Dark maze

Гулкий рёв толпы разносится по помещению и остаётся в стенах, не находя выхода. Женские визги смешиваются с громким хохотом мужчин, деньги реками стекаются к помощнику ведущего и лёгкая духота овладевает помещением. Единственный умный охранник решает открыть прямоугольные окна полуподвального этажа, впуская свежий воздух. Лили оглядывает Мейлин, что уже поднялась на носочки в поисках Чанбина. Новый бой. Новое место. И ещё больше людей, желающих, заручившись азартом, подзаработать лёгких денег. Своеобразная лотерея — бои без правил и только вера в бойцов может приумножить выигрыш, на что и рассчитывает толпа. Помещение в несколько раз превосходит прошлое, вот только это совершенно не спасает от людей, что так и норовят расставить свои локти пошире, обозначая личные границы. Охранники поочерёдно открывают все окна и народ ликует от прилива свежести. — Ты видишь Чанбина? — кричит Мейлин, и Хэюн хмурится, оглядывая помещение. — Вижу Феликса, — кивает она в сторону ринга, замечая в толпе копну белых волос. — Значит и Чанбин там, пошли. Они протискиваются сквозь толпу, заблаговременно оставив сумочки в машине и удерживая в руках только телефоны. После разговора с Чаном на прошлой вечеринке Лили более не разговаривала ни с ним, ни с Хёнджином, наслаждаясь компанией Мейлин, Чанбина и задорного Феликса, увлечённо играя в настольные игры и слушая байки от незнакомых девиц и парней, что составляли им компанию за столиком ВИП-зоны под раскаты джазовой музыки. Более не желая бродить по романтическим дебрям, она выбрала иной отдых, отдавая предпочтение банальной болтовне и крепкому виски. И только ближе к ночи она вновь пересеклась взглядом с хищными глазами Хёнджина, бессловно кивнув ему напоследок и улыбнулась Бан Чану, ещё раз согласившись прийти на бой. И она пришла. — Эй, крошка, на кого поставила? — цепляется за руку Лили лысоватый мужчина средних лет, сверкая улыбкой и потягивая пиво. — Не твоё дело. — Да ладно, я же по доброму спрашиваю. Хэюн вырывает руку из цепкой хватки и стискивает зубы. Всё это ей не по нраву, как и в прошлый раз, но она уже дала своё согласие Бан Чану и никак не могла нарушить своё обещание. После стычки с барменом, она чувствовала острую необходимость поддержать его в этом явно непростом для него бою. Не из-за чувства вины, что он чуть не ввязался в конфликт, а из собственного желания. Ведь отпустив поводки контроля в прошлый раз, она пообещала себе более не искать мотивов в своих желаниях, а просто делать. Переспать с Хёнджином, скитаться по барам и напиться со своими коллегами или посетить бой Чана. Собственные желания вновь встали на первое место, застилая прежние выглядывающие нотки морали и теперь она могла позволить себе расслабиться, заглушая все свои порывы к размышлениям. — Эй, девчонки, — машет рукой Феликс. — Ставки будете делать? — Неа, — отзывается Мэй и заглядывает в телефон. — Где Чанбин? — С Хёнджином и Чаном в комнате ожидания. — А где это? — кричит Мейлин. — Они скоро придут. Туда как бы, — морщится Ликс, — нельзя ходить посторонним. — Но… — Их знает организатор, — заранее отвечает на вопрос Феликс и переводит внимание с расстроенной Мэй на Лили. — Не будешь ставить? — Нет, — качает головой она. — Может это и правильно. — Ты ставил? — подвигается ближе к Ликсу Хэюн, возвращаясь к привычному тону голоса, без надобности перекрикивать толпу. — Нет. — Почему? — Одна девушка подсказала, что азарт — это не очень-то и хорошо, — смеётся Феликс и протягивает бутылку пива. — Будешь? — Нет, — морщится она, отрицательно качая головой. — Я думала, вы всегда ставите. — Я не ставлю. Хёнджин — если есть бабки, Чанбин тоже. — А остальные ваши где? — Им подобное не по нраву. Но Минхо с Джисоном иногда заглядывают. Лили оценивающе вскидывает бровями, вспоминая слова Чана о младших братьях. Видимо, так и есть. Но