Отпуск в Италии

Долгая дорога в аэропорт, ожидание, две пересадки, такси, небольшая прогулка до отеля - и вот они уже стоят напротив двери, завороженно осматривая фасад здания и красивые ампельные растения, которые не просто свисают с маленьких балконов, но и обрамляют собой вход. Усталость, преследовавшая их последние несколько часов, притупляется, освобождая место восхищению. Решение отправиться именно в Верону принадлежит, конечно, Арсению. История, символы и знаки - его страсть. А как не поехать в итальянский город любви вместе с его l'amore della vita? Тем более, что на их отпуск выпадает пятилетняя годовщина, вот в голове Арсения все и сошлось. Антон был против этой идеи изначально. Его стиль - валяться на пляже, попивая коктейли, а не бегать сломя голову по городу в надежде увидеть все достопримечательности за один день. Но он любит Арсения, а значит сделает все, чтобы он был счастлив. Хотя и старается не вспоминать их поездку в Париж на первую годовщину и то, как они там чуть не поругались. Все-таки со временем привыкаешь к причудам партнера и даже их принимаешь. Если и существует машина времени, то это определенно данный отель. Заходя сюда, чувствуешь, что попадаешь на пару веков назад. Антиквариат, старинная разномастная мебель с аляпистыми рисунками, расписные тарелки и картины в огромных рамах, занимающие всю поверхность стен. Здесь витает итальянский дух, пробирающий до мурашек, и оставляет в полнейшем восторге. На ресепшене их встречает милая девушка, разговаривающая на английском с присущим итальянским акцентом. Несмотря на то, что прибыли они вечером, она не кажется уставшей, а наоборот, окутывает их радушием, словно не постояльцев, а дорогих друзей, которых не видела много лет. Девушка выдает им ключ от номера, а Арсений с любопытством рассматривает его, потому что даже ключ здесь - старинный. Номер у них небольшой, места почти нет, потому что все пространство заставлено мебелью. Большая кровать, занимающая половину комнаты, напротив нее диван с подушками, а между ними небольшой столик возле стены и деревянный стул. Ткани - шторы, постельное белье, обивка стула и подушек - с цветочными узорами, они все разные, но несмотря на это, поразительно сочетаются между собой. А еще тут два французских балкона с видом на внутренний двор. Арсений замечает их сразу же и, бросая чемодан в сторону, быстро пересекает комнату, чтобы полюбоваться. Антон на это только фыркает и звездочкой плюхается на кровать, переводя наконец дыхание после нелегкого пути. - Арс, если ты хотел бабушкин ремонт, то мы могли просто съездить на дачу, - зевая, говорит Антон. Арсений отвлекается от своего занятия, кидая возмущенный взгляд на мужчину. - Очень смешно, - складывает он руки на груди, ногой задевая чужое колено. - Настолько, что шею аж заклинило от смеха, так что вещи разбираешь ты. - Да в смысле я? - В коромысле. - Ты обиделся, что ли? - Антон встает и обнимает Арсения, заглядывая тому в глаза. - Ну, не обижайся, Арс. Мне правда тут нравится. Все такое...старое. "Не такое, как ты, но тоже ничего" - хочется ему добавить, но расставаться с жизнью так глупо не желает. - Будем считать, что я не понял, о чем ты подумал сейчас, - вздыхает Арсений, выпутываясь из объятий. - Ну, ты чего, Арс? - жалобно скулит Антон, хватая его за руку, обнимает сзади и кладет ему голову на плечо, оставляя на нем короткий поцелуй. - Все же хорошо? Я больше так не буду, честно. - Я вообще в душ шел, но так тоже ничего, - хмыкает Арсений, расслабляясь в чужих руках. - Но вещи все равно ты разбираешь, у меня что-то спину прихватило. - Сильно? - обеспокоенно