Добей меня, прошу…

Антон был то ли в полудрёме, то ли в полурассвете сил и сначала совсем не понял, что сказал Арсений. Через пару минут, когда информация переварилась и поступила в мозг размером в горошину, лицо парня вытянулось, а брови нахмурились. — Э, — выдавил из себя Шастун, но, получив пробуждающий шлепок по бедру, подскочил на ноги. — Что надеть? — милым голоском спросил парень, так как ещё неделю он милый, слащавый мученик. — Пойдём за мной, Выграновский приносил смокинги, — выходя из комнаты, ответил Попов. Шаст, как побитая собака, поплёлся за своим так называемым хозяином. И молился на возвращение в кровать, так как всё, что связано с Поповым, его пугало до жути. Арсений, отперев свою дверь в спальню, вытащил из шкафа два смокинга в специальных пакетах, не дай Бог запачкаются ещё. — Это твой, — протянув значительный в размерах пакет Антону, Арсений положил свой на кровать и уставился на парнишку. — Чего застыл? У тебя пять минут на сборы. Шастун рванул в гостиную, там хоть закопайся, но найти носки было проблематично, либо их нет, либо он их куда-то дел. Поэтому, не теряя времени, Антон начал в спешке надевать рубашку, которая сидела на нём как влитая. Три минуты, и Шаст был в костюме. Чёрный наряд, так сказать, на похороны был идеально выглажен и выкроен, ни одна нитка не торчала, но этого Антон увидеть не смог, так как был в поиске носков. Проебав две минуты впустую, Антон вышел из комнаты и сразу же наткнулся на Попова, который прихорашивался у зеркала. — Можешь дать носки? — попросил парень, переминаясь голыми ступнями с ноги на ногу. — Ты ещё не одет? — возмущённо произнёс Арсений, уходя в комнату. Покопавшись в ящике, он достал серые носки и вернулся в прихожую. Всучив предмет просьбы, Попов продолжил наводить на голове порядок, а Шастун ловил баланс, стоя на одной ноге, в тот же момент надевая на другую носок. — Барабашка ты, а не красивый мальчик, — фыркнул Арсений, заметив взъерошенные волосы Антона. «Ой, как хочется тебе ответить, но такая возможность у меня будет нескоро», — обвиняя в голове во всех смертных грехах Попова, Антон наконец встал ровно, полностью одетый. — Иди сюда. Парнишка выполнил просьбу Арсения, а тот начал причёсывать непослушные волосы. Сделав все дела, Попов впихнул Шасту чёрные кроссовки на платформе, а сам надел кожаные чёрные дерби на грубой подошве. Сочеталось всё хоть падай, хоть слюни пускай. Последний раз взглянув на отражение в зеркале, Арсений накинул на себя чёрное пальто, а парня и пиджак согреет. Чувствуете разницу? Они были в идентичных смокингах, только один оделся потеплее, а второго послал нахуй. Так умеет только Попов. Спустились к припаркованному у подъезда «Lexus LC 500» чёрного цвета. Антон точно помнил, что ехал на другой машине, но париться по этому поводу не стал. «У этого может быть и десять машин», на этой мысли Шастун и закончил свои рассуждения. Арсений открыл Антону дверь, и тот сел на переднее сидение. Салон был оформлен в чёрных цветах, выделялась магнитола, которая вписывалась в машину великолепно. Кресла были невероятно красивыми, само сидячее место было голым, а вот спинка и подголовник были в чёрном чехле. В двери были сделаны специальные держатели для бутылок и тому подобного. Держатели были совмещены с поручнями, которые, на секундочку, были выполнены в серебряном цвете и придавали автомобилю массивности. У ручки двери была пара кнопок: спускание окна, подогрев кресла и блокировка машины. Окна были затонированные, чтобы уличные камеры не смогли увидеть владельца. Шасту по душе такие машины, он любит рассматривать всё до единой мелочи. Парень получал удовольствие от огромной скорости до звона в ушах и головокружения. Попов сев в водительское