По следам увядающего солнца

      Из незакрытого на ночь окна в квартиру проник неожиданный гость, по-хозяйски разгуливающий по чужому жилищу. Холодный ветерок заглядывал во все дыры дешёвого домика, нагло завывая где-то между стенами. Останавливался возле еле работающего холодильника, как-то слишком по-человечески хмыкал и двигался дальше. Лёгкие шторки, едва-едва ослабевающие проникающий в квартиру свет, беспрекословно двигались в такт — то вправо, то влево. То вправо, то влево. Хихикающий юркий ветерок продолжал играться, пока наконец не достиг выглядывающей из-под одеяла голой пятки. Недолго думая, сразу же пошёл ва-банк и с детским энтузиазмом куснул её холодом. Та сразу же отпрянула, как будто только и ждала такого предупреждения. Хозяин пятки недовольно завозился на кровати, гусеничкой заворачиваясь во второй слой одеяла.       Парень недовольно подёргал выглядывающим из-под тёплого слоя носом, чуя что-то неладное. Холод. В квартире стоял невообразимый холод, отличавший наполненный мягкой теплотой конец августа и суровое начало осени. Но будильник ещё не звонил — значит, можно было снова провалиться в сон и надеяться на заболеть после таких вот испытаний погоды. Морщинки на лбу разгладились. Приняв решение, волевой Ророноа Зоро тут же заснул, даже не зная, что за всеми его маленькими движениями кто-то наблюдает.       Ветерок, не замечая никаких препятствий, беспризорником разгуливал по квартире. Если бы он мог, он бы свалил все плохо прибитые полки, но в его силах было лишь потрепать лежащие по квартире бумажки. Полупрозрачная рука встала на его пути, но была успешно проигнорирована — ничто, особенно такое бесплотное, не сможет остановить его игру. Рука лишь расслабилась, а её обладатель грустно улыбнулся. Легко-легко прикоснулся к человеческому кокону, пытаясь потрогать выглядывающие из-под одеяла зелёные волосы. Но ничего не чувствовал в ответ. Хотя почему-то ему казалось, что он вполне мог уколоться об эти волосы. Детектив вряд ли был настолько чистоплотен, чтобы регулярно их мыть. Наверняка они уже давно затвердели, превратившись в натуральные колючки. Просто огромный, перекачанный ходящий кактус.       Внезапная механическая трель будильника заставила обоих вздрогнуть. Призрак, сделав в воздухе кувырок, отлетел почти в угол, усердно делая вид, что всё это время сам преспокойно дремал у окна. Ророноа запутался в своём коконе, но одной его руке всё же удалось вырваться из наглого одеяльного захвата и оборвать раздражающую мелодию. Рука-то вылезла из тепла, а вот ветерок этого просто так не упустил — юркнул в открывшуюся щель, тут же гуляя по телу детектива. Не медля ни секунды, Зоро вскочил, растирая мышцы, чтобы кровь внутри быстрее согрела его. Закрыл окно и, наконец, вздохнул с облегчением. Взгляд зацепился за какое-то мельтешение в углу, и Зоро застыл. Ночные кошмары полностью выбили парня — он и забыл о необычном существе в его квартире. Ладно, не просто так забыл, он буквально насильно выпихивал из головы эту информацию. На случай, если это была лишь галлюцинация. К сожалению, это была реальность.       Призрак в углу чересчур лениво потянулся. Ну да, во сне у призраков так отекают мышцы… А отекают ли? А спят ли призраки? Нет-нет-нет. Надо выкинуть это из головы. Санджи откинулся назад, якобы разминая спину, и, увидев бодрого Ророноа, сделал удивлённое лицо — ох, как же так, даже забыл, что ты тут есть. Ага. Как же. Даже Зоро не забыл бы, если бы стал призраком и пошёл по пятам за тем, кого принял за маньяка, общупывающего его тело. Да ещё, как там говорил этот Завитушка, месть бы устроить решил. Хмыкнул.       — Оя, разве водорослям не прописан более здоровый режим сна? Не загнивают твои волосяные саженцы?       Ророноа помотал головой. Вчерашнего с него вполне хватило. И пререкаться дальше не хотелось от слова «совсем».       — Уже и не слышишь? Тебе надо к садоводам срочно, вдруг селекционеры тебя случайно с глуховатыми водорослями сроднили.       Зоро вздохнул. Глубоко. И очень зло. Закипающая кровь согревала. А Санджи строил безучастное лицо, будто и правда говорил с самым обычным живым обитателем морского дна размером с человека. Ничего необычного.       — Ну и каков твой ответ? — призрак похлопал глазами, явно в голове уже придумывая как минимум три разных оскорбительных ответа, но Зоро начал парировать их заранее: — Не придуривайся. Я всё сказал: не помогаешь — вали. Я в обществе призраков не нуждаюсь.       Даже не оставляя призраку шанса на язвительный ответ, пошлёпал в душ. Тело с непривычки удивлённо хрустело — как это так, даже без миллиона скручиваний? Но отжиматься при Завитушке желания не было. Он, конечно, всё равно за сегодняшний день достаточно пройдётся и набегается, чтобы закрыть ежедневную галочку по упражнениям, но от резкой смены всех ритуалов возникало какое-то неприятное чувство. Какое-то злое предвкушение. Хотелось думать, что оно хотя бы не будет связано с парящим над полом блондином. И уйдёт вместе с ним.       