АННА И ШТОЛЬМАН. КИНО И ЖИЗНЬ…

Анна пару раз посещала репетиции новогоднего представления. Праздник приближался, настроение было предновогодне праздничное. Шумский каждый раз подвозил Миронову до дома. Смотрел на неё грустно- влюбленными глазами и уезжал. Анна даже вздохнула с облегчением, что он не возобновлял больше ухаживаний. В пятницу вечером после занятий танцами Анна подходила к дому и встретила Разумовского. Тот подъезжал к своему дому на машине и, заметив девушку, окликнул её. Выйдя из автомобиля, генерал подошел к Мироновой, и они поздоровались. - Рад видеть Вас, Анна Викторовна, в добром здравии, как говорится, - слегка улыбнулся мужчина, - слышал и читал о Ваших самоотверженных действиях. Восхищаюсь Вашей смелостью. Я с первого дня знакомства понял, что Вы неординарная девушка, и теперь всё больше убеждаюсь в Ваших качествах прекрасного человека, во всех смыслах… Анна с удивлением слушала слова Разумовского. - Спасибо, Кирилл Владимирович, но я не очень понимаю, о чем речь? Что Вы и где слышали и читали? - Ну как же, - развел руками генерал, - в газете местной читал, там даже Вашу фотографию в таком эпатажном платье напечатали, что я ни за что бы не узнал Вас, если бы не подпись. А слухи о том, что Вы рисковали своей жизнью, быстро разлетелись по нашему маленькому городку. - Ооо! - выдохнула в изумлении девушка. Такой славы ей совсем не хотелось, неужели с легкой подачи Маминой она стала невольным героем дня? - Боюсь предположить, что там написали и что из всего этого является правдой, - вздохнула Миронова. Генерал сочувственно улыбнулся. Тут у дома Мироновых остановился знакомый Мерседес. Оттуда вышли Петр Иванович и Зинаида. Увидев племянницу в компании генерала, Миронов со своей подругой подошли к ним поздороваться. Перекинулись приветственными фразами. Кирилл Владимирович с улыбкой, но с легкой грустинкой в голосе позавидовал своим соседям. Как же приятно, по его словам, было собираться вечерами со своей семьей за чашечкой чая. Мироновы не могли не согласиться с этим. Тут Разумовский произнес: - Вы знаете, я живу тихо и уединенно. Но стараюсь радоваться каждому хорошему поводу. Помните мою мини оранжерею? - все кивнули, - так вот у меня созрел там ананас! Представляете, декабрь на дворе, а у меня большой ананас, даже два. Так вот, я приглашаю вас всех,- мужчина обвел глазами своих соседей,- разделить со мной это угощение. Приходите на выходных, буду очень рад, - улыбнулся Разумовский. Миронов взглянул на своих женщин. Зинаида пожала плечами, что она не против. Анна не успела придумать предлог для отказа и со вздохом кивнула. Ну, не умела она отказывать, когда так вежливо просили. Генерал обрадовался и на этом они попрощались... Следующим вечером Мироновы вместе с Колымовой пришли в гости к своему соседу. Разумовский провел гостей в свою оранжерею и Анне выпала честь выбрать, какой из двух ананасов будет съеден. Чуть позже они дружной компанией в неспешной беседе дегустировали южный плод. Он оказался очень вкусным. Генерал предложил срезать и второй, но гости отказались. - Тогда вторым ананасом я угощу Нежинскую Нину Аркадьевну, мою давнюю знакомую, - начал рассуждать Разумовский, - помните, я вас знакомил на своем новоселье. Она как раз снова приехала к нам в город. Вот завтра и приглашу ее прийти вместе со своим...эээ... другом, подполковником Штольманом. Анна давно решила, что тема личной жизни ее начальника для неё-табу. Но каждый раз упоминание этих двух имен - Яков и Нина - в одной связке ее задевало, словно током. Кажется, Разумовский заметил, как девушка вздрогнула. Пришлось делать вид, что стряхивает крошки с юбки. Кирилл Владимирович предложил выпить чаю и беседа продолжилась. Темы затрагивались различные. И про их совместную поездку, и про предстоящий праздник и про неординарные способности Анны Мироновой. Генерал со вздохом сожалел, что во времена его службы не было у него в подчинении такого сотрудника. -Анна Викторовна, я никогда не видел самого процесса вызова духов. И честно признаться, не верил в такие вещи до знакомства с Вами. Но Вам не верить я не могу. Такая девушка не может обманывать.. Миронова слегка напряглась, предчувствуя просьбу генерала. А Разумовский тем временем продолжал с вежливой улыбкой: -Может Вы продемонстрируете в нашем тесном кругу свой дар? Дневной свет Вам не помеха? -Свет мне не мешает,- с улыбкой покачала головой девушка,- но демонстрировать что- то ради развлечения мне бы не хотелось. Беспокоить души умерших без повода не стоит. -Аннет права, Кирилл Владимирович,- поддержал племянницу Миронов,- тем более, очередной сеанс общения не легко ей дается. Если возникнет необходимость, думаю, Аннет непременно это продемонстрирует. Но будем надеяться, что печальных поводов в Вашей жизни не найдется. -Простите, Анна Викторовна, не думал, что этот процесс требует от Вас столько сил,- извинился с грустной улыбкой генерал. Анна улыбнулась в ответ. Пожалуй, беседа уже затягивалась и утомляла, пора было возвращаться домой. Вскоре дядя поддержал её, и они покинули дом генерала… Нина сообщила в воскресенье утром Штольману, что на обед они приглашены к Разумовскому. Яков заиграл желваками. Нина, не стесняясь, втягивала его в этот треугольник. И он должен был делать вид, что ни о чем