спрашивает Шастун. - Может, массаж тебе сделать? - Было бы неплохо, - хитро улыбается Арсений и уходит в ванную, а через секунду Антон слышит восторженные охи. - Ты посмотри, тут даже в ванной балкон! Шастун закатывает глаза, но все равно усмехается. Бредет следом, чтобы посмотреть на Арсения, который уже и про спину забыл, чуть ли не выпрыгивая с этого балкона наружу. - Я всегда подозревал, что у тебя есть тяга к эксгибиционизму, - облокотившись на дверной косяк, говорит Антон. - Ой, блять, - Арсений хватает первое попавшееся полотенце и пытается ударить им Антона, но тот ловко уворачивается. Последний выпад оказывается неудачным, поэтому Антон снова ловит Арсения в объятия, тиская бока. Затем много раз чмокает его губы и нос, чтобы Арсений не начал ворчать, но тот только фырчит, как ежик, и прикрывает глаза от наслаждения. - Какая муха тебя укусила? - мягко говорит Антон, заправляя прядь волос Арсения ему за ухо. - Ты чего так реагируешь? - Просто, - вздыхает он. - Я беспокоюсь, что тебе не понравится. Ты же не любишь подобный отдых. - Арсений, мы ведь говорили об этом. Куда ты, туда и я. Тем более, что здесь мы всего на пару дней, а потом целую неделю будем на вилле. Не переживай, мне все нравится. Не думай больше об этом, договорились? Арсений только кивает и прижимается головой к груди Антона, пока тот ее поглаживает и перебирает волосы пальцами. - Вот и все, - спокойно проговаривает Шастун. - Давай я разберу вещи, а после душа сходим в бар и что-нибудь выпьем, окей? - Хорошо. Впрочем, не успевают они выйти, как планы меняются. Девушка с ресепшена рассказывает про оранжерею и что-то про вкусный чай, поэтому им ничего не остается, как проверить это самостоятельно. Оранжерея оказывается достаточно просторной и почти полностью застекленной. На полу и всех горизонтальных поверхностях расположены горшки с растениями разных размеров, но большую часть все равно занимают маленькие диваны и кресла. Они, как и во всем отеле, всевозможных цветов и принтов, словно их купили где-то на барахолке и решили собрать в одном месте. Однако больше всего внимание приковывает, конечно, большая клетка прямо у входа. В ней - два попугая Розеллы с ярким оперением. Зовут их, разумеется, Ромео и Джульетта. Главные звезды этого места. - Ты посмотри, какие они милашки, - Антон не отлипает от них уже минут пять, а Арсений, в свою очередь, умиленно смотрит на него. - Может, нам тоже завести? - Ага, а следить за ними кто будет? - Вот ты зануда, - надувает губы Антон, отвлекаясь наконец на чай, который им приносят. - Итальянцы и чай - что-то новенькое, - хмыкает Арсений, делая глоток. - С каких пор ты мыслишь стереотипами? - Если я пошлю тебя нахуй, ты же так и сделаешь, - качает головой Арсений. - Даже не послать по-человечески. Чай, кстати, не самый вкусный в моей жизни, но пить можно. Антон от смеха чуть не захлебывается, выплевывая чай обратно в кружку. А потом еще минуту пытается отдышаться. - Вот и ходи с тобой в приличные места, - бурчит для вида Арсений, но дернувшиеся уголки губ выдают его с потрохами. - Живой хоть? - Твоими молитвами. - Значит нет, - притворно вздыхает Арсений, а Антон снова закатывается. По пути назад в номер они немного теряются и оказываются в уютном помещении возле столовой. Рядом с аркой стоит старое пианино, на нем - фотографии в массивных посеребренных рамках. Чуть в стороне - тумба с антикварной лампой, от которой льется приглушенный свет. - Как думаешь, можно? - почему-то шепотом спрашивает Антон, проводя пальцами по крышке пианино. - Вдруг оно не настроено? - Попробуй, - пожимает плечами Арсений. - Для чего-то же оно