***
Привычное место, привычные автоматы, которые так любил Сатору, привычные сладости, которые он тоннами поедал и умудрялся даже не толстеть, а — после огромная порция бургеров, такого же размера кола и довольная улыбка, освещающая целый мир. Он сам был как лучик солнца, что отражал свет луны, цвет которой отпечатался в его волосах. Руки испачкались кетчупом, как и рот, что так усердно пережевывал остатки бургера, который Сатору умял за обе щеки. Сугуру же воздержался от подобного неандертальского поведения и пока что медленно поглощал свой напиток, который и его Годжо умудрялся тырить, хотя они ничем не отличались. Но Сугуру позволял ему все, словно в этом ничего не было такого. Он не был тем человеком, кому жалко еды или кто мог бы начать истерить при виде кражи порции, но, возможно, дело только именно в самом Сатору. Ему можно было все… Буквально все… — Эй, Сугуру, не хочешь свалить куда-нибудь из города, когда экзамены сдадим? — А что такое? — Я хочу отдохнуть, хочу на море, хочу на пляж, пока есть возможность… Авось получится уговорить нашего бедолагу, чтобы нам сделали поблажки в виде выходных, — Сатору, как кот, сладко потянулся, блаженно улыбаясь. — Хочу свалить отсюда. — Я что-то не думаю, что у нас будет такая возможность, — с сожалением усмехнулся Гето, на что его лучший друг наделся как рыба-фугу. — Да ты что, не знаешь, что у шаманов никогда не бывает отпусков? Даже у студентов… — Я сам себе его устрою, хотите вы того или нет, — продолжая насупливаться, заявил он, показательно поглядывая на Сугуру. — Я просто не верю в такой исход. Так что даже нет смысла загадывать. А так, я хотел бы маму проведать. Давно уже не виделись. — Тебе хотя бы есть куда возвращаться. Мои-то вряд ли рады будут меня видеть, чертовы стариканы… — Сатору. — А что? Моего отца не знаешь? Самый невыносимый человек на земле, которого я когда-либо видел. Даже хуже нашей банши. — Ты об Акуми? — лицо Гето вдруг помрачнело, мышцы лица напряглись, натягивая кожу на череп ещё плотнее. — О ком же ещё, только она у нас своим криком погубить может… — Что между вами произошло? Ты вышел весь потрепанный и взбудораженный, — воспользовался шансом он, понимая, что другой возможности может и не быть. Разговорить Сатору и заставить сказать правду — то ещё испытание. — Мы… целовались, — признался смиренно Годжо, отведя взгляд. Щеки шамана залило румянцем, а глаза заблестели. Казалось, Гето от удивления едва не выронил свой бургер, который взял только на всякий случай, если желудок станет просить вкусной еды. Медленно моргнув, Сугуру собрался с мыслями. — Повтори? — Говорю же, мы… — Это я понял, но… как? Как вы начали… — Я не знаю. Оно само получилось. Я ее завёл в класс, прижал к стене и… первым полез. — Зачем? — Чтобы что-то доказать. Правда, итог сие происшествия никакой. Только больше нервотрепки прибавилось, как и… — красноречиво покосившись вниз ответил Сатору, и его друг моментально понял, о чем он говорил. — Все еще перед глазами маячит? — Да… Я… честно, я никогда не испытывал. Это было что-то новое. И я до неё ни с кем ещё не был, а она, оказывается, не… кхм… — Понял, не продолжай, — оборвал Сугуру, держа тон голос ровным, однако на сердце вдруг стало невероятно тяжело. Он спросил про это не потому, что хотел узнать. Никак нет. Причина была другой: мотивы, которые сподвигли Сатору на такой шаг, как поцелуй с той, кого он буквально презирал. Как так получилось, что его лучший друг, которому все лавры насчет Акуми достались просто так, первым сделал шаг к ее сердцу? Он его обогнал, получается? Так, стоп, почему он вообще думал о подобном? Добиваться? Кого? Да почему же сразу добиваться? Разве Акуми цель, чтобы ее можно было достичь, постичь? Никак нет… — Сатору, ты… — Этого больше не повторится, — вдруг прохладно заявил потомок клана Годжо. Он покачал в руках стакан с газировкой, пялясь в одну точку. Нахмурил брови, что даже складка между ними образовалась. — Не повторится никогда. — Ты себе эдакий обет без секса даешь? — фыркнул Сугуру, однако друг не оценил шутку. Вместо этого два льдисто-голубых глаза уставились на него, пробирая до дрожи. — Только не с ней. — Оно тебе и не надо, хотя жизнь коротка. Кто знает, когда ты встретишь свою любовь? А вообще, — лукаво протянул Гето, улыбаясь уголком губ, по-лисьи прищурив глаза, — от ненависти до любви один шаг. — И ты туда же! — под действием техники стакан сжался до неопределенной формы, и вся газировка попала прямиком на одежду. — Блин, это уже какой раз! Я только переоделся! — Не везет тебе сегодня с жидкостями. У меня в арсенале Проклятие, что создает ветер. Могу одолжить, чтобы он высушил тебе одежду. — Она вся липкая, куда ещё сушить-то? Ох! — продолжал кочевряжиться и стонать от недовольства Сатору, пока Сугуру лишь наблюдал за ним, погрузившись в свои мысли. И благодарил Ками-сама за то, что не наделил это Шестиглазое чудо ещё и телепатией. Если бы он ещё в чужую голову умел залезать, было бы крайне непросто порицать молча людей, а также раздумывать над всем, о чем ему знать необязательно. А также ему незачем было знать, что Сугуру сейчас чувствовал себя крайне неспокойно. А причиной была та самая «новость», которую сообщил Сатору минутами ранее. Как бы он ни пытался отогнать эти мысли в сторону, они все равно лезли в голову, мучая хозяина сознания. И почему он так себя чувствовал? Это дурацкое беспокойство — худшее, что он когда-либо испытывал. То самое ощущение пустоты в груди, перетекающее в огромную бездну, куда сваливались все обиды за несправедливость этого мира… и судьбы. Если бы Сугуру однажды спросили, думал ли он об отношениях когда-нибудь, он бы толком в ответ ничего не сказал. Потому что говорить было нечего, и все по одной простой причине: он шаман. Тот самый, что глотал Проклятия как конфеты, пополняя свой арсенал, становясь с каждым годом все сильнее и сильнее. Ему было не до отношений, несмотря на то, что прежде ему встречались привлекательные девушки, с которыми желание пообщаться и сблизиться становилось более отчетливым и ощутимым. Каждая из них была интересной, — со своими тараканами в голове, увлечениями и интересами — но никто из них так и не сумел покорить его сердце. Он мог бы так заявить и сейчас, держась неприступно и отстраненно от всех представительниц прекрасного пола, однако… Фиалковые глаза наполнены болью и страданием, кулаки сжались до побеление костяшек, пока ногти оставляли полукруглые отметины на мягкой коже. Она старалась не плакать, но слёзы сами собой катились вниз по щекам, оставляя за собой соленые дорожки. А после светлая макушка теперь была прямо под его подбородком, а её носик прижался к груди, пока руки крепко обхватывали мужскую талию… Сугуру смахнул наваждение. Встряхнул головой и прикрыл глаза, старательно пытаясь забыть этот образ в голове. Если уж и думать о ней, то в более положительном ключе и без слёз… Например, как она улыбалась, как хихикала над различными моментами, как чертовски мило проводила время с братом, напоминая молодую маму… От этой мысли сразу на душе тепло стало, и Сугуру сам не заметил, как начал улыбаться про себя, прикрыв кулаком рот. — И чего ты лыбишься? — Сатору умел выводить из мыслей мощным пинком, возвращая в реальность, и Гето тут же встряхнул головой, махая рукой. — Да так, ерунда… Всё, пошли. А то вдруг на миссию ещё вызовут, и мне Акуми тренировать надо, иначе эффекта ноль будет. — Вот оно тебе надо возиться вообще с ней? И какой черт только дернул тебя согласиться… — Сатору, делать благое дело — не значит тратить время в пустую. Иногда полезно помогать даже тем, кто среди остальных шаманов имеет скверную репутацию. Тем более девчонка она благодарная: вкусности приносит. — Да ты за еду душу продать готов, я смотрю, — Годжо игриво закинул руку на плечо друга и лукаво улыбнулся, смотря исподлобья, опустив очки ниже на переносице. — А ты будто бы нет? — в ответ прозвучал подкол, и оба засмеялись над всей ситуацией, а напряжение как рукой сняло. Никакие девушки не могли разлучить их, сколько бы испытаний ни уготовано пройти, сколько бы те ни пытались, сколько бы недомолвок не происходило. Несмотря ни на что, они всегда будут рядом друг с другом, лишь бы этот мир не развалился, а шаманы не дули в нос, словно нет тех, кто с легкостью поставит на колени. Так что Сугуру откровенно послал все к черту, понимая, что важнее друга, на данный момент, не было никого, хотя обманывать себя он умел отлично, но только не сердце, которое пропускало удар при мысли о том, что первым такую красавицу поцеловал не он…***
— Как у тебя попа не слиплась. Все поражаюсь тому, сколько сладкого ты съедаешь постоянно… — Это ещё немного. Я просто сладкоежка, смирись, — довольный Сатору уже третий по счету кушал леденец в виде круглой сферы с разными вкусами. На этот раз ему попался с баббл-гам, отчего его язык окрасился в голубоватый цвет. Совсем как его глаза. — Меня бы уже давно вырвало. Лучше бы чего-нибудь солененькое или пряное. Те же Pretz. — Бяка, такое послевкусие отвратительное, — скривился Сатору, вальяжно шагая по улице, едва ли не расталкивая людей. За внеплановый выезд из техникума, скорее всего, они снова получат от учителя Яги, который сделает им выговор в виде невыполнения обязанностей студентов. На этой неделе все равно уроков нет, на кой черт торчать в изоляции, когда молодость плещет, а жить охота? Как оказалось, так считали не только они. Стоило пройти мимо целого ряда втиснутых в жилые дома забегаловок и различных сувенирных лавок, как из раменной вышли знакомые лица, что довольно хихикали и сгибались пополам от смеха. И кого уж не ожидали они увидеть, так это объект споров между Сатору и Сугуру. Если же Сатору неприязненно сморщил брови, одновременно испугавшись, то Сугуру блаженно улыбнулся, довольствуясь увиденной картиной. Девушка совсем расцвела в компании Ю и Нанами, что учились с ней на одном курсе. Единственная девчонка среди четырех студентов, а контакт нашла уже с этими двумя, несмотря на плачевное положение. Хайбара по-дружески обнял Акуми за плечи и помог спуститься с небольшой лесенки. Троица направилась прямиком на встречу идущим Сугуру с Сатору и тут же остановилась, заметив знакомые лица. — О, ребята, привет! Не ожидал вас увидеть! — Хайбара, как всегда, самый приветливый из всех. А ещё обожающий Сугуру, как своего семпая. — Здравствуйте, Гето-семпай! Сугуру знал, что Ю старался ровняться на него; пытался добиться его внимания, чтобы увериться в своей силе. И ему поистине это льстило, так что никогда агрессивных позывов в его сторону не было. Скорее, ему было приятно, что кто-то восхищался его силой, хотя забывать о себе тоже не стоило. — Мы тут собрались по Шибуе пошататься, а потом, возможно, до Шинджуку доехать. С нами не хотите? Чем больше народу, тем веселее. — Это будет веселый трип, — прокомментировал Нанами, отпивая свою колу. — Ну, говори же, дорогуша. Бесконечность растянута, — неприветливо выдал Сатору, мрачно оглядывая Акуми, что была в не менее плохом настроении. Оба пилили друг друга взглядами, словно пытались прожечь во лбах дыры. Голубые глаза против фиолетовых, и кто же окажется сильнее? — Уже на автомате для меня работаешь? Мне нужно платить за сверхурочные, или же другие методы сойдут? — едкая усмешка на губах Акуми заставила Сатору стиснуть зубы и нахмуриться сильнее. Гето наблюдал со стороны за этим противостоянием и нутром чуял, насколько же его друг злился. Да как же так вышло, что он буквально гневался от одного ее вида? Это