не подозревает. Но связь Нежинской с генералом могла держаться не только на чувствах, возможно, там были и деловые интересы. Пришлось ехать с Ниной в гости. После того, как от ананаса остался только пушистый хвост и все светские новости обсуждены, Штольман сделал вид, что ему нужно срочно позвонить по работе, и вышел из комнаты, оставив небольшую щель в двери. Разговаривая по телефону с воображаемым Коробейниковым, Яков прислушивался к тому, что происходило в комнате за дверью. После нескольких незначащих фраз, генерал тихим будничным тоном спросил: -Как Ваши успехи, Нина Аркадьевна, в ТОМ деле? Подвижки уже есть? -Представляете, да! - в голосе Нежинской чувствовалась улыбка. - Я рад! Более того, могу быть уверен, что этому будут рады и наши друзья… - Не сомневаюсь в этом… Штольман вернулся в комнату. Его подруга мило улыбалась генералу. Яков тактично намекнул, что у них еще есть дела и вскоре они распрощались с хозяином дома.. Зайдя в квартиру Нежинская мило ворковала о всякой ерунде. Потом, послав Штольману воздушный поцелуй, ушла в ванную. У подполковника было минут пять - десять свободного времени и приказ ничего самому не предпринимать. Пара секунд ушла на принятие решения, и он уже сидел у чемодана. Внутри снова оказались деньги. Достав одну из пачек, Яков быстро пролистал все купюры, чтобы убедиться в их подлинности и номинале. Кладя на место пачку, мужчина заметил уголок пакета под деньгами. Потянув, он достал его и заглянул внутрь. Там лежал большой пухлый блокнот. Бросив беглый взгляд в сторону коридора, Штольман вытащил блокнот в плотном синем кожаном переплете и пролистал быстро страницы. Они были исписаны мелким неразборчивым почерком и пестрели химическими формулами. В голове Штольмана закрутилось колесо мыслей: «Формулы... вероятно связано с наркотиками.. синий блокнот.. стоп! Он где то слышал эту фразу… синяя тетрадь... Миронова... Доктор Головин... Анна упомянала о том, что перед смертью тот волновался о синей тетради.. Как и где Нине удалось его заполучить??...» Тут открылась дверь ванной. Штольман чертыхнулся, что потерял контроль за временем в своих раздумьях. Второпях затолкав блокнот в пакет, а пакет под деньги, мужчина захлопнул чемодан. Отпрыгивать в сторону было уже поздно и нелепо. Он так и остался сидеть рядом с ним. -Яков? - над головой прозвучал удивленно- настороженный голос Нины. -Кажется у нас появились тараканы, - задумчиво протянул Штольман, не поднимая головы. - Фуу, - брезгливо поморщилась женщина. -Фу не фу, а один из них только что прошмыгнул мимо твоего чемодана под шкаф... Может это ты его привезла со своими вещами? -Яков! - возмутилась Нина. А у Якова в то время, пока он болтал всякую чепуху, в голове принималось решение как выкручиваться из этой ситуации. «Всегда запоминается последняя фраза или действие..» - думал следователь и, все так же не поднимая глаз, протянул руку и дотронулся до женской ноги. -Сколько времени мы уже знакомы, а эти щиколотки не перестают меня восхищать,» - задумчиво протянул Штольман.. -Яков…- голос женщины потеплел. -Вот думаю, не поехать ли нам за обновками для этих милых ножек… -Ммм.. - женская интонация стала еще мягче. - А к чулкам можно и платье присмотреть, - продолжал вести свою речь Штольман. -У нас мало времени… - еще немного сопротивлялась женщина. - Мы успеем, - заверил Яков и, наконец, взглянул на Нину. Больше она не возражала. С намеком, что им еще нужно будет сюда вернуться, Штольман предложил не брать чемодан с собой и они уехали… Через пятнадцать минут соседняя дверь открылась, и майор Домнина зашла в квартиру подполковника Штольмана. … В торговом центре Нина увлеклась. Яков следовал за ней, а сам мыслями был далеко. Его мозг раскладывал и взвешивал. На одной чаше весов был служебный долг и совесть полицейского. Он должен рассказать Варфоломееву откуда этот блокнот. Кому он принадлежал или, быть может, был во временном владении. Конечно, они сами разберутся, когда Домнина снимет копии с него. Но его помощь и знание сократят время и силы полиции. Но его не просили помогать таким образом. И он чуть не спалился. Хотелось надеяться, что ему повезло… На другой чаше весов была… Миронова. Ведь после его сообщения неизбежно возникнет вопрос, откуда он узнал про этот блокнот. Никаких источников на горизонте не наблюдалось. Признание Головина перед смертью или его бормотание в бреду? Но они уже зафиксировали в деле, что доктор не приходил в сознание и никаких слов не произносил… Сказать им правду, что информация получена от Мироновой? Но, зная не понаслышке про хватку его коллег из спец.отдела и имея собственный опыт, Яков склонялся к мысли умолчать этот факт. Это, конечно, должностное преступление. Его честь и совесть офицера протестовали. Но его ум и сердце требовали молчания. Наверняка уже о Мироновой они навели справки, раз ей интересовалась Нежинская. Но это они могут списать на ревность и прочие женские штучки. А если слава Мироновой, как настоящего экстрасенса, дойдет до его коллег, то их интерес возрастет в разы. В этом он был уверен. Они уведут, переведут, уговорят, прикажут… неважно, но Миронова уйдет из его отдела. «Ты не можешь решать за нее ее судьбу!» - рассуждал здравомыслящий мозг. Но и своими собственными руками отдать ее он уже не мог..