Neurotoxin

Тихие и медленные шаги раздавались по улице ночной Йокогамы. Слишком было темно и безлюдно на улице, но обладателя этих ног не пугало такое. Все дальше и дальше идя уже начинался другой район, более беднее чем прошлый, но все равно такой красивый. Легкий ветерок покачивал листья деревьев. Была весна и брюнета не напрягал ветер. Он был теплым, даже слишком. Один из листочков все же оборвался от кучи своих собратьях и полетел в сторону парня. Сделав пару разных трюков воздухе и плавно опустившись в кудрявые волосы, листик там остался, и скорее всего останется, там навсегда, пока обладатель этих волос не заметит и не уберет злосчастный листок. Хоть и брюнет заметил это, но убирать не стал, так и дальше продолжая свой путь. Он вообще ничего не замечал. Даже такую прекрасную погоду вокруг. Он просто шел вперед и шел. Можно было подумать, что он задумался или витает в облаках, но ничего из этого не было так. Его мысли были пусты, также как и голова. Он ничего не знал и знать не хотел. Все о чем это думает, это «правильно ли, все он это делает?». У него была возможность развернуться и убежать от демона, который ждал его. Хотя и смысла уже не было бежать, он уже пришел к дому, к которому так долго шел. Конечно, до сих пор у него была возможность сбежать с этого места, но как же агентство? Если он это сделает, то могут пойти сложности, а этого ой как не хотелось кареглазому. Все же, переосмысляв все что он мог сделать и поняв, что это единственный выбор на данный момент это уговорить себя зайти в дом, который, в ближайшее время, может стать его собственным адом. Первый шаг, в сторону двери. Тяжелый вздох. Второй шаг. С каждым разом все тяжелее и тяжелее делать шаги. Дойдя до двери брюнет собрал в себе силы нажать на кнопку. Быстрым движением пальцем он нажал на нее. С той стороны сразу же услышал звук домофона. Такой громкий и раздражающий. Через пару секунд дверь отворилась. За ней стоял молодой человек с черными волосами по плечи, в белой рубашке и с такими же штанами. Его бледная кожа так и подходила к этому наряду. — Ох, ты все же пришел! — Хозяин дома сделал два шага назад давая пройти гостю, но гость, так и не пошел на встречу. Он продолжил стоять на месте, будто мертвый. — Ну что же ты. Проходи, не стесняйся. После этих слов все же гость отмертвел и зашел в дом. Сразу же как он зашел дверь за ним захлопнулась и закрылась на все замки. Выбор бежать окончательно ушел из головы. — Что ты как мертвый? Разувайся и вешай свое пальто на вон ту вешалку — Палец показал на самую левую вешалку. Брюнет пройдя своей рукой по волосам слегка их убрал. Почувствовав, что-то в своих кудряшках сразу достал это. Листок. Ничего примечательный. Зеленый, как и все остальные. Но все же как-то смог заинтересовать кареглазого, что не отрывая своего взгляда, рассматривал на ладошке свое чудо. — Почему ты не раздеваешься? — Заметив взгляд брюнета на свою ладошку он подошел поближе к нему. Взгляд сразу же упал на ладонь, на которой красовался лист. — Лист? Ты реально стоишь рассматриваешь лист? Осаму, не смеши меня. Услышав свое имя Дазай сразу дернулся невольно. Не каждый день услышишь свое же имя, особенно, если оно вышло из уст человека, от которого не предвещало ничего хорошего. Дазай кинул листок в карман своих штанов и быстро сняв себя обувь и пальто, посмотрел в фиолетовые глаза напротив. Все это время пока он раздевался за ним следили два глаза. Фиолетовые, но иногда могли начать отливать розовым. Такие прекрасные и великолепные. В них можно сразу влюбиться, если не знать обладателя этих глаз. А Осаму знал, по-этому и не влюбился. Он вообще ничего не любил в этих глаз. Он ненавидел их и хотел вырвать. Но так ли это было? — Идем? — Пошли