Человек без настоящего

— Стой! — охрипшим голосом выкрикнул мужчина и этот возглас отозвался звенящей головной болью, ударившей будто со всех сторон, отчего непроизвольно зажмурились глаза и с губ сорвался сиплый вопль, смешанный с рыком. — Шерлок, — неожиданно резко и агрессивно даже для себя выпалил Ватсон и тут же запнулся, делая глубокий вздох, дрожащий от гнева и сжал ручку двери, стоя на выходе. — Меня дома ждут жена и дочь, — пока что он старался спокойно парировать, но чувствуя, что его непоколебимость является лишь бомбой замедленного действия, мужчина сделал очередную паузу, только это не помгло и он невольно стал повышать тон. — Я не могу тратить время на снаркоманившегося гения-неудачника! — срываясь уже почти на истерический крик, Джон был близок к тому, чтобы сбежать, хлопнув дверью и оставить своего когда-то лучшего друга одного в их ранее общей квартире. — Что, уже не тянет меня спасать? — прозвучал томный, но привычно самодовольный голос. Шерлок опустил голову, а на его лице растянулась кривая, озлобленная ухмылка, только весь гнев и злорадство были направлены на самого себя. Разум затуманен настолько, насколько это возможно, но даже при таком раскладе, мужчина, хоть и смутно, однако, мог себе представить то, насколько жалко он сейчас выглядел: засаленные, слипшиеся друг с другом темные кудри, покрасневшие глаза опухли, а серый их цвет стал еще более блеклым, всё лицо словно постарело за последний месяц, потускнело и больше нет на нем ни отражения блистательных идей, ни напыщенности, которая раньше била ключом вместе с интеллектуальной надменностью. Больше похожим на безжизненную жидкую массу, чем на человека, мужчина "растекся" на полу, опираясь спиной на стену, не в силах даже удержать в дрожащей руке одноразовый шприц, которым он пользовался с завидной периодичностью. — Ты, — начал было Ватсон, но сразу осёкся, не желая ничего более говорить и отвернулся от Шерлока, не желая признавать то, как низко пал тот, кто был когда-то для Ватсона гораздо выше всего человечества. — Джон, — раздался сиплый, обессиленный голос Холмса, но большего он сказать уже не смог, да и смысла в этом не было, поскольку в унисон с этим кличем раздался звонкий хлопок двери и говорить было уже не с кем.