Сегодня его план был довольно прост: кинуть Сабо имя блондинчика и, пока тот пробивает его по базам, сходить в «Барати», расспросить шефа об их бывшем работнике. Благо, ресторан и квартира располагались в одном районе, поэтому он легко сможет заскочить перед работой туда. Всего лишь полчаса ходьбы. Зоро верил, что с утра все его навигационные приборы в башке работают с чуть меньшей погрешностью, так что плутать, по идее, он тоже должен недолго. За полтора часа справится. Если отправится сейчас, то к открытию точно дойдёт. Довольный своим планом, Ророноа вышел из душа и наткнулся нос-к-носу с призраком. Вздрогнул. Санджи напротив хмурился.       — Обдумал?       — Да.       — И?       Санджи отвёл взгляд в сторону. Зоро вздохнул. Этот несговорчивый призрак не собирается ему помогать. Ну и прекрасно! И не настолько Ророноа нуждался в его ответах — детектив он или нет? И сам вполне справится, большой мальчик. В отличие вот от этого чуда, ведущего себя так по-детски. Но не успел он даже набрать воздуха, чтобы фыркнуть, как Блэклег наконец-то начал говорить:       — Понимаю, в вашем детективном кодексе нет никаких указаний, как себя вести в таких ситуациях, но… Дай мне время. Не так легко свыкнуться с мыслью, что теперь ты привидение. Да ещё и видеть меня можешь только ты. Может ли быть что-то хуже, Маримо?       Ророноа даже почти что охнул. Это правда имело смысл. Вчера Завитушка вёл себя нарочито дерзко и грубо, но, скорее всего, даже самые холоднокровные люди на его месте начали бы паниковать. Он сам не мог даже представить себя на месте жертвы — быть невидимым для всех, кроме детектива, расследующего покушение на твоё убийство? Звучало как наказание. Ирония судьбы. Либо обречь себя на бесконечное одиночество, либо видеть, как какие-то люди копаются в твоей жизни и выбирают на свет всё то дерьмо, что хотелось скрыть. Санджи можно было понять. Да и просьба его не была такой уж невыполнимой — не собирался ведь Зоро сам сидеть без дела всё это время? Пока блондин оклемается, может, его показания уже и не будут столь нужны. И Ророноа кивнул. Убедил.       Ноги привычно понесли его к пустому холодильнику… Хотя, почему пустому? Вчера он закупил столько еды, что, казалось, сегодня же уходит в месячный отпуск, который собирается провести дома на диване. Становилось даже тошно, глядя на заполненный донельзя холодильник. Он не был фанатом готовки — даже поставить чайник для него было настолько лениво, что частенько грешил несколькими стаканами тёплой воды за день. Просто забить желудок и притупить чувство голода. Призрак же за спиной буравил композицию разнообразной еды взглядом, отчего по коже пробегали мурашки. Да, бесплотный, но взгляд у него настолько глубокий, что прорезает все препятствия между мирами, чтобы впериться в плечи детектива. Ророноа не выдержал и обернулся на него. Вопросительно выгнул бровь. Если он опять хочет возмущаться теми продуктами, что он выбрал, лучше бы было ему молчать.       — Ты никуда не спешишь, Маримо? Что-то долго ты гипнотизируешь холодильник. Можешь не мучить машину допросом, она не расколется.       — Не знаю, что приготовить.       Санджи, наконец, приблизился и заглянул внутрь холодильника.       — Ну, вариантов много. Можно сделать панкейки, яичницу, омлет, омурайсу, тамагояки…       У Зоро сводило зубы. Всё звучало так, будто готовилось оно тысячелетиями. Не хотелось тратить ни минуты на подобную лабуду. Увидев скорчившееся лицо Ророноа, призрак вздохнул. Ситуация ему ясна.       — Господи. Ты вот из того типа людей, которые в себя пихают какое-то дерьмо раз в неделю, всю остальную неделю голодают, а потом каким-то образом наращивают мышцы?       — Эй, — стало немного обидно, но в дальнейший спор вступать не хотелось. В чём-то Завитушка был прав.       — Слушай… Если бы я мог… Ладно, — Санджи закатил глаза и вздохнул, смирившись. Ну, не совсем конечно. Этот тип раздражал его ещё больше и больше. С завистью кинул взгляд на обтянутые футболкой накачанные плечи и грудь. — Тебе нужно попробовать сегодня что-то хорошее. Нормальное. Особенно после вчерашнего. Так что… Ты же идёшь в «Барати»? Вот и возьми там себе завтрак. Человеческий.       Зоро фыркнул. Он и так вчера потратился на всю эту еду, а теперь бросать наполненный холодильник, чтобы поесть в дорогущем ресторане? Ага. Щас. Уж лучше потратить пять минут на варёное яйцо и чай.       — Привереда! — Ророноа чуть не поперхнулся, призрак это проигнорировал. — Ладно. Давай так. Покажи упаковку яиц, — Санджи отпрянул, когда к его носу слишком резко поднесли яйца, но быстро взял себя в руки и принялся бегать глазами по упаковке. Кивнул. — Отлично. Доставай зелень. И рис.       Детектив почти удивлённо посмотрел в смеющиеся неоновые глаза.       — Будем учить тебя, Маримо, правильно варить рис. Никогда не поздно учиться чему-то новому! Того глядишь… и водоросли заговорят.       Следуя указаниям блондина, Ророноа достал всё нужное: рис, яйца, укроп и лук. Даже через силу поставил чайник. Внутренние часы уже впадали в панику — ни упражнений, ни скорого ухода на работу. Все утренние ритуалы расходились по швам, оставляя за собой жгучий неоново-синий отпечаток. Тщательно — не один, не два, а раз шесть — промыл рис под надзором слишком уж внимательных глаз, пока из-под крупы не вытекала прозрачная, как слеза, вода. Зоро даже немного удивился тому, как много шлака он съедал вместе с порцией самого обычного, как ему казалось, риса. После кастрюльку с водой и крупой поставил на огонь, предварительно посолив. Исполнение таких сложных и многоступенчатых махинаций было в новинку, и детектив всё ещё не мог понять, в чём проблема была просто взять и поставить рис на огонь. Вкус же не изменится… Во рту тут же появился мерзкий водянистый привкус. Ну, ладно, если уж этот рис по рецепту призрачного придурка окажется хоть немного лучше, может, всё это не было зря. Пока варился рис, Ророноа залил кипятком растворимый кофе, зацепив краем глаза, как хмурился при этом блондинчик. В глазах его читалась настоящая боль первоклассного повара. А ещё что-то, похожее на разочарование в нашкодившем ребёнке. «Ох, ладно, не всё с первого раза». В душе Зоро зарёкся есть дома, пока над его плечом парит грубая Завитушка.       Через пару минут снял с огня кастрюльку, слил воду через дуршлаг и начал накладывать рис в тарелку. Порезал зелень, приправил рис кориандром — откуда эта вещь вообще взялась в его доме? — и разбил в тарелку сырое яйцо. Перемешал палочками. Получилась какая-то баланда. Ой, конечно, приправленная какими-то крутыми специями и зеленью. Но с виду всё равно баланда. Санджи рядом парил, горделиво скрестив руки на груди. Ждал, пока «Маримо попробует человеческую пищу, а не какие-то полуфабрикаты дешёвые из говна и палок». Ничего и правда не оставалось делать, как попробовать получившееся блюдо. Сырое яйцо не вызывало желания съесть его, но повару хотелось верить. Вряд ли он стал бы травить единственного человека, с которым мог говорить. Пусть тот и копается в его фигуральных трусах.       — Самый дешёвый завтрак от нашего дерьмового ресторанчика. Наслаждайтесь, дорогой посетитель!       Ророноа подцепил палочками комок рисинок и сунул, наконец, в рот. Не сдержался и охнул. Рядом засмеялись. Нет, это было ПРАВДА очень вкусно. Серьёзно. Ни в какое сравнение не то, что со вчерашним — кхм-кхм — блюдом, но и в принципе со всем, что готовил ранее детектив. А рецепт был настолько прост, что даже не верилось. И это он приготовил сам из подручных материалов. Ну, ладно, под указкой повара, но в любом случае — сам! А так вкусно! Очнулся Ророноа лишь в тот момент, когда палочки грустно мазали по дну тарелки, пытаясь поддеть застывшие на дне остатки зелени.       — Спасибо, что посетили наш ресторан. Заходите ещё, — заученные слова отлетали от зубов так легко и просто, что казались почти скороговоркой. Очень вежливой. Но при этом полной искренности. Зоро видел, как в неоновых глазах расплескивается теплота. А потом она уступает место грусти, когда Санджи смотрит на свои руки. — Если ты пожрал, можно идти.       — Да… Спасибо, — одним залпом допивает остывший кофе и убирает тарелки со стола. — Было реально вкусно. Когда ты сказал добавить этот корень, я думал, ты меня отравишь.       — Во-первых, кориандр. Во-вторых, я никогда не испорчу свою еду! Даже чтобы отравить недобросовестных извращённых детективчиков.       — Как скажешь.       Уголки губ предательски поползли вверх. Ему почти нравилось перебрасываться ругательствами с этим восьмым чудом света. Не то чтобы он когда-либо чувствовал сильное одиночество, да и общения ему хватало — то с Луффи и Нами, то с очевидцами, то с другими коллегами. Но в этом переругивании было что-то такое детское и… хорошее. Детство для Зоро было единственным временем, когда всё было тихо, мирно и спокойно. Додзё. Куина. Сенсей. В душе становилось так легко, будто он ненадолго возвращался в то время. Но всё хорошее имело привычку быстро заканчиваться. Тогда — смертью Куины. А сейчас?..       