Дост-кун Двое парней прошли дальше по коридору. Свет везде был выключен, но это не мешало им идти дальше. Особенно Дазаю. Он знал каждый миллиметр этого дома, как свои пальцы. Дойдя до конца двери хозяин дома открыл серую и уже потрепанную жизнью дверь. Желтый и слабый свет еле-еле смог хоть чуть-чуть, но озарить парней. Первым зашел в комнату Федор, за ним последовал Дазай. Кухня. Вся серая и не такая уж новая, но все же не настолько потрепанная жизнью. Дазай сразу сел на первый попавший стул. С легким скрипом он уселся на нем поудобнее. « — Как на них можно сидеть? Они твердые, как камень! Надо будет купить новые стулья или, по крайне мере, сказать об этом Федору» — Дазай еще немного повозился на стуле, но все же успокоился. — Чайник уже заварен. Тебе «как обычно?» — Легкая улыбка разрослась на лице Федора, но этого не увидел Дазай. Он вообще не обращал на Федю никакого внимания. Он только сидел и рассматривал потрепанные такие же серые стены, как и вся кухня. — Я не хочу чай. Давай сразу перейдем к делу. У меня еще много дел. — Дазай все же соизволил посмотреть на главу дома. — Что же, так тому и быть. Идем. Федор первым направился на выход из комнаты. Выйдя из комнаты далеко идти не пришлось. Сразу же дверь напротив отворилась. Достоевский зашел в нее и сразу растворился в не проглядываемой тьме. Дазай остановился около входа в комнату. Он знал, что последует дальше, если он в нее зайдет. Этого он и боялся. — Ты боишься? — Нет! — Тогда почему не заходишь? Ты хочешь, чтобы все в агентстве пострадали? Ты хочешь их смерти? Ох, я уверяю тебя, они умрут прямо на твоих руках. Достоевский знал, что Дазай боится и его это только сильнее веселило. Дазай все же преодолел себя и уже собирался сделать шаг вперед как его схватили за руку и притянули во тьму. Резко дернувшись Дазай не смог удержаться на месте и упал на пол. За ним сразу же закрыли дверь. Медленные, но такие опасные шаги направлялись к нему. Дазай сразу собирался вскочить, но его тут же придавили к земле. Чья-то нога встала на его спину с такой силой, что можно ее было сломать. — Солнышко, какие могут у тебя быть дела? У нас с тобой вся ночь еще впереди! И мы с тобой ой как сможем повеселиться. — Федор убрал ногу со спины и снизу же сразу раздался тихий вздох. Федя нагнувшись схватил лежащего Дазая за руку и резко поднял вверх. От этой махинации Дазай все же смог устоять на месте. Но все же ноги слегка дрожали. Рука держащая чужую руку вдруг ослабла свою хватку и медленными, даже ласковым движением перенеслась на плечо, при этом поглаживая всю конечность. Дазая это напрягло, но он старался не подавать вида. Резким движением Дазая развернули на 90 градусов и кинули куда-то в сторону. Дазаю очень повезло, что он именно упал на кровать, а не на пол. Лежа лицом в постель Дазай старался не шевелиться и не дышать. Легкий желтоватый свет озарил комнату. Начало пахнуть легким запахом воска. — Мне очень нравиться смотреть на твое милое и измученное лицо, по-этому думаю, что в такой темноте его не будет видно. Так почему же нам не зажечь свечки? Это же так романтично, так ведь, Осаму? В ответ ничего не последовало и это разочаровала Федора, но на данный момент, он решил проигнорировать. — Дазай, сядь на кровать. Дазай сразу же повинился и сел на кровать. Ноги решил прижать к себе. Так легче было для него. — Умничка Федор двумя шагами оказался напротив Дазая. Чуть наклонившись для удобства он схватил Дазая за лодыжку одной ноги и потянул на себя. Быстро убрав руку он ее переложил на коленку, тем самым поближе к себе пододвинув. Дазай не сопротивлялся, ведь он не видел смысла в этом. Он сам пришел сюда помогать в кое-какой раз агентству, но и возможно также и за своим