тут стоит. Антон кивает, решаясь, и поднимает крышку, ткань под ней летит вниз, но он ловко ее подхватывает, откладывая в сторону. Кончиками пальцев касается клавиш, словно знакомится и проявляет уважение к инструменту. Банкетка достаточно широкая, поэтому на ней они умещаются вдвоем. Арсений внимательно следит за любимыми пальцами, а в помещении раздаются первые ноты. Опасения Антона беспочвенны, потому что пианино настроено и отзывчиво реагирует на прикосновения. Он играет "Fly" Людовико Эйнауди, потому что чье еще произведение играть в Вероне, если не итальянского композитора? Арсения переполняют эмоции, ему хочется положить голову на плечо Антону, но он боится, что может помешать. Ведь тот только учится, даже сейчас ошибается в ноте, немного тушуется, но все равно продолжает играть. А когда заканчивает, Арсений все-таки прижимается, прикрывая глаза. - Люблю тебя, - тихо говорит он и трется щекой о плечо, будто кот. - Или, как сказали бы итальянцы, senza di te la vita non ha più senso. - Без понятия, что ты сейчас сказал, но я тебя тоже, - Антон целует Арсения в лоб, от чего тот зажмуривается. - Я сказал, что жизнь без тебя не имеет смысла. - Какой ты романтик, - Антон довольно улыбается, и вокруг глаз собираются морщинки. - Как и моя.

┅━━━╍⊶⊰⊱⊷╍━━━┅

Утро в другой стране всегда кажется самым добрым из всех. Впереди целый день приключений, новых впечатлений и никакой работы. Последнее, пожалуй, самое важное. Арсений просыпается первым и, не до конца разлепив веки, смотрит на спящего Антона. У многих после пяти лет отношений чувства начинают угасать, но у них - крепчают, как вино, со временем все сильнее. Поэтому он смотрит и думает о том, как сдержаться и не скинуть Антона с кровати, потому что тот абсолютно бессовестно храпит. В другом случае Арсений уже бы это сделал, но он все-таки Антона любит, поэтому просто уходит умываться. В ванной балконная дверь открыта, поэтому с улицы доносятся чьи-то голоса и смех. Арсений с любопытством глядит вниз и видит парня с девушкой, которые играют с водой из фонтана и бегают друг от друга. Они выглядят такими беззаботными, что у Арсения непроизвольно губы растягиваются в улыбке. Он слышит звук шагов за спиной, а потом чувствует невесомые поцелуи на шее и тепло знакомых рук, которые гладят бока, и от этого становится слегка щекотно. Арсений съеживается, но от прикосновений не уходит, наслаждаясь моментом. - Я тебя разбудил? - спрашивает он, не поворачиваясь. - Есть такое. - Извиняться не буду, сам знаешь, почему, - усмехается Арсений. - Сам в этом виноват, - упрекает Антон, прикусывая ухо в отместку. - Кто меня вчера до такого состояния довел? - Если у тебя такие проблемы с выносливостью уже в 32, то это плохие новости не только для тебя, но и для меня, - ужасается Арсений и смотрит на Антона через плечо с усмешкой. - Ах ты козел, - возмущается Антон и начинает щекотать Арсения, пока тот пытается уйти от пытки и отдышаться. Из отеля они выходят достаточно рано, поэтому их сразу же окутывает прохлада утреннего воздуха. Это время, когда местные жители не спешат покидать дома, а туристы - свои номера. Поэтому на улицах немноголюдно и можно полностью погрузиться в атмосферу старой Италии. Так как Верона ранее принадлежала Древнему Риму, Венецианской республике, наполеоновской Франции и габсбургской Австрии, то все это нашло отражение в архитектуре исторического центра. От смешанности стилей у Арсения загораются глаза, а иногда он не может удержаться и трогает фасады зданий с вкраплениями ракушечника. Самозабвенно говорит о том, что прикасается к истории, а Антон слушает и не отводит