явно не к добру. Поэтому чтобы не провоцировать никого, Сугуру взял Акуми под руку и повел вперёд, старательно сохраняя дистанцию для удержания барьера Сатору. Возможность поговорить появилась так нежданно! Пользоваться случаем надо было обязательно… — Эм, нормально всё? — спросил Нанами, подстроившись под шаг остальных. Сатору между ним и Ю кипел от злости, что чуть ли не пар от его белых волос исходил. — Замечательно, просто блестяще! — и агрессивно засунул себе за щеку леденец, наблюдая за Акуми с Сугуру, что уже завели милую беседу обо всем. Она ему доставала до шеи, а если достаточно сильно сутулилась, сразу же становилась крошечной. Светлая макушка иной раз оказывалась далеко от поле зрения: она бегала то к Нанами с Ю, то обратно к нему. И напрочь игнорировала Сатору. Однако если те пересекались взглядами, Акуми будто бы пугалась и тут же прочищала горло, смущенно выдыхая. И только Гето понимал, в чем было дело, пускай и удивлялся такому… результату их случайного столкновения губами. А возможно, и не случайного. Так и или иначе, но Гето не собирался акцентировать на это внимание, решив действовать дальше и по наитию. Как подсказывало ему сердце, чтобы точно понять и разобраться в своих… чувствах. От них пока что только зародыши, только семечки посеяны где-то в недрах души, поэтому описывать как-то поэтично и с настоящим пониманием всего происходящего он не мог. Плыть по течению — здесь только таков метод может быть верным, чтобы добиться желаемого. Пускай Гето было сложно признавать, что хотел бы видеть ее в роли своей девушки. Спешить никак нельзя: спугнет, а потом никогда не сможет вернуть доверие. Да и сам ещё находиться на грани, чтобы точно осознать все. Впервые в жизни такое… И техника Акуми, связанная с ее речью, только усугубляла положение. Какова ирония, которой уже не первый раз поражался Гето: Сатору буквально ненавидит ее, но имеет возможность с ней говорить, когда как Сугуру вынужден искать окольные пути, чтобы ее речь не ранила их обоих для возможного шанса укрепить связь между ними. И он уже начал подумывать о том, чтобы выучить язык жестов… Вдруг он услышал хихиканье рядом, а после почувствовал ладошки на плечах. Лоб уткнулся в центр размаха его лопаток, пока искренний смех заставлял сердце сделать кульбит в груди. А после руки обхватили его плечо, и фигура девушки слегка повисла на нём. — Гето-семпай, вы слышали? — смеялся также как и Акуми Хайбара. — Вот умора, правда ведь? Камо такой иногда клоун, я просто поражаюсь. — Он просто умер внутри, а снаружи осталась лишь оболочка с синяками под глазами и токсичной натурой, — фыркнул Нанами, чем снова прорвал на смех Акуми, что вытирала слезы и хваталась за живот. — Ну так по факту же, я разве обманываю? — Нет, Нанами, ты как всегда самый проницательный из нас. Кстати, держи, — девушка вдруг залезла в карман своих брюк, порылась внутри и достала несколько купюр из маленького кошелька. — Я же проиграла. — Нет, — вдруг отказался Нанами, выставив руку. — Плевать на правила, тебе деньги нужнее, потому что младший брат ещё на твоей ответственности. Так что засунь их обратно и потрать их лучше на что-то более полезное. Такому благородству можно позавидовать многим молодым людям, и Акуми знатно удивилась, когда Нанами отказался от заслуженного выигрыша. Хоть спор был мелочным, — съест ли Хайбара пять тарелок удона — но факт его начала все же был, так что, если судить честно, Кенто был обязан получить выигрыш, однако… Стало на секунду неловко, словно она сделала что-то не то. Глаза продолжали следить за каждым телодвижением Нанами, пока остальные парни двигались все дальше и дальше. Кроме Сатору, который предварительно оставлял между ними дистанцию, чтобы поддерживать Бесконечность. Он мог бы давно наплевать на уговор, так почему же продолжал? Акуми устала постоянно спрашивать себя. Сегодня она планировала отдохнуть как следует после суматошного утра. Хотелось развеяться и почувствовать свободу в пределах столицы страны восходящего солнца, чтобы снять оковы со своей души, в которые она была запечатана многие годы. В голове заиграло что-то позитивное, тело резко пошло в пляс в такт музыки, которую она себе сама надумала. Выскочив вперёд, она сделала несколько шагов в сторону, одновременно подпрыгивая, плавно разводя руками в стороны, начиная двигаться. Талантом к искусству танцев она никогда не была наделена, но в детстве ей приходилось плясать под традиционную музыку во время семейных вечеров, когда к ним домой приезжали родственники с разных уголков мира. Клан Инумаки, по сравнению с семьей Зенин, был не таким численным и обширным, а техника редкой и достаточно ценной, чтобы во имя Ками-сама принять новую религию для сохранения такой ценной магии. И только отец вместе с детьми остались в Японии как истинные шаманы, которые не отреклись от дел людских и остались при своем долге. Возникнувшие в сознании воспоминания на секунду ослепли ли её, и нога, что была выступающей для нового поворота, резко накренилась, из-за чего Акуми едва не свалилась на асфальт. И только благодаря хорошему вестибулярному аппарату она смогла перенести вес на другую ногу и зацепиться за открытую дверь какого-то прилавка, к которому она успела добраться. — Ты в порядке? — и как вовремя оказался он поблизости, что ненароком коснулся хрупкого плеча и потянул на себя. — Да, спасибо… — выдохнула она, подняв свой взгляд на него, резко замерев. Хитрые — почти что лисьи — глаза смотрели на неё с задоринкой и искринкой, что на секунду стало неловко смотреть в ответ. — Эй, смотрите! Это же антикварная лавка! — А по-моему это лавка, где гадают на разных предметах или артефактах. — Главное, чтобы это были не магические амулеты из техникума. А то бывают