счастьем. — Раздевайся. — Приказным тоном сказал «Демон» Дазай начал медленно снимать себя черную жилетку. Потихоньку, очень медленно он высвобождал от себя элемент одежды. Как черная ткань упала куда-то на пол его быстро повалили на кровать. Одна из рук Достоевского схватила за два запястья Дазая, удерживая их на кровати, тем самым двигаться было тяжело. Хотя и не скажешь, что Федор такой сильный, но внешность обманчива. — Ты меня дразнишь? — Горячий шепот прошелся по ушной раковине брюнета. — Ну даже не знаю — Тогда почему ты так медленно раздеваешься? Ты же знаешь как я не люблю медленность. давай я тебе помогу! — Ой да брось. Я и сам могу — Отказы не принимаются. Со стороны Федора послышалось шуршание одежды, через пару секунд лязг пряжки ремня. Быстрыми движением Достоевский завязал руки Дазая ремнем. Теперь две руки были свободны. Чуть отодвинувшись от Дазая Достоевский потянулся к блестящему предмету, который лежал почти на конце кровати. Дотянувшись до него он схватил и для удобства сел Дазаю на бедра. Теперь уж все движения ограничены. Нож легким движением стал разрезать рубашку. Иногда Федор задевал нежную кожу Дазая, на то получая тихое шипение. Покончив разрезать рубашку он выкинул ее останки куда-то в непроглядную темноту комнаты. — Зачем же ты прячешь свои прекрасные шрамы, метки, да всю тело под этими бинтами? — Нежные пальцы водили по шее спускаясь все нижи и ниже. Шершавые бинты, так и попадались под пальцы. Убрав пальцы от тела Федор схватив покрепче нож быстро разрезал бинты. Как и с рубашкой бинты были выкинуты. — Какой же ты прекрасный! Эти шрамы они так прекрасны! — Федор положив нож не далеко от себя стал водить двумя руками по рубцам на коже. Их было так много и каждый был прекрасен. Они такие разнообразные. Черноволосый приблизив губы к одному из рубцов нежно поцеловал его. — Прекрасный, как всегда! — Ты слишком много говоришь это. — Ох, простите за мою тавтологию — Белоснежные губы растянулись в ухмылку. Снова взяв нож Федор сделал небольшой, но глубоки порез на животе. Красноватые капли крови стали выходить из раны. Опустившись Достоевский провел языком собирая капли крови. — Вкусный Федор подняв голову смотрел в красновата-коричневые глаза нижнего. Эти глаза напротив смотрели в фиалковые. Их гляделки бы продолжались дольше, если времени было больше. Достоевский поднялся с Дазая и стал на пол, но далеко не отошел. Он все просто стоял и нависал над кареглазым слегка согнувшись. — Продолжим? — Это было утверждение. И это Дазай знал. — У меня и выбора нет, не так ли? — Ухмылки озарили обоих. Им не нужны были ответы, ведь всегда они знали, что будет отвечено на вопрос. Федор схватив рукой за бедро Дазая резким движением потянул на себя и самим отходя. Осаму с громким стуком упал спиной на пол. — Ай, можно поосторожнее? — С шипением произнес Дазай. — Ох, простите, хрупкая принцесса — Федор ели смог выговорить свою фразу не смеясь. Дазай поднял вверх голову пытаясь сказать, что он все равно обиделся. — Ты все еще обижаешься? — Конечно! — Что я тогда могу сделать, чтобы ты меня простил? — Развяжи. — Как скажешь Федор легко и быстро расправился с ремнем, но не стал выкидывать его куда-то, а только посильнее сжал в руках. Дазай лежа на полу смотрел в аметистовые глаза. Черноволосый схватив Дазая перевернул его на живот. Настолько это все быстро произошло, что брюнет и не сразу понял, что происходит, но как последовал сильной удар по спину, то сразу все мысли вылетели из головы. Нога со всей силы начала надавливать, что аж послышался хруст позвоночника. Снизу послышалось тихое мычания и тяжелые вздохи. Ощущения не из приятных. Спина уже начинала продавливаться, чуть ли не в само тело под натиском ноги. Еще