Девятнадцать

      Победить Тоджи невозможно, и Юджи чувствует себя богом, когда называет ингредиенты и пропорцию их смешивания Сатору. Он может только наблюдать за тем, как Тоджи, его хозяин, его единственный, разобьёт в пух и прах его любимого. И это странно. Юджи не понимает, в каких они все отношениях, и есть только одна константа – Тоджи. С каждым днём парня тянет к нему всё сильнее, и он готов сбежать из больницы, чтобы увидеться. Единственная проблема в том, что за ним пристально следят. Иногда это делают врачи, а иногда – Сатору, который приходит с утра и не уходит до самого вечера.       И пусть это ощущается иначе, чем золотая клетка, в которой он сидел в пятнадцать лет, Юджи хочет полной свободы.       – Завтра тебя выписывают. Я приеду забрать тебя, не выходи сам, хорошо? – Сатору смотрит на него долго, и по его тону Юджи понимает, что мужчина не желает ему зла. И это странно, хотя он, конечно, любит Сатору, но ведь не делать ничего плохого в отношениях невозможно…       – Ага, – отвечает парень кратко. Он не будет слепо доверять. Будет делать, что посчитает нужным.       Вечер опускается на город быстро, как всегда бывает в прибрежных областях, и Юджи смотрит в окно, в собственное отражение. На работе, наверное, уже не знают, что и думать. Не стоило ему пропадать так надолго. Даже если он любит Сатору, он не перестал любить Тоджи, а клуб, как-никак, был ему подарком. И Юджи за все прошедшие годы понял, какова ценность подарков от его хозяина.       Он натягивает футболку, шорты, собирает волосы в низкий хвост. Красоту наведёт в клубе, когда доберётся до туда. По виду из окна он примерно понял, где находится, и добраться до места работы не составит трудности.       Осторожно выйти на улицу. Он склоняет голову, чтобы не встретиться глазами с персоналом. Зачем он покрасил волосы? Внешность слишком заметная.       Это было желанием Тоджи – в тот год, когда Юджи только начал работать в клубе, он пользовался не большой популярностью в сравнении с другими танцовщицами. Чтобы походить на девушку, нужно отрастить волосы. Но он слишком невзрачен, чтобы притягивать взгляды. Покрасься в розовый.       И он красится. И ни разу не стрижёт волосы с того самого дня, как Тоджи приказал ему.       – Вы куда? – спрашивает медсестра, и Юджи ускоряет шаг, делая вид, что не замечает её, не слышит. Он умеет притворяться, делает это уже четыре года. Что она сделает, будет бежать за ним? Когда они опомнятся, он уже будет достаточно далеко. А Сатору? Приедет завтра и поймёт, что его нет в больнице. И что будет делать? Юджи усмехается. Наверняка его любимый поймёт, где он. Есть два варианта – дом или клуб. Не станет же он искать его в квартале клана Фушигуро.       Ходьба придаёт ему сил, и он чувствует себя вышедшим из долгой спячки. Мышцы работают, разогревая тело, и сердце перекачивает кровь усерднее. Вот так. Он знает, что Тоджи победить невозможно. Тоджи можно лишь подчиняться, и он будет подчиняться, как раньше. А Сатору… с ним нужно что-то делать, но ведь Тоджи не давал крайних сроков на убийство. Можно что-нибудь придумать. Только от мыслей об этом голова идёт кругом, и Юджи решает пока просто не думать. Он любит Сатору. Точно любит. Но Тоджи никогда никуда не денется. С ним нужно считаться, его нельзя недооценивать и не рассматривать как угрозу. Тоджи – хозяин. А Юджи – собачка на цепи, которая не может пойти против его воли.       Он приближается к клубу, издалека слышит музыку, и от звуков этих ему становится по-домашнему приятно и тепло. Он скучал. Скучал по своей рутине, какой бы отвратительной она порой ни казалась.       Заходит через заднюю дверь. Вот же все обрадуются. Будут в шоке. Переодевается. Его любимая ярко-зелёная майка и шорты с пайетками, которые меняют рисунок, если провести по ним рукой. Туфли на высоком каблуке. За две недели он отвык от такой обуви, и поначалу держится в них несколько неловко. Делает пару шагов по комнате и решается.       Пора. Пора ошарашить всех своим появлением.       И он открывает дверь, ступая уверенно и гордо. Это ведь его клуб, его подарок от Тоджи.       Весь зал поворачивается к нему, когда он делает первый шаг. Столы перевёрнуты, пилон сломан, на сцене лежат пьяные мужчины с разбитыми лицами. Парочка занимается сексом прямо на диване.       Бармена нет. Нет никого, кто мог бы это прекратить.       И Юджи смотрит на это, застыв, а сердце бьётся в его груди так громко, так сильно, что его удары отдаются в висках. Блять. Да что здесь случилось?       Он встречается взглядом с мужчиной, который держит за воротник парня лет двадцати. Рука в крови, глаза горят зверским огнём.       – А вот и главная шлюшка!       Смех.       Смех такой громкий, что звенит в ушах.       И Юджи хочет исчезнуть, но уже не может.