кресло, накинул на Шастуна своё пальто, так как парень — хоть и простоял на морозе всего пару секунд — достаточно сильно замёрз и дрожал, как осиновый лист. Для полного счастья мальчишки Арсений застегнул его ремень безопасности, специально вытянувшись и касаясь шеи Антона носом, а затем тыкнул на кнопку, что находилась у ручки двери. Антон прикрыл глаза, так как теперь его задницу подогревало кресло, а вместе с задницей и ноги. — Ехать плюс-минус полчаса, за это время я объясню тебе всё, что ты должен знать. Одно ослушание — я выебу тебя прямо на барном столе, а потом пристрелю, перед этим повесив на верёвки, — спокойно проговорил Арсений. Сегодня на удивление мужчина был невероятно спокоен и даже весел. Антон, как болванчик, закивал, сжимая тёплую ткань пальцами. В голове парень уже прикидывал свои действия, но всё равно навострил уши. — Так. — Машина плавно ехала по трассе, но скорость говорила иначе, так как на спидометре было уже сто пятьдесят. — Первое: ты не разговариваешь ни с кем, только со мной, Выграновским и теми, с кем я тебя познакомлю. Второе: ко мне не приближаться ближе, чем на один метр, только если я подойду. Третье: я могу тебя трогать всего, и ты должен показывать всем своим видом, что тебе нравится. Четвёртое: захочешь куда-то уйти — говоришь Выграновскому. Сбежишь — я тебя из-под земли достану, и будет очень плохо. Пятое: с грустным ебалом не сидишь, а то подумают, что я тебе там что-то сделал, а мне это не надо. Шестое: выйдешь покурить — тебе не жить. Понял? — кратко рассказал Арсений, одной рукой поворачивая руль влево. — Понял, Арсений, — внимательно слушая каждое правило, ответил Антон и, словив в зеркале заднего вида на себе взгляд, поёжился. — И да, — подметил Попов, аккуратно переключая рычаг. — Будь послушным и слащавым мальчиком, обращайся ко мне официально, а не «Иди сюда», уточняй кто. — Хорошо, Арсений, — опуская взгляд на собственные руки, произнёс Антон. Жутко хотелось спать, но, видимо, не судьба. Попов прибавил громкость, и из магнитолы тихо раздавалась песня. Шастун сначала и вправду её слушал, но вскоре мысли запутались, и он начал их тщательно перебирать. Попов же был сосредоточен только на дороге и на том, чтобы всё прошло «на excellent». Не успела машина и припарковаться, как Антона вывел из раздумий шёпот Арсения прямо над ухом: — Улыбайся и помни все правила. Антон пару раз кивнул и расстегнул ремень безопасности. Только он хотел открыть дверь, как его сильно треснули по руке, Шаст непонимающе взглянул в голубые глаза и ждал ответа. Арсений ничего не сказал, а вышел из машины и сам открыл дверь Шастуну. Парень хотел уже закатить глаза, но сдержался. Попов повёл Шаста прямо к входу, наплевав на стопившуюся очередь. Антон даже усом не повёл, просто, как собачка, шёл. Арсений встал перед двумя огромными охранниками, а Антон влетел в спину мужчины, из-за чего получил рык в свою сторону и резкое отталкивание. — Со мной, — только и сказал Попов, наконец взявшись за плечо Шастуна и сильно сжимая, даже казалось, что синяк будет там на всю жизнь. — А Вы кто? — проверяя бланки, спросил молоденький охранник. — Саша, что за идиота ты нанял? — обращаясь ко второму охраннику, рявкнул Арсений. — Граф, не кипятись, он тут новенький, — попробовал замять начинающийся конфликт Александр. — Если бы я не опаздывал, я бы поговорил, а сейчас отметьте нас, и мы пойдём, — выровняв голос, спокойно произнёс Попов. Их отметили, и они сразу же вошли в здание, Антон только моргнул, а уже оказался на втором этаже, где, по всей видимости, происходил праздник. — Сидишь тут, не ёрзаешь, — усадив паренька за стол к Выграновскому, приказал Попов. — Хорошо, Арсений, — включился в игру Шастун, начиная