такие шарлатаны, что отрекаются от шаманства и идут в качестве гадалок и оракулов для сбора денег с глупых людишек, — вкрадчиво поведал Сатору, поравнявшись с парочкой, что стояли к интересному месту ближе всех. — Я проклятой энергии не чувствую, — протянула Акуми, оглядывая витрины, на которых висели различные вывески и другие предметы для привлечения внимания прохожих. — «Лавка безумной старьевщицы». — Что за идиотское название? — Смотрите, тут же древние свитки, похожие на папирус! — Хайбара подбежал на дальней витрине и вгляделся в названные предметы, которые лежали на различных полках и были даже прилеплены к стеклу, якобы показывая все содержимое внутри помещения. — Это египетский язык? — Иероглифы, если быть точнее, — Нанами подошел к своему другу и тоже осмотрелся. — А ещё куча оберегов от духов. Даже чеснок зачем-то повесили. — Были бы вампиры, точно бы не сунулись. — Еще скажи, что тут серебрянные зеркала есть и мешочки с аконитом. — Сатору, хватит фыркать. — Да что?! Ерунда это все. Просто старье какой-то чел собрал и всё. Это даже не связанное с настоящей магией. Я не люблю, когда подобным образом оскорбляют шаманов и их труды. — Уйди отсюда, пожалуйста, и скройся с глаз долой. Душно невыносимо, — фыркнула Акуми, нарочно пройдя мимо Годжо и задев того плечом. — Только после тебя, — бледная ладонь хотела было коснуться светлой макушки девушки, однако вскоре была перехвачена её рукой, что дернула его вниз, заставив чутка нагнуться. — Вот и пойдём вместе, за ручку. А сейчас ты зайдешь со мной в эту лавку и будешь изучать шаманство на уровне простых людей, ясно? — Да с хера ли я должен? — Чтобы расширять свой кругозор. Пошли, — Акуми насильно потащила его за собой, прихватив и Сугуру, который покорно последовал за ней. — Давайте посмотрим хотя бы, что тут. Интересно же! — Может, украсть парочку амулетов и проклясть? — шепотом спросил Сатору своего лучшего друга, на что тот ответил ему: — Если только аккуратно. — Только попробуйте, бестолочи! Суровый видок девушки, что была раза в два ниже их, был весьма забавным и не вызывал никакого страха, который моментально замешался насмешками и ехидством. Нанами и Ю неуверенно последовали за троицей, и когда дверь в лавку была открыта, сверху раздался звон колокольчиков, оповещающих о приходе гостей. Внутри было достаточно темно, тесно и забито, а помещение оказалось гораздо более обширным, чем виделось снаружи. Проход вёл вглубь лавки, а зажженные свечи, висящие на разукрашенных витиеватыми узорами стенах, прокладывали путь своим теплым светом. Столько диковинок и различных предметов, которые были невероятно похожи на артефакты в техникуме. Пятерка шаманов тут же узнали парочку, которые истончали слабый аромат проклятой энергии. Это открытие заставило каждого насторожиться, особенно незамысловатая коробочка в форме миниатюрного гроба. — Слушайте, мне тут совсем не нравится, — пробормотал Ю, напрягшись всем телом. Нанами полностью разделял мнение товарища, и он тут же достал свой топорик, спрятанный в чехле. — Много украденных вещей. Некоторые я даже узнаю. Что тут за человек обитает? — Чего?! — вдруг воскликнул Сатору, что успел подойти к одной из полок, на которых лежали амулеты. — Это же печать моего клана! — В смысле? — Смотри! — Я могу сказать, что эта печать была передана мне твоим предком, Годжо Сатору. Возникшее из ниоткуда пламя разгорелось в самой дали помещения, и все пространство вокруг словно изменилось: под действием магии вокруг стало просторнее; некоторые артефакты спрятаны, а там, где зияла кромешные тьма и пустота, теперь возник небольшой стол, за которым сидела старуха. Ссутуленная, в кроваво-красной мантии, пальцы рук украшали множество колец. Старческие, с накрашенными в бордовый ногтями, а улыбка хитрая-хитрая. В душу заглянуть невозможно, а аура от этой незнакомки исходила совсем не располагающая. Пронзительные, неестественно яркие глаза пробирали до дрожи и с внимательностью оглядывали всех присутствующих. Особое внимание она заострила на самом скандальном из пятерки. — Я в курсе, что все меня знают и любят, но давай без загадок, лады? — Шаман, который владеет техникой манипуляции Проклятиями; потомок клана Годжо; маги третьего уровня и… — женщина слегка подняла голову, наконец открыв доступ к рассмотрению своего лица. — Заклинатель… — Недурно, — присвистнул Сугуру, и его товарищи весьма насторожились догадливостью незнакомки. Старческое лицо теперь было освещено тусклым пламенем свечей, уровень горения которых контролировала она сама. — Так что же вас привело в мою скромную обитель? — голос женщины был глубоким и низким, как будто у неё болело горло. На слух приятен, пускай и пугал до чертиков. Особенно таких юнцов, как Ю и Акуми. — Да вот, штучки разные у вас тут продаются. За сколько отдадите? Мне бы хотелось вернуть обратно себе печать. Желательно бесплатно. — Я тут не занимаюсь торговлей. Это место для гаданий. Сюда приходят люди, которые потерялись в этой жизни. Они желают найти себя в этом мире, чтобы кто-то свыше подсказал им истинный смысл своего существования. — Ты серьезно, карга? Артефакт тебе по праву не принадлежит. Ты и использовать его не сможешь, так как откроется она только с помощью техники Безграничности, — вспылил Сатору, но его друг быстро удержал того на месте, чтобы никто из характерных в компании не распалился до состояния аффекта. — Есть логическая цепочка, где человек ставит цели, выясняет, какие проблемы могут возникнуть, и движется по проложенному пути самостоятельно. Попахивает шарлатанством, не находите? — вкрадчиво выдала Акуми, коснувшись висящего на стене амулета с голубым глазом внутри. Словно настоящий человеческий залили эпоксидной смолой и сделали из него украшение. — А