумывать.       — Ну, хорошо.       Яра заметила, как дёрнулся его кадык от глотка. Она обошла его, встала со спины. Разница в росте у них была не слишком большая, и все-таки она могла уткнуться носом между острых лопаток. От вампира опять пахло дороговизной и железом, по телу пробежал табун мурашек.       Астарион заметно занервничал, когда Яра положила пальцы ему на плечи, стараясь максимально дистанцироваться от искорёженной шрамами спины. Они не пугали её, но прикасаться к ним без разрешения казалось чем-то неприятным.       — Так, а теперь повтори те движения, что я показала, — Яра всеми силами старалась контролировать голос, но он предательски упал до шепота. — Я направлю, но ты запомни ощущения от заклинания. Оно очень простое, просто я не знаю, как правильно ему учить и...       — Яра, — он обернулся, прерывая её быструю речь. — Всё нормально, давай начнём.       И девушка увидела клыкастую улыбку. Вампиру, судя по всему, было гораздо комфортнее, чем ей.       Она сделала несколько глубоких вдохов, успокаиваясь и прикрыла глаза. Личинка в голове шевельнулась и потянулась к сородичу. Астарион не сопротивлялся. Девушка представила перед мысленным взором его. Стройное тело, скрытое мягкими кожаными штанами и широкой щеголеватой рубашкой, длинную шею с шрамами от укуса, упрямый подбородок и высокие скулы, тёмные круги под глазами. Представила улыбку, завитки волос за ушами и непослушную волнистую прядь, вечно падающую на высокий узкий лоб, острые кончики ушей. Она даже представила выражения его лица. Сдвинутые к переносице брови и улыбку соблазнителя, влажные глаза и опущенные уголки губ в минуты слабости и грусти, широкую белозубую улыбку, которую вампир в последнее время демонтировал гораздо чаще. Даже лицо минутного удовольствия, когда он пил её кровь. В эти моменты он был спокоен, тих, словно затаившийся камышовый кот.       Она поспешила вложить магию в руки вампира. Тот понял без слов. Потянулся следом, неожиданно ловко и умело для того, кто не обучался волшебству как колдун или волшебник. Яра почувствовала, как он взмахивает руками, под прикрытые веки пробился лиловый свет. Червяк в голове словно сплёлся с сородичем, передавая образ.       Заклинание иллюзорной копии. По сути своей — зеркало.       Яра отступила. Открыла глаза. Вампир стоял на месте, так и не опустив рук. Кажется, он окаменел. Словно вместо иллюзии они творили паралич. Девушка заволновалась, обошла его.       Астарион не мигая рассматривал собственное лицо.       Яра довольно улыбнулась. Заклинание вышло неплохим, даже щегольским. Мелкие детали, вроде торчащей из рукава рубашки нитки или россыпи едва видимых пятнышек веснушек на носу и под глазами. Волшебница не совсем понимала, каким образом смогла передать свой взгляд на вампира, но иллитидская магия крайне удачно смешалась с познаниями в волшебстве и уроками Гейла. Волшебник часто направлял девушку, не показывая заклинания, а творя их вместе с Ярой. Заворожённая и гордая собой волшебница не сразу поняла, что вампир всё ещё стоит в одной и той же позе, не мигая.       — Астарион, — девушка аккуратно коснулась его рукава.       Вампир словно очнулся. Облизал губы, опустил ладони, отвёл взгляд.       — Всё хорошо? — вопрос прозвучал тихо, испугано.       — Это я? — его голос...       О Боги, его голос дрожал.       Яру словно облили ледяной водой, тело бросило в дрожь, такую крупную, что подкосились колени. Она его расстроила? Он не помнил, как выглядит, и теперь, стоя здесь, перед своим волшебным отражением, он расстроен. Девушка не понимала почему, но ей и не нужно было. Она готова была провалиться под землю. Может, Астариону больно от своего вида? Может, он не хотел бы вообще видеть себя после всего, что с ним происходило. Может, он похоронил собственное лицо два века назад, а тут Яра решила поковыряться в старых ранах.       — Прости, — смогла выдавить девушка и поспешно отступила.       — Это я? — вампир повторил вопрос.       Яру накрыло волной стыда. Как в детстве, когда хочется закрыться руками, зажмуриться до цветных пятен под веками и спрятаться в самую глубокую яму.       — Да, — тихо ответила девушка.       Она не видела лица Астариона, но его отражение вдруг улыбнулось. В этой гримасе было столько боли, столько затаённого страха и щемящего душу восторга, что Яра испуганно посмотрела на самого вампира.       Тот шагнул ближе к отражению. Протянул руку. Отражение повторило, иллюзорный палец коснулся настоящего.       — Это правда я, — вопрос звучал утвердительно.       Яра не стала отвечать, только молча подошла ближе. Астарион коснулся своего лица, наблюдая за собственными действиями.       — Я скучал, — его голос надломился, вампир отвернулся. Только в отражении Яра заметила, как влажно блестят глаза мужчины.       Образ медленно истаял, распадаясь лилово-розовыми нитями, словно кто-то решил распустить гобелен. Девушка наблюдала за этим молча, стараясь даже дышать тише. Момент казался слишком личным, чтобы она могла позволить себе вмешаться.       Вампир стоял молча ещё некоторое время, его плечи тяжело вздымались, но постепенно дыхание успокоилось, выровнялось. Он откинул волосы с лица привычным движением, но теперь оно казалось более вдумчивым, словно Астарион всё ещё представлял своё отражение в волшебстве.       Он резко развернулся на пятках, на лице сияла хитрая улыбка, но взгляд всё ещё казался меланхоличным.       — Теперь я понимаю, отчего весь этот шум, стоит мне зайти в комнату, — пошутил вампир, но голос звенел, словно хрусталь под криком сирены.       Яра только ободряюще кивнула. Он не был расстроен. Не в том смысле, о котором подумала она. Это была светлая грусть. Та, что приходит, когда возвращаешься в родные места после долгого отсутствия.       — Спасибо, — вампир шагнул ближе.       Кольцо его рук упало на плечи, сжало почти до боли. Яра замерла на мгновение, думая, что Астарион вот-вот отступит, но он всё ещё обнимал её. Волшебница осторожно ответила на объятия.       — После стольких лет... — невнятный шепот пошевелил прядь за ухом. — Спасибо.