что же получается? Пока он сопровождает их каждую затею, какой бы безумной она ни была, они прохлаждаются где-то вне арены боёв, списывая на свою нелюбовь? Может и есть в этом смысл, понятный их компании, но не Хэюн. Впрочем и осуждать кого-то не в её стиле, лишь только поразмышлять, ведь кто знает, что может в действительности твориться внутри их дружбы. Лезть туда с поверхностными выводами сродни глупости. — Ты ходишь на каждый бой? — Конечно, — звонко отзывается Ликс. — Чан мне как брат. — Ну хоть в чём-то вы схожи, — с удовлетворением улыбается Хэюн, оглядывая пустующий ринг. — О чем ты? — Думаю, что он считает также. — Скорее всего, если учитывать, сколько он всего дня нас делает. — М? Феликс делает глоток пива и задумчиво поджимает губы. — Ну, он помог найти мне работу. Оплатил обучение на механика, ведь сейчас без корочки никуда, — морщится Ликс. — Да и тату-салон Хёнджина — дело рук Чана. Конечно, тому же Джисону было бы намного легче оплатить, у него суммы покруче вертятся, поэтому он тоже иногда помогает воплощать в жизнь наши хотелки. Лили хмурится в непонимании, совершенно не готовая услышать подобные слова и столь противоречивые подробности жизни её знакомых. — А почему вы сами это не делаете? — Ты видела цены? Куда ни сунься, нужны кругленькие суммы. Мы, конечно, стараемся, но, — обречённо цокает Ликс, — как видишь, — и тут же воодушевляется. — Но я в долгу не останусь, отдам ему всё. — Что-то я не совсем понимаю, — моргает Хэюн, в попытке сложить в голове пазлы. — И не надо, это сложная история, — мягко улыбается Феликс. — Просто это Бан Чан, — пожимает плечами он. — Он всегда таким был, сколько я его помню. Близкие люди для него на первом месте, — Ликс делает глубокий вздох и новый глоток пива, пропуская через себя алкоголь вместе с воспоминаниями, отдающими лёгкой тоской во взгляде и усмешкой. — Не умеет принимать, но отдаёт с лихвой. Лили качает головой, поправляя куртку, никак не в силах сложить все детали воедино, словно столкнулась с чем-то непонятным, что противоречит её привычным устоям. Многое в этой компании кажется ей удивительным и чем больше она начинает их узнавать, тем сильнее путается, зарождаясь интересом. — И какой в этом мотив? — Никакого, — качает головой Феликс, оборачиваясь. — О, а вот и Чанбин с Хёнджином. Хэюн кусает губу в непонимании. «Все люди ищут выгоду, никто не исключение» — напоминает она сама себе слова отца, которые вмиг ставятся под сомнения. Может ли Бан Чан быть исключением? Или это обычная маска, под которой скрываются истинные мотивы? Никто не знает этого, кроме него самого. Даже Феликс с таким упоением и добротой рассказывал о своём друге, что в голове Лили наклёвывались предположения о его правдивости, но только доверие — не то, чем она может похвастаться. Как и верой словам. Как и верой в благородство. Она сама не отличается особым милосердием, как эгоистка следует за своими желаниями, наплевав на чувства других, вот только есть у неё одно правило. Если её взбалмошные идеи и порывы касаются кого-то ещё, то они должны совпадать, либо же она продолжит путь одна. В конце концов найдет единомышленников, но максимально постарается не рушить чужие границы. В дальнем углу рядом с Чанбином виднеется Хёнджин, вызывая улыбку на девичьем лице. Вот он, человек, с которым сходятся желания, как и взгляды касаются друг друга в ту же секунду, вызывая напряжение в обоих. Хван щурит взгляд, уверенными шагами сокращая расстояние. — Так и думал, что ты здесь будешь. — Что-то новенькое, — усмехается Лили. — С чего бы это? — Чтобы переломить традицию начала нашего разговора, — надменно ведёт бровью Хёнджин и его вишнёвые губы, что расплываются в лёгкой насмешке, привлекают внимание как намагниченные. — Интересный ход, — качает головой Хэюн. — А если честно? — Была такая вероятность, что кто-то из парней