Девятнадцать

      Сатору давил на газ так, будто хотел разбиться вдребезги. Он выкручивал руль на поворотах, слегка пританцовывая под музыку, высовывал руку в окно. Если влюблённость ощущалась так, то он был в восторге от этого чувства. Ему хотелось кричать, хотелось делать что-то глупое, хотелось напиться. Он припарковал машину и, напевая себе под нос, пошёл к лифту.       Их двухэтажная квартира находилась на шестом уровне, в корпусе C комплекса многоэтажек. Здесь были и дом, и рабочее место. Здесь решались судьбы многих известных в Осаке людей, но никто, кроме Сатору, Сугуру и Сёко не мог сюда входить. Это убежище. Берлога.       Мужчина протанцевал на кухню, скинув по дороге ботинки и рубашку. Он расстегнул ширинку, стянул с себя немного запачканные штаны, налил в прозрачный стакан воды и выпил залпом. Холод прошёлся по горлу до самого живота, остужая пылающее тело.       Сатору резко развернулся, собираясь продолжить свой путь до ванной, а после в спальню, и вздрогнул.       – Видел время? – спросил Сугуру, потирая глаза и приподнимая упавшие на лоб волосы. Он привалился к дверному проёму, загородив путь.       – Ну, часов шесть, можешь спать дальше, – ответил Сатору непринуждённо.       – Под твой топот?       Сатору ухмыльнулся. Сейчас мало что могло остановить его. Он протянул руку, подхватывая ладонь Сугуру и, придерживая за талию, и закружил его по комнате.       – Помойся сначала, а потом уже вальсируй, – снисходительно улыбнулся Сугуру, отстраняясь от друга. – Что, удачно прошло?       – Очень.       – Подарил ему свою импульсивную покупку?       Сатору многозначительно покачал головой:       – Подарю когда-нибудь. Думаю, для него это будет выглядеть так, будто его купили.       – Так ты и хотел купить его.       – Перехотел, – Сатору показал ему язык и вышел из кухни.       В душе он встал под холодную воду, откинув голову. Провёл пальцами по бокам, размял шею, запястья, плечи. Становилось спокойнее, легче, возбуждение отступало, на его место вставало осознание. Понимание.       Он трахнул парня, которого незадолго до этого трахал Фушигуро Тоджи, которому он дал задание сблизиться с Сатору, и от которого сам Сатору планировал получить сведения о Тоджи. Все пути вели к Юджи, его роль была столь велика, что обезопасить его никак не получилось бы. Он – связующее звено.       Нужно найти информацию о Тоджи, которой у них ещё нет. Пока действовать через других, не через Юджи. Направить на поиски Сёко с её способностями в программировании и стратегические умения Сугуру, и, когда будет достаточно, вырвать Юджи из лап этого отморозка. Они всегда справлялись, они могли узнать что угодно о ком угодно. Только вот проблема была в том, что обычно они продавали прихвостням Тоджи информацию на его врагов, а о самом клане Фушигуро у них были лишь крупицы. Просчёт, который теперь будет стоить им времени.       Он шлёпнулся на кровать, раскинув руки. Дышал глубоко и медленно, давая себе время успокоиться перед сном.       Спит ли сейчас Юджи? Как он? Что он чувствует?       Юджи… великолепен. В нём было то рвение, та готовность на всё, которой иногда не хватало Сатору. Он делал много, но не всё. Не любил напрягаться. Жить в своё удовольствие – таким было его кредо. До момента, пока этот парень не появился в поле зрения. И теперь нужно было напрячься, и Сатору думал об этом с восторгом ребёнка, едущего на велосипеде с высокого склона. Ветер треплет его волосы, и жизнь кажется прекрасной и бесконечной.       Он дополз до подушки и, закрыв один глаз, написал в чат с Сугуру и Сёко:       «Покопайте под Тоджи. Любая информация».       Теперь, когда его сладкая мечта и его страшный кошмар исполнились, он собирался проспать часов двадцать.