Мокрая посуда отправилась высыхать на столе. Из-за ворчаний пришлось постелить там случайно нашедшееся в шкафу кухонное полотенце — Санджи сказал, это поможет влаге быстрее испариться. Для Зоро не было никакой разницы, он не планировал приходить домой раньше полуночи, так что посуда легко бы просохла к концу дня сама по себе. Но просто сделал. Чтобы спокойно собраться, кинуть Сабо имя жертвы и, наконец, уйти в ресторан «Барати».       — Да ты издеваешься!       Злобно клацнул зубами. Перед ним в который раз оказалась та самая расписанная всеми прохожими стена. С каждым возвращением в витающее в воздухе амбре добавлялся новый собственнический запах, как будто за время отсутствия Зоро сюда набегала толпа кобелей, отбивающая эту стену друг у друга. Но стена находилась в настолько плачевном состоянии, что становилось совсем не понятно, кому она была вообще нужна. Ророноа цыкнул. Блондин рядом глубоко вздохнул, чуть ли не всхлипывая.       — Как ты вообще до работы добираешься?! Тебе стрелочки рисуют сослуживцы или что?! Тут же буквально было минут двадцать пешком — раз и два, ты в ресторане!       Закатил глаза и развернулся, наступая на хвостатые опавшие листья, которые не успевали унестись вслед ветру. Его навигационный маячок внутри не прошёл проверку утром и всё же заглох — видимо, настолько был шокирован призраком, что даже не пытался выйти на какую-то связь с хозяином тела. Зоро подозревал, что будет долго идти, поэтому и вышел пораньше, но не готовый к такому Санджи был уже на грани истерики. Людей на улице было немного, поэтому Ророноа мог позволить себе тихо огрызаться в его сторону. Но это лишь раззадоривало.       — Так! Стоп!       Ророноа и правда остановился посреди улицы и перевёл взгляд на призрака. Его идеально причёсанные волосы превратились в какое-то птичье гнездо — он не сдерживался и ворошил их, пытаясь хоть куда-то выплеснуть всё своё отношение к этой ситуации.       — Теперь слушаться будешь меня.       Зоро поперхнулся и, выгнув бровь, долго посмотрел на бровастика. Тот не вздрогнул. Ну, его явно не пугало лицо Ророноа. Это разочаровывало. Но в то же время радовало. Детектив любил тупиковые дела.       — Курсант извращенец, слушать мои приказы. На-ле-во — ать-два!       Появилось ощущение, будто он снова проходил военную подготовку в институте, а не был на задании. Но обречённо повернулся. Рядом зашипели:       — Курсант извращенец не отличает лево от право, капитан! — проговорил блондин более высоким голосом, изображая, очевидно, однокашника Зоро. Бровь нервически дёргалась. — Херово, курсант! Лево, курсант извращенец, это где у тебя серьги. Поэтому — кру-гом, ать-два!       Ророноа повернулся кругом через левое плечо и замер. Ему в лицо смотрел мёртвый глаз деревянной рыбы. Отойдя от ступора, разглядел рыбу получше — это было лишь украшением какого-то здания. Какой-то ресторанчик… «Барати»! Рядом оказалось лицо блондина:       — Курсант, шагом марш! Почти у цели.       Вздохнул. Он чувствовал себя почти униженным маленьким шкетом, но быстро взял себя в руки. Надо было наконец приниматься за дело.       На двери ресторана висела табличка с надписью «Закрыто». Через стёкла, однако, Зоро видел, что работники заведения давно пришли и прихорашивают залы к открытию. Открыться ресторан должен был только в десять, а сейчас было — пришлось доставать из кармана толстовки телефон, — только без пяти девять. Хмыкнул. А что, а пришел-то он на самом деле не с таким большим опозданием, как ожидал. Да, в этом была заслуга поварёшки, но он и без него добрался бы. Минут через двадцать точно. Санджи проникнул внутрь и смотрел на Ророноа насмешливо из-за стеклянных дверей. Тот в ответ помотал головой, мол, и пользы от тебя, даже если ты смог войти? Постучался, желая привлечь внимание работников, но те и ухом не повели, заглушая звук громкими голосами. Неожиданно привидение взвилось:       — Чёртов Патти! Стоило уйти, они тут снова свою политику включили… А если бы это был голодающий? Уроды.       Не добившись нужного, Ророноа побежал на задворки. Может, кто-то выйдет через чёрный ход мусор выбросить, покурить. Хоть кого-то перехватить. На его счастье, там сидел какой-то мужик на ступеньке прямо перед дверью. Почёсывал пшеничные длинные усы и задумчиво смотрел на небо. Колпак у него тоже был необычайно огромный. Зоро не знал, как должны выглядеть главные повара, но этот внушал собой именно такое впечатление. Даже рядом с воняющим мусором и ободранными кошаками, которые ели с земли рыбьи головы. Видимо, мужчина вышел рано утром как раз ради них. Заметив краем глаза какое-то движение, повар повернул голову к Ророноа и нахмурился.       — Бандитов у себя не принимаем больше.       Зоро поперхнулся. Хотя, вообще-то, можно было и привыкнуть за всю жизнь, что первое впечатление он создаёт не очень приятное.       — Что?       — Крейга распластали уж как месяц назад, мог бы и работу найти, а не за подкормками шляться. Иди давай, не то взгрею, — мужчина предупреждающе постучал по полу деревянным протезом вместо ноги. Видимо, угрожать им уже вошло в привычку. И получить таким по спине не хотелось.       — Послушайте, я тут по вопросу. И я не бандит, — мужчина с недоверием поднял брови, поэтому не оставалось ничего, кроме как достать удостоверение. — Детектив Ророноа Зоро, пришёл по вопросу о Санджи, — заглянул в блокнот. — Блэклеге.       Повар выдохнул и снова начал чесать усы.       — Натворил что баклажан?       В душе Ророноа прыснул. «Баклажан». Нашлась новая кличка для Завитушки. Но лицо его оставалось таким же спокойным и непоколебимым. Он скала.       — Кем вы ему приходитесь?       — Опекун. Что с баклажаном? Где он?       Ого, опекун. Вот это удача. Тц, и почему Ророноа всё равно чувствовал себя так пристыженно? Это же счастье, что он сможет расспросить о прошлом Завитушки, это очень поможет ему в расследовании. И при этом не нужно было играть с потерпевшим в «22 вопроса».       — Давайте поговорим в другой обстановке.       Повар встал, кинул грустный взгляд на убегающих кошек и вошёл через чёрный вход. Даже не оборачивался к Зоро. Но тот и не артачился — пошёл следом. Мельком зацепил, как неоново-голубой бесплотный сгусток двигался прямо к нему, преодолевая все препятствия на своём пути, будто их и не было вовсе. Лицо блондина выражало верхнюю степень возмущения. И он уже было собирался вывалить детективу все свои мысли насчёт ресторана, но, увидев хромающего на одну ногу мужчину, как-то сразу поутих. Ророноа даже удивился. Боится его? Неужели этот мужик его избивал? Слишком уж много историй про плохих опекунов детектив пережил и переслушал, чтобы не подумать об этом. Санджи покорно последовал за поваром, не обращая внимания на Зоро. Даже не кинув что-то язвительное. Как будто до этого и не строил комедию о том, как ему важно, чтобы детектив перестал рыться в его подноготной.       Зоро цыкнул. Забывал, что это уже не обычное дело, а Санджи — не обычный выживший после столкновения с асфальтом потерпевший. Он буквально был на грани жизни и смерти. Наверное, в этом состоянии все чувства как-то обостряются? Так, Зоро, сосредоточься.       Они дошли до кабинета старика: тот по-хозяйски открыл дверь ногой, не церемонясь ни капли. Сразу похромал к дивану. Видимо, травма давала о себе знать, и мужчине было тяжело стоять. Ророноа плюхнулся на стул рядом со столом. Кабинет был выполнен в европейском стиле, но почему-то весь деревянный. Спокойность Ист-Блю, судя по всему, разбаловала, раз дорогие рестораны без сомнений оставляли именно такими, мечтами каждого пиромана. На стене напротив Зоро, прямо за красивым, лакированным чёрным столом, висела огромная деревянная рыба-меч. Она как-то по-особенному дополняла комнату, оживляя её. Сразу создавалось ощущение некоего корабельного трюма. Из круглых окошечек свет едва-едва пробивался в комнату, отчего она казалось более тяжеловесной, монументальной. В принципе, неплохо так сочеталась с её хозяином.       — Так что с баклажаном?       Зоро не без удовольствия отметил, как искривилось лицо блондина.       — Представьтесь сначала, — из кармана худи в руку скользнул привычный блокнот с заметками.       — Зефф.       Имя тут же оказалось записанным. Зоро несколько раз его подчеркнул и поставил рядом парочку вопросительных знаков — лучше всего будет его всё-таки пробить по имеющимся базам, вдруг всплывут какие-то мелочи.       — Позавчера в районе Норт-Блю произошло покушение на убийство. Потерпевший, Санджи Блэклег, выжил и сейчас находится на попечении доктора Чоппера в больнице «Драм». Повреждения сильные, но не смертельные — врачи прогнозируют, что он, вероятнее всего, очнётся, только непонятно, когда. Сейчас находится в коме.       С каждым словом лицо мужчины напротив становилось серее и серее. Выражение лица не менялось, но Ророноа чувствовал, как бьётся в его груди сердце всё чаще и чаще, артерия на шее заходилась в безумной судороге, а пальцы на руках начали подрагивать. Санджи подлетел к нему, от паники пытался постучать ему по спине, но рука лишь прошла насквозь. Блондин отпрянул, поджимая её к груди, как будто кто-то эту руку ему чуть не оттяпал. Взволнованно посмотрел на детектива:       — Дебил, его ж щас инфаркт схватит! Иди к столу, второй ящик сверху, возьми большой пузырёк и дай ему. Это от сердца. Я… Я ничего не могу сделать.       Дважды повторять не надо — в экстренных ситуациях реакция Ророноа срабатывала на «ура». Не думая ни секунды, подошёл к столу, достал указанный пузырёк и поставил его на кофейный столик перед диванчиком повара. Тот потянулся за лекарством, удивлённо провожая Зоро до стула.       — Воды?       