Его самый-самый

— Да, мам, всё хорошо, — тихо выдыхает Денис и косит взгляд на дверь.       С минуты на минуту из офиса должен наконец выползти Миша. Наверняка, он будет сначала хмурится, разглядывая что-то в телефоне, или болтать с Джойс, обсуждая проблемы с Борей, потом медленно посмотрит вперёд и увидит знакомую толстовку. Улыбнётся так... счастливо. Да, наверное, это будет чистое счастье. В глазах искры будут сверкать, а нос чуть сморщится, когда холодные Денисовы губы прикоснуться к нему. Если он всё же выйдет с Джойс, то сначала стыдливо отведёт глаза, смущённо улыбаясь, а потом подойдёт ближе, когда девушка, возмущённо закатывая глаза, подтолкнет его к замерзающему парню. Всё же давно вся команда, их новый менеджер и ещё пару близких знакомых знали, что этих двоих связывают далеко не только дружеские отношения. Ну, разве обычные друзья стоят с цветами у офиса, чуть перескакивают с ноги на ногу, в попытках согреться, и улыбаются так довольно, замечая родную светлую макушку?       «Можно ли считаться друзьями, когда один человек влюблён в другого и не взаимно?», — частенько слышит Денис по вечерам, когда они уже во всю нежатся в мягкой постели. Его всегда удивляло то, как Миша относился к своим знакомым, друзьям и родным людям. Всегда был готов помочь, утешить, посоветовать что-то. Являлся для всех личным героем и спасителем. А сам иногда психовал, потому что «Ден, ну, у нас футболки друг к другу не подходят! Как мы можем куда-то идти в таком виде? Давай ты сам с Ритой встретишься, а?». Хотя, несмотря на это всё, он всё равно оставался самым-самым в жизни Дениса. Самым красивым, самым умным, самым добрым, самым особенным. Самым... — Денис, ты слушаешь меня? — устало вздыхает маму в трубке, отчего приходится проморгаться и выплыть из мыслей. — Да, конечно, — прочистив горло, отвечает он, вновь кидая взгляд на дверь офиса.       Денис очень гордился Мишей. У того было много фанатов и фанаток (последние, кстати, были любительницами называть его мужем, за что получали презрительные взгляды от очень уж ревнивого Дена), было много славы и популярности, были огромные возможности, но при этом всём он не забыл Дениса, каждый вечер выделяя время на поцелуи с возлюбленным. Это приятно грело сердце, помогая забыть обиды на девушек, которые уж слишком настойчиво писали кое-кому в личные сообщения, да, Миша? — Представляешь, Тонька уже женихом обзавелась, — продолжила мать, вновь заставляя непутёвого сына вернуться к их диалогу. — Что за бедный малый? — хихикнув, спросил Денис, пока на лице расплывалась улыбка.       Ден свою сестру очень любил. Хоть после маминого ухода от Паши было тяжело, но и здесь Миша успевал аккуратно отправлять деньги на карту. «Это тебе на булочку какую-нибудь сладкую, а то совсем худющий стал... О, а ты в курсе, что сегодня День семьи? Купишь своей маме подарок? О, говоришь, что пить хочешь? Вот, я тут тебе немного отправил... Не смей возвращать, Денис!», — говорил Миша по телефону, пока ходил по своей комнате, улыбаясь. А после рождения Денисовой сестры и вовсе начал отправлять деньги, потому что «Ну, Ден, милый мой, дорогой, зайчик мой, котёночек, я же помочь хочу». Оказалось, что стоит на эти деньги купить мягкую игрушку какого-то уродливого зайца и сказать, что это от загадочного Миши, то Тоня сразу полюбит этого Мишку чуть ли не больше собственного брата.       А потом и вовсе этот «Мишка» забрал Дениса к себе, в Москву, потому что «Ну, ангелочек мой, любимый мой, самый-самый чудесный мой, я же люблю тебя». А потом и мама говорит, что с малышкой справиться, только просит почаще навещать, а то «Тонька Мишку ищет и тебя... Но чаще всего Мишку». — Да мальчик у соседки, Лёшкой, вроде, звать... — она зевает, но в голосе всё равно слышится улыбка. — Вы там как? Ещё не надоел Мишке? — Мам, — тоже смеётся Денис, а у самого в голове Мишины глаза закатываются с улыбкой на пухлых губах, к которым так и хочется прикоснуться... — Ну, что «мам»? Чего ты так в Мишку своего вцепился... Вроде, и раньше какие-никакие друзья были, но ещё ни с кем ты там жить не рвался... Или тебя Москва соблазнила? А может девочку уже нашёл? — кокетливо добавляет в конце мама, заставляя увидеть свой мозг из-за закатанных глаз.       Сейчас бы Миша сначала улыбнулся, а под конец фразы бы стыдливо отвёл взгляд. Он вообще всегда на любые разговоры о девушке Дениса (обычные такие разговоры начинали малознакомые люди в их вечно пополняющейся компании) поджимал губы, смотрел куда угодно, но не на Дениса, а потом, вечером в их спальне, покрывал чужую девственно чистую шею отметинами. А ещё позже, утром около зеркала, лениво обнимая, говорил, что не ревнует. Денис, конечно же, не верил, хитро улыбаясь, но кивал головой. — Нет у меня никакой девочки... И друзей у меня раньше тоже толком не было... Не суть, но, вроде, Мише я пока не надоел, — всё же улыбается воспоминаниям Денис, кидая взгляд на цветы в руке.       Сколько же раз Миша просил не встречать его из офиса с цветами, а всё равно каждый раз благодарно принимал букеты, а в спальне довольно целовал чужие тонкие губы, шепча нежности. — А Миша где, кстати? — спрашивает она, пока на фоне раздаётся детский смех. — О, Тонька проснулась, уже поползла мультики смотреть... — Миша на работе, вот... Что за мультики? — и взгляд вновь приковывается к вращающейся двери офиса, но оттуда выходит лишь мало знакомый человек, смутно кого-то напоминающий. Наверное, кто-то из большой команды Мишки. — Да мы то «Три кота» смотрим, то «Винкс» поглядываем, то «Маша и медведь» нам нравится, — со вздохом поднимается мама с кресла и идёт, видимо, к Тоне. — Тонечка, смотри, я с Денисом разговариваю...       Девочка на фоне радостно смеётся, а Денис улыбается, вновь чувствуя тепло в груди. Он скучает. И по маме, что вечно ворчит на его безработную и скучную жизнь на шее у Миши, и по Тоне, что сейчас, наверняка, заинтересованно глядит на телефон и ждёт от него приветствия. Скучает. Очень сильно, но уезжать всё же не хочется. И когда только чаша весов от «Мама и сестра» начала переваливаться к «Миша»? — Привет, Тонька! — всё же говорит он и лыбится как дурак.       Всё нарадоваться не может. — Она тебе ладошкой машет, — оповещает его мама, а сама тянется к пульту. — О, вот и как раз «Три кота» идут!       Три кота... Два кота и одна кошечка, мяу. Да, эту заставку пришлось слушать много раз, когда Тоня ещё была маленькая и явно не понимала происходящего на экране, но почему-то весёлые голоса котят с экрана её здорово успокаивали. Интересно, сколько раз Миша смеялся и шутил про то, что на самом деле это Денис смотрит «Трёх котов», а сам сваливает на сестру?       Двери вновь вращаются, когда по коже бежит неприятный холодок. Холод в Москве не был чем-то необычным, но холод по всей стране в августе был вообще ни к чему. Сейчас вот даже тёплая (и, наверняка, дорогая, потому что её покупал Миша в подарок) толстовка совсем не спасала от плюс одиннадцати на улице. Хотя, стоило ему всего лишь поймать родной взгляд человека, который только-только вышел из офиса, как всё тело приятно покрывается мурашками. Миша. — Я... Мам, я пойду, тут... Дела появились, — быстро говорит в трубку Денис, не спуская взгляда со своего парня. — Иди давай... Мише привет передавай! — напоследок говорит мать и сама отключается, послав громкий чмок.       А Мишка улыбается. Машет рукой на прощание Джойс, которая, увидев вдалеке Дена, понятливо кивнула и, хихикнув чему-то своему, удалилась прочь. Мишка идёт к нему, сразу широко раскрывая руки для объятья. — Ну и чего ты так долго сегодня? — почти недовольно бурчит Денис, убирая телефон в задний карман. И смотрит. Смотрит-смотрит-смотрит. Любуется. Казалось бы, виделись только утром, лениво обмениваясь поцелуями, но как же он скучал по родной улыбке, губам и глазам. Всё же по маме и сестре он так не скучал. — Извини, пришлось задержаться, одна настойчивая девушка слишком яро пыталась разузнать есть ли у меня вторая половинка, — Миша обнимает его, крепко так, против воли заставляя довольно улыбнуться. — Так есть или нет? Мне же тоже знать нужно, — фыркает Ден, будто совсем не ревниво поглядывая на выскочившую следом на улицу девушку. — Милый, я весь твой и только твой, — потирается щекой он и кидает заинтересованный взгляд на цветы, совсем не намекая. — А, да... Извини, вот, это тебе, — протягивает Денис букет и стыдливо отводит взгляд. — Не слишком банально и пошло? — Красные розы? — понятливо спрашивает Миша, забирая себе цветы. — А мне нравится. — Да? — Конечно, — вновь хихикает он и тянет за руку. — Пошли лучше домой, а то замёрз весь... Да и та девушка и вправду криво косится на нас. — Дак ты же у нас местная звезда и герой-любовник, — фыркает Денис, но послушно идёт следом.

***

— Как я устал, — тянет слова Ден, развалившись на кровати похуже СССР после горячего душа.       Вообще Дениса очень удивляла аккуратность и педантичность Мишки. Сразу помыть за собой посуду после еды, сделать влажную уборку, как только лишь пару пылинок осядет на его полки, прийти вовремя на тренировки и попытаться вовремя уйти домой (обязательно в объятья своего любимого), после работы сходить в душ, переодеться, отключить телефон и только после этого лечь в кровать, сгребая в охапку Дена, который спокойно листал «Тикток». А ещё его удивляло то, каким тактильным бывал Мишка, вечно пытаясь касаться-целоваться-обниматься и совершенно игнорируя существования гомофобных людей в мире, в стране и в городе. Да даже в круге друзей. Кажется, один из старых друзей Миши сказал что-то плохое насчёт ориентации в сторону Дениса, который спокойно это проигнорировал, не заостряя внимания, а совсем недавно он узнал, что этот парень каким-то чудесным образом оказался в чёрном списке Мишки. И всё же, чтобы Ден делал без него? Его личный спаситель. — Не уснул ещё? — заботливо интересуется Миша, заходя в их спальню.       Если сначала они и делали вид, что обоих устраивает спать в разных комнатах, на разных кроватях, под разными одеялами, не давая себе возможности касаться и частички чужого тела, то спустя каких-то пару месяцев, в одну из долгих и бессонных ночей (а как можно уснуть, когда любимый человек так рядом, но обнять его нет возможности?), Денис пришёл со своим одеялом в чужую (на тот момент) спальню и плюхнулся на кровать, почти сразу утыкаясь лицом в чужую ключицу. — Не уснул, — подтверждает Ден и уголки губ сами тянутся наверх, когда Мишка садится рядом и целует в голую и острую коленку. — Хочешь спать? — спрашивает он, умещаясь рядом на большой кровати. — Хочу обниматься и целоваться с тобой, не думать ни о чём... А ещё хочу передать тебе привет от моей мамы... — О, ты говорил с тётей Леной сегодня? — заинтересованно улыбается Миша и подвигается ближе, прижимаясь к парню вплотную. — Да, нужно же было скоротать время, пока кое-кто флиртовал с какой-то девушкой, — язвит Денис, но укладывает ладони на чужие широкие плечи. — Всё ревнуешь, милый? — Миша ведёт носом по чужому, аккуратно, почти не притрагиваясь, чмокая в губы. — Ещё бы я не ревновал такого парня, — он всё же углубляет поцелуй, чувствуя сильные руки у себя на талии, который аккуратно поглаживать разгоряченную кожу после ванной.       Ладно, Денис готов смириться с тем, что после себя нужно вечно убирать, что вообще нужно вечно убирать, что нужно сходить в душ, убрать далеко-далеко телефон и только потом ложиться в кровать (пока, в этом пункте, его хватало только на душ). Главное, он бы точно хотел всегда чувствовать чужие губы на своих, вдыхать чужой приятный запах и мёрзнуть с цветами, дожидаясь Мишку.       Его личного спасителя.       Его самого-самого.