некоторым хочется поработать со своей внутренней энергией. Разобраться в причинах неудач, в том, почему партнер их не понимает, или начальник палки в колеса вставляет? — незнакомая шаманка привстала со своего места и горделиво выпрямилась. Повела плечами, будто бы крылья расправляя, а лицо волшебным образом помолодело. Вместо проглядывающих седых волос теперь сияли черные, цвета дегтя локоны, а неестественно смуглая кожа переливалась золотистыми оттенками из-за пламени свечей. Резкая смена имиджа смутила почти всех шаманов, однако многие сохранили лицо спокойным, лишь бы не выдать своих эмоций незнакомому человеку. Такая техника омоложения отчасти напоминала магию мастера Тенген, но действовала в другом направлении: бессмертие не отсрочивало старение. Женщина снисходительно улыбнулась, игриво склонила голову на бок, и её сережки, тяжелые на вид и золотые, звякнули в такт движению. — Значит, вы нелегально колдуете среди простых людей? Вы же в курсе, что это противозаконно, потому что возникает риск нашего раскрытия? — А я и не колдую. Карты и прочие артефакты делают все сами. Не хотите попробовать узнать свою судьбу или же ответы на другие вопросы? Раз заглянули сюда, чего уж время терять. — Торговец из вас так себе, однако я все же хочу получить печать обратно. Сомневаюсь, чтобы один из моих стариканов отдал такой мощный артефакт какой-то шарлатанке. — Ты бы поменьше тут зубки скалил, молодой человек. Останься-ка тут, мне самой захотелось узнать, что будет с тобой, как с Сильнейшим этого мира. — Бесплатный расклад? — Но имеет свою цену, — подмигнула шаманка, вмиг переместившись обратно за стол. Одним мановением руки она будто бы сняла купол со своего рабочего места, и все присутствующие увидели предметы для гаданий: карты, какие-то травы, турка с пестиком и ещё много чего. Действительно пахло чем-то мистическим и таинственным, а обитель напоминала логово колдуна, который казался людям снизошедшим с небес, Богом дарованный в качестве посредника. Явно такие мысли и терзали головы простых горожан, которые приходили сюда за ответами на различные вопросы. Однако верить или нет — дело каждого, но Сугуру сомневался в надобности подобной деятельности, ведь люди больше верили Богу, нежели какому-то шаману из лавки. Женщина выгнала всех из своего обителя одним хлопком, словно телепортировала. Правда, распознать технику все же не удалось. Нанами и Ю придержали друг друга за плечи, помогая не потерять равновесие после нежданного перемещения в пространстве. И все было в замешательстве после находки. — Бред какой-то. Она же маг, так почему работает здесь? Пользователь проклятий? — Не думаю, что она во зло кому-то работает. Просто предсказательница будущего, только и всего. Но она явно обладает какой-то интересной техникой, потому что я почувствовал огромный уровень проклятой энергии от неё. А ещё эта техника омоложения… — Черт, теперь ты говорить не можешь, потому что Годжо-кун внутри остался! — воскликнул Ю, указав на Акуми, что в компании друзей теперь была немой как рыба. — Хоть какая-то от этого идиота польза. Вы, кстати, не в курсе, как обойти Проклятую речь? Или способов нет никаких? — спросил Нанами, обведя троицу взглядом. — Я не слышал. Проклятую речь, как на зло, мы ещё не проходили. Вроде вот последние наши лекции будут касаться этой темы. — Так мы же вместе учимся… — Проклятая речь имеет мощную обратку, поэтому пользователи этой техники уязвимы физически, — проговорил Сугуру, а когда заметил вопросительные взгляды, вздохнул. — Акуми не может долго использовать её, потому что урон на горло и связки идёт колоссальный. Но, если мне не изменяет память, Акуми является единственным магом с Проклятой речью, которая может использовать её долго. Обычно все тут же начинали задыхаться от крови и боли после двух-трех приказов. — А техника действует буквально на все слова? То есть, банально она скажет «да», тут же все взорвется? — Это надо спросить у неё. Нам известны общие данные об этой технике, но носитель знает явно больше, — взгляд Сугуру остановился на Акуми, что вдруг замерла и задумалась, глядя в ту самую дверь, откуда их вынесло. Зрачки постепенно расширялись, пока девушка дальше впадала в беспамятство и не слышала ничего вокруг. Но одно движение ладони тут же привело её в чувства. Она ощутимо дернулась, отскочив в сторону. И такая реакция не удивила никого: информация о «счастье» в доме главы клана Инумаки распространилась среди близких Акуми. Больше всего знал, естественно, Сугуру, и даже психологом не нужно быть, чтобы понять, какой ущерб психике нанес отец собственной дочери. — Все нормально? — в ответ краткий кивок. — А чего такая встревоженная? — Гето-семпай, я почувствовал ещё в логове этой провидицы что-то странное, — подал голос Ю. — Когда она заговорила о судьбе Годжо, после встряхнула рукой, а рукав поднялся до уровня предплечья, и на ней был какой-то браслет. Большой достаточно. — Он проклят? — Похоже, от него исходила какая-то аура. А ещё камни фиолетовым светились. — Украла откуда-то, небось. Надо сказать о ней учителю. Если она незаконно стащила мощные артефакты к себе в лавку, то будут большие проблемы. Там даже могут быть пальцы Двуликого. — Не думаю, их энергию мы бы почувствовали. Мне еще интересно, почему она оставила только Сатору? — задумчиво протянул Сугуру. Вся эта прогулка развернулась весьма странным и неожиданным образом, и теперь в это вмешаны ещё большее количество людей. Такой перспективе Нанами явно не был рад, хоть Ю и старался его поддерживать. Благо сейчас не Акуми в центре внимания. Хотя бы что-то не касалось её и младшего Инумаки… Но Сугуру все же наблюдал за ней и пытался понять, о чем она думала. Подрагивали её плечи, обнимала она себя руками, стараясь