Мужчина покачал головой и влил несколько капель прямо в рот. Санджи напряжённо рядом всматривался в своего опекуна, как будто тот мог сбежать, так и не допив лекарство. Звон стекла заставил вздрогнуть.       — Дайте адрес больницы.       Ророноа понимающе начеркал адрес в блокноте, вырвал страницу и протянул мужчине.       — И зачем вы здесь? Я его не убивал.       Зоро усмехнулся. Ну, это он понял с первого взгляда.       — Хочу задать пару вопросов о вашем… сыне. Не возражаете?       Повар кивнул — задавай.       — Сколько лет потерпевший находится под вашим надзором?       — Лет с шести, значит, шестнадцать.       Записал, при этом удивлённо хмыкнув. Они оказались ровесниками, хотя по виду блондин был намного его младше.       — Были какие-то проблемы? С оформлением опеки?       Повар усмехнулся в усы.       — С этим баклажаном без проблем и житья не было ни дня. Мы с женой взяли его из приюта. Я бывший морпех, был на войне, поэтому оформили бумаги довольно быстро. Уже на испытательном сроке стервец давал жару: кусался, дрался и убегал при любой удобной секунде. Хотел, чтобы мы его не брали. Но не на тех напал, — мужчина с улыбкой причесал свои длиннющие усы. — Месяцев пять брыкался, будто на убой его ведём, а потом как-то подуспокоился. Я начал его учить готовить, а жена водила его в библиотеку, галерею, школу. Через год мы хотели его усыновить, но… Жена умерла, — Зоро сочувственно кивнул. Санджи хотел его пнуть, но ботинок прошёл сквозь грудь. — Начались сложности с опекой. Перестали выплачивать за то, что я взял его к себе, да и с рестораном было тогда туго — нагрели нас по-крупному. Вместо здания был тут только котлован, да и то дрянь. Спасала только моя пенсия, но её еле хватало покрыть ссуду за участок. Я хотел сдать мелкого обратно, потому что уже не смог бы за ним прибирать всё дерьмо, что он стремился учинить, но не смог, — Санджи застыл, поджимая губы. Зоро стало немного стыдно. Опять. — Пришлось месяц немного поголодать, пока отстраивали хоть какую-то лавку, чтобы продавать еду. Помаленьку разрастались, пока вот не вышел «Барати». А с баклажаном были проблемы всегда — курил, дрался, за юбками увивался, в обезьянниках отсиживался по три ночи кряду. Проблемный чёрт. Но ничего серьёзного не было.       Хотя мужчина и ругался на своего приёмыша, но сквозь все обзывательства чувствовалась такая искренняя теплота, что не оставалось никаких сомнений — опекун не избивал Завитушку, а очень сильно любил. Да и бровастый не отставал. Ророноа общими фразами кратко записал ответ владельца ресторана. Значит, в участке Санджи гость бывалый — можно было зайти в ближайший пост и разузнать его деяния. И ещё смущала одна вещь… Юбки?       Покачал головой. Сосредоточься.       — Были какие-то странности с ним последнее время?       — Да нет, всё так же курил, увивался за юбками и попадал в изолятор.       — У меня есть информация, что он здесь работал. Он как-то предупредил вас позавчера, что ему нужно уйти?       — Нет… Он ушёл раньше. Испарился неделю назад. Мы с ним повздорили: обсуждали, что он неправильно готовит яйцо пашот, — Санджи рядом неожиданно цыкнул. Ророноа заметил, что выглядел он при этом немного повеселее. — Ну и забрал пиджак да смылся. Делает он так раз пять на дню, поэтому я не придал значения. Трудный возраст, что сказать.       Призрак покраснел — точнее, лицо его покрылось более тёмным оттенком синего. Ророноа почти рассмеялся, но с трудом сдержался.       — Но он не появился. Ходил к Смокеру — его и в изоляторе не было. Вот, начал звонить в больницы. Но «Драм», — взгляд метнулся к адресу на бумажке. — До неё я бы дошёл через недели две. Как он выглядит?       — Довольно помято.       Повар хрипло усмехнулся.       — На работе с кем-то конфликты были?       — Со всеми. Раза четыре менял персонал, пока не нашёл нынешних мужланов. Их-то баклажан с места так просто не сдвинет, — призрак рядом хмыкнув, подвергая это сомнению. Но Зоро почему-то в этом как раз не сомневался. — Но до рукоприкладств не доходит. Я не позволю драться на кухне.       — Да ты скорее сам отпинаешь, дед, — прошептал Санджи, закатив глаза.       Ророноа кивнул. Стоит и с ними перекинуться парой фраз, чтобы подтвердить слова старика. Не то чтобы он не верил владельцу «Барати», но это было его работой. Она требовала скрупулёзности. На этом короткий опрос был закончен — разговор дал ему пару других ниточек, поэтому всё было хотя бы не так безнадёжно. В таких делах нужно было хвататься за всё, что предлагает тебе судьба.       — Вы знаете про его доход?       — Доход? То, как он разбазаривает деньги на женщин, можно назвать одним расходом, — старик весело выдохнул, закатив глаза, видимо, припоминаю самые экстравагантные случаи своего пасынка. Зоро бы с радостью о них послушал, всё же, мало компромата на таких вредин не бывает, но нужный ответ он уже получил.       — У него хватило бы средств на покупку обуви от «БигМамми»?       — Хватило бы. Если бы не вбухивал всё в цветы и конфеты. Ну и вонялки свои, конечно же.       Ага! Вот это было довольно интересно: все заработанные деньги жертва тратила на «юбки» — господи, и этот человек называл извращенцем его — поэтому купить бы сама дорогой костюм, в котором его доставили в больницу, и те ботинки попросту бы не смогла, не успела. Значит, кто-то его обул-одел и спустил вниз с моста? Если бы это был один человек, всё было бы намного проще, однако с такими делами вообще никогда не может быть так легко. Но эта зацепка всё ещё давала многое — хотя бы усиливала подозрения, что всё же блондин проживал не обычный день своей жизни, вдруг решившись по дороге домой спуститься с моста головой вниз.       — Спасибо. Покажите тех, с кем он работал.       Мужчина встал и подошёл к двери. Но перед тем, как выйти, посмотрел детективу в глаза:       — Кстати, как вы узнали о лекарстве?       Упс. Наверное, не стоило так резко отзываться на команде Санджи.       — Просто реакция.       Повар недоверчиво хмыкнул, но уточнять больше не стал. И они вышли из кабинета: мужчина хромал спереди, призрак шёл за ним следом, смотря в широкую спину, а Ророноа замыкал процессию. Хотя дистанция между ним и поваром из-за этого выстроилась просто огромная — подозрительно большая, — но он решил оставить Завитушку. Тот не хотел давать детективу больше лазеек в его душу. Да и после разговора в кабинете он просто смущался смотреть в серьёзное, окаменевшее лицо. Снова встречаться с проницательными серыми глазами. Он был слишком обнажён.       Когда они вошли на кухню, повара радостно улыбнулись шеф-повару.       — Зефф-сан!       — Шеф! Подойдите попробовать моё новое творение!       — Не слушайте идиота, он снова всё пережарил! Лучше попробуйте моё!       Было видно, что старика здесь уважали. Тот проковылял вперёд, как будто ничего и не заметил. Неопределённо махнул назад:       — Тут спрашивают про баклажана.       Повара с интересом уставились на детектива. Ророноа даже немного вздрогнул, почувствовав, как тщательно ощупывают его мужчины: сканируют его тёмное худи, небрежные спортивные штаны, поношенные кроссовки. На фоне чистейшей кухни и поваров в белых формах он чувствовал себя грязным пятном, которое хотелось поскорее отмыть.       — Бандит? Санджи снова принялся кормить крейговских щенят?       — Дружок его. Оставил путь гетеросексуальности наш официантик.       — Нда, на мужиков у него совсем вкуса нет.       — Ха! Ты мне должен тыщу белли!       — Хорош гнать! Я просто предположил.       Санджи недовольно ворчал рядом, пока в душе Зоро царил карнавал смеха. Ох, один лишь поход, а сколько уже подколок появилось — пользуйся не хочу. Теперь можно было заткнуть истерики бровастого, если его уж снова припрёт. Но как бы не хотелось выслушивать весь компромат на блондина дальше, Зоро пришлось представиться официально:       — Детектив Ророноа Зоро. Расскажите о потерпе… — увидел, как Зефф вдруг перестал чесать свои усы и посмотрел прямо ему в глаза. Намёк понят. — О Санджи. Нужно. Для дела.       Тут же раздалось улюлюканье — двое поваров дали друг другу «пять», трое других уже доставали бумажники. Вот так и выглядит этот пятизвёздочный ресторан за всей своей роскошью и элитарностью: повара от скуки устраивают тотализатор друг на друга. А может и на что-то другое. Но вдаваться в такие подробности, если они не связаны с делом, не хотелось.       — Так и знал, что снова вляпался куда-то. Глушил недельный запой.       — Ты ж ставил на то, что его убили из-за бумажника, увидели, что у него дырявые карманы, и оставили умирать в канаве?       — Ну-у-у, своего рода «вляпался». Понимаешь, тут тонкая грань…       — Офицер, Санджи отвратительный повар. Арестуйте его!       — Он стащил мой бумажник!       — Увёл мою девушку! — повара удивлённо уставились на говорившего, тот запнулся и спешил объясниться: — Н-но она его бросила через пять минут.       — Он скорострел!       — И у него уродская бровь!       Призрак рядом недовольно пыхтел — Зоро мог поклясться, что вокруг его ног начал витать гневный огонёк, норовивший упасть на головы коллег. Но Зефф успел раньше — влепил каждому затрещину. И все подуспокоились. Атмосфера в кухне изменилась. Тотализатор сразу ушёл на третий план.       — Да хороший парень он, — подал голос один из поваров, ставящий на то, что блондин попадёт в руки закона. — Откидывает коленца, но кто из нас так не делает.       — Отличный повар.       — Да и добрый. Постоянно всех хочет накормить! Идеалист.       — Он часто попадает в неприятности, но никогда не вляпается в грязную авантюру. Слишком уж чистолюбив.       Повара согласно кивнули, улыбаясь. Ророноа записал это всё в блокнот — кто знает, может, правда пригодится? — и взглянул на Санджи. Вздрогнул. Блондин преобразился. Усмехался, переводя взгляд с одного лица на другое, покачивал головой. Это всё очень походило на семью. Большую, полную старших братьев, которые вначале с удовольствием проржутся над тобой, а потом помогут с чем угодно. И сильный строгий отец, руководящий безумным семейством. Зоро стало немного грустно. Видел сейчас Санджи только он сам.       Попрощался и вышел через главную дверь, возле которой уже толпились будущие посетители.       Дошёл до участка Зоро неожиданно быстро. Ну да, в этот раз он также не преминул воспользоваться помощью блондина: когда они в пятый раз наткнулись на обоссанную кирпичную стену, к композиции запахов которой прямо сейчас примешивался новый и довольно нетрезвый, Санджи не удержался и «вежливо» уточнил адрес полицейского участка. А потом «галантно» проводил до нужного места, не забывая приправлять свои указания кучей мата и проклятиями. Но Ророноа уже понял, что иначе говорить Завитушка просто не мог. Да и главное, что к месту его привели успешно. Этого достаточно.       На входе отметил, как рядом с Коби сидел расстроенный Хельмеппо. Спустя несколько лет его понизили — он показывал плохие результаты, да и повысили его когда-то, казалось, только ради поднятия морального духа. Но, к удивлению многих, парень не ушёл, а смиренно принимал удары судьбы. Коби тогда был новичком, но уже подавал неплохие надежды на будущее. Они прошли многие стычки на пути дружбы и в итоге стали не разлей вода. Коби всячески поддерживал друга, а Хельмеппо помогал розововолосому в нужный момент — как ни крути, опыта у него всё же было побольше. И сейчас он пассивно объяснял что-то в компьютере, тыкая пальцем в экран. Коби рядом правда заинтересованно смотрел, вникая в проблему. И Ророноа прошёл мимо парочки незамеченным. Навстречу ему шёл нагруженный бумагами Сабо. Увидев детектива, блондин подбежал к нему.       — Йо, Ророноа. Удачно встретились!       Зоро приветственно кивнул другу и хотел уже пожать руку, но встретила его только кипа бумаг. Сабо рассмеялся.       — Короче, про твоего Санджика, — поставил кипу на ближайшую плоскую поверхность и начал перебирать верхние бумаги. Ророноа усмехнулся, глядя, как призрак рядом корчится и закатывает глаза. Кажется, на сегодня с него обзывательств было достаточно. Жаль, это было только начало дня. — Не нашёл никакого Блэклега, у нас в базе только вот эти двое, — протянул листок с двумя именами и короткими сводками про обладателей имён. — С фамилией тебя точно надурили. Я кинул кратенько описание каждого, ты мне скажи, кого подробнее пробить. Но позже! Сейчас я — в бухгалтерию! А то Коала-чан там без меня… Сам понимаешь.       И был таков. Ророноа в ступоре пялился на бумажку с двумя именами. Санджи Винсмоук и Санджи Скулл. Развернулся и посмотрел на блондина. Тот спокойно стоял рядом и осматривался, но нервность в нём все равно выдавали руки, крутящие манжеты на рукавах. Кровь медленно закипала внутри. Он его обманул. Поймал взгляд голубых глаз и мотнул головой, мол, следуй за мной. На входе было всегда много лишних глаз. Поэтому пошёл в неработающий туалет на первом этаже — закрыт на вечный ремонт, — а призрак потянулся за ним. Остановившись посреди разобранной плитки, кучи строй-материала и бетонной крошки, Зоро обернулся.       — Зачем ты мне соврал, завитушчатобровый?! Какой тебе прок от этого? Хочешь заставить своего старика переживать, что убийца его сына так и не будет найден? Что ты хочешь получить, завитушка?       Санджи пристыженно смотрел в пол, возя призрачным ботинком между дырками в кафеле. Нога с лёгкостью проходила мимо брошенных бычков и другого мусора, что здесь оставляли рабочие и полицейские. Даже непонятно, кто свинячил больше. Наконец, поднял глаза на детектива.       — Я знаю, что тебе тяжело и всё такое. Но нам нужно найти твоего убийцу. Ты не думал, что он может и за твоим стариком пойти? За «Барати»? Я же видел тебя там. И ты этого не хочешь. Не так ли?       Санджи кивнул. Взгляд снова упёрся в серый развороченный строителями пол. Перед его лицом возникла бумажка.       — Так что покажи, кто из них ты. Это очень важно, бровастый. Не играй со мной.       Призрачный палец неуверенно завис над листком, а потом легонько ткнул на имя. Санджи Скулл. Отлично. Ророноа кивнул и вышел на поиски бухгалтерии и Сабо. Призрак так и остался стоять в туалете. Над недоделанной раковиной висело пыльное зеркало, еле-еле отражающее разруху. Санджи близко придвинулся к ней, но картинка оставалась неизменной. Зеркало его не отражало.