Rough Play

      Уилл стонет и подается бедрами назад, когда Ганнибал скользит руками по его обнаженным бокам, плавно ведет вверх, к соскам, отчего белеют его костяшки пальцев, сжимая крепче бортик ванны на вычурных ножках. Ганнибал берет его сзади, оба упираются коленями в полотенца на краю ванны.       Ганнибал заставляет Уилла балансировать на грани, и это прекрасно. Он полностью сосредотачивается на том, чтобы принести удовольствие: целует в затылок, оглаживает податливое тело, с каждым толчком вызывает все новые волны дрожи. Но Уилл с большим нетерпением ждет того, что будет дальше.       С самого начала их отношений Ганнибал и Уилл экспериментировали с грубой игрой. Уилл нашел это невероятно терапевтическим занятием, позволяющим ему выйти из разума убийц и оказаться в роли какой-то безымянной жертвы, которую они вместе и придумывают. Оргазмы тоже были бонусом, он давно не испытывал чего-то подобного с другим человеком за несколько лет.       И это в том числе была его идея. Вода. Когда он жил на юге, видел множество праведных христиан, что с детства были обращены в свою веру, и этот образ крепко отпечатался в его памяти. И если раньше наблюдать, как члены церкви держали посвященного под водой, было зрелищем ужасающим, сейчас же это стало в какой-то мере интригующей затеей… И Ганнибал согласился в этом участвовать!       Уилл скулит, когда бедра Ганнибала замедляются, а затем замирают; его руки с любовью обхватывают Уилла за талию. «Готов?» — спрашивают низким и хрипловатым от возбуждения голосом.       Уилл хмыкает и кивает: волнение переполняет его, когда момент наконец настал. Лишь на мгновение в нем поселяется сомнение, но развеивается так же быстро: Ганнибал о нем позаботится. Он не позволит, чтобы с ним случилось что-то плохое. Во всяком случае, Уиллу достаточно было похлопать Ганнибала по бедру три раза и все прекратится. Он пообещал.       Аккуратно подавшись вперед, чтобы их тела не разъединились, Ганнибал одной рукой сжимает бедро Уилла, а другую запускает в кудри, с излишней заботой сначала убирая влажные от пота пряди со лба. Уилл вздрагивает от окрепнувшей хватки в волосах, делает глубокий вдох, когда его подвели поверхности прозрачной ледяной воды. На дне еще не успели отдать весь холод кубы льда.       — Не бойся. Я не допущу, чтобы с тобой что-то случилось, дорогой, — мурлычет Ганнибал, успокаивающе поглаживая его по спине, и все, чем может ответить Уилл — нуждающийся скулеж, который тут же утонул в погружении без всякого предупреждения. Мороз ударяет в виски.       Уиллу удалось перед этим сделать лишь один короткий вдох, как Ганнибал крепко вжимает его в ванну. Холодная вода обжигает кожу, отчего хотелось закричать. Мгновения он сопротивляется, повинуясь инстинкту, но позже расслабляется и обмякает. Он доверяет себя своему любовнику, его заботе и опыту, давая контролировать собственное дыхание.       И как только Уилл успокоился, он смог расслышать приглушенные слова похвалы, и почувствовать теплую руку на бедре, когда Ганнибал продолжил двигаться внутри него. Пришлось закусить губу, чтобы не застонать и не глотнуть воды. Он не знает, когда его поднимут снова и позволят вдохнуть, но он доверяет Ганнибалу.       Через некоторое время тело Уилла начинает подергиваться от нехватки воздуха. И легкие горят. Когда он потянулся до удерживающей его под водой руки, его резко поднимают, дергая за волосы, ровно настолько, чтобы Уилл успел сделать еще один быстрый вдох, прежде чем снова опустить.       У него меньше воздуха чем в прошлый заход, и ему с трудом удавалось держаться и не падать под жестким натиском Ганнибала. Его трахали так сильно, что бедра больно врезались в края ванны, и член подпрыгивал меж них, изливаясь на полотенца.       Он слабо брыкается, изгибаясь под своим любовником и получая жалящий шлепок по заднице. Однако это его не приструнило: вода была такой холодной, что казалось, будто она крала то немногое, что еще осталось в легких.       Особенно сильный толчок заставляет Уилла задохнуться от нахлынувшего удовольствия, заставляет увидеть звезды под зажмуренными веками, но ледяная вода обжигает его рот и горло. Он пинает Ганнибала сильнее, почти собирается ударить по бедру, но тот приходит к нему на помощь раньше.       Он кашляет и отплевывается, пока его прижимают к груди. Ганнибал надежно держит его, обхватив одной рукой за торс, другой — за челюсть. Он пытается отдышаться, откидывая голову на чужое плечо позади и смаргивая воду. И почти стонет, когда большой палец проходится по его нижней губе, вытирая беспорядок, и нежные губы зацеловывают Уилла в щеку.       — Ты великолепно справляешься, Уильям, — хвалит доктор, прижимаясь ближе. Его голос звучал так же надломлено, как и чувствовал себя сейчас Уилл. — Однако у меня есть к тебе одна просьба.       — Ммф? — многозначительно отвечает Уилл, вздыхая, когда его член берут в руку и начинают поглаживать.       — Я хочу, чтобы ты задержал дыхание для меня, всего на минуту, и я буду трахать тебя, пока ты не кончишь.       — Что… а ты разве не собирался и так сделать это? — стонет Уилл, подаваясь бедрами назад, еще ближе к разгоряченному телу, пытаясь отговорить от задуманного. Он зарабатывает лишь еще один шлепок.       — Если нет, я кончу сам и оставлю тебя здесь, — заключает Ганнибал, лукаво улыбаясь Уиллу в шею.       — Нет, не надо! — хнычет Уилл и оборачивается насколько может, чтобы взглянуть на Ганнибала. — Пожалуйста, не делай этого. Просто трахни меня, пожалуйста.       — Ты так красиво умоляешь, — протягивает он, ухмыляясь отчаянию. — Прими решение, дорогой, потому что я не отступлюсь, какие бы ты милые слова не использовал.       Всхлипывая и двигая бедрами, Уилл смотрит вниз, внезапно теряя желание снова подвергнуться пытке водой. Эти два раза… как Ганнибал держал его… Он не знал, как справится еще раз с чем-то подобным, но если он хотел кончить на его члене… Что ж, у него был свой сигнал.       — Ладно, одна минута, — соглашается Уилл, хватаясь за края ванной и делая глубокий вдох. И как только он притих, рука снова оказалась в волосах, его грубо толкнули вперед, опуская под ледяную воду.       Уилл зажмуривает глаза и начинает считать, надеясь, что они друг за другом поспевают. Когда он доходит до тридцати секунд, легкие уже горят, ребра сводит колющей болью. Он берет себя в руки, напрягается и сжимает губы плотнее, как может, не желая потерять ни единого пузырька воздуха. Ганнибал толкается в него один раз, попадая по простате, и это практически лишает воздуха. Уилл хочет пнуть его за это, но понимает, что всю эту кашу заварил только он сам.       И когда он доходит до сорока пяти, то начинает сопротивляться, не в силах ничего с этим поделать: инстинкты брали верх и желание жить контролировало конечности. Это не значит, что он не пытается сохранить контроль: оставалось лишь пятнадцать секунд, и он приготовился откашливаться от воды.       У Уилла кружится голова, когда досчитывает до шестидесяти, испытывая облегчение и восхищаясь своей стойкостью. Он замирает, ожидая, что Ганнибал вот-вот его поднимет, чтобы боль из груди наконец ушла.       Но когда Ганнибал этого не делает, Уилл считает еще пару секунд, прежде чем начать паниковать. Он пытается выкрутиться, заводит руку назад, пинает, что хватает сил. Ганнибал просто ловит его руку и грубо заламывает за спину, прижимает Уилла к ванне.       Уилл сопротивляется так яростно, что вода выплескивается на пол через край, обжигая холодом кожу на груди и ногах. Он открывает рот, чтобы закричать, но вместо этого вдыхает полные легкие воды, и ледяной ожог пронзает самое нутро.       Как только его зрение начинает расплываться по краям, а боль становится невыносимой, его вытаскивают из воды. Уилл откашливался и, не в силах выпрямиться, висит над поверхностью воды. Ганнибал одной рукой приподнимает его голову, а другой придерживает его за руку. Уилл хрипит и задыхается, когда в него снова начинают вколачиваться, безвольно свисает с края ванны, пуская в воду все возможные жидкости с лица и рта: от слез до желчи в желудке. Ганнибал был похож на зверя позади него, он трахал Уилла глубоко и жестко, попадая во все нужные точки, чтобы свести его с ума. И если бы тот сейчас не пытался отхаркать собственные легкие, то застонал бы как шлюха.       — Твое тело прекрасно, — протягивает Ганнибал, и его движения ускоряются. — То, как ты прижимаешься ко мне в страхе — восхитительно.       Требуется всего несколько толчков, пока они оба не кончают; отчаянное, напряженное тело подстегивает Ганнибала, в то время как воздух, похвала и внимание доводят Уильяма до предела. Оба кончили со стоном, Ганнибал прижал Уилла ближе к себе, а потом опустил обратно на полотенца.       Они так и замирают, пытаясь привести дыхание в норму, наслаждаясь ощущением прикосновения их обнаженной кожи и оправляясь от совместного оргазма. Ганнибал покрывает поцелуями плечи Уилла, поглаживая бок своего измученного любовника, что все еще мокро закашливался.       — Я… думаю, это длилось дольше минуты, — бормочет Уилл после долгой паузы вместе с тяжелым вздохом.       — Возможно, я отстал на несколько секунд. Или может, мы начали отсчитывать в разное время… — лжет Ганнибал, прекрасно зная, что держал Уилла еще с полминуты, в чем, конечно, не сознается.