согреть. Нынче ночи прохладные, несмотря на наступающее лето, поэтому приходилось брать с собой что-то лёгкое, но дающее возможность хоть как-то согреться. Он снял с себя школьный пиджак, оставшись в одной рубашке, накинул на плечи девушки и придвинул к себе. — Мерзнешь ведь. Чай купить? Жаль, что Сугуру не мог читать мысли. Возможно, общаться так было бы легче в разы. Эти печати так сильно ограничивали девушку буквально во всём: из-за них рядом шли проблемы с социализацией, с налаживанием связей в обществе и коммуникации. Она банально не могла спросить, как пройти к метро или где находилась ближайшая аптека. С одной стороны слова не впитывали в себя её технику, и получалось иногда сказать банальное «да, спасибо», но с другой — риски слишком огромны. Также огромны, как и ее глаза, что теперь пожирали Сугуру своей глубиной. Такие красивые, а в темноте становились почти что черными. Она по-настоящему красива, но только в его глазах… Ком так не вовремя застрял в горле, когда на губах Акуми выросла усмешка, а пальчики поправили налезшую на лоб прядь челки. Отвели в сторону, невольно коснувшись его кожи, и смахнули в сторону. А после прижалась макушкой к его груди, позволяя обнять себя руками. Не это ли значит — влюбленность? Когда сердце начинало отбивать стаккато, а в глазах сиять обожание? Чувства разрастались, окутывали своими путами, утягивая за собой. Бесконтрольно, совершенно без осознания и анализа всего вокруг… Сугуру позволял утягивать за собой, не сопротивляясь. Ему казалось, что пришло это… — Что вы тут делаете, молодежь? — раздался басистый голос рядом, ошарашив компанию студентов. Сугуру по наитию открыл портал, порываясь атаковать, но глаза быстрее осмотрели пришедшего, и он с облегчением выдохнул. Хэчиро Дайдо спокойно докуривал свою сигарету, пуская в небеса облачка дыма. Насыщенный запах табака тут же разлетелся рядом и вдарил прямиком в носовые рецепты, и некоторые ребята показательно сморщились. — Да не бойтесь, сейчас я выброшу, — протянул мужчина, заказывая глаза. Выкинул окурок в ближайшую мусорку и принялся расспрашивать студентов: — Так все-таки. Вы что тут делаете на ночь глядя? — Сатору ушел к гадалке и теперь поясняет за жизнь, — прямолинейно сказал Ю, на что потом получил подзатыльник от Нанами. — Да чего? По факту же. — К гадалке? — удивился Дайдо и осмотрел ларек, напротив которого компания стояла. — Это типа здесь? — А вы не чувствуете отсюда проклятую энергию? Вопрос оставался повисшим в воздухе, а двое мужчин начали активно пилить друг друга взглядами. Сугуру демонстративно скрестил руки на груди, выдвинувшись вперед, но Хэчиро даже бровью не повел. Каменное лицо сохранялось на протяжении многих лет, и с первого курса, с тех пор, как Гето поступил сюда, он ни разу не видел Дайдо хоть с каким-то проявлением эмоций и чувств. Словно робот ходил вместо него, но при этом работу выполнял отлично. — Глупый вопрос, Сугуру, — ответил Хэчиро, прожигая во лбу Гето дыру. — Скорее, с подвохом и сарказмом. — Я практически не ощущаю и не вижу проклятую энергию, потому что всему виной Небесные путы. — Контракт, он такой… — протянул Сугуру, вдруг подняв голову к небесам. — Зато вы наделены огромный физической силой в обмен на проклятую энергию. — Ты это к чему вообще? Откуда у нас вдруг завелись такие разговоры? Я чего пришел-то, — Дайдо драматично выдохнул, почесал затылок и круто развернулся в сторону своей подопечной: — Белобрысый где? — На месте. От испуга Хэчиро повернулся на триста шестьдесят градусов, схватившись за сердце. Его бывший ученик стоял за спиной с засунутыми в карманы руками, с не менее удрученным лицом. Не удрученным, а даже… озлобленным и потерянным. Топтал землю носком ботинка, желваки ходили на лице, а взгляд прикован к Акуми. — Черт тебя дери, Годжо! Я говорил уже, чтобы ты прекращал вот так появляться передо мной! — Смотрите, не доведите себя до инсульта, — буркнул Годжо, пройдя мимо бывшего наставника. Подошёл к Акуми, скосил голову на бок, позволяя тени уйти с очков. Нахмурился, пристально вгляделся в её лицо, пока Гето тем временем стоял за её спиной, придерживая за плечи. — Ну, дорогая, похоже, нам придется с тобой много поработать, иначе сбудется кое-что очень плохое. — Конкретнее сказать не можешь? — ответила Акуми, снова почувствовав барьер. — Я не читаю мысли. — Гадалка мне многое рассказывала касаемо моей судьбы. Черт знает, верить ей или нет, но, учитывая сюжет её разложенной истории, весьма вероятно, что что-то да может произойти. — Так, ребят, молчать! Объясните мне, что здесь происходит и о каких, к черту, гаданиях идёт речь? — обратился уже к младшим раздраженный Дайдо, активно жестикулируя. — Пока мы гуляли по району, наткнулись на эту лавку, зашли туда, оказалось, что там сидит шаманка. Она умеет пользоваться техниками, но после оставила в помещении только Годжо-куна, а нас выгнала! — объяснился Ю, будто отчитываясь. — Это что ещё за новости? — буркнул про себя Хэчиро, двинувшись к входной двери. Рывком открыл и… вытаращил глаза от удивления. — Тут ничего нет. — В смысле?! Ребята подбежали к лавке, где изначально были предметы для гаданий и различные амулеты, а теперь вдруг… исчезли. Внутри зияла пустота, темнота, а все вокруг казалось заброшенным и покинутым. Несколько книг свалились со старых полок, раскрывшись на неопределенной странице. Гето двинулся вперед, присел на корточки и смахнул пыль с лежащей ближе всего книжки. Написанное на каком-то иностранном языке расшифровать не получилось, но стоило только несколько минут пристально поглядеть, а пальцы оставить на кончике страницы, как буквы начали парить. Они соединялись в некоторые слова, которые теперь можно было прочесть и понять их смысл, заставивший его сердце пропустить удар.Путники. Башня. Шесть. Воскрешение. Солнце. Ребёнок.