позовёт тебя или же Мэй, — оглядывает зал Хван. — Удивительно, но я как будто уже начинаю привыкать к твоей компании. — Это плохо? — Смотря в какой плоскости проходит наш разговор. — Ты бы предпочёл в горизонтальной, — насмешливо выдаёт Лили, поправляя сползшую с плеча кашемировую кофту. — Думаю, как и ты, — подмигивает Хван. — Не льсти себе. — Серьёзно? — Хёнджин делает шаг вперёд, опаляя нежную кожу щеки своим дыханием. Лили хочется сглотнуть, но она держится, лишь бы не выдать того, что один его шаг вкупе с нотами знакомого парфюма запустил в ней электрические разряды нарастающего желания. — Ты прав, — вскидывает она головой, выдыхая прямо в пухлые губы. — Предпочла бы, но не сегодня. Хван растерянно озирается по сторонам от такой откровенности и стискивает зубы. — Сегодня в планах переговоры с кем-то другим? — Вроде не намечалось, — пожимает плечами Хэюн. — Но даже если и так, тебя это не должно волновать. — А если, — Хёнджин кладёт руку ей на талию, прижимая ближе и выбивая прерывистый вздох. — Если меня это волнует? Лили поднимает взгляд, теряясь в лисьем прищуре, приоткрытых губах и руке на пояснице, прикосновение которой обжигает. — То тебе стоит это пересмотреть, — уверенно отчеканивает она. — Мы разграничили наше общение. — Сексом? — Им. — Ну, — отстраняется Хван, засовывая руки в карманы и задумчиво оглядывая знакомого ведущего боя, что уже спешит на арену. — Такой вариант тоже неплох. Только раз такое дело, ты же не думаешь о какой-нибудь полигамии? — Ни капли, — улыбается Лили, разворачиваясь к рингу. — Прекрасная новость. Хёнджин тихо вздыхает и, скрестив руки, слегка покачивается от налетевшего на него Феликса. — Начинается? — Ну сейчас этот павлин наболтается, — кивает в сторону ведущего Хван, бросая на Лили неоднозначный взгляд, и они устремляют всё своё внимание на ринг. Мужчина с короткой стрижкой и обилием колец в ухе расхаживает по огороженному участку, размахивая руками и всё больше заводя публику. Девушки скандируют имена бойцов, парни выкрикивают о своём желании поскорее начать, воссоздавая хаос в помещении и Чанбин, вставший за Феликсом, делает глоток колы. — Ставки закрыты! — проговаривает в мегафон ведущий. — Так что не нужно слезливых и жалобных глазок, дорогие дамочки и вида братских отношений, мужчины. Ставки закрыты! — Да поняли уже! — не сдерживается подвыпивший мужчина и напрочь игнорируется ведущим. — Вы готовы? — кричит мужчина с серьгами и зал сходится в синхронном возбуждении от предстоящего сражения. — Этот парень наводит трепет и ужас на близлежащие города, — изображает дрожь ведущий и выпрямляется. — Но будет ли он так же хорош в нашем? В левом углу ринга — быстрый как цунами Мик «Водяной Тигр» Брайан! — кричит он. Зал захлестывают овации и свист, тяжелый рок разносится из колонок, обволакивая помещение своей грубостью, и на ринге появляется мужчина в синих шортах. Рельефные мышцы перекатываются под кожей коротко стриженного блондина, когда он демонстрирует свои бицепсы, закричав во всё горло, демонстрируя агрессивный настрой. — Воу-воу-воу, — приглушает толпу ведущий. — Чувак, не знаю, в каких городах ты брал лидерство, но теперь ты оказался в Портленде, поэтому не стоит недооценивать противника. Назвав себя Водяным Тигром, ты хотел намекнуть, что даже вода тебе ни по чём? — подначивает мужчина в мегафон под улюлюканье зала. — Посмотрим, что ты скажешь на это, — кивает. — Мужчины, держите крепче своих дам, и давайте поприветствуем нашего бойца. В правом углу ринга — Кристофер Вульф! Зал заполняется визгами, мужчины аплодируют, Хэюн поднимает взгляд, наблюдая за уверенной походкой Чана. Он нагибается, пролезая через ограждения и разминает плечи, скидывая напряжение. Музыка приглушает смешавшиеся в хаос крики. — Ну, он эффектный, — приложив большой и указательный палец к подбородку, констатирует