*БУМ!*
****
—Казума-сама, вы уверены в этом? —Ты ещё спрашиваешь, Сусато-сан? Ц, конечно уверен. Чтобы он изменил своим привычкам — это должно произойти что-то кра-а-айне неожиданное. —Вся наша ситуация, если быть честной, крайне неожиданная и... Серьёзная, — понурив голову, словно от стыда, говорила Сусато. —Единственное, я не пойму одного. Когда ты стала испытывать подобное к Рюноскэ? Может, ты упоминала ему о чём-то подобном? —Ч-честно?.. Н-наверное, сразу после того, как я увидела его не со стороны человека, которому помогают, а того, кто сам готов защитить... Н-но говорить — ни за что и никогда, клянусь своей честью! —То есть, всё началось сразу же после моего «исчезновения», хочешь сказать? Она хотела что-то сказать, чтобы не показаться слабо, но лишь молчала. Ей оказалось нечего говорить. Слова Асоги были правдой: сразу же после инцидента на «Громовержце», она не могла смотреть на него так, как обычно смотрела на всех. Он был тем, кого она представляла себе все эти годы, читая западные книги: сильный духом, чуток и телом, верный товарищ, что готов нести бремя своего лучшего друга до самого конца, от части застенчив... Мил. —Есть такая у русских фраза: «молчание — знак согласия». —Д-да... Слышала её... —Сусато, если ты думаешь, что я тебя виню в чём-то, или пытаюсь навредить — то ты ошибаешься. Мне просто интересно понять, как далеко заходят твои... Чувства, я думаю, к нему. —В-вот оно что... — начав немного дрожать от холода, Сусато выглядела крайне растерянно, даже больше, чем раньше, —Н-ну, т-т-тогда м-могу сказать, что... —Я всё понимаю, да. Стой... — Асоги снял с себя тëплый шарф и передал его девушке, —Держи. Думаю, так горло не простудишь, а там успеем добежать. Она тут же почувствовала облегчение... И почувствовала что-то странное в этом шарфе. —М-минутку, это ведь?.. —М? Что-то не так, Сусато-сан? —Это шарф Рюноскэ, Казума-сама? — уже крайне спокойно говорила она, не испытывая теперь никакого холода. Наоборот, кажется, её щëки даже начали немного гореть. —Рюноскэ?.. Ха-ха-ха! А ведь и вправду. Он отдал мне его пару дней назад, когда я забыл взять свой. И... Ты действительно только что назвала его Рюноскэ? —Ой, нет-нет-нет! Наруходо-сан. Это... П-просто слетело с языка... Надо будет извиниться перед ним за э-... —Повторюсь, тебя за это никто не осудит. Если ты действительно имеешь чувства к нему, тебе следует перейти с ним на «ты». То есть никаких Наруходо-сан и Сусато-сан. —Правда?.. А в книгах герои зачастую всё равно продолжали уважительно друг к другу... —Книги — это хорошо, но как ты и сама уже могла заметить, Микотоба-младшая, жизнь не равно книги. Там всё приправлено специями в лице лишних, зачастую не нужных и не настоящих эмоций, чтобы завлечь читателя... Да и в принципе там крайне много неправды. —Вот как... А я думала, книгам можно доверять... —Доверяй, но проверяй, — с небольшой улыбкой сказал Казума, беря девушку за руку, дабы помочь ей согреться, —Не хочешь, кстати, забрать обещанный Рюноскэ подарок из мастерской? Думаю, ювелир ещё не спит. —Думаете, Казума-сама? Полночь ведь уже, людей почти нет... —О, поверь, такие работяги могут и до утра не спать... Сейчас у него и подобных ему самый прилив вдохновения и сил, что означает... —Что вряд ли он будет такое пропускать, да. Понимаю... —«Наконец-то все нити привели в одну точку», — так там было?.. Кстати, Сусато-сан. Прошу, давай тоже перейдем на «ты». Всё-таки мы знакомы уже два года. Хотя и не так сильно, как ты с Рюноскэ, но всё же самую малость странно друзьям общаться на «вы». В конце концов, мы не в высшем свете. —Хорошо... Казума. —Хорошее начало, Сусато, ха-ха! Кстати, вот мы и у мастерской. Заглянем?****
—Мистер Сми-ит! — словно певец оперы протянул Асоги, ожидая хоть какой-то реакции ювелира. И действительно, он не спал, а сидел и читал вечернюю газету в обнимку с кружкой чая. —О-о, кого я вижу! Новоиспечённый прокурор Олд-Бейли, подопечный самого лорда ван Зикса, и лучшая юридическая ассистентка Японии? Вы пришли за обещанным мною изделием? —Д-да... Я бы хотела его получить. Оплату мы вроде уже сделали... —Да-а-а, причём весьма щедрую. Спасибо вам за такое, миледи, старик Смит бескрайне вам благодарен. Нынче мало кто берёт у меня на заказ изделия, тем более такие. Думают, что такой глубокий старик, как я, не может делать всё также искусно, как и мастера моложе!.. Трижды ха-ха! Секунду, сейчас принесу. Седовласый мужчина в полосатой рубашке встал из своего кресла-качалки и отправился к рабочему столу, где лежало несколько коробочек с наверняка прекрасными работами. —Какой всё-таки мистер Смит хороший мастер... За всего один день сделал! —Это уж точно. Такую работу за такое время — это крайне... Смело, я бы сказал. —Вот, голубки, держите. Я вам ещё подарок там сделал, в знак вашей бескрайней щедрости. Он, конечно, не так хорош, но всё же... —Спасибо вам огромное, мистер Смит! — сложив руки на груди, Сусато поклонилась так низко, что чуть не упала. Благо, Казума был рядом. —Ой-ой, будь аккуратнее с такими жестами, Сусато. Да, спасибо вам огромное, мистер Смит. Вы спасли её. —Бросьте. Это моя работа, ха-ха-ха! Заскакивайте ещё! Даже просто так! Выйдя из не особо огромного полу-рабочего, полу-жилого помещения, Казума и Сусато вновь оказались на улице. До «дома» Сусато идти всего минут десять, но Асоги всё ещё боится оставлять её одну... Не ночью. —Я была бы в порядке, Казума-сама. Со мной ничего бы не случилось, честно. —И снова «вы»... Такую особу, как ты, Сусато, в этих-то краях посчитают за диковинку, а потому и целью. Лучше не провоцировать вселенную. Да и к тому же, мне не сложно. —Х-хорошо... К-Казума...