чуть-чуть и позвоночник не выдержит и разломается на две части. Почуяв это, что Дазай уже не выдерживает Федор убрал ногу. Дазай с облегчением вздохнул. Дышать стало легче, хотя спина болела как не в себя, но это и потерпеть можно. Отдыхать конечно же долго кареглазому никто не даст. Его резко схватили за руки и кинули в сторону кровати. — Можно по аккуратнее? Я вообще-то не резиновый! — Возмущенно протараторил Осаму. — Ох, прости, солнышко, я тебя не услышал. Повтори еще раз — Крыса. Дазай прекрасно знает, что он все слышал. — Тц Прекрасное зрелище это раздраженный Дазай. Как же в такие моменты не стоять и не улыбаться. Федор зацепил руками контур штанов и медленно спускал их. Сняв до конца выкинул в неизвестную сторону. Дазай лежал на постели и наблюдал за происходящим. Он очень жутко желал, когда его схватят за бедра, да как вс… — Дазай, милый. Ты готов продолжить? — Своими карими глазами он смотрел прямо в одну точку и это точка была розово-фиолетовой. Глаза прекрасно переливались в свете плавного огонька свечки. — Да Не было смысла спрашивать, если Федор всегда знал ответ, но все равно продолжал и продолжал. — Тогда попроси — Ухмыльнувшись сказал Федор. — Пф — Фыркнув Дазай закатил глаза. Он всегда себе говорил, что никогда не будет молиться кому-то. Но вот нашлось одно исключение. — Если ты так хочешь, то мы можем все прекратить и тогда агентство может пострада… — Стоп манипуляция — Федор улыбнулся. Дазай не любил, когда им начинают манипулировать и его это раздражало, хотя он старался этого не показывать. — Тогда скажи эти заветные слова — Ладно, ладно. — Дазай сделав глубокий вздох произнес. — Боженька, прости меня скверного и избавь меня от моих грехов — Умничка Федор стянул семенники и кинул их куда-то. Было ли сейчас это так важно? Не думаю. Сейчас было важно доставить друг друга удовольствие, а они знали как это сделать. Три длинных пальца пытались ворваться в рот шатена. Дазай пару секунд сопротивлялся, но потом все же наигравшись пустил их. Облизывая их Дазай обволакивал слюной, пока пальчики хозяйничали в его рту. Спустя пару минут с хлюпнем вышли из рта введя за собой тонкую нить, которая сразу оборвалась. Федор приставил два пальца ко входу. Медленно и тягуче он продвигал их во внутрь. Вставив до конца остановился. Дазай делал глубокие вздохи через нос набирая в себе в грудь все больше и больше воздуха, которого начинала хватать все меньше и меньше. Достоевский развел пальцы в сторону в манере ножниц. Сделав так несколько раз он добавил и третий палец. Двигая ими он набирал темп, но он был очень медленный и спокойный. — Ну Феденька хватит играть, я хочу больше — Дазаю не нравилось, вот такое издевательство над ним. Достоевский вынул пальцы, вытерев при этом их об одеяло. Все равно прийдется стирать его, так почему же его не запачкать. Достоевский взял темный тюбик, по-крайне мере так видел Дазай. Свечка начинала догорать и из-за этого в комнате стало меньше света. Не очень удобно заниматься сексом в темноте, но и предупреждать Достоевского не хочется. Тогда прийдется все прекратить. А Дазаю уже невтерпеж. По крепче схватив Осаму за бедра Федор вставил в головку. Медленно он продолжил вставлять пока не вставил полностью. — Готов? — Д-да. Федор сделал на пробу первый толчок. Дазай замычал. Отлично. Достоевский начал делать медленные толчки, пока что не разгоняясь и не вбивая Дазая в кровать. — Федя, не тяни — Дазай ахнул. Достоевский понял, что попал туда куда надо и схватив шатена за бока начал увеличивать темп. Дазай начал уже громче стонать. Этот голос так нравился Достоевскому, что он не мог уже начать вдалбливать Осаму в кровать. — Стони ради меня, сучка — Нагнувшись прошептал в самое ухо Федор.