глаз от самого Арсения. Они прогуливаются по узким улочкам, мощеным булыжником, тротуарам из мраморной плитки и постоянно оглядываются по сторонам, не желая ничего пропустить. Доходят до Пьяцца делле Эрбе, одной из главных площадей в Вероне, рассматривают разноцветные дома, стоящие впритык друг к другу. Большое количество зелени на балконах придает зданиям особенный шарм, говоря о том, что город - живой, а не просто бездушный музей под открытым небом. Постепенно площадь заполняют туристы, но это мужчинам никак не мешает. Наоборот, сподвигает их забраться на башню Ламберти (Антон шутит про сыр, а Арсений звонко смеется) и осматривать Верону с ее высоты. Вид открывается потрясающий: множество домов с терракотовой черепицей и проулками между ними, по которым гуляют люди, а вдалеке линия горизонта, где безоблачное голубое небо встречается с зелеными кронами деревьев. На смотровой площадке свежо, несмотря на достаточно жаркую погоду, лица обдувает ветром и становится легче дышать. В какой-то момент Арсений цепляется пальцами за руку Антона, а тот ее отдергивает и растерянно смотрит. - Антон, все в порядке, - успокаивающе говорит Арсений. - Здесь можно. - Прости, - выдыхает Антон и уже сам соединяет их руки. - Не так просто к этому привыкнуть. Обедают они в небольшом ресторане на площади, но занимают места на улице, потому что внутри столиков почти нет. Попробовать Верону на вкус им удается с трудом, так как север Италии - один из лидеров по производству риса в Европе, а у Антона жесточайшая аллергия. Ризотто и биголи - главные блюда в этом городе. Пасту подают с сардинами, но Арсений не любит рыбу. Впрочем, они решают заказать и то, и другое, а потом поделиться впечатлениями. И все это под местное вино Амароне, так что оба остаются довольны. Ближе к вечеру они подходят к огромной арке, возле которой собралась толпа туристов. И это неудивительно, ведь дом Джульетты - главная достопримечательность Вероны. Все хотят побывать на этом знаменитом балконе и потрогать статую Джульетты за грудь, чтобы обрести счастье в любви. Но Арсению с Антоном это не нужно, потому что им и так уже повезло. Несмотря на столпотворение, им удается пройти во внутренний двор, посмотреть и на балкон, и на статую. За то время, что они там находятся, возле статуи успело побывать уже человек двадцать, не меньше. Поэтому нет ничего удивительного в том, что ее правая рука и грудь истерты. Но Арсений смотрит исключительно на маленький балкон, на котором то и дело мелькают девушки, делающие фотографии. - Знаешь, говорят, если пара поцелуется под ним, то они всегда будут вместе, - с явным намеком говорит Арсений. - Арс, нет, - отрезает Антон. - Но почему? - Здесь слишком много людей. - Ты боишься? - А ты пытаешься взять меня на слабо? - начинает злиться Антон. - Я не хочу делать это на глазах у всех. - Как скажешь, - поджимает губы Арсений. - Осталась одна вещь, которую нужно сделать, и идем отсюда. Перед двориком есть арка желаний, где все туристы оставляют послания различными способами. Поэтому все стены в проходе заполнены бумажками и надписями. Арсений еще утром про это подумал, поэтому сейчас крепит свое послание с помощью пластыря - это один из популярных способов, чтобы не наносить вред стенам. Антон пытается заглянуть через плечо, чтобы прочитать, но Арсений отодвигает его в сторону. - Не читай, - строго произносит он. - Идем лучше, а то скоро закат. Антон лишь пожимает плечами и направляется за Арсением, который уже двинулся к выходу. Пройдя чуть дальше арки, они выдыхают с облегчением, потому что людей вокруг становится меньше. Есть в Вероне еще одна