теребить пальцами пиджак. Вокруг было много людей, и все пили, разговаривали, веселились. Сам зал был выполнен в умеренных цветах, одна стена была чёрная, три серые, и они сочетались. Был выход на балкон и куча зашторенных окон. Свет был приглушенный, в основном светили прожекторы. У чёрной стены стоял бар, где и толпились самые настоящие алкоголики. Вдоль белой стены стояли диваны со столами, всего было пять столов, там и сидел Антон. У стены напротив были картины и как раз таки выход на балкон, а также у самого угла были ленточные ограждения, Шастун так и не понял, зачем они. Пока Арсений разговаривал со всеми подряд, Антон смотрел в одну точку и плавно переходил в сон. Выграновский, сидящий рядом с парнем, смотрел телефон и что-то печатал. У каждого свои дела. Народу становилось всё больше и больше, Шастуна кто-то задел плечом, и он угостил этого человека своим гневным взглядом, так как уже всё заебало. — Попроще лицо, а то нарвёшься, — сказал мужчина, заметив глаза, пылающие ненавистью и раздражением. — Ебало поуже, — огрызнулся Шаст, но его треснул по спине Выграновский. — Ваш, иди уже, — отогнал его Эдуард, чтобы обезопасить свою жизнь. — Ты тут так можешь разговаривать только во сне, а сейчас будь добр, ну, а если ещё раз такое произойдёт, то Арс тебя с балкона выкинет, — уже прошептал Выграновский на ухо Шастуна. Антон кивнул и поплыл по дивану вниз. Арсений здоровался с какой-то девушкой, что увидел парень и теперь неотрывно следил за ними. Попов приобнял девушку за талию и повёл к своему дивану, куда Шаста не пригласил. «Ну и хуй с ним, зачем меня брал?» — размышлял Антон, но настроения хватало только на то, чтобы закатить истерику. Выграновский удосужился отложить телефон и всё своё внимание направил на лохматого светловолосого парнишку. — Воробей, не робей, — качнув за плечо Антона, сказал Эдуард. — Хочешь бокальчик хорошего вина? — Хочу коньяк, — буркнул мальчишка, насупившись. — Избаловал тебя Арсюша. — Покачав головой из стороны в сторону, Выграновский всё же встал и потянулся за бутылочкой коньяка, стоявшей в центре стола. — Коньяк «Camus», тебе окей? — спросил Арсений, переводя взгляд на заинтересованного Антона. — Мне окей, — закивав, ответил Шаст. — Ну, конечно, в твоё-то ебало всё полезет после пыток от Арса, — пробубнил себе под нос Эдуард, но Антон услышал и дал хилый тычок в бок. — Я всё слышу, — выпячивая губы, сказал Антон. — Сейчас вообще не налью! — пригрозил Выграновский, открываю старенькую бутылочку. — Так, ты ел? — Ел! — ложь, но такая сладкая, что Шастун на минуту задумался. — Тогда пей, — протягивая наполненный уже на чуть меньше половины янтарной жидкостью снифтер . Шастун принял снифтер и выпил сразу всё. А что сопли жевать? Надо сразу всё делать. Горечь прокатилась по всему телу аж до мурашек. Антон даже не чувствовал вкус, он чувствовал послевкусие, и оно было приемлемым. — Ебать-колотить мне хуй, — как скороговорку выговорил Выграновский, открывая глаза так широко, что казалось, они с удовольствием выкрутятся и улетят на Марс. — Ты придурок, что ль? Меня Арс ушандонит, блять, хуй мне в кеды, я тебя в две мамки сразу ебал, — богатый словарный запас лился из него, как из шлюхи минеты. — Да нормально всё, — успокаивал Шастун, хотя живот крутить начинало, будто карусель, а в глазах стало темно. — Сколько тут сидеть? Час? — Губу закатай, тут сидеть, пока твой милый хозяин не съебётся, а он уходит одним из последних, — присаживаясь на диван, ответил Эдуард, отпивая немного коньяка. «Ну, что сказать? Хуйня-муйня», — смерившись, подумал Антон, закидывая голову на бортик дивана. Краем глаза Шастун увидел в обнимку сидящих Попова и его девушку. Аж грустно стало, Антон начал разгонять в