— Ребенок?.. — спросил про себя Гето. — Ты что там делаешь, Сугуру? — чужая ладонь с хлопком приземлилась на плечо, а запах сладкой выпечки окутал с ног до головы, когда Сатору присел рядом с другом. — Это ещё что такое? — Я подумал сначала, что это какой-то оставленный шаманкой гримуар, потому что он был на непонятном языке. Но потом буквы сами сложились в эти… слова. — Башня, Путники, Шесть, Воскрешение, Солнце и Ребенок, — прочитал Сатору, несколько раз поморгал, пытаясь понять. — А в чем смысл? И что самое интересное: причем здесь ребенок? — Я без понятия, Сатору, вообще без понятия, — протянул Сугуру, захлопнув книгу. — Оставим это, пожалуй. Скорее всего, техника сработала, вот и появились эти слова. Пойдём. — Эй, ребят, вы чего там? — к ним подбежали Ю и Акуми, которые первые заметили отсутствие этих двоих. — Ничего-ничего, просто какая-то книженция порванная. Пойдём лучше отсюда. Мне уже здесь не по себе, — Сатору обхватил плечи Акуми и Ю руками и повёл за собой, кинув взгляд за спину. Сугуру не хотя, но пошёл вслед за ними. Что-то в голове не укладывалось происходящее. Недосказанность пугала, точно также как и неизвестность, словно гадали ему. Сатору даже ни словом не обмолвился о том, что ему сказала гадалка, но лицо его было красноречивее слов. Что-то здесь было не чисто, и правду хотелось неимоверно узнать, но фраза, мелькающая в голове, когда он прикоснулся к проклятой странице, теперь не давала покоя: — …Она подарила мне мальчика…***
— Мне Яга вставит за то, что так поздно привел вас обратно. Вот надо было вам уйти черте куда. — Вообще-то у нас нет занятий, а Проклятий поблизости не наблюдалось! — И что?! Комендантский час для студентов никто не отменял! — Да бред сивой кобылы, старик! Я прихожу, когда захочу! — Я, конечно, тебя уважаю, Сатору, и прекрасно помню, что ты у нас святое дитя, но, будь добр, закрой рот! Выделываться будешь, когда выпустишься, если не сдохнешь. — Чтобы я и умер? Бред не неси. — Я тебе щас ремнем задницу надеру! Живо в комнату! — Да иди ты! — Неугомонный пацан, чтоб его. Смачный плевок в землю, и злой мужчина с топом погнался за несносным Годжо, который решил выделиться сегодня в очередной раз. Оборвал, зараза, Бесконечность, и она теперь не могла опять говорить с остальными. Сугуру держал её за плечи, согревая своим теплом, пока Нанами и Ю о чем-то беседовали. Кажется, о своих мечтах. Эх, она бы тоже хотела что-то сказать, но возможности теперь больше не было. Зависеть от кого-то — полный отстой, и в этом Акуми убедилась ещё несколько лет назад. Пытаться подстраиваться под других людей, искать обходные пути для банального поддерживания диалога, когда так отчаянно хотелось высказаться, прочие методы для донесения своей мысли до других… Ей это осточертело, а так хотелось сказать простое: «— Сегодня очень красивая Луна. Такая же красивая, как и ты…» Ей было не стыдно за свои мысли. Всему виной внезапная смелость после откровенного инцидента с Годжо, где она убедилась: готовность отдать сердце другому полностью захватила права над ее телом. Всему виной такие невинные, такие редкие знаки внимания, но такие важные для неё; такие личные и теплые, заставляющие щеки краснеть, а руки трястись от волнения. Но сейчас она так уютно ощущала себя в объятиях Гето, который нежно придерживал её за талию, подстраиваясь под темп её шагов. Высокий, спокойный, приличнее ласковый и учтивый, а ещё невероятно красивый с самым прекрасным голосом, который она когда-либо слышала. Неужто в книжках писали об этом, а мама рассказывала в далеком детстве? Это ли называется — симпатия? Когда человек нравился тебе просто так, без на то весомой причины? Когда ты комфортно чувствуешь себя с ним и не думаешь ни о чем? Легкость бытия, надежда на светлое будущее, жизнь в моменте? То ли в глазах отчетливо мелькали эмоции, играющие далеко-далеко за пределами мыслей, в ее глазах, то ли действительно он был настолько проницательным, чтобы увидеть сразу подобное, но на лице Сугуру расцвела улыбка. Другая, совершенно иная; отличающаяся от тех, что она видела на его лице. Внимательности и ему, и ей не занимать: тактильно понимали друг друга, без слов. Касание сухих кончиков пальцев, смахнувшие ресницы, мимолётное наваждение и фантазия о чем-то большем… Остановился, повернул её к себе и обхватил подбородок… Склонился чуть ниже и… «Я так не могу… Я не могу смириться с мыслью, что буквально несколько часов назад целовалась с Сатору, а сейчас стою в объятиях другого… Это подло и мерзко…» — Я знаю обо всем… — объявил вдруг он, и Акуми с удивлением открыла глаза. Несколько поморгала, пытаясь осмыслить сказанное, но спокойствие на его лице в миг сдуло все сомнения. — Мне Сатору сказал. Она поджала губы, со стыдом, упрямо глядя ему в глаза, чувствуя, как алеют щеки. Пиджак согревал от прохлады, как и его руки, покоящиеся на её талии. — Я… Я не стану осуждать за это, потому что не в праве. Вы поддались гормональному всплеску или ещё какая-то причина, но она не является перечеркнутым крестом, чтобы я так просто сбился с пути. «К чему ты?..» — Я хочу проводить больше времени с тобой. Помимо тренировок и совместных занятий. Я хочу узнать тебя поближе, потому что ты мне интересна. Но все зависит только от тебя… «Ну вот, пришел момент, а я немая как рыба… Естественно, с логической точки зрения я бы предпочла общаться чаще с Сугуру, чем с Сатору, но моя техника всё перечеркивает… Однако я его полностью понимаю и поддерживаю, потому что сама бы хотела узнать его получше. Просто интерес, симпатия как к человеку, верно?..» — Я надеюсь, что правильно понял твое выражение лица, поэтому скажу прямо. Не стану лукавить или юлить, — Сугуру обхватил