достопримечательность, которую хочет увидеть Арсений, причем не в обычное время, а именно вечером ближе к закату. Понте Пьетра - это арочный каменный мост через реку Адидже. Ему уже больше двух тысяч лет, потому что был построен во времена Древнего Рима. Правда, в 1945 году мост был разрушен при отступлении из города немецкой армии. А в 1957 году он был восстановлен при помощи оригинальных фрагментов, поднятых со дна реки. Поэтому Арсений и хочет там побывать, ведь это тоже история. Добираются туда они вовремя. Солнце еще видно, но небо уже окрасилось в розово-оранжевые оттенки. Они стоят на мосту, и дыхание перехватывает от живописного вида перед глазами. Сочетание итальянской архитектуры и природы, шума воды и редких разговоров людей, которые так же внимательно смотрят на закат - именно в этот момент приходит осознание, что они действительно в Италии. Когда солнце скрывается за куполом бенедиктинского монастыря, они берутся за руки, крепко сжимая ладони друг друга. А спустя минуту Арсений несмело смотрит на Антона, решаясь на разговор. - Слушай, по поводу того случая в доме Джульетты, - говорит он, не отпуская чужую руку. - Я понимаю, что не имею права заставлять тебя делать что-то такое против твоей воли. Простишь меня? - Арс, дело не в этом, - качает головой Антон. - А в том, что там было слишком много туристов из других стран. Даже если европейцы нормально к этому относятся, не факт, что и остальные тоже. - Ты прав, - виновато смотрит Арсений. - Надо было подумать об этом самому. - Все нормально, - улыбается Антон и ерошит челку Арсения. - Но у меня есть идея. - Какая? - Как насчет того, чтобы притвориться другими людьми, пока мы здесь? - М? - не понимает Арсений. - Что ты имеешь в виду? - Ну, например, будем итальянцами, - хмыкает Антон. - Ты будешь Арсенио, а я Антонио. Арсений не сдерживается от смешка, но внимательно слушает дальше. - Московские Антон и Арсений не могут открыто быть вместе из-за чужого осуждения, - с горечью продолжает Антон и гладит щеку своего мужчины, отросшая щетина которого уже не так сильно колется. - А итальянские Антонио и Арсенио могут делать так. Он наклоняется к губам Арсения и легко касается их своими. Левой рукой обхватывает его талию и прижимает к себе. Арсений отвечает, улыбаясь в поцелуй. Они не углубляют его, оставляя поцелуй медленным и мягким. Сейчас им большего и не надо, потому что эта нежность сносит крышу им обоим. В страсть поцелуй перерастает уже в номере. Они возвращаются поздно, комнату освещает только лунный свет, но этого достаточно. Потому что им хватает прикосновений, поцелуев и стонов, громко звучащих в тишине. Антон помнит каждый сантиметр кожи, каждую родинку, знает, как сделать так, чтобы Арсений ласково мурчал ему на ухо. Он любит эти моменты, когда не нужны слова, когда все понятно по чужому прерывистому дыханию. Антон не видит глаза Арсения, но уверен, что он прикрывает их, когда Антон выцеловывает шею, чередуя укусы и легкие касания. Арсений подается навстречу рукам, которые исследуют его тело, словно в первый раз. И сам хватается за Антона, позволяет ему вести. Оставляет поцелуи везде, куда только может дотянуться. Плечо, ключица, щека - не столь важно. Отвлекаются они только на то, чтобы сбросить ненужную сейчас одежду. Кровать под ними прогибается, Антон нависает над Арсением и не может отвести взгляда, потому что лунного освещения теперь хватает, чтобы увидеть его полностью. Сколько бы времени не прошло, Антон всегда будет с восхищением смотреть на своего мужчину, ведь он неописуемо прекрасен. Скулы, нос, губы, эта сводящая с ума щетина и, конечно, голубые