голове, кто это такая, но ответа, кроме «его девушка», больше не нашёл. — Эд, а кто с Арсом сидит? — наконец придя к верному решению, поинтересовался Шастун. Антон отпил уже немного алкоголя из своего бокала и начал прожигающе смотреть на Выграновского, хотя получалось только тупо и пьяно. — А, — выходя из собственных раздумий, произнёс Эдуард. Он слегка повернулся в сторону Арсения, а потом обратно. — Ты про неё? — задал тупейший вопрос парень. — Это Екатерина Варнава, шлюха из солидного публичного дома. Постоянная шлюха Арса. Екатерина Варнава — проститутка в публичном доме. Она обладает невероятной внешностью. Высокий рост придаёт ей некую вишенку. Голубые глаза, но не как у Арсения, они темнее. Светлые, будто пшено, волосы были распущены и уложены волнами. Кожа слегка загорелого цвета. Сама фигура девушки была очень худощавой, видно, что следит за ней, чёрное обтягивающее платье с вырезом всё подчёркивало. Екатерине двадцать три года, но она выглядит даже младше. — Понял… — только и успел сказать Антон, прежде чем к его горлу подступил ком и он, прижав ладонь к губам, в страхе начал оглядываться. Эдуард сначала растерялся, но вскоре поднялся и, подхватив Антона за локоть, помчал в туалет. — Блять, ёбанный нахуй, блять, — борматал Выграновский, открывая дверь, пока Шастун чуть ли не падал и не блевал прямо там же где упал. Когда Шаст оказался в кабинке туалета, его так вывернуло наизнанку, что он сам ахуел, и Выграновский, находящийся за дверью, кстати, тоже. — Пиздобол мелкий, — крикнул Эдуард, посмотрев на наручные часы. У Антона такое чувство, что горло сейчас разорвётся, из носа пошло неприятное месиво, что дало ужаснейший запах. Шаст заляпал в своей блевотне всё: ободок туалета, свои ботинки, пол, всю свою рожу, руки, дверь кабинки и стены. Когда поток блевотни полностью вышел из парня, Антон закрыл глаза, так как голова ужасно кружилась. — Антон, ты как? — спросил Эдуард, постучав по двери двумя костяшками пальцев. — Уже лучше, — на выдохе ответил Шастун, наконец открывая дверь. — Да, дружок, сейчас будем тебя отмывать, — аккуратно ведя Антона к раковине, вынес вердикт Выграновский. Сначала Эдуард отмывал кроссовки, а затем руки, потом Антон вымыл своё личико, и они вернулись в зал. Наткнувшись на два горящих голубых глаза, Шастун съёжился. — Садись на диван, я сейчас. — Увидев, как Попов поманил ладонью няньку для Шаста, Выграновский усадил на диван качающегося парня и пошёл на верную казнь. — Эд, вот мне интересно, где же ты был пятнадцать минут с моим мальчишкой? — специально показывая циферблат наручных часов, шипя, спросил Попов. — Ну, э, как бы, ну, — мямлил Эдуард, так как не мог сказать ничего хорошего из правды. — Сейчас же сказал! — рявкнул Арсений, сжимая другой рукой талию Екатерины, из-за чего та напряглась. — Твой обалдуй сказал, что поел, я ему и налил коньяк. Он столько выхлебал, а потом его вырвало, — пролепетал Выграновский, уже боясь за мальца, которому будет не сладко ещё пару недель. — Ты вообще берега попутал? — Попов был разъярён таким ответом, но не вставал, и, если ему на данный момент очень и хочется надрать задницу Шасту, он должен сдержаться. — Ему нельзя алкоголь, я его сюда привёл, чтобы он посидел, а не отдохнул. Если он превратится в дрова, я вас обоих пристрелю. — Мы будем тихо сидеть! — поклялся Эдуард и ретировался с места, присаживаясь на диван. — Сильно влетело? — спросил Антон, чувствуя себя виноватым. — Нормально, вот тебе не сдобровать будет через пару часов, — подметил Выграновский, с жалостью смотря на помятого Шастуна. — Да мне каждый день от него прилетает, привык уже, — махнул на это рукой Антон. — Можно поспать? — Твоё лицо лучше накрыть пиджаком, а то, если