****
—Мы дома! — полушëпотом сказала Микотоба, обращая внимание на то, что все гости уже разошлись, а Айрис и сам великий детектив уже давно оказались в царстве Морфея, —Все спят, давай будем тише... —Хорошо. Иди пока на чердак, я всё подготовлю. Кстати, не хочешь посмотреть на подарок мистера Смита? —Позже. У нас есть всего немного до отправки Наруходо-сана... —И то верно. Ладно, не задерживаю. Сняв с себя верхнюю одежду и тяжёлые ботинки, а также абсолютно забыв про шарф, Сусато побежала наверх, дабы ещё успеть поговорить с Рюноскэ. Она была полна надежд если не убедить его остаться здесь, то хотя бы рассказать всё в лицо. Но её ужасу не было предела, когда она увидела Рюноскэ лежащего на полу и державшегося рукой за сердце. Она даже не могла ничего крикнуть. Настолько неожиданно всë это было... Тут же пришёл Казума, который также не ожидал увидеть своего друга в таком крайне странном и... Ужасном состоянии. —Р-Рюноскэ! — наконец-то спохватился Асоги, подбегая к товарищу. Первым делом — пульс. Слабый. Дыхание есть, а значит жить будет. По крайней мере, не мëртв: уже не всё печально. —Рюноскэ! — теперь уже и Сусато отошла от шока и подбежала к лежавшему на полу Наруходо, —Он жив? —Жив, но явно не здоров. Пульс слабый, температура явно большая, дыхание редкое. —О боги... Надеюсь, всё будет в порядке... —Не переживай. Я сдержу обещание: ты скажешь ему обо всём в лицо, и он будет здоров, слушая это, — крайне сурово, будто телохранитель, что отметает все неприятные и ужасные исходы судьбы, говорил Асоги, смотря в немного заплаканные глаза девушки. Да, её можно понять: не каждый день такое происходит. —С-с-спасибо, Казума-сама! — устремившись к нему в объятия, словно дочка в крепкие руки отца, Сусато уже не могла сдерживать слезы. —... Сусато... — раздался тихий голос Рюноскэ, который крайне слабо открыл глаза, и попытался понять, где он. —Рюноскэ! — тут уже оба были в шоке от того, что адвокат в сознании. —Мы думали, ты... Ты... —Ты болен, Рюноскэ? У тебя температура, слабый пульс и дыхание редкое. —К-кажется просто... Переутомился, К-Казума... — после чего Рюноскэ закрыл глаза, и сказал, —Я хочу просто... Отдохнуть. —Сусато, разложи-ка ему кровать. Не поедет он никуда в таком состоянии: его просто на борт не возьмут. —Хорошо, Казума-сама, — вытирая слезы рукавом своего кимоно, Сусато встала и быстро начала раскладывать диван, дабы превратить его в кровать. Да, адвокату явно нужен отдых. Много отдыха...****
—Нет, вы серьёзно?! Почему вы меня не разбудили?! Холмс, услышав полный рассказ о больном Рюноскэ, был самую малость не в себе. Ещё день назад адвокат был вполне здоровым на вид. Да, были редкие приступы кашля, но, чëрт подери, в Лондоне ВСЕ кашляют. Особенно зимой. Но чтобы слечь с жаром?.. И больным горлом?! —Мы не хотели вас тревожить, мистер Холмс, — оправдывался Асоги, которого Сусато выгнала с чердака, дабы он объяснил всё утром. —Этот случай заслуживает тревоги, господин Асоги, понимаете?! Ваш друг в крайне печальном состоянии, а вы!.. —С ним всё будет в порядке. Единственное, не думаю, что в ближайшее время он сможет вернуться в Японию: с такой болезнью его просто не пустят на борт. —Да, я уже попросил Айрис и лорда ван Зикса отправить письмо Еë Величеству Виктории, дабы она известила императора Мэйдзи. Надеюсь, что наш друг-адвокат не станет поводом для очередной политической интриги... —Не станет, уж поверьте мне. После суда по делу в ресторане Ла-Карнавал, не думаю, что Рюноскэ хоть когда-то ещё попадёт в настолько же плохую ситуацию... На чердаке, тем временем, была идиллия помощи и тишины. Рюноскэ, в полудрëме посапывая, что-то бормотал, лёжа на диване. Будучи укрытым двумя одеялами и мокрой тряпкой на лбу, выглядел он крайне смешно. «Зато быстро вылечим», — этого мнения была Сусато. И вправду: пара дней в таком режиме, и, скорее всего, Рюноскэ снова будет в норме. Она на это надеется. Как и надеется на то, что Асоги сдержит своё обещание. А пока, девушка лишь смиренно сидит рядом со своим «уже больше, чем напарником» и ждёт, когда тот проснётся... Дабы наконец-то сделать это.«Я больше не могу ждать. Я должна. Надеюсь, что я не пожалею об этом...»