глаза, которые всегда блестят при взгляде на Антона. Арсений приподнимается, хватаясь за чужие плечи, и нетерпеливо касается губ Антона, выдергивая того из транса. Он, будто проснувшись, отвечает, а затем берет смазку, которую никто не убирал со вчерашней ночи. Опускается ниже, обхватывает член Арсения, облизывает головку, вслушиваясь в его стоны. Растирает пальцами смазку, аккуратно вводит один, внимательно следя за реакцией. Дождавшись кивка, постепенно добавляет остальные пальцы, растягивая, и при этом проводит другой рукой по члену. - Подкинь презерватив, а, - просит Антон. - Не дотянусь. - Ну, ты как всегда, - закатывает глаза Арсений и, нащупав презерватив на тумбе, кидает его в Антона. - Нет бы сразу взять. - Кто бы говорил, - парирует Антон, не отвлекаясь. - Заткнись уже и трахни меня, - раздраженно говорит Арсений, а затем глухо стонет. - Я готов, давай. - Как скажешь. Антон надевает презерватив, добавляет еще смазки и медленно входит. Арсений закидывает ноги ему за спину, притягивая того еще ближе. - Все хорошо? - спрашивает Антон и смотрит в глаза Арсению. - Да, продолжай. Антон начинает двигаться, постепенно увеличивая амплитуду толчков. Он растворяется в Арсении - его запахе, голосе, теле. Антону хочется припасть губами к шее, которая вытягивается, когда Арсений запрокидывает голову от наслаждения, но он не в состоянии оторваться от созерцания шикарного мужчины под собой. Арсений перестает что-либо понимать, ему слишком хорошо. Сознанием он вообще где-то в другой вселенной. И так каждый раз, его просто уносит. Арсений сам не понимает, что делает. Кажется, сейчас он сильно сжимает плечи Антона, а до этого кричал, как сильно его любит. Возможно, это услышал весь отель из-за открытого балкона, а хотелось бы, чтобы весь мир. Когда Антон чувствует, что его накрывает, он начинает надрачивать член Арсения в такт толчкам, доводя того до оргазма. И когда слышит протяжный стон, ускоряется и кончает сам, издавая приглушенный рык. Он приземляется на кровать рядом с Арсением, загребая того в объятия. Сейчас хочется только слушать чужое дыхание и больше ничего. - В душ? - спрашивает Арсений, приходя в себя. - Лень, - говорит Антон и утыкается носом в шею. - Давай просто полежим так. - Сам же потом будешь ныть с утра. - Не нуди. Арсений недовольно фыркает, но больше ничего не говорит. Закрывает глаза и почти сразу засыпает.

┅━━━╍⊶⊰⊱⊷╍━━━┅

Следующий день они проводят в более быстром темпе. Катаются на экскурсионном автобусе, стараясь посмотреть все, что не успели до этого. Посещают Арену ди Верона, и им невероятно везет, потому что билеты на Травиату в наличии. Правда, приходится сидеть на камнях, но солнце достаточно их нагрело, поэтому никакого дискомфорта не чувствуется. А под конец все зажигают свечи и амфитеатр заполняет океан огней. Выселяются из отеля они, все еще пребывая под впечатлением. Арсений болтает без умолку, пока они едут на арендованной машине до виллы. Все эти полчаса Антон даже не обращает внимание на пейзаж, сосредоточившись на дороге и любимом голосе, который он готов слушать вечно. Только кипарисовая аллея на подъезде к вилле заставляет их прерваться и открыть рты от восхищения. А затем и само здание. Оставив машину на парковке, они неспешно идут ко входу, озираясь по сторонам. И их можно понять, ведь поместье построено в 18 веке. Очарование венецианских вилл, тонкий баланс геометрических линий, воплощение дворцовой и ландшафтной архитектуры - все это настолько хорошо сохранилось, что вряд ли найдутся какие-то слова, чтобы точно передать атмосферу. Кроме того, виллу окружают гектары виноградников, так