заметят, поднимут и заставят танцевать, — вспоминая свой проёб в этом деле, предупредил Эдуард. Антон кивнул, снял с себя пиджак, растянулся на весь диван и укрылся пиджаком. Сон был всегда рядом с ним, поэтому уже через пару секунд Шастун посапывал в спину Выграновского. Он даже подвинулся, чтобы тому было удобно. Час прошёл, а изменилось только две вещи: первая — Виктория Складчикова и Арсений Попов объявили окончание недели, подарили новейшие модели глоков победителям, так сказать; вторая — все начали танцевать, и музыка играла так, что вся планета услышит. Выграновский за это время получил пару недовольных взглядов Попова, закончил с проверками документов в телефоне, проверил десять раз Шаста на живость, выпил весь коньяк, стоящий на столе, и начал резвиться в танцах. Арсений не отставал от Эдуарда, но, в отличие от парня, мужчина разговаривал со всеми своими товарищами, договорился с Екатериной о встрече во вторник, выпил чуть меньше половины бокала шампанского, а также вышел в центр на танец с девушкой. Всех всё устраивало, но в какой-то момент Попов взглянул на Шастуна и захотел подпортить сон мальчишке. Арсений отвёл Екатерину к своему столику и направился к Антону, который посапывал в пиджак. «Доигрался», — терпение у Арсения лопнуло, и он резко сдёрнул пиджак со светлой головы. — Антон! — рявкнул прямо в ухо парню Арсений. Шастун резко поднялся, ударяясь лбами с Поповым. Голова начала раскалываться, хотелось пить и спать. — М? — промычал Антон, бегая глазами по разъярённому лицу напротив. — Я спать не разрешал, если тебе так плохо, пойдёшь на балкон, чтобы ни духу ни слуху не было, — предложил Арсений, поправляя упавшую прядь угольных волос. — Когда приедем домой — ответишь за всё, — проговорил мужчина, а затем выпрямился и улыбнулся, хотя улыбка была похожа на оскал. Шастун жалобно простонал, он знает, что будет больно, плохо, и всем на него срать с колокольни. Поднявшись с нагретого места, Антон, огибая всех, пошёл на балкон. Было жутко холодно, и дождь вот-вот пойдёт. Присев в кресло, Антон закинул голову кверху и смотрел на звёзды, которых было не видно, лишь луна выделялась на тёмном полотне. Настроение у парня паршивое, депрессивное, грустное, истощённое — и всё это накрывало одиночеством со страхом. У Шаста отняли всё, в прямом смысле. Одежду, квартиру по наследству, учёбу, друзей, личную жизнь, личное пространство, свободу, дорогие для него вещи от умерших родственников. Он же внутри обычный маленький капризный и ранимый мальчик. С каждым днём парень погасает внутри себя и становится тучей. Но, как мы знаем, тучи уходят, оставляя после себя дождь. «Значит, скоро мне будет очень плохо, ведь в дождь бывает гроза, и это может длиться хоть неделю, хоть день», — раскручивал у себя в голове Антон, отбивая ногой по кафелю свой ритм. А ещё, что самое главное, если мы можем узнать погоду на завтра, то, когда у Шастуна произойдёт это, мы никогда не узнаем, пока не увидим. Антон просидел достаточно долго, пялясь в небо, он даже не заметил, как к нему рядом присел Эдуард. — Антон, — позвал тихо он, но парень не услышал. — Антон, — ещё раз, теперь Шастун, встряхнув головой, взглянул на Выграновского. — Пить будешь? — протягивая бутылку минералки и зная ответ на вопрос, но ради точности спросил Эдуард. — Буду, хочу есть, еды не найдётся? — раскручивая крышечку бутылки, начал узнавать Антон. — Могу попросить. Что хочешь? — поднимаясь, уточнил Эдуард. — Бутерброд, макароны и конфеты, — заказал Шастун, улыбаясь, как довольный кот. — Будет сделано. — Выграновский уходит, не закрывая дверь, тонко намекая, что Шасту лучше зайти в помещение. Антон цокает, последний раз кинув взор на небо, он возвращается к своему дивану. К