ладонями ее щеки, придвинул к себе, заглядывая прямо в глаза. — Не хочешь на днях сходить куда-нибудь погулять или в кино? «Это он что, зовёт меня на свидание?!» — Это просто дружеское общение, времяпровождение, только и всего, — хитро улыбнулся и недвусмысленно поднял бровь. — А как ты это воспримешь… Значит, так и будет. «Возможно, влюблюсь в тебя и не отпущу больше никогда, вот как я могу воспринять… Потому что хотелось бы не чувствовать себя одинокой и покинутой, хотелось чувствовать объятия любимого и прикосновения, хотелось бы этих бабочек в животе и окрыленности, а также откровенности и страсти в последствии… Чтобы я чувствовала себя защищенной и счастливой, но… От одной мысли, что кто-то будет моим парнем, мне становится не по себе. Что Сугуру будет наедине со мной и… Да почему тогда я так уверенно целовалась с каким-то Сатору Годжо, когда как его лучший друг буквально зовёт меня на свидание… Я сама себя не понимаю, я боюсь, очень сильно боюсь. Примера идеальных отношений у меня в жизни никогда не было. Всегда кто-то от этого страдал, но я почему-то тянусь к этому вопреки своим страхам. И хочу попробовать… Но я не знаю, просто не знаю… Прости…» Она убрала руки от лица, порылась в карманах и достала телефон-раскладушку. Быстро напечатала в сообщениях, чтобы в последствии показать ему. Единственный способ донести информацию до него, от которой ей становилось ещё более паршиво, чем она могла бы подумать. — Тогда я зайду к тебе в комнату завтра. Или же тебе нужно время отдохнуть? — в ответ — качание головой. — Что ж, я напишу тебе. Спокойной ночи… Он словно не договорил. Продолжал смотреть на неё таким же теплым взглядом и впитывать образ в свою память. Глаза бегали по лицу, будто выискивая что-то. Остановились на губах, которые она приоткрыла… Но не решился зайти дальше. Отвернулся, направился за остальными, след которых давно исчез. Даже Сатору убежал. Нанами и Ю пристроились на скамье у корпуса общежитий и распивали купленную газировку. Акуми стояла на той самой дорожке, где постоянно сталкивалась с важными теперь для неё людьми, и пыталась переварить все произошедшее за день. Становилось не по себе от мысли, что она крутила двумя парнями разом. Один ненавидел её, другой вожделел. Один мог разговаривать с ней, другой — нет… В желудке закрутился узел, и вся пища, которую она буквально впихнула в себя, норовила выбраться наружу. Холод пробирал до мурашек, даже пиджак, отданный самим Сугуру, не помогал. Она хотела забыться, исчезнуть из этого мира и уснуть навсегда. Избегание проблем — способ сохранить нервы, однако… — Постой, Акуми, — окликнул её Хэчиро, и девушка тут же повернулась на зов. — Нужно переговорить, пока есть возможность. Пойду позову Сатору. «Как же бесит! Чтобы поговорить со мной, нужен этот Годжо… Это уже ни в какие ворота не лезет… Можно вместо него со мной пойдёт Сугуру?..» — Если что, это касается твоей мамы и наемника, — вдруг объявил наставник и пытливо вгляделся в её лице, на котором сменялось множество эмоций. — Ну, и семейка Годжо тоже вплетена в эти интриги. «И что, черт побери, это значит? Можно уже этот день закончится?..»***
Стоило Гето только пересечь порог комнаты, как тут же едва не получил по лицу. Пролетевшие мимо трусы упали на пол, и Сугуру поднял их, держа кончиками пальцев. Всему виной Сатору, который рылся в своем шкафу и раскидывал всю одежду, которую только видел. — Э-м-м, не объяснишься? — Старик Дайдо попросил подойти, чтобы наша банши говорить могла. Дружище, меня это уже бесить начинает. — Что там опять за интриги и расследования? — Я что, блять, знаю? — Не ругайся, тебе не идёт, — фыркнул Сугуру, схватив кипу и швырнув её на кровать Сатору. — И вообще, кто в поздний час захочет беседы вести с кружечкой чая? — Если там не будет моих любимых клубничных моти, молочного чая и шоколада, я отказываюсь идти куда-либо. Я поспать хочу! — А с тобой нельзя сходить? Вдруг ещё люди понадобятся? — Я хрен знает, но если пойдешь со мной, буду только рад. Всё-таки со стариком Дайдо я давно тет-а-тет не оставался. — Бояться тебе его точно не стоит. Он не станет угрожать или пытаться прирезать попросту. — Сугуру, он охренеть какой сильный мечник. Его скорость, наверно, выше моей, хотя я Сильнейший в этом мире. Это человек-титан! — И он на нашей стороне и работает в техникуме. — Обучает детей фехтованию и рукопашному бою. — Ну вот, а ещё его поставили в качестве «наставника» для Акуми. Так хотя бы ее найти никто не сможет. — Наемник тот тоже не обладает проклятой энергией, насколько я помню. И почему, кстати, он вдруг на дно засел? Давно не объявлялся. — Лучше не расслабляться. Если не будем держать ухо востро, нам тоже придётся несладко. Черт знает, что ещё сумасшедший Инумаки задумает. — Его так и не нашли? — Нет… — удручённо подытожил Сугуру, понимая, что разговор идет в никуда. — Мне не нравится эта ситуация… — Мне тоже, дружище, — поддакнул Сатору, наконец перестав рыться в шкафу. Снял с себя рубашку с пиджаком и надел толстовку, которую нашел в глубинах полок. Белая, под цвет его волос… — Я приду через пару минут, — положил на плечо друга руку и сжал её. — Если они будут сидеть и трындеть о чем-то крайне неинтересном, я разнесу к чертям этот техникум. Объявив о своем решении, Сатору мигом выбежал из их общей комнаты, захлопнув за собой дверь. Гето остался один на перепутье, ощущая, как беспокойные мысли снова лезли в голову. Невзирая на внешнее спокойствие, он переживал о многом. Держал все в себе и никому не раскрывал, что творилось внутри его черепной коробки. И даже сейчас его смущало буквально всё за этот день. И Сатору словно забыл об утреннем инциденте, а еще не рассказал, что ему гадалка предсказала.Но ведь неспроста он молчал, верно?..