что Арсению уже не терпится прогуляться. А может и проехаться на велосипедах. Старина прослеживается везде: от архитектуры до внутреннего убранства номеров. Им достается достаточно просторный с большим количеством света. И в отличие от их отеля в Вероне, здесь интерьер изысканный, не бросается в глаза благодаря преобладанию спокойных оливковых оттенков. Антон, зайдя в номер, аж присвистывает. - Ого, вот это апгрейд, конечно, - он с интересом разглядывает детали, пока Арсений тащит чемодан до шкафа. - А, по-моему, в прошлом было атмосфернее. - Пойди сюда, посмотрим, что ты на это скажешь, - говорит Антон из ванной. Арсений отвлекается от вещей и идет посмотреть, что заинтересовало Антона. Оказывается, что там большая гидромассажная ванна, а вокруг все отделано мрамором. - Ты дурак? - спрашивает Арсений. - Я же поэтому и забронировал этот номер. - А, да? - смущенно чешет голову Антон. - А, да, - передразнивает Арсений, корча рожицу. - Ты меня хоть иногда слушаешь? - Всегда вообще-то. - Что-то не похоже, - машет рукой Арсений, возвращаясь к разбору вещей. - Сегодня весь день возле бассейна? - Конечно, - довольно потягивается Антон. - Нужно отдохнуть от этой беготни. - Ладно, отдыхай сегодня, но завтра мы в Бардолино. - Без проблем, там ведь есть пляж? - Есть-есть, мой ты географ, - усмехается Арсений и качает головой. - Ты вообще хоть чем-то интересовался перед поездкой сюда? - Зачем? - Антон чмокает его в щеку. - У меня ведь есть ты. - Вот хитрюга. Этот день они действительно проводят у бассейна. Антон в воде превращается в озорного ребенка, поэтому первым начинает плескаться, а Арсений со смехом подхватывает. Вечером они ужинают в уютном ресторане на территории отеля и тихо хихикают с забавной перепалки пожилых супругов за соседним столиком. Им нравится в Италии. Здесь они чувствуют себя свободнее, могут дышать полной грудью, не боясь ничего. Об этом они думают, стоя на берегу озера Гарда. Теплая вода касается ног, а они, взявшись за руки, упиваются красотой этого места. Гарда - самое большое озеро в Италии. Голубые воды в сочетании со склонами Альпийских гор. Цветочный аромат и горный воздух. Оливковые деревья и маленькие дома, расположенные будто друг на друге. Это определенно будет одним из лучших воспоминаний. - Хочешь узнать, что я написал в том послании? - неожиданно говорит Арсений. - В каком? В доме Джульетты? - Именно. - Конечно, хочу, ты же запретил читать. - Потому что хотел сказать это лично, - улыбается Арсений, щурясь из-за яркого солнца. - "Дорогая Джульетта, обычно тебе пишут про неудачи в любви, но в этот раз все иначе. Пять лет назад я влюбился в потрясающего мужчину. Сначала нам было очень трудно признать свои чувства. Мы отрицали, спорили, ругались. Но это не продолжалось долго, потому что любовь сильнее всего остального, ты ведь знаешь? Мы и сами не заметили, как все произошло. Но сейчас все по-другому. Мы любим друг друга, несмотря ни на что. И я готов сделать все, что угодно ради него. Потому что он - лучшее, что со мной случалось". - Арс, - у Антона блестят глаза, потому что слова Арсения задели все струны души, которые только существуют. - Что ты со мной делаешь? Я сейчас растекусь от чувств. - С годовщиной, мой хороший, - Арсений поглаживает большим пальцем ладонь Антона, и в этот момент даже солнце не может сравниться по яркости с его улыбкой. - С годовщиной, - Антон наклоняется ближе, на что Арсений приподнимает брови. - А как же куча людей вокруг? - Да плевать на них, я люблю тебя, - говорит Антон и целует Арсения, ни о чем больше не заботясь. Ведь их любовь - лучшее, что с ними случалось.