нему сразу же приковывается взгляд Арсения. На удивление в центре комнаты осталось немного людей, что порадовало парня. Выграновский пришёл достаточно быстро. Шастун сразу начал кушать, запивая всё водой. Съел Антон не всё, половина каждого блюда точно осталась на тарелках, но парня всё устраивало. «После сытного обеда, по закону Архимеда, нужно срочно покурить, чтобы жиром не заплыть», — думает Антон и строит план, так как одно из правил Арсения было «не курить». Встряхнув пару раз Эдуарда, Антон нагрузил его мозги, из-за чего в скором времени получил электронную сигарету и пинок под зад. Шаст с чистой душой, спрятав электронную сигарету в рукав пиджака, который успел надеть, отправился в туалет. На удивление Антона на него никто не смотрел, к тому же он шёл походкой модели, ровно и трезво. Шастун хотел взглянуть на Попова, так как его насторожил тот факт, что он не чувствует испепеляющий взгляд, но одёрнул себя и ускорился. Туалет встретил как родного, парень расплылся в улыбке от прохладного ветерка в свою сторону и поплёлся в кабинку. Хлопнув крышкой унитаза, Антон сел на неё и закрыл дверь на щеколду. «Блять, как же давно я не курил», — радуется Антон, так как его сигареты закончились дня два как. Затянувшись, Шастун прикрыл глаза. В голову вдало так, что можно сворачиваться и улетать. Вкус у электронной сигареты был ягодный с кислыми нотками апельсина. Антон чувствовал блаженство, ему хотелось обкуриться до потери пульса. Затяжка за затяжкой, и вот парень уже лыбится, как наркоман. Встав с унитаза, Шастун и шагу ступить не смог, как его повело вправо. Вперевшись в стенку, Антон начал перебираться в главную комнату, надеясь не упасть. У него получилось, Антон отдал электронную сигарету Эдуарду и привёл себя в порядок. Кинув случайный взгляд на Попова, Шаст помрачнел. Тот целовал шею Варнавы, что не могло не взбесить парня. «Зачем меня звать, когда есть девушка?» — ворчал, как старик, про себя Антон. — Эд, когда домой? — уже битый час ныл Шастун. — Антон, ебало прихлопни, я не знаю, когда домой, — не выдержал Выграновский, отвлекаясь от телефона. — У Арса спроси. Шастун яро зыркнул на парня и повернулся в сторону Попова. Тот как в ни в чём не бывало лапал Варнаву. Антон собрался со всеми силами и встал с дивана. Аккуратно дойдя до столика Арсения и молясь, чтобы его случайно не подбили, Антон дёрнул мужчину за плечо. — Арсений, — окликнул ни к чему Антон, так как взгляд того был направлен на него, ещё когда он встал, — когда домой? — Когда я захочу, — огрызнулся Попов, недовольно обводя парня взглядом. — Уйди отсюда, пока я не придумал, чем занять тебя. Шаст продолжил стоять, делать ему нечего, рисковать нечем, играть на нервах только остаётся. — Ты глухой, что ли? — Арсений не понимал такое стремление к наказанию, поэтому дал по заднице парнишке. Тот аж подпрыгнул, но не успел подумать, как его дёрнули за рубашку вниз так, что они теперь были лицом к лицу. Попов дал пощёчину изо всех сил, а в конце добавил по затылку. — Ещё раз подойдёшь — придушу, — прорычал Арсений. Екатерина даже носом не повела на то, что только что было, она скептически посмотрела на парнишку и отвернулась в сторону Складчиковой. — Иди, пока можешь. Шастун цокнул, потирая затылок, а другой рукой держась за щёку. Парень пошёл к Выграновскому, который не особо заморачивался насчет того, что случилось с парнем. — Получил? — только и спросил Эдуард, увидев рядом сидящего Антона. — Не видишь? — огрызнулся Шаст, ложась на мягкую поверхность. Он промолчал и посмотрел на Попова, тот пожал плечами, мол, «сам виноват». Эдуард нахмурился и продолжил смотреть в телефон. «М, а что будет, если я попробую втихую сбежать?» — размышлял Антон, вставая с дивана, ведь вопрос в голове превратился в план спасения. — Я в туалет, — кинул парень и, получив кивок от Выграновоского, ушёл. Шастун, словно ниндзя, плёлся в сторону туалета, но помнил, что напротив двери есть чёрный выход. Поэтому, невзначай повернув направо, Антон пулей начал спускаться. Его начала колотить дрожь от адреналина, он понимал, что нарушил все поставленные запреты и ему будет очень хуёво, если его найдут, точнее, когда его найду. Все эти грустные потоки мысли перекрывали радужные, ведь Шаст оказался на улице. — Свобода, — прошептал Антон, но его схватили за руку. Парень испугался так, что треснул хорошую пощёчину человеку, а затем ударил, каким-то хуем, в живот. Пересрался, обосрался, ахуел — и весь спектр эмоций на лице. Антон только через пару секунд увидел человека, но радости ему это не прибавило. — Здравствуйте, — дрожащим голосом поздоровался Антон. — Ну, привет, — поздоровался Воля, так как решил навестить всех своих знакомых и уже минут как десять курил. — Вы так хорошо выглядите, не подскажете, где пиджачок покупали? — мило улыбаясь, заговаривал язык Шастун. — Боюсь, тебе это ни к чему, — специально делая страдальческий вид, ответил Павел. — А вот ты не подскажешь, что делаешь тут? — Подышать вышел, знаете, погода супер! Видели луну? Она космос! Я такую видел… вчера, но это прям вообще бомба! — метелил Антон, поправляя подол рубашки. — Соглашусь, а, если ты не хочешь получить по шапке, попрошу вернуться обратно, — мужчина не очень хотел потом получать от Попова. — Можно хотя бы прикурить? — смирившись, попросил Антон. — Ладно. — Воля, сжалившись, протянул ему сигарету, а также предоставил зажигалку. И вот, они курят, кругом тишина, каждый думает о своём, но об одном человеке, вот так тесен мир. — Антош, ты же понимаешь, что тебя сейчас ищет Выграновский? — спросил Павел, выдыхая дым. — Понимаю, — ответил Шастун, выкидывая сигарету, хотя получилось так, будто он ей в сторону стрельнул. — А если бы меня здесь не было — тебя бы через час нашли и убили где-нибудь в подворотне, — также выкидывая сигарету, сделал вывод, что он мистер спаситель, Воля. — Благодарен Вам по сей день, — выплёвывая вязкую слюну куда-то на асфальт, с сарказмом поблагодарил Антон. Шастун не стал ждать Волю, поэтому поплёлся обратно наверх. Только он ступил на второй этаж, как его прижали к стене. — Антон! — зашипел прямо в ухо парня Арсений, он готов пробить его голову хоть пальцем, хоть чем угодно. — Ты сделал всё, чтобы я сейчас был в ярости, тебе удалось! — рявкнул мужчина, сдавливая горло так, что воздух не мог спокойно пройти. — Сейчас ты, сволочь, едешь с Выграновским домой, и там уже всё решится. — Специально со всей силы толкнув юношу, он ушёл, а тот упал на пол, больно ударяясь головой. Эдуард ровной походкой шёл на Антона, но даже не помог ему встать, когда оказался рядом. Лишь проходя мимо, холодно приказал: — Вставай и иди за мной. Кратко, понятно. Шастуна начало колотить, он хоть и виду не подавал, но явно был не в восторге от сложившейся ситуации. Выграновский усадил паренька в свою машину, которым оказался чёрный лакированный «BMW M8». Окна были затонированные, салон выполнен в белых цветах, выглядела машина превосходно. Впервые Антон ненавидел скорость, он боялся всего. Чем быстрее парень окажется в квартире — тем быстрее он получит люлей. Шаст был будто в тумане, он оказался в квартире, его сразу отвели в гостиную и заперли дверь. После чего послышался ещё один щелчок, но это была входная дверь. «Эд ушёл», — понял Антон, садясь на холодный пол и прислоняясь лбом к согнутым коленям. Фантазия подкидывала всё самое худшее и давила на атмосферу в комнате, на минуту показалось, что повеситься — хороший вариант.