Осуждённый рай

Фонтейн- это восхитительное место с менее восхитительными законами. Здесь красиво, утончённо, все одеваются с иголочки, каждый робот здесь- это отдельное искусство. Не смотря на странные, порой пугающие законы, зал суда тут тоже красивый. Внутри всё выглядит идеально, каждая стена, каждый милиметр пола словно был создан для верховного судьи. Даже архонт сюда вписывается меньше, чем этот высокий, во всех смыслах, человек. Если он конечно человек. Только сейчас тут что-то не так. Всё в идеальных тонах, даже присутствующие здесь подходит. Только есть всего один человек, который никак не вяжеться с обстановкой. Словно чёрное пятно на белоснежной рубашке. Жирная капля машинного масла на совсем новом роботе. Густые чёрные волосы, чёрная блузка с рукавами бэткрыла, чёрные брюки с завышеной талией, восхитительная чёрная накидка с белоснежным мехом. Все взгляды направлены точно на него, но разве это плохо? Этому чёрному пятну нравится подобное внимание. Ему нравится находится в центре, особенно в столь бурный момент. Из-за этого на лице вырисовывается улыбка, на что сразу обращается внимание. Шёпот, смешки, обсуждения, всё это шёпотом, но так хорошо слышно. Трость Верховного Судьи громко стучит пару раз по полу, вызывая тишину. - Тишина в зале суда. Никто не потерпит в зале суда подобную наглость. Руки связывают кандалы, которые в добавок тяжёлые. Конечно же это не страшно, ему просто нужно немного подождать, пока за ним придут. Обычно отсюда живыми не выходят, да и он не должен бы. Жаль что сегодня столь знаменательный день и он вынужден будет покинуть зал суда немного нелегально. Только из-за этого голос подсудимого ни разу не прорезался, в то время как пострадавшая сторона голосит во всю. Эта дама такая громкая. Разве это вина банкира в том, что она долго не возвращала долг, который рос. Конечно же к ней пришли с намёком на возвращение. Лишь когда она грубостью ответила и прошло пару месяцев, каким-то образом пропал её муж. Разве вина Дельца, что он был так терпелив и дал ей так много времени? Ему уже наскучило это, наскучил Верховный Судья, что не пытается даже ускорить это следствие, не старается вынести приговор, чтобы решить судьбу такого слабого и тихого банкира. - Обвиняемая сторона, вам есть что ответить? Банкир молча кивает головой, уже в который раз отказываясь от каких-либо показаний. Наверное это первый раз в опыте судьи, когда обвиняемая сторона так спокойна, хотя оправдаться может. Только этот человек может оправдать убийство, переведя стрелки хоть на самого архонта. Слишком уж он хорош в том, чтобы заговаривать зубы. Только с Верховным Судьёй такой трюк вряд-ли выйдет, он ведь уже старше самих архонтов, его обычными уловками банкира не провести. Так много времени прошло, а приговора нет и нет, словно сам судья ждёт чего-то, также как ждёт банкир. Может они ждут одинаковые вещи? Точнее не вещи, нет, такого человека нельзя назвать вещью. Может они ждут какого-то друга? Но разве у столь разных людей могут быть одинаковые друзья? Они ведь такие разные. Оба занимают высокую роль в своём регионе, оба за справедливость, оба желают равноправия для всех перед закоными и правами. Что же это получается? Они не такие уж и разные. Может и так, но такие тонкости уже не важны. Двери суда открываются, банкир впервые поворачивает голову со своей фирменой улыбкой. Ах, как же быстро эта улыбка превращается в хищный оскал с нотками безумия. Как же спешно аметистовые глаза открываются и бегло осматривают новое лицо, точнее маску. Кажется это за ним. Стража тут такая громкая, но кажется гостя это не смущает. Ему хватает ровно трёх секунд на каждого и пять секунд на всех. Первая секунда, все слышат громкий хлопок двери. Вторая секунда, кто-то отрывается от земли с грохотом. Третья секунд, никто ничего не понимает, но слышны крики. Пятая секунда, кажется все уже мертвы, осталось лишь один человек и трое нелюдей в зале суда. Великий, сильный, непобедимый и слишком уж идеальный капитан стоит с совершенно непохожим на него дельцом, окуратно кладя руку ему на плечо. На нём ни капли крови, даже нет меча в руках, но он и не нужен. Верховный судья даже не сдвигается с места. Кажется ему изначально это дело не нравилось из-за возможного исхода. Что ожидал- то и получил. Но он не расстроен, видать слишком уж стар и велик, чтобы обращать внимание на смерть смертных. Не смотря на усталость всех троих, никто даже не думает двинуться с места. Двое великих и сильнейших сейчас стоят не далеко от... Обычного смертного. Банкир по прежнему обычный смертный, кто смеет смотреть на всех присустаующих с высока. Наверное он просто знает себе цену, в отличие от присутствующих. Они не смотрят на него так, они смотрят с уважением. Капитан поворачивает голову и на весь зал раздаётся тяжёлый голос, в котором слышаться смерти богов, величие этого существа и одновременно с этим пучина, в которую грянул этот смертный. – Вы не ранены? Банкир отрицательно качает головой и поднимает руки с непривычно большими кандалами. Словно не было никаких движений, но воздух свистнул, а кандалы упали с руки, рассыпавшись почти в пепел. Теперь запястья долго будут болеть от такой нагрузки, а приятный человеческий голос, что звучит как прекрасный рай, жаловаться об опоздании его капитана. Верховному Судье только и приходится наблюдать за этими непонятными ласками. Каким бы сильным он ни был, против капитана не пойти. Это создание обходят стороной боги, не то что архонты. А ему до обоих существ далеко. Любой итог закончится плохо для него и Фонтейна, не проще ли принять решение, чтобы каждый остался в плюсе. Только из этих размышлений он поднимает руку и непривычным жестом указывает на дверь суда. Банкир кланяется и неспешно идёт к выходу, уже за ним идёт спаситель. Неужели ни у кого нет шансов убить это необычайно красивое создание, что прекрасно как рай? Пока в его защитниках и почитателях находится ужасный конец живого и тьма в человеческом виде- даже суд тут бессилен. Правду говорят, чтобы сравнять богов и людей, нужно либо вознестись до ного уровня, либо опустится до другого. Наверное великий банкир, по имени Леонид Бережнёв решил, что поднять будет куда проще и начал с себя.