Чанбин и убирает руку, рассмеявшись. — Нет, серьёзно. Глаза Бана мечутся по залу, пока не находят в толпе нужные. Лили не отводит взгляд, прожигая глаза напротив непоколебимой верой, от чего самой становится не по себе. — У этого чувака десять побед из десяти, — хмурится Хван. — Салага, — фыркает Чанбин. — Всего десять. — Я сказал побед. — Я слышал. Бан Чан тянет губы в ухмылке и отрывает взгляд от Хэюн. Бойцы бьют друг другу по рукам в приветствии и уверенно разминают шею, пока ведущий оглашает правила. — Готовы? — забрасывает в зал наживку ведущий и тут же получает гулкий отклик. — А вы готовы? — переводит внимание к бойцам. — Ну тогда начинаем. Один из охранников даёт гонг и Лили стискивает зубы. — Он справится, — проговаривает Ликс рядом, нервно покусывая губу. Бан Чан уклоняется от первого удара соперника, нанося ответ по корпусу и Мик делает шаг назад. — А бывало, что не справлялся? — Все мы люди, — жмёт плечами Феликс. — Этот чувак уже прославился своей жестокостью. — Но Чан вроде спокоен. — Так и этот агрессией не пышет, — кивает он в сторону бойца и Хэюн хмурится, замечая расчетливые движения, крепкую спину и ни капли агрессии. — Они оба профи. Лили в понимании качает головой и переводит взгляд на ринг. Минуты кажутся вечностью, бой затягивается и новый удар в лицо открывает вид на показавшуюся кровь в районе брови Чана. Феликс морщится. Хэюн напряженно поджимает губы, пока воспоминания возвращают её в сумбурный вечер с лейкопластырем. Новый удар образовывает красные капли на губе Бана и внутри Лили всё замирает, перенося её на год назад. Ничего больше не имеет значения, люди сбоку активно выкрикивают, задевая её локтями, но шум испаряется за густой пеленой ультразвука. Бан Чан бьет точно в цель и обессилено вздыхает, пока его соперник судорожно зажимает нос. Чан ведет взглядом по зрителям и находит нужные глаза, изгибая брови, словно извиняясь. — Ты сможешь, — тихо проговаривает Лили то ли ему, то ли себе в накрывших волной воспоминаниях прошлого. Бан поджимает губы и выдает лёгкую усмешку, выпрямляясь. Хэюн прикрывает веки, наполняя легкие воздухом, что циркулирует, унося в медленном выдохе напряжение и тревоги. Она уже давно научилась откидывать лишнее. Как щипцами вытаскивать из себя давящие мысли и теряться в настоящем. Чужие руки трясут её плечи, заставляя распахнуть глаза, и овации по соседству ударяют обухом по голове. — Я же говорил! — выкрикивает Ликс. — Я верил в него! — Мы все верили, — бурчит Хван и Лили медленно переводит взгляд на ринг, где ведущий уже поднимает руку Чана. — Ну ты-то да, — исходится игривым сарказмом Феликс. Хэюн ищет глаза Чана и, столкнувшись с ними, мягко улыбается, наблюдая, как протяжная струйка крови спускается с его брови. Опустив руку, Бан переводит взгляд на зал и, победно качнув головой, машет на прощание, пролезая между ограждениями. Он морщится и сгибается, что не ускользает от Лили, и поджатые губы становятся её красноречивой реакцией на его сдержанную боль. — Подождем Чана в машине? — Обращается к Хвану Ликс и, получив кивок, глядит на задумчивую Хэюн. — Ты идешь? Она провожает взглядом Бана и замечает подозрительный прищур напротив. — Что? — бросает она Хёнджину. — Ничего, — хмыкает он. — Мне нужно в туалет. — Окей, будем у машины. Лили пропускает парней и рыщет в поисках Чанбина, как заворожённая маневрируя между незнакомцами. Перебирает зал мелкими шагами, пока не замечает нужное лицо. — Ты куда? — Где зона подготовки для бойцов? — Тебя туда не пустят. — Где?! — взгляд приобретает ноты непоколебимой стойкости, и Чанбин тушуется. — Прямо по коридору и направо. — Спасибо. — Лили! — зовёт Бин и она оборачивается. — Скажи, что от меня. Хэюн кивает и протискивается к темному проходу, ведущему к серым коридорам. Лампы одиноко свисают на проводах, рассеивая по кирпичным стенам тёплый тусклый свет, голоса толпы утихают с каждым шагом за закрывающейся дверью с подсобками и охранник возникает из одной из них. — Куда? — Где Чан? — бросает Лили, оглядывая множество дверей. — Дамочка, проследуйте на выход. — Слушай, — складывает руки на груди она. — Я же нормально спросила. — Все вы сначала нормально спрашиваете, а потом скандалов не оберешься. Наделаете фото, а нам потом новые места искать? Хэюн стискивает зубы и выдыхает. — Я что, похожа на одичалую фанатку? Меня Чанбин послал ключи от машины передать. — И где же они? — изгибает бровь высокий мужчина, с пренебрежением оглядывая её с ног до головы. — Да пропусти её, — кричит второй, развалившись на диване за открытой дверью. — Я видел её. Она реально с ними. — Ты будешь отчитываться? — Да всё норм. Скрепя зубами, первый охранник фыркает, освобождая проход и Лили не сводит с него глаз, излучая надменную уверенность. Ей плевать на недоверие, сейчас внутри бушует порыв и желание увидеть Бана в эту же секунду. И если бы она знала зачем, всё было бы проще. Но в который раз она поддается своим желаниям, не ища в них мотива. Делает несколько шагов вперёд и, не оборачиваясь, распахивает нужную дверь, замирает, пока внутри всё съёживается от картины напротив. Бан Чан сидит на диване, опираясь локтями на колени. Его голова опущена давлением тяжелого боя, а на полу под ним брызгами виднеются капли крови. — Я сейчас приду, можете заводить машину, — болезненно кидает он и Лили поджимает губы, делая шаг. — И стоило так? — подавляет она неприятный ком в горле и пара глаз впивается в неё в удивлении. Чан усмехается, вновь опуская голову. — Не знаю. — Тогда зачем вытворяешь подобное? — Лили делает шаг и, закрыв на собой дверь, присаживается на корточки прямо перед Чаном, вынуждая его поднять глаза. Она оглядывает кровь, застывшую на его лице, разбитую бровь и губу, и внутри всё сжимается тисками, вписываясь в её безразличие, разрушая его болью. Снова. Заостряет внимание на глазах, что словно два темных омута глядят на неё с особым доверием. Никто не смотрел на неё так, как он. — Это мой мир, — выдыхает он, большим пальцем касаясь нежной кожи щеки Лили. — Твой ли? Чан в непонимании ведет бровью и болезненно шикает. — Какой бы он ни был. Он мой. Лили замирает, блуждая в дебрях его души, скрытых за неимоверно нежным взглядом. Тянет руку к одинокой пряди волос, свисающей прямо к ране и убирает её пальцем. Новые ощущения захватывают с головой, что-то мягкое, как пушистый плед осенними вечерами и согревающий чай. И может быть была правда в словах Феликса и Чан действительно такой. Простой. Добрый. И отзывчивый, что до сих пор не понятно Хэюн. Люди просто не могут быть такими. И он не такой, но быть может часть его души, всё же имеет такой окрас. — Тебе нужно обработать раны, — тихо шепчет она, не желая разрушать витающую вокруг совершенно непонятную для неё атмосферу. — Где-то я уже это слышал, — Чан забирает её руку и не отпускает. — У меня нет пластыря, — тихо проговаривает, не отводя взгляд от манящих глаз. — И у меня… Дверь с шумом отворяется, и Чан отпускает девичью руку, оборачиваясь, как и Лили, лицезрея растерянного Чанбина. — Там жители жалуются на громкую музыку, поэтому советую побыстрее сматываться. И, Лили, Мэй тебя подкинет. — Я могу, — вызывается Чан, забирая свою футболку со спинки дивана. — Ты себя видел? — И что? Лили оглядывается на Чана покусывая губу. — Тебе ещё не отдали гонорар, — морщится Чанбин, делая глоток колы. — Я сегодня специально не пил, как чувствовал, что тебе надерут зад. Сегодня останусь с тобой и никаких отговорок. Бан Чан, ссутулившись, шикает от боли, но всё равно надевает кофту. — Это уже чересчур. Можешь просто подкинуть. — Как обычно, — закатывает глаза Чанбин. — Лили, — оборачивается Бан, подбирая слова и